Интересный факт — насекомые не чувствуют боли! Чувствуют ли насекомые боль Насекомые испытывают боль
Вопрос о том, способны ли насекомые ощущать боль, достаточно спорный.
Результаты кое-каких исследований последних лет говорят о том, что ощущения, которые в принципе можно определить как боль, насекомые испытывают. Например, проводился эксперимент на личинках дрозофилы, в ходе которого на личинку воздействовали механически и температурно - то есть теми же стимулами, которые наряду с химическими раздражителями вызывают у позвоночных активацию ноцицепторов (специализированных нейронов, которые возбуждаются только раздражителями, воспринимающимися нами как болевые). В этих экспериментах к личинке прикасались нагретым (не очень сильно, к слову, но, видимо, этого было достаточно) зондом и смотрели, как изменяется её движение. Непотревоженная личинка дрозофилы перемещается в окружающей среде посредством ритмичных движений тела. В ответ на легкое прикосновение (ненагретого) зонда личинка либо останавливается, либо делает одно или два сократительных движения вдоль основной оси тела тела. Если к телу личинки приложить зонд, нагретый до 39-41°C, то через несколько секунд личинка стремительно откатывается вбок штопорообразным движением тела. А при стимуляции зондом температурой 42°C и выше ответная реакция начинается уже через 0,4 секунды. Тут интересно то, что такой температурный порог - в 39-41°C совпадает с температурным порогом возбуждения ноцицепторов у позвоночных, включая приматов. В этом же эксперименте на личинку воздействовали и механическими стимулами - точечными воздействиями зонда и воздействиями путём зажатия кутикулы личинки щипцами, и эти воздействия также вызывали откатывания личинки, как и при стимуляции её тепловым воздействием.
Однако, как уже было сказано, вопрос о том, насколько эти ощущения, испытываемые насекомыми, можно трактовать как боль - в нашем понимании боли - остаётся спорным. Даже при том, что реакция на повреждающие стимулы у насекомых присутствуют, остаётся непонятным, как именно воспринимается этот сигнал самим насекомым. С учётом огромных отличий в организации центральной нервной системы между позвоночными и беспозвоночными, крайне маловероятно, что эти сигналы воспринимаются насекомыми также, как и млекопитающими. В пользу чего свидетельствует отсутствие защитных поведенческих реакций (хромоты, отказа от пищи или спаривания) у насекомых при повреждении их тела. Наблюдения за насекомыми показывают, что они продолжают нормальную жизнедеятельность даже после весьма сильно повреждения тела или даже удаления каких-то его частей. Так, насекомое со сломанной лапкой при движении продолжает опираться ею о поверхность с той же силой, как и на здоровые, не демонстрируя хромоты, саранча продолжает поедать пищу даже в то время, как её саму поедает богомол, а муха цеце с отрезанной нижней половиной тела продолжает летать в поисках пищи. И хотя иногда насекомые способны демонстрировать поведение, схожее с поведением позвоночных в ответ на болевые стимулы (например, извиваться как бы в судорогах при отравлении инсектицидами), есть предположение, что такое сходство - лишь внешнее, и что такие поведенческие реакции по сути своей - не более чем рефлекторные отдёргивания.
Сразу предупрежу, что случай тяжелый. В общем, где-то в середине августа я был на природе с прекрасной девушкой. Она была идеальна во всем: лицо, грудь, упругая попка. Я смотрел и смотрел на нее, я не мог отвести взгляд от своей девушки и не мог поверить в то, что такой идеал, как она, согласилась поехать со мной в такую дыру. Прошло какое-то время, пока я любовался ее округлыми формами, как вдруг ГЛЯДЬ, а на ее потрясающей пояснице, с двумя характерными ямками перед попой, сидит комар. Я, не долго сомневаясь, убил его, на что моя девушка, повернувшись и поцеловав меня, спросила: «Что ты сделал? Ему же больно! Ты убил его!» С тех пор меня не отпускает один вопрос: «А было ли больно комару? Чувствуют ли насекомые боль?»
Ответ:
Всяческого тебе добра, чувак! И спасибо за столь серьёзный вопрос, ответ на который, возможно, спасёт кому-нибудь жизнь.
Для начала надо понять, что такое боль. Конечно, мы не будем говорить о душевной боли комара, да и вряд ли она у него есть. Комариная семья в комарином доме не осталась без своего кормильца. Социальные связи, а также понимание душевной, экзистенциальной боли у насекомых и, в частности, комаров отсутствует. Это уже хорошо, ведь теперь точно можно не переживать, что кто-то из комариного семейства страдает и скучает по зверски убитому тобой комару.
Но была ли физическая боль в момент этого изощренного убийства? Давай разбираться. Боль, как ты должен знать, это чисто эволюционный инструмент, и человек должен быть рад, что природа наградила его ощущением боли, иначе бы он просто не выжил в этом мире. Можно даже сказать, что боль – это главный компонент защитной системы организма. Наша чувствительность к болевым ощущениям связана с сенсорными нервами периферической нервной системы, а также с нервами автономной, вегетативной системы. Некоторые участки нашего тела более чувствительны, некоторые – менее. Более того, болевые ощущения различны от человека к человеку. У каждого свой порог болевой чувствительности. Причём связан он прежде всего с субъективными особенностями психики человека. Но даже такой эволюционный инструмент, как боль, не может быть идеальным. В некоторых случаях, сыграв определенную информационную роль, боль сама становится частью патологического процесса, порой более опасного, чем повреждение тканей.
В общем, ты должен уже понимать, что для того, чтобы чувствовать боль, организму нужно обладать развитой нервной системой. И если насчёт млекопитающих и других крупных организмов мы уверены, то у насекомых всё куда проще. Нервная система у комара есть, состоит она из пары продольных нервных стволов, которые идут параллельно друг другу вдоль вентральной поверхности брюшка и груди, в голове нервные стволы разделяются и уже соединяются над глоткой, образуя крупный мозг. Ещё у них есть такие штуки, как ганглии – нервные узлы, которые располагаются в брюшке и каждом сегменте груди. От ганглиев расходятся нервы ко всем органам.
Но не спеши корить себя за зловещее убийство беззащитного существа. Несмотря на наличие нервной системы, у комаров нет болевых рецепторов. Также нервная система комара достаточно примитивна, а уж мозг насекомого вообще оставляет желать лучшего. И тут мы опять возвращаемся к понятию боли. Если мы утверждаем, что боль – это то, что мы понимаем под этим словом буквально, то определенно комар её не чувствует. Он может воспринимать какие-то внешние раздражения, но вряд ли осознаёт их. И уж тем более комар не в состоянии быстро их прочувствовать, когда смерть настигает его за долю секунды.
Так что твоя совесть должна быть чиста. Надеемся, BroDude помог тебе с твоей проблемой.
Со слабосильностью насекомых связана и одна их любопытная особенность: они, по-видимому, почти лишены болевой чувствительности, свойственной позвоночным животным и хорошо знакомой нам по каждодневному жизненному опыту.
Если мы верным движением проколем булавкой спинку ночной бабочки, сидящей на стволе дерева, и затем с помощью той же булавки снимем пронзённую бабочку со ствола, чтобы по возвращении с экскурсии поместить её в морилку и использовать для коллекции, она начинает отчаянно биться на булавке, и это может показаться выражением сильнейшей муки, которую она при этом испытывает (особенно, если мы поставим себя на её место и представим, что наше тело насквозь пронзено острой пикой).
Однако стоит только наколоть под бабочкой на ту же булавку клочок бумаги, на котором она может с удобством расположить свои ноги, как бабочка успокаивается и начинает биться только с наступлением вечера, когда у неё появится потребность летать. Следовательно, пронзённая булавкой и снятая со ствола бабочка была обеспокоена не чувством боли, а только исчезновением у неё из-под ног той опорной площадки, на которой она сидела.
Случается также наблюдать, как медведка, случайно перерезанная надвое заступом, вскоре же принимается за еду, как бы не замечая нанесённого ей тяжкого и безусловно смертельного увечья. А когда летом к вам на стол прилетит оса, чтобы полакомиться вареньем или мёдом, постарайтесь осторожно, не вспугивая осы, тонкими ножницами перерезать стебелёк, соединяющий брюшко с грудью.
Оса получает тяжёлое увечье, от которого она вскоре погибнет, но она также его не замечает и как ни в чём не бывало продолжает поглощать еду. Чем же можно объяснить отсутствие привычной для нас болевой чувствительности у таких высокоорганизованных существ, как насекомые?
У позвоночных животных болевое чувство оказывается очень важным приспособлением в борьбе за жизнь. Неприятное чувство боли служит для них сигналом, заставляющим их заботиться о целости своего тела, необходимой для сохранения жизни.
Даже такое высокоодарённое в психическом отношении существо, как собака, если у неё перерезать чувствительный нерв, идущий от задней ноги, иногда Сама принимается глодать эту ногу: она уже «не признает» эту бесчувственную конечность за часть своего собственного тела и не заботится об охранении её от опасных повреждений.
Иначе обстоит дело у насекомых. Вначале появление преследователя, возвещаемое зрительными или осязательными сигналами, вызывает у насекомых защитные рефлексы: оно вынуждает их демонстрировать «движения угрозы», «предъявлять» действительные или фальшивые «справки о несъедобности» и так далее.
Но с того момента, как птица (или ящерица) настигла свою добычу и не отступила перед её защитными рефлексами, судьба этой особи уже решена, и никакая болевая чувствительность уже не поможет ей сохранить свою жизнь: если даже птица и не убила насекомое с первого раза, оно все равно не будет в силах отбиться от врага, который в сотню раз его сильнее, и погибнет под новыми ударами клюва.
Ещё меньше чувство боли помогло бы насекомому при встрече с жабой или лягушкой, которые «без дальних разговоров» глотают свою добычу целиком.
Если же насекомое окажется несъедобным и будет отброшено преследователем, то оно и в повреждённом состоянии может остаться живым (недаром у «несъедобных» насекомых с предостерегающей окраской развилась и исключительная живучесть), а в этом случае болевая чувствительность только бы ухудшала его состояние.
Побочным эффектом недавно возникшего у меня увлечения макрофотографией (в особенности всяких жучков) стало то, что я зачитался форумом энтомологов. Особенно меня заинтересовал полуфилософский тред по теме, вынесенной в заголовок этого поста:Вот, в частности, кое-что оттуда:
Я как то видел на дубе самца Жука-оленя,который пил сок,были видны следы от укусов на переднеспинке.Когда я снял его с дерева,то перевернул и обнаружил что у него не было брюшка помоему некоторых лап тоже не было,но в свою очередь жук потерявший способность оплодотворять самок наслаждался пищей <...> Еще из Фабра: он описывал такую сценку. Филант поймал пчелу, высасывает из ее зобика нектар. В таком состоянии эту парочку схватывает богомол и начинает кушать филанта - при этом почему-то начиная с брюшка. А филант - тот продолжает при этом высасывать нектар из пчелы.
Как водится, разгорелся спор, мнения разделились. Одна часть говорила, что насекомым чужда боль в нашем ее понимании, т.к. они и мир воспринимают совсем по-другому, и мозга у них как такового нет (есть ганглий, утолщение). Другая часть упрекала первую в предвзятости и отсутствии желания сопереживать мушкам, котороых они накалывают на булавки в своих коллекциях. И т.д.
Я это все жонглирование доводами и историями почитал, и вот что понял...
Для начала давайте зададимся вопросом: если ощущение боли у нас, людей, есть, значит, оно для чего-то нужно? Очевидно, да. В природе редко что происходит случайно в масштабах от популяции и выше, а уж тем более случайно закрепляется. Значит, ощущение боли после полученной травмы, например, чем-то полезно для выживания особи человека. Чем полезно - вопрос отдельный, давайте его чуток отложим. Но что полезно - это факт.
Далее. Давайте более четко разведем понятия реакции на вредоносный стимул и боль как таковую, т.е. как ДЛЯЩЕЕСЯ ощущение. Даже чисто из собственного опыта могу вспомнить ряд случаев, когда они были разведены во времени. Я хорошо помню, что когда случайно притронулся к раскаленной плите, первым ощущением было резкое онемение на кончике пальца, быстро сменившееся жжением (но еще не болью!) одновременно с чем рука резко отдернулась (сознание никаких команд не давало, а работало только "на запись"), и лишь спустя секунду после этого я почувствовал жгущую боль. И палец болел долго, много часов. Когда мне сломали в драке нос, я стал ощущать тупую боль только спустя наверно полчаса, когда улегся адреналиновый выброс. Многие солдаты в своих воспоминаниях о ранениях говорят, что почувствовали удар, толчок, порой еще успели выстрелить, отпрыгнуть, даже увидеть кровь и только потом почувствовали боль.
Я это все к тому, что полный набор рефлекторных реакций, как врожденных, так и приобретенных (до автоматизма) живое существо способно выдавать и не чувствуя собственно боли. А полезна боль прежде всего тем, что она повышает эффективность индивидуального НАУЧЕНИЯ путем усиления ПОДКРЕПЛЕНИЯ (пусть и со знаком минус) правильного поведения. Но если так, то полезность боли прямо пропорциональна величине головного мозга и сложности устройства нервной системы в целом. Очевидно, что в таком случае насекомым с их малоразвитой НС боль как ощущение малополезно.
У них выработка и закрепление полезных рефлексов (как реакций на внешние раздражители) идет больше на генетическом уровне, а не на индивидуальном и социальном, как у людей. А раз так, боль им не только не помогает, но может даже помешать. А механизмы вредные эволюция, как правило, не создает и не сохраняет.
Еще раз: реакция на вред и у насекомого, и даже у человека может происходить без боли. Отключите у меня болевой центр в мозгу, но я все равно буду отдергивать руку, как только почувствую резкий скачок тепла, причем рефлекторно. Но вместе с тем я понимаю, что подкреплять этот рефлекс мне помогает угроза возникновения боли.
IVANOVSKII ALEXEY
Арт-директор и любитель всего естественнонаучного
Случился праздник антропоморфирования. Ну конечно же таракан будет чувствовать то же самое что человек при газовой атаке - он вспомнит в размытых грезах свой родной Гейдельберг, лицо фрау, воспитавшей его и ту особую мелодичность боя часовой башни, которая свойственна только старым городам.
А если серьезно, то вопрос сложный и не терпит радикального упрощения (которое так любит интернет и примером которого все равно будет мой ответ)
1) «Чувствовать боль» - человеческая категория, точно такая же как «любить баха» или «ностальгировать по великому прошлому Португалии». Она не есть автоматическая реакция на стимул - она - продукт сознания. Потому вопрос изначально некорректен, в такой формулировке - нет конечно. Я бы переформулировал как-то более общо - страдают ли насекомые. (и все равно криво)
Ведь есть люди которые испытывают боль и не испытывают при этом страданий (те они сломают руку и им не будет плохо) а есть люди которые испытывают воображаемые боли и от этого страдают без прямых физических причин на то совсем (все истории про фантомные боли). Т.е. если боль можно себе выдумать, конечно же она производная от сознания и с ним неразрывно связана. (Здесь всплывет дух Хофштадера с градиентом сознания и мы скрестим шпаги есть ли вообще сознание у насекомых, но я не буду, если не вдаваться в казуистику, в нашем понимании сознания у них коненчо нет, либо если его несоизмеримо ничтожная часть)
2) Есть ли у них что-то похожее на боль - конечно у них есть реакции на внешние раздражители, они есть даже у растений. Но неясно страдают ли они от этого. Например: давление на ноги после повреждения у них не изменяется, т.е. они не могут хромать; после некритичных повреждений у них не ослабится половое поведение (мы с только что сломанными ногами вряд ли пойдем на свидание). Это пишет на quore энтомолог , верю ему, оригинальные работы нет времени посмотреть.
При этом мы не можем утверждать что эти реакции вызывают какие-то негативные эмоции у них, все же у них нет ни категории «эмоции», ни категории «негативные».
Если очень коротко - чтобы испытывать боль, надо испытывать эмоции. Судя по всему в нашем общем понимании эмоций у насекомых нет, а значит нет и боли. Тут точно нет 100% ясности но в моей голове чаша весов все же склоняется очень сильно именно сюда. Иначе надо будет искать какие-то удивительные доказательства того что а) у насекомых есть эмоции (пока есть только ооочень сильные натяжки) б) среди этих эмоций есть боль и страдания.
Extraordinary claims (as such) как говорится require extraordinary evidence, которого пока нет.
Умеют ли они реагировать на внешние раздражители - конечно да, но этого недостаточно чтобы говорить что у них есть боль и страдания.
Материалы, которые мне понравились - раз, два тред на кворе, три подозрительно крутая статья на wiki
P. S. Имени хофштадтера: положим мы врубим антропоморфирование на полную катушку: если подуть таракану на усы, он их рефлекторно втянет, потому что ему «неприятно», тогда если мы неожиданно выскочим перед самоуправляемой машиной на дорогу - и она рефлекторно объедет нас, будет ли она при этом раздражена? от первого предположения до второго значительно ближе чем кажется.
