Краткая биография агнии барто
Чтобы пользоваться предварительным просмотром презентаций создайте себе аккаунт (учетную запись) Google и войдите в него: https://accounts.google.com
Подписи к слайдам:
Агния Львовна Барто 1906-1981
Агния Барто родилась 4 февраля 1906 года в Москве в образованной семье. Её отец, Лев Николаевич Волов (1875-1924), был ветеринарным врачом. Мать, Мария Ильинична Волова (ум. 1959), занималась домашним хозяйством. В детстве Агния училась в балетной школе. В это же время начала писать стихи.
А. Луначарский, прослушав стихи Барто, посоветовал ей продолжать писать. Она регулярно выпускала сборники стихов: "Братишки" (1928), "Мальчик наоборот"(1934), "Игрушки", (1936), "Снегирь" (1939).
Во время Отечественной войны Барто часто выступала по радио в Москве и Свердловске, писала военные стихи, статьи, очерки. В 1942 была корреспондентом "Комсомольской правды" на Западном фронте. В послевоенные годы бывала в Болгарии, Исландии, Японии, Англии и других странах.
Первым мужем Агнии Львовны был поэт Павел Барто. Совместно с ним она написала три стихотворения - « Девочка-рёвушка », «Девочка чумазая» и «Считалочка». В 1927 году у них родился сын Эдгар. Весной 1945 года Гарик трагически погиб в (был сбит грузовиком, катаясь на велосипеде).
Вторым мужем Агнии Львовны был Андрей Владимирович Щегляев. От этого брака родилась дочь - Татьяна.
В жизни все складывалось благополучно: муж продвигался по карьерной лестнице, дочь Татьяна вышла замуж и родила сына Владимира. Это о нем Барто сочинила стихи "Вовка - добрая душа".
Имя Агнии Барто присвоено одной из малых планет (2279 Barto), расположенной между орбитами Марса и Юпитера, а также одному из кратеров на Венере.
Агнии Барто не стало 1 апреля 1981 года. Но мы говорим спасибо за прекрасные стихи, на которых воспитается не одно поколение детей.
По теме: методические разработки, презентации и конспекты
Внеклассное мероприятие "Устный журнал - Агния Барто"
Мероприятие направлено на развитие кругозора, знакомство с творчеством поэтессы. Каждая страница знакомит сэтапом жизни А.Барто....
Картинки и текст из которых вы можете сами создать свою презентацию, которую вы можете показать своим ученикам....
Презентация к уроку чтения "Агния Барто "Думают ли звери?"
Презентация на тему "А.Барто "Думают ли звери?"Ты улыбкой, как солнышком, брызни,Выходя поутру из ворот.Понимаешь, у каждого в жизниПредостаточно бед и забот.Разве любы нам хмурые лицаИли чья-то серди...
Проект "Детские писатели. Агния Барто"
Актуальность:Именно в начальной школе закладываются основы будущей читательской деятельности ребёнка. Поэтому одной из задач, которые мы ставим перед собой – это привитие интереса и любви к чтению. Ак...
Барто Агния Львовна (1906 ─1981) – советская поэтесса и писательница, сочиняла произведения для детей, писала сценарии к кинофильмам, работала ведущей на радио.
Детство
Агния Барто (в девичестве фамилия Волова) появилась на свет 17 февраля 1906 года.
Её родители были образованными еврейскими людьми. Папа, Лев Николаевич Волов, трудился ветеринарным врачом. Мама, Мария Ильинична Волова (девичья фамилия Блох), вела домашнее хозяйство и воспитывала дочь. Родители познакомились и поженились в прибалтийском городе Ковно.
Дядя Агнии, брат матери Блох Григорий Ильич, был знаменитым фтизиатром и врачом-отоларингологом, директором Ялтинской клиники института туберкулёза. Он увлекался написанием детских просветительских стихов, возможно, в своего дядю и пошла племянница.
Агния родилась в Москве, здесь же прошли её детские и юные годы. С особенной теплотой она всегда вспоминала отца. Лев Николаевич слишком любил свою профессию ветеринарного врача, часто доводилось ему по долгу службы уезжать в Сибирь. Но когда он был дома и проводил уютные вечера с дочкой, то читал ей произведения своего любимого И. А. Крылова, почти все его басни он знал наизусть.
Отец любил литературу и прививал эту любовь дочери Агнии с ранних лет. Брал книгу Л. Н. Толстого со шрифтом покрупнее, показывал дочке буквы, учил читать. Этим писателем он особенно восторгался, постоянно перечитывал все его сочинения. А первым серьёзным подарком отца дочери стала книга «Как жил и работал Лев Николаевич Толстой».
Маму свою поэтесса позднее вспоминала как женщину ленивую и капризную. Если матери предстояло заняться делами, которые были ей неинтересны, то она всегда откладывала их на послезавтра, ей казалось, что это ещё очень далеко.
Всё детство Агнии Барто прошло, как подобало в те времена обеспеченной интеллигентной семье, с няней, приехавшей из деревни; ─ гувернанткой, говорившей на французском языке; обедами с ананасовым десертом по воскресеньям.
Обучение
Агния получила начальное образование дома, руководил им отец, он обожал искусство и мечтал, чтобы дочь стала знаменитой балериной. Она прилежно занималась танцами долгое время, но особенного таланта в этом деле не проявлялось.
А вот писать стихи девочка начала с ранних лет. Обучаясь в гимназии, Агния и её подружки увлекались поэзией Ахматовой, сами пробовали писать. Но получалось не у всех. А у Агнии выходило, причём неплохо. Тем не менее занятия балетом она не бросала, училась и в гимназии, и в балетной школе.
Первым слушал и критиковал Агнию папа. Здесь он проявлял всю свою строгость, требовал, чтобы дочь выражалась правильно и соблюдала стихотворные размеры. А у юного дарования, как будто нарочно, постоянно в строчках менялся размер, отец называл это упрямством с её стороны. Но через много лет именно смена размера и станет отличительной чертой поэтических произведений Агнии Барто.
Революция и гражданская война на жизни юной девушки особо не отразились, она продолжала жить в своём мире стихов и балета. Позднее кто-то скажет о Барто: «Она пришла в литературу на пуантах» .
После гимназии Агния поступила в хореографическое училище, которое окончила в 1924 году. Было голодно, и в пятнадцатилетнем возрасте, наряду с учёбой, девушке пришлось устроиться на работу в магазин «Одежда». Работающим давали селёдочные головы, а из них можно было варить суп.
Перед выпускными зачётами она особенно волновалась, ведь после них предстояло начинать карьеру в мире балета, да к тому же на экзамен приехал сам нарком просвещения Луначарский. Программа состояла из выпускных экзаменов и концерта, который подготовили ученицы училища. Нарком просмотрел все экзаменационные выступления, остался и на концерт.
И вот на сцену вышла юная красивая черноглазая девушка и прочитала свои собственные юмористические стихи под названием «Похоронный марш». Ей при этом аккомпанировал пианист, а сама Агния принимала трагические, но в тоже время смешные позы. Луначарскому понравились стихи, он еле сдерживал смех, а через некоторое время Агнию попросили зайти в Наркомпрос. С ней встретился Луначарский и заявил, что девушка создана для того, чтобы сочинять веселые стихи. Именно в тот момент такие слова показались ей оскорбительными, ведь в юном возрасте мечтаешь писать о любви, а не слыть поэтом-комиком.
Поэтому юная, высокая и изящная девушка устроилась в московский театр, где около года проработала в балетной труппе.
Творческий путь
Однако Луначарский оказался прав: каким-то образом ему удалось рассмотреть в юной балерине задатки великого поэта.
И уже в 1925 году вышла в свет первая книга Агнии Барто «Китайчонок Ван Ли», за ней последовал сборник стихов «Мишка-воришка». Ей было всего 19 лет, когда она попала в мир, о котором мечтала юной гимназисткой, ─ в мир поэзии Серебряного века.
Агния довольно быстро стала популярной, однако этот факт никак не прибавил ей смелости, она была крайне застенчивой. Барто обожала творчество Маяковского, но когда ей представился шанс встретиться с поэтом, то так и не набралась храбрости к нему подойти и завести разговор. А когда решилась прочитать свой стих Корнею Чуковскому, то сказала, что автором является пятилетний мальчик. Возможно, именно застенчивость помогла Барто прожить жизнь, не имея врагов. Она никогда не строила из себя личность умнее, чем есть на самом деле, не ввязывалась в окололитературные склоки и всегда отдавала себе отчёт в том, что ещё многому предстоит научиться в жизни.
Детские стихи как будто лились из неё рекой, один за другим выходили сборники:
- «Мальчик наоборот»;
- «Игрушки»;
- «Братишки»;
- «Снегирь».
В 1947 году увидела свет её поэма «Звенигород», где Агния Львовна рассказывала о детках, потерявших во время войны родителей. Поэтесса посещала детский дом в Подмосковье, беседовала с детьми, которые рассказали ей о том, как жили до войны, кем были их родители. Все эти детские воспоминания и вылились в поэму, которой было уготовано особое предназначение.
Когда поэму «Звенигород» уже читала вся страна, Агнии Львовне пришло письмо от женщины, которая потеряла в начале войны дочь. Некоторые фрагменты, отображённые в поэме из детских рассказов, показались женщине знакомыми, и у неё затеплилась надежда, что в том детском доме Агния Барто общалась с её дочерью. На самом деле так и произошло: мама и дочка встретились после 10 лет разлуки благодаря поэме «Звенигород».
Об этой истории писали советские журналы и газеты, а Агнии Барто стали идти письма от людей, потерявших во время войны своих родственников. Так родилась идея передачи «Найти человека», которую Агния Барто в течение 9 лет вела на радиостанции «Маяк».
Агния Барто – единственная детская поэтесса, которая своими стихами разговаривает с детишками на их родном языке, как будто ровесница. Очень лёгкий у неё стиль. И недаром «Наша Таня громко плачет», «Идёт бычок, качается», «Уронили мишку на пол» присутствуют в жизни каждого ребёнка, как первые шаги и слова, как первая учительница и школьный звонок. Она – первый писатель, с которым знакомится ребёнок, а потом, вырастая, непременно знакомит с её стихами своих детей и внуков.
Барто также написала сценарии к таким известным картинам, как:
- «Подкидыш» (1939);
- «Слон и верёвочка» (1945);
- «Алёша Птицын вырабатывает характер» (1953);
- «10000 мальчиков» (1961).
Творчество Агнии Барто было заслуженно отмечено правительством.
В 1950 году за книгу «Стихи детям» она получила Сталинскую премию, а в 1972 году за сборник «За цветами в зимний лес» Ленинскую премию.
Война
Барто очень много выезжала за границу с советскими делегациями. В 1937 году ей довелось побывать в Испании, где уже шла война. Её глазам предстала страшная картина: разрушенные дома и осиротевшие дети. Особенно потрясла Агнию женщина-испанка, которая хотела показать ей фото своего сыночка, но постоянно закрывала его личико большим пальцем, объясняя это тем, что малышу оторвало голову снарядом. Своей подруге Агния написала тогда в письме: «Как и какими словами можно описать чувства матери, которая пережила своё дитя?» А через несколько лет на этот жуткий вопрос ей придётся ответить самой…
А в самом конце 30-х годов она поехала в Германию, своими глазами увидела эту опрятную как будто игрушечную страну, белокурых девочек-немок в платьицах с фашисткой свастикой, услышала нацистские лозунги и поняла, что война немцев с Советским Союзом неизбежна.
Когда началась война, Агния Барто не собиралась эвакуироваться из Москвы. Она хотела работать на радио и вносить хотя бы какой-то малый вклад в общую победу над фашистами.
Но её второго мужа Андрея Владимировича отправили на Урал как специалиста по электростанциям. Он забрал с собой семью – Агнию Барто с двумя детьми. Оттуда поэтесса часто ездила в столицу, делала записи для Всесоюзного радио, читала свои детские стихи. Здесь она останавливалась в своей московской квартире, и один раз в момент нахождения в ней, в соседний дом попала бомба и разрушила его на глазах у Агнии.
Она постоянно просилась в действующую армию и к концу войны добилась своего. На один месяц Агния Барто была командирована на фронт, где читала бойцам листовки со своими детскими стихами. А они, повидавшие виды мужчины, у которых на глазах каждый день были кровь и смерть, слушали поэтессу и плакали, ведь её стихи напоминали им о детях.
Личная жизнь
Первый раз Агния вышла замуж очень рано, в 18 лет. Недавно у неё случилось горе, умер отец. И, возможно, первый супруг в какой-то мере занял в её жизни образовавшуюся пустую нишу.
Павел Николаевич Барто был писателем, и вместе они сочинили три произведения: «Девочка чумазая», «Считалочка» и «Девочка-ревушка».
Но брак оказался не на всю жизнь. В 1927 году у супругов Барто родился мальчик Эдгар, которого они ласково всегда звали Гариком, а через шесть лет Агния и Павел развелись. Быть может, этот брак оказался слишком ранним, а возможно, причиной расставания стал профессиональный успех поэтессы, который Павел Барто никак не хотел воспринимать.
Она ушла к мужчине, который оказался её второй половинкой, предназначенной судьбой, ─ Андрею Владимировичу Щегляеву. Он был довольно известным энергетиком и входил в число лучших специалистов СССР по газовым и паровым турбинам. На тот момент он работал деканом на энергомашиностроительном факультете Московского энергетического института. Про него говорили, что это самый красивый декан в Советском Союзе.
В их доме частенько собирались писатели и актёры, музыканты и режиссёры. Абсолютно неконфликтная Агния буквально притягивала людей разного вида творчества. Среди близких подруг Агнии Барто были Рина Зелёная и Фаина Раневская.
Агния с Андреем очень любили друг друга и прожили счастливую жизнь, в браке родилась девочка Татьяна, которая сейчас является главной хранительницей наследия поэтессы.
Детей Гарика и Таню воспитывала няня Домна Ивановна, та самая из деревни, которая когда-то приехала в Москву на заработки и попала в дом Воловых к маленькой девочке Агнии. До конца дней она жила потом с Агнией Львовной и её семьёй, даже когда дети стали взрослыми, помогала вести домашнее хозяйство и стала почти членом их дружной семьи (своих мужа и детей у няни Домны Ивановны не было).
4 мая 1945 года у Агнии Барто случилось непоправимое горе. Была солнечная и яркая весна, вся страна с нетерпением ждала победу. Сын Гарик, семнадцатилетний замечательный мальчишка, вернулся со школы раньше обычного. Няня Домна Ивановна немного запаздывала с обедом, и мальчик решил покататься на велосипеде. Выехавший из-за угла грузовик сбил Гарика, он упал, ударился виском о бордюр и мгновенно умер.
Не стало любимого, такого красивого и ласкового сыночка, неимоверно способного в науках и музыке. Агния полностью погрузилась в себя, для неё перестали существовать еда, сон, разговоры да и вообще весь окружающий мир. Мимо неё прошёл день Победы, которого она ждала очень сильно. Вспомнила ли она в те дни женщину-испанку, смогла ли найти слова, чтобы описать чувства матери, потерявшей сына?
Всю дальнейшую жизнь она полностью посвятила любимому мужу, дочери и внукам, и, конечно же, детям, для которых писала стихи.
В 1970 году врачи диагностировали онкологическое заболевание у супруга Андрея Владимировича, опять Агния Барто теряла самое ценное в жизни. Она прожила дольше мужа на 11 лет, скончалась 1 апреля 1981 года. Её похоронили в Москве на Новодевичьем кладбище.
Дочь Татьяна пошла по отцовским стопам, окончила энергетический институт, кандидат технических наук.
(1906-1981) советская поэтесса
Стихи Агнии Барто вошли в наше сознание с детства. И в детском саду, и в начальной школе они являются зачастую самым первым обращением к огромному миру художественной литературы. Не случайно общий тираж книг Агнии Львовны Барто превысил тридцать миллионов экземпляров, они издавались более 400 раз, переведены на все языки народов России и многие иностранные.
И тем не менее войти в мир большой поэзии наряду с такими признанными мастерами, как К. Чуковский и С. Маршак, было отнюдь не просто. Об этом вспоминает сама Агния Львовна в книге «Записки детского поэта». Название мемуаров Барто символично, поскольку она всегда считала себя прежде всего поэтом для детей.
Агния Львовна Барто родилась в Москве, в семье ветеринарного врача. Вначале, как и многие в детстве, она пережила целый ряд увлечений - занималась музыкой, училась в хореографическом училище. После выпускных экзаменов Агния на одном из вечеров впервые прочитала свое стихотворение, и ее случайно услышал А. Луначарский, тогдашний нарком просвещения, это серьезно повлияло на ее дальнейшую биографию. Они встретились, и Луначарский, как будто предвидя творческое будущее девушки, сказал, что она будет писать веселые стихи. Эта встреча, определившая, как потом выяснилось, ее судьбу, была одним из самых сильных впечатлений юности.
Возможно, своим литературным даром Агния Львовна обязана отцу, Льву Николаевичу Волову. Он любил читать стихи, знал наизусть почти все басни Крылова и постоянно дарил своей дочери книги. Родные даже подшучивали над ним, потому что однажды он подарил Агнии книгу «Как живет и работает Лев Толстой».
С 1925 года Агния Барто уже начала печатать свои стихотворения. Сначала вышли «Девочка-ревушка» и «Девочка чумазая», за ними появились «Китайчонок Ван Ли» и «Мишка-воришка». Ее стихи были посвящены маленьким детям, примерно четырех-восьми лет, которые с удовольствием слушали их, потому что в них узнавали самих себя и свои проделки. Эти стихотворения составили первый сборник, вышедший в 1928 году под названием «Братишки». В 1934 году Агния Барто выпустила сборник сатирических стихов для младших школьников «Мальчик наоборот».
Главным в биографии поэтессы всегда оставалось познание мира ребенка, особенностей его воображения и мышления. Она внимательно изучала, что он делает, как и о чем говорит. Правда, Агния Барто всегда полагала, что не только пишет для детей, но и одновременно обращается к взрослым.
На первых порах большую помощь Барто оказывали К. Чуковский и С. Маршак. Они отвечали на ее письма, давали советы, а в 1933 году Чуковский напечатал небольшой отклик об «Игрушках». Под таким же названием в 1936 году вышел еще один сборник стихов Агнии Барто.
Чуковский продолжал внимательно следить за творчеством молодой поэтессы и некоторое время спустя уже называл ее «талантливым лириком». При этом он неизменно требовал от нее «большей вдумчивости, строгости стиха». Агния Барто всегда чутко воспринимала его наставления, хотя ей приходилось слышать и другое. Как вспоминает сама Агния Львовна, «были времена, когда детские стихи принимались общим собранием, большинством голосов». В свое время критиковали, например, рифму в ее стихотворении «Игрушки»:
Уронили Мишку на пол.
Оторвали Мишке лапу.
Все равно его не брошу.
Потому что он хороший.
Критики сочли ее слишком трудной для детского восприятия. Тем не менее Агния Львовна упорно отстаивала свое видение детской темы и писала стихи для самых маленьких так, как представляла их сама. Она продолжала использовать сложную, игровую рифму.
Вместе с тем круг ее интересов постепенно расширялся. В 1937 году Барто отправилась в Испанию, на конгресс писателей в защиту культуры. Под влиянием увиденного и услышанного в ее творчестве появляется новая тема - патриотическая. Такие стихи диктовало само время: шла война в Испании, мир находился накануне Второй мировой войны. Поэтому впечатления о пережитых войнах остались не только в памяти.
В тридцатые годы, биография отметилась новым событием, в жизнь поэтессы неожиданно вошло кино. В 1939 году Агния Барто написала свой первый сценарий детского фильма «Подкидыш», в 1946-м она пишет новый - «Слон и веревочка», а в пятидесятые годы - «Алеша Птицын вырабатывает характер» и «Десять тысяч мальчиков». Все эти фильмы очень нравились детям и взрослым, а многие фразы маленьких героев стали крылатыми. Впрочем, это не удивительно: ведь соавторами Барто часто выступали такие блестящие комедийные актрисы, как Рина Зеленая и Фаина Раневская. Интерес к детской драматургии у Агнии Барто остался на всю жизнь. В 1975 году она написала пьесу «В порядке обмана».
С началом войны Агния Львовна Барто пыталась попасть на фронт, но должна была уехать в глубокий тыл, поскольку ее муж, инженер-энергетик, получил назначение в Свердловск (нынешний Екатеринбург). Там она прожила до 1942 года и все это время продолжала работать. Агния Львовна начинает выступать по радио, в детских домах, печатает военные стихи, статьи, очерки в газетах. На фронт она все-таки попала. После возвращения в Москву весной 1942 года поэтесса была направлена на Западный фронт в качестве корреспондента «Комсомольской правды».
После войны она продолжает писать веселые стихи для детей, создает несколько сатирических и юмористических произведений, которые позже войдут в ее книги «Кого считать счастливым?» (1962) и «Что с ним такое?» (1966). В те же годы Барто довелось работать в детском доме для детей-сирот, и она написала поэму «Звенигород».
Шестидесятые годы занимают особое место не только в биографии Агнии Барто, но и в истории всей страны. Поэтесса начинает вести радиопередачу «Найти человека» и помогает многим людям найти своих родственников, потерявшихся но время войны. Около тысячи людей нашли своих близких благодаря труду и энергии Агния Львовна Барто. На основе рассказов о поисках детей, потерявшихся во время Великой Отечественной войны, она написала книгу «Найти человека», которая вышла в 1968 году. А в 1972 году за свою многогранную деятельность Барто стала лауреатом Ленинской премии.
В это же время Агния Львовна активно занималась общественной деятельностью. Она становится членом международной ассоциации детских писателей и лауреатом медали Андерсена, много ездит по разным странам, проводит международный конкурс детского рисунка.
Агния Львовна считала, что постоянное общение со слушателями обогатило ее. После того, как ей довелось вести радиопередачи, ее стихи стали лиричнее. И это действительно так: они как будто обращены к самым сокровенным чувствам и переживаниям. Поэтичны и их названия - «Я расту» (1968), «За цветами в зимний лес» (1970).
Агния Львовна Барто сама определила секрет своего творческого долголетия, который заключается в ее словах: «Стихи, написанные для детей, должны быть неистощимо молоды».
Агния Барто умерла 1 апреля 1981 года. Похоронена в Москве на Новодевичьем кладбище (участок № 3).
Агния Львовна Барто (1906-81) - русская детская писательница.
Наследие Барто: сборники «Косолапка» (1926), «Братишки» (1928), «Стихи детям» (1949), "За цветами в зимний лес» (1970); прозаические книги для взрослых «Найти человека» (1968) - о поиске родителей, потерявших своих детей во время Великой Отечественной войны, «Записки детского поэта» (1976); сценарии кинофильмов «Подкидыш» (1939), «Алеша Птицын вырабатывает характер» (1958). Ее стихотворение Веревочка было взято режиссером И.Фрэзом за основу замысла фильма «Слон и веревочка 2(1945).
Родилась 4 (17) февраля 1906 в Москве в семье врача-ветеринара. Училась в балетном училище. В годы учебы, испытывая творческое влияние Анны Ахматовой и Владимира Маяковского, начала писать стихотворные эпиграммы и зарисовки. По совету Луначарского занялась профессиональной литературной работой.
В 1925 были опубликованы ее первые стихотворения Барто «Китайчонок Ван Ли» и «Мишка-воришка». За ними последовали «Первое мА»я (1926), «Братишки» (1928), после публикации которых Корней Чуковский отметил незаурядный талант Агнии Барто как детского поэта. Некоторые стихотворения были написаны совместно с мужем, поэтом П.Н.Барто («Девочка чумаза»я и «Девочка-ревушк»а, 1930).
После выхода в свет цикла поэтических миниатюр для самых маленьких «Игрушки» (1936), а также стихов «Фонарик», «Машенька» и др. Барто стала одним из самых известных и любимых читателями детских поэтов, ее произведения издавались огромными тиражами, входили в хрестоматии. Ритм, образы, рифмы, и сюжеты этих стихов оказались близки и понятны миллионам детей.
В годы Великой Отечественной войны Агния Барто находилась в эвакуации в Свердловске, выезжала на фронт с чтением своих стихов, выступала на радио, писала для газет. Ее стихи военных лет (сборник «Подростки», 1943, поэма «Никит»а, 1945 и др.) носят в основном публицистический характер. За сборник «Стихи детям «(1949) Агнии Барто была присуждена Государственная премия (1950).
О воспитанниках детского дома рассказывается в поэме Барто «Звенигород» (1948). В течение девяти лет Барто вела на радио передачу «Найти человека», в которой занималась поисками людей, разлученных войной. С ее помощью было воссоединено около 1000 семей. Об этой работе Барто написала повесть «Найти человека» (опубл. в 1968).
В «Записках детского поэта» (1976) поэтесса сформулировала свое поэтическое и человеческое кредо: «Детям нужна вся гамма чувств, рождающих человечность». Многочисленные поездки по разным странам привели ее к мысли о богатстве внутреннего мира ребенка любой национальности. Подтверждением этой мысли стал поэтический сборник «Переводы с детского» (1977), в котором Барто перевела с разных языков детские стихи.
17 февраля Россия будет праздновать ровно 110 лет со дня рождения самой известной детской писательницы — Агнии Барто — автора стихотворений «Наша Таня громко плачет», «Мы с Тамарой» и многих других из нашего детства…
Агния Барто одна из самых популярных и любимых читателями детских поэтов в России. Наряду с Чуковским и Маршаком, ее произведения издавались огромными тиражами, входили в хрестоматии.
В течение многих лет поэтесса возглавляла Ассоциацию деятелей литературы и искусства для детей, была членом международного Андерсеновского жюри. В 1976 ей была присуждена Международная премия имени Андерсена.
«- О чем вы пишете стихи? - спросила меня одна из посетительниц.
- О том, что меня волнует.
Она удивилась: - Но вы же для детей пишете?
- Но они-то меня и волнуют.» (Из воспоминаний Агнии Барто)
Большинство стихов Агнии Барто действительно написано для детей - дошкольников или младших школьников. Стиль очень лёгкий, читаемый, запоминающийся.
Вольфганг Казак назвал их «примитивно рифмованными». Автор как бы разговаривает с ребёнком простым бытовым языком, без лирических отступлений и описаний - но в рифму. И разговор ведёт с маленькими читателями, как будто их ровесница.
Стихи Барто всегда на современную тему, она словно бы рассказывает недавно случившуюся историю, причем её эстетике характерно называть персонажей по именам: «Мы с Тамарой», «Кто не знает Любочку», «Наша Таня громко плачет», «Лёшенька, Лёшенька, сделай одолжение» - речь будто бы идёт о хорошо знакомых Лёшеньках и Танях, у которых вот такие недостатки, а вовсе не о детях-читателях.
Поэтическое дарование Агнии Барто уже давно получило признание читателей: маленьких и больших. Ведь первая книга Агнии Барто вышла в 1925 году, когда автору было 19 лет.
Современность - ее главная тема, дети - основные герои, воспитание высокой гражданственности - ее постоянная задача. А источник, питающий поэзию Барто,- народное творчество, детский фольклор. Отсюда - афористичность, пословичность: некоторые стихи ее разобраны на пословицы и вошли в обиход именно в этом качестве.
Барто почти всегда в своих стихах говорит от лица ребенка, и она имеет на это право. Когда читаешь эти стихи, видишь, что автор живет не где-то рядом, а вместе с нашими детьми, слышит не только их разговоры, но и мысли, умеет читать между строк в детских письмах, которые получает тысячами.
Стихи Барто - это страницы советского детства. Может быть, потому их так хорошо помнят и те, кто давно выросли с тех пор, как она начала писать для детей.
Она спрашивает себя в своих «Записках детского поэта»: «За что многие взрослые любят стихи детских поэтов?-За улыбку? За мастерство? А может быть, за то, что стихи для детей способны вернуть читателя в его детские годы и в нем самом оживить свежесть восприятия окружающего мира, открытость души, чистоту чувств?»
Она права, конечно, но можно сказать, что и дети любят эти стихи за то, что перед ними, как в волшебном зеркале, отражены их детские годы, они сами, их восприятие мира, их переживания, чувства и мысли. В этом секрет жизненности поэзии А. Барто.
О Маяковском, Маршаке и Чуковском — откровения Агнии Барто
«Стихи я писала лет с четырех. Моим кумиром был Маяковский. Живого Маяковского я впервые увидела много позднее. Мы жили на даче, в Пушкино, оттуда я ходила на Акулову гору играть в теннис. Меня в то лето с утра до вечера мучили слова, вертела их по-всякому, и только теннис выбивал из головы рифмы. И вот однажды, во время игры, приготовившись подавать мяч, я застыла с поднятой ракеткой: за длинным забором ближайшей дачи увидела Маяковского. Сразу узнала его по фотографии. Оказалось, что он живет здесь. на своей даче.
Потом я не раз смотрела с теннисной площадки, как он шагает вдоль забора, что-то обдумывая. Ему не мешал ни голос судьи, ни возгласы игроков, ни стук мячей. Кто бы знал, как мне хотелось подойти к нему! Я даже придумала, что ему скажу:
- Знаете, Владимир Владимирович, когда моя мать была школьницей, она всегда учила уроки, шагая по комнате, и ее отец шутил, что, когда он разбогатеет, купит ей лошадь, чтоб она не так уставала’. И тут произнесу главное: ‘Вам, Владимир Владимирович, не нужны никакие вороные кони, у вас — крылья поэзии.
Конечно, я не решилась подойти к даче Маяковского и, к счастью, не произнесла этой ужасной тирады.
Наша вторая встреча с Маяковским состоялась чуть позже. Помню, в Москве был впервые устроен праздник Детской книги — «Книжкин день». Ребята из разных районов шли по городу с плакатами, изображающими обложки детских книжек. Дети двигались к Сокольникам, где их ждала встреча с писателями.
На праздник были приглашены многие поэты, но из «взрослых» приехал один Маяковский. Мне и писательнице Нине Саконской повезло: мы попали в одну машину с Владимиром Владимировичем. Сначала ехали молча, он казался сосредоточенным на чем-то своем. Пока я думала, как бы поумнее начать разговор, тихая, обычно молчаливая Саконская заговорила с Маяковским, мне на зависть. Я же, будучи отнюдь не робкого десятка, оробела и всю дорогу так и не открыла рта. А поговорить с Маяковским мне было особенно важно, потому что мной овладевали сомнения: не пора ли мне начать писать для взрослых? Получится ли у меня что-нибудь?
Увидев в Сокольническом парке гудящую нетерпеливую толпу ребят, Маяковский взволновался, как волнуются перед самым ответственным выступлением.
Когда он начал читать детям свои стихи, я стояла за эстрадой на лесенке, и мне была видна только его спина и взмахи рук. Но я видела восторженные лица ребят, видела, как они радовались и самим стихам, и громовому голосу, и ораторскому дару, и всему облику Маяковского. Хлопали ребята так долго и громко, что распугали всех птиц в парке. После выступления Маяковский, вдохновленный, спустился с эстрады, вытирая лоб большим платком.
Вот это аудитория! Для них надо писать! - сказал он трем молодым поэтессам. Одной из них была я. Его слова многое для меня решили.
Вскоре я у знала, что Маяковский пишет новые стихи для детей. Написал он, как известно, всего четырнадцать стихотворений, но они с полным правом входят во «все сто томов» его партийных книжек. В стихах для детей он остался верен себе, не изменил ни своей поэтике, ни свойственному ему разнообразию жанров.
Принципам Маяковского я старалась (пусть ученически) следовать в своей работе. Мне было важно утвердить для себя право на большую тему, на разнообразие жанров (в том числе и на сатиру для детей). Стремилась я это делать в форме органичней для себя и доступной детям. Все же не только в первые годы моей работы мне говорили, что мои стихи скорее о детях, чем для детей: сложна форма выражения. Но я верила в наших детей, в их живой ум, в то, что маленький читатель поймет большую мысль.
Много позднее я пришла в редакцию «Пионерской правды», в отдел писем, надеясь, что в детских письмах смогу уловить живые интонации ребят, их интересы. Я не ошиблась и сказала редактору отдела:
Не вы первая это придумали,- улыбнулся редактор,- еще в 1930 году приходил к нам читать детские письма Владимир Маяковский.
Поэт Корней Чуковский читает стихи детям на своей даче в Переделкино. Архив Писать стихи для детей учили меня многие, каждый по-своему. Вот, Корней Иванович Чуковский слушает мое новое стихотворение, улыбается, благожелательно кивает головой, хвалит рифмы. Я вся расцветаю от его похвалы, но он тут же добавляет не без ехидства:
Очень мне интересно было бы послушать ваши безрифменные стихи.
Я растерянна: почему «безрифменные», если мои рифмы он хвалит? Я внутренне протестую.
Корней Иванович чуть позже пояснил в своем письме:
«Безрифменные стихи, это все равно, что голая женщина. В одежде рифм легко быть красивой, а вот попробуй ослепить красотой без всяких рюшечек, оборочек, бюстгальтеров и прочих вспомогательных средств».
И все эти «рюшечки и оборочки» не дают мне покоя. Только постепенно, с огорчением, постигаю, что Чуковскому не хватает в моих стихах «лиричности». Помню его слова: «звучит смешно, но мелковато», «рифмы у вас свои, хотя великолепные чередуются с чудовищными», «здесь у вас эстрадное острословие, дорогая моя… только лиричность делает острословие юмором».
Если б знал Корней Иванович, сколько реальных, «лирических» слез было в те дни пролито мной в стихах, написанных только для себя, где я терзалась тем, что мне не хватает лиричности. Мокро было от этих слез в ящике моего стола.
Требовал от меня Чуковский не только лиричности, но и большей вдумчивости, строгости стиха. В один из своих приездов из Ленинграда пришел он ко мне в гости. Я, по обыкновению, рвусь прочитать ему новое стихотворение, но он преспокойно снимает с полки том Жуковского и неторопливо, с явным наслаждением читает мне «Ленору».
…И вот, как будто легкий скок
Коня в тиши раздался,
Несется по полю ездок!
Гремя к крыльцу примчался,
Гремя вбежал он на крыльцо,
И двери брякнуло кольцо…
Вам бы попробовать написать балладу,- говорит Корней Иванович словно мимоходом. Мне казался чуждым «лад баллад», меня влекла ритмика Маяковского, я знала, что к нему с восхищением относится и Чуковский. Почему же я должна писать балладу? Но случилось так, что через некоторое время я побывала в Белоруссии, на пограничной заставе; вернувшись домой, обдумывая увиденное, я, неожиданно для себя, начала писать именно балладу. Может быть, ее ритм подсказала мне сама обстановка лесной заставы. Но первым подсказчиком был, конечно, Корней Иванович. Нелегко далась мне баллада, то и дело хотелось нарушить метр, ‘растрепать’ некоторые строки, но я твердила себе: ‘Строже, строже!’ Наградой для меня была похвала Чуковского. Вот что в статье ‘Урожайный год’ (‘Вечерняя Москва’) он написал:
«Мне казалось, что она не сможет овладеть лаконичным, мускулистым и крылатым словом, необходимым для балладной героики. И с радостным удивлением услышал на днях в Московском доме пионеров ее балладу «Лесная застава». Строгий, художественный, хорошо построенный стих, вполне соответствующий большому сюжету. Кое-где еще замечаются срывы (которые автор легко устранит), но в основном — это победа…»
Поставив суровый диагноз моим ранним стихам: «не хватает лиричности», Корней Иванович сам подсказал мне поэтические cредства, которые помогли мне набрать дыхания. Спасибо Корнею Ивановичу и за то, что он с искренним вниманием относился к моим ранним рифмам, среди которых в самом деле были «чудовищные». В одной из своих первых книжек для детей «пионеры» я умудрилась зарифмовать:
Мальчик у липы стоит,
Плачет и всхлипывает.
Мне говорили: какая же это рифма «стоит» и «всхлипывает». Но я убежденно доказывала, что надо читать так. Доказывала…
Чуковского насмешило мое «всхлипываит», но тяготение к игровой, сложной рифме, стремление играть словом он поощрял. И когда мне что-то удавалось, он радовался находке, несколько раз повторял сложную или каламбурную рифму, но считал, что рифма в детском стихе обязательно должна быть точной, он не любил ассонансы.(Прим. редакции - повторение одинаковых гласных )
И я стала искать рифму, в народе — в пословицах и поговорках… Первые же мои изыскания в области рифмы убедили меня в том, что поговорки, песенки, пословицы, наряду с точными рифмами, богаты и ассонансами.
Со страхом божьим прочла я Корнею Ивановичу одно из своих первых сатирических стихотворений «Наш сосед Иван Петрович». В то время педагогическая критика решительно отвергала этот жанр: - Сатира? Для детей? А тут еще сатира на взрослого человека! Чуковскому я читала с другой тревогой - вдруг опять скажет: Острословие? Но он обрадованно сказал: - Сатира! Вот так вы и должны писать!’
Юмор подлинный? А до детей дойдет? - допытывалась я.
К моей радости, Чуковский поддержал мою «детскую сатиру» и всегда поддерживал. Да не упрекнут меня в нескромности, но приведу выдержки из его двух писем, чтобы не быть голословной.
- «Дедушкину внучку» (книжка сатиры для школьников. А. Б.) я прочитал вслух и не раз. Это подлинный Щедрин для детей… поэтичная, милая книжка…
Ваши сатиры написаны от лица детей, и разговариваете Вы со своими Егорами, Катями, Любочками не как педагог и моралист, а как уязвленный их плохим поведением товарищ. Вы художественно перевоплощаетесь в них и так живо воспроизводите их голоса, их интонации, жесты, самую манеру мышления, что все они ощущают Вас своей одноклассницей…
Мое беспокойство: «Дойдет ли до детей?» - Корней Иванович понимал как никто. Прочитала я однажды Вовке, моему маленькому племяннику, «Мойдодыр». С первой строчки «Одеяло убежало, ускакала простыня» и до последней «Вечная слава воде» он слушал не шелохнувшись, но вывод сделал свой, совершенно неожиданный:
Теперь не буду умываться! - почему? - опешила я. Оказалось: Вовка жаждет посмотреть, как будет убегать одеяло и скакать подушка. Картина-то заманчивая!
По телефону я, смеясь, рассказала об этом Корнею Ивановичу, но он не рассмеялся. Огорченно воскликнул:
Странный у вас племянник! Приведите его ко мне! Прославленный автор любимейшего детьми ‘Мойдодыра’ искренне всполошился из-за нескольких слов четырехлетнего Вовки!
В последнюю нашу встречу, Корней Иванович подарил мне книжку — «пятый том Собрания сочинений», на ней он сделал такую надпись: «дорогому другу, любимому поэту Агнии Львовне Барто на память о 14 июня. 69 г.»
Самуил Маршак Рассказать о том, как я училась у Маршака, пожалуй, мне труднее всего. Далеко не просто и не сразу сложились наши отношения. В чем-то были повинны обстоятельства, в чем-то мы сами.
К первым моим книжкам Маршак отнесся отрицательно, я бы даже сказала - нетерпимо. А слово Маршака уже имело тогда большой вес, и меня беспощадно ‘прославляла’ негативная критика. В один из приездов Самуила Яковлевича в Москву он при встрече в издательстве назвал одно мое стихотворение слабым. Оно и в самом деле было слабым, но я, уязвленная разраздраженностью Маршака, не стерпев, повторила чужие слова:
Вам оно и не может нравиться, вы же правый попутчик!
Маршак схватился за сердце.
В течение нескольких лет разговоры наши велись на острие ножа. Сердила его мая строптивость и некоторая прямолинейность, свойственная мне в те годы.
К сожалению, слишком прямолинейно вела я себя и в разговорах с Маршаком. Однажды, не согласившись с его поправками к моим стихам, боясь утратить свою самостоятельность,чересчур запальчиво сказала:
Есть Маршак и подмаршачники. Маршаком я стать не могу, а подмашмачником не хочу!
Вероятно, Самуилу Яковлевичу стоило немалого труда сохранить хладнокровие. Потом я не раз просила извинить меня за «правого попутчика» и «подмаршачников». Самуил Яковлевич кивал головой: «Да, да, конечно», но отношения наши не налаживались.
Мне было необходимо доказать самой себе, что я все-таки что-то могу. Стараясь сохранить свои позиции, в поисках собственного пути я читала и перечитывала Маршака.
Чему я училась у него? Завершенности мысли, цельности каждого, даже небольшого стихотворения, тщательному отбору слов, а главное — высокому, взыскательному взгляду на поэзию.
Время шло, изредка я обращалась к Самуилу Яковлевичу с просьбой послушать мои новые стихи. Постепенно он становился добрей ко мне, так мне казалось. Но хвалил меня редко, гораздо чаще ругал: и ритм меняю неоправданно, и сюжет недостаточно глубоко взят. Похвалит две-три строчки, и всё! Почти всегда уходила я от него расстроенная, мне казалось, что Маршак не верит в меня. и однажды с отчаянием сказала:
Больше не буду отнимать у вас время. Но если когда-нибудь вам понравятся не отдельные строчки, а хотя бы одно мое стихотворение целиком, прошу вас, скажите мне об этом.
Не виделись мы с С. Я. долго. Большим лишением для меня было не слышать, как он негромко, без нажима читает Пушкина своим как бы задыхающимся голосом. Удивительно, как он умел одновременно раскрыть и поэтическую мысль, и движение стиха, и его мелодию. Не хватало мне даже того, как Самуил Яковлевич сердится на меня, беспрестанно дымя папиросой. Но вот в одно незабываемое для меня утро, без предупреждения, без телефонного звонка, ко мне домой приехал Маршак. В передней вместо приветствия сказал:
- «Снегирь» — прекрасное стихотворение, но одно слово надо изменить: ‘Было сухо, но калоши я покорно надевал’. Слово «покорно» здесь чужое.
Я исправлю… Спасибо вам! — восклицала я, обнимая Маршака.
Не только его похвала была бесконечно дорога мне, но и то, что он запомнил мою просьбу и даже приехал сказать слова, которые мне так хотелось услышать от него.
Наши отношения не сразу стали безоблачными, но настороженность исчезла. Суровый Маршак оказался неистощимым выдумщиком самых невероятных историй. Вот одна из них:
Попала я как-то осенью в подмосковный санаторий «Узкое», где как раз в те дни отдыхали Маршак и Чуковский. Они были весьма предупредительны друг к другу, но гуляли порознь, наверно, не сошлись в каких-либо литературных оценках. Мне повезло, я могла утром гулять с Маршаком, а после ужина — с Чуковским. Вдруг однажды молоденькая уборщица, орудуя веником у меня в комнате, спросила:
Вы тоже писательница? Тоже в зоопарке подрабатываете?
Почему в зоопарке? — удивилась я.
Выяснилось, что С. Я. сказал простодушной девушке, приехавшей в Москву издалека, что так как у писателей заработок непостоянный, то в те месяцы, когда им приходится туго, они изображают зверей в зоопарке: Маршак надевает шкуру тигра, а Чуковский («длинный из 10-й комнаты») одевается жирафом.
Не плохо им платят,- сказала девушка,- одному — триста рублей, другому — двести пятьдесят.
Видимо, благодаря искусству рассказчика вся эта фантастическая история не оставила у нее никаких сомнений. Еле дождалась я вечерней прогулки с Корнеем Ивановичем, чтобы насмешить его выдумкой Маршака.
Как это могло прийти ему в голову? — хохотала я. — представляете, он — тигром работает, а вы — жирафом! Ему — триста, вам- двести пятьдесят!
Корней Иванович, который сначала смеялся вместе со мной, вдруг сказал грустно:
Вот, всю жизнь так: ему - триста, мне - двести пятьдесят…
Маршака я перечитываю часто. И стихи, и надписи на подаренных мне книгах. Все они мне дороги, но одна особенно:
«Шекспировских сонетов сто
И пятьдесят четыре
Дарю я Агнии Барто —
Товарищу по лире».
Самые известные цитаты Агнии Барто
Справедливо некоторые врачи считают, что если ребенок нервный, надо прежде всего лечить его родителей.
Все-таки самый искренний разговор-это разговор с самим собой!!!
Время летит-удивительно быстро:
Старятся кошки, взрослеют котята
Так это, сядешь и поразмыслишь:
Все это - правильно, но не понятно
Есть такие люди - им все подай на блюде.
Мне не хватает теплоты, -
Она сказала дочке.
Дочь удивилась: - Мёрзнешь ты
И в летние денёчки?
- Ты не поймёшь, ещё мала, -
Вздохнула мать устало, -
А дочь кричит: - Я поняла! -
И тащит одеяло.
Если по законам зла преступника тянет на место преступления, то, вероятно, по законам добра человека, рисковавшего своей жизнью ради другого, влечет к тому, кого он спас
Пути развития детской книги - одна из самых важных и гуманных проблем духовного роста человека.
- «Жить для себя». В старое выражение вложен новый смысл. Видно, для многих «жить для себя» значит — жить для других.
Думаю, что от боязни испортить себе настроение чужой бедой (даже увиденной не в жизни, а в кино) всего один шаг к эгоизму и бессердечию.
Агния Львовна родилась в феврале 1907 года, пережила революцию, голод, Великую отечественную войну. Во время войны Агния Львовна работала на радио, в газетах, трудилась на оборонных заводах. Несколько раз ездила в командировки на фронт. Однажды чудом выбралась с минного поля.
4 мая 1945 года, в канун победы трагически погибает сын Гарик — его сбила машина. Эту боль, это горе осталось с ней навсегда.
После вскрытия врачи были потрясены: сосуды оказались настолько слабыми, что было непонятно, как кровь поступала в сердце последние десять лет. Однажды Агния Барто сказала: «Почти у каждого человека бывают в жизни минуты, когда он делает больше, чем может». В случае с ней самой это была не минута - так она прожила всю жизнь.
Из воспоминаний Расула Гамзатова:
«…Дети, когда стихи читает Агния Львовна, вдруг становятся внимательными и как бы взрослыми. Этому я был свидетелем у себя дома в Махачкале. Ко мне приехала Агния Львовна, и все мои дочери окружили ее с просьбой читать стихи. Это был незабываемый праздник в моей сакле. Кто-то из взрослых хотел тоже зайти слушать стихи поэта. Но мои дети взрослых не пускали в комнату: «Это не вам, это нам. Барто наша, это она нам писала». Но поэтические сокровища Агнии Барто будут принадлежать все время всем поколениям.
Агния Львовна Барто не только признанный поэт, но и великолепный гражданин. Я глубоко уважаю ее и за ее замечательные детские стихи, и за ту большую работу, которую она проделала в поисках оторванных друг от друга «без вины виноватых», войной разлученных матерей и детей. За то, что она сумела ответить на крик души, на вопрос жизни двух людей: «Где ты, мой сын?», «Где ты, моя мама?». При помощи радио скольким людям она принесла радость. Я знаю многодетных матерей, которые удочерили и усыновили еще и многих сирот. Но Агния Львовна, как истинная поэтесса, усыновила и удочерила тысячи и тысячи детей. За это ей большое спасибо».
По материалам:
