Может ли компьютер заменить учителя. Восстание машин: сможет ли искусственный интеллект заменить преподавателя? Анна Верба, CEO Группы компаний “Актив”
Кажется, дискуссия о том, сможет ли заменить компьютер учителя, ведётся с момента создания первой ЭВМ. Бурное развитие информационно-коммуникационных технологий только обострило эту проблему. По иронии судьбы, новыми способами получения информации в большей мере сегодня владеют именно школьники. Большинству учителей удаётся освоить лишь базовые навыки работы с компьютером и далеко не всегда – Интернет. При этом поток информации стал настолько велик, что иногда рассказ учителя кажется детям чем-то несущественным по сравнению с той же статьёй в Википедии (мы с детьми не согласны).
Так или иначе, но эта тема не даёт покоя учёным и представителям нового поколения, жизнь которых теперь тесно связана с Сетью. Так, недавно на страницах EdSurge появилась статья Эрика Хоровица, который размышляет о том, насколько важны для учителя метакогнитивные данные, попутно рассказывая об очередном эксперименте в этой области.
«Если главным бичом вашего обучения была фраза «покажите свою работу», то вы в этом определенно не одиноки», - начинает автор свой рассказ. По мнению Эрика Хоровица, требования учителя продемонстрировать, как ученик пришёл к решению задачи, могут показаться 10-ти-летнему ребенку произвольными, однако они служат очень важной цели: позволяют взглянуть учителю на метакогнитивные процессы, которые руководят способностями школьника решать различные задачи. Именно метакогнитивный уровень мышления связан с умениями контролировать и направлять собственные познавательные интересы. Поэтому анализ детских работ, ошибок и исправлений, который помогает следить учителю за движением мысли ребёнка, даёт возможность педагогу находить и рассматривать сформированные у школьника метакогнитивные стратегии.
Так, по мнению Хоровица, одним из возможных преимуществ технологии компьютерных измерений является простота сбора и документирования информации о сложных метакогнитивных процессах, проходящих в голове ребёнка. В частности, можно использовать лог-файл компьютера, чтобы измерить процессы метапознания «онлайн» в тот момент, когда ученик решает задачи, нажимая клавиши или кликая мышкой, а не постфактум, когда задача решена и ученик пытается проанализировать свои решения. Новый способ сбора информации не только обеспечивает моментальный «взгляд внутрь головы» это также предотвращает ситуации, когда обучаемый неполно или неточно объясняет свои действия.
В связи с этим встаёт вопрос: может ли технология компьютерного измерения метакогнитивных процессов быть столь же эффективна, как традиционный педагогический анализ деятельности ученика? Являются ли данные, содержащиеся в лог-файле, действительно важными?
По мнению Эрика Хоровица, исследование Марселя Винмана из Лейденского университета, недавно опубликованное в Learning and Individual Differences, отвечает положительно на этот вопрос. Так, в качестве объекта эксперимента Винман и его коллеги выбрали группу из 52-х учащихся средних школ. На протяжении всего проекта учёные отслеживали, как школьники работали в специальной компьютерной программе. С помощью этой программы они должны были выяснить, как различные факторы, такие как загрязнение среды или источники пищи, могут повлиять на популяцию выдр. У школьников была возможность отрегулировать значение каждого из пяти предложенных факторов, а затем запустить симуляцию, которая демонстрировала, как изменилась популяция выдр. Чтобы выяснить влияние различных факторов на жизнь выдр, ученики провели минимум 15 экспериментов.
При этом в процессе занятий школьников на компьютере в лог-файл записывались различные аспекты работы, каждый из которых становился материалом для измерения метакогнитивных процессов учеников. К этим аспектам относились общее число проделанных экспериментов, время, прошедшее между видимыми результатами одного эксперимента и началом следующего, частота прокрутки вниз для просмотра более ранних экспериментов или вверх, чтобы увидеть более поздние результаты, и число факторов, которые были изменены между экспериментами.
После того, как студенты завершили свои эксперименты, экспертам были показаны логи ученической активности, и они оценили каждого студента по двум метакогнитивным показателям: 1) систематическому измерению; 2) полноте эксперимента. Первый индикатор отражал закономерность, с которой ученики искали подходящую стратегию влияния на популяцию выдр, например, путём многократного изменения одного фактора при постоянном сдерживании других факторов. Второй показатель демонстрировал, в какой степени школьники экспериментировали со всеми пятью факторами.
Чтобы эксперимент состоялся, необходимо было информацию лог-файла сравнить с данными самоанализа учеников, в котором дети описывали свои действия и объясняли причины тех или иных решений. Марсель Винман и его команда были, в основном, заинтересованы двумя вещами: 1) насколько измерения метакогнитивной деятельности, проводимые компьютером, соотносились с анализом действий учеников;; 2) как результаты двух разных способов измерения метакогнитивной деятельности прогнозировали обучение. Если измерения человеком и компьютером были бы согласованы и с одинаковой точностью прогнозировали результаты обучения, это доказало бы, что компьютеры могут заменить традиционные методы анализа важной метакогнитивной деятельности.
Исследователи на самом деле обнаружили, что не было особой разницы между измерениями метакогнитивной деятельности, проводимыми человеком и компьютером. Почти все отдельные компьютерные измерения (например, частота прокрутки, время между экспериментами и т.д.) были соотнесены с теми или иными объяснениями учеников своей деятельности в процессе эксперимента (какие факторы предпочитали выбирать, как их меняли для получения нужного результата, зачем и т.д.).
«Безусловно, результаты Винмана далеки от совершенства», – говорит Хоровиц. Однако не стоит закрывать глаза на то, что компьютеры способны делать адекватные измерения таких важных для обучения показателей как планирование, разработка стратегии и оценка результатов работы. Теперь клики мышкой, просмотр страниц, удаление ответов становятся не только набором обычных рабочих операций, но и позволяют определить общий уровень квалификации студентов, а также пролить свет на причины выбора учеником той или иной стратегии в решении сложных проблем.
Конечно, эти исследования находятся в зачаточном состоянии и подобные результаты не могут дать полной картины способностей студента или определить их слабые и сильные стороны. Однако с каждым годом подростки начинают хранить в электронном виде всё большее количество учебной информации и своих расчётов, а это прямой путь к тому, чтобы дальше работать в этом направлении» - заключает Эрик Хоровиц.
Что же касается роли учителя, то при всей революционности подобных экспериментов, без участия человека они вряд ли бы представляли какую-то ценность. Пусть даже компьютеру удалось собрать необходимую информацию, но кто-то же должен её проанализировать и продумать, как использовать полученные данные в дальнейшем.
Вариант развития, при котором компьютер на основе своих же сведений мог бы предложить программу обучения ребёнка, на данном этапе недоступен нам. Что не может не радовать. Ведь в той же повести Азимова машинное образование лишает человека творчества и возможности делать ошибки, необходимые для настоящего развития и нахождения собственного пути. Именно поэтому на вопрос «может ли заменить компьютер учителя?» - независимо от уровня развития технологий - можно смело ответить: «нет».
"Робот сочинит симфонию? Робот превратит кусок холста в шедевр искусства?" (с)Вместо эпиграфа
В последние годы у нас в моду входит квазидистанционное обучение с использованием современных информационных технологий. Приставку "квази" я здесь добавил не случайно; дистанционное обучение - прекрасная штука, когда физический контакт между преподавателем и студентом технически невозможен. В данном же случае речь идет о введении приемов дистанционного обучения в ситуации, когда преподаватель и студент вполне могут (и должны) оказаться в одной аудитории.
Пример - в одном техническом вузе, где преподает один мой старинный друг, занятия по истории полностью перевели в дистанционный формат. Студенты читают загруженные в сеть тексты лекций и решают тесты. Функции преподавателя минимальны. Другое набирающее популярность направление (правда, в силу дороговизны воплощается оно в жизнь в России весьма медленно) - создание видеокурсов, которые загружаются в Интернет и заменяют обычные лекции в аудитории.
Отношение к этим нововведениям в преподавательской среде неоднозначное. Одни приветствуют их, другие относятся равнодушно, третьи (и их большинство) глухо выражают недовольство. Аргумент этих третьих прост: дистанционное обучение убивает коммуникацию между преподавателем и студентом, которая и есть самое главное в вузе! Лишь немногие из них признаются: на самом деле, беспокоятся они в глубине души в первую очередь о своих ставках. Ведь чем больше работы будет выполнять компьютер, тем меньше окажется потребность в преподавателях.
Как я лично отношусь к введению подобных методов? Так же, как к кухонным ножам. Кухонным ножом можно нарезать колбасу, а можно отхватить себе палец. Зависит от того, как им пользоваться. Итак, давайте в первую очередь посмотрим на "плюсы" и "минусы" замены очного обучения дистанционным.
На всякий случай уточню: да, я веду речь именно о замене , а не о дополнении (против которого трудно что-либо возразить). На практике этот выглядит как замена лекций в аудитории комбинацией видео- и текстовых материалов, замена семинарских занятий выполнением заданий за компьютером (при этом компьютерная программа самостоятельно реагирует на действия студента), наконец, текущая и промежуточная аттестация в форме выполнения заданий, позволяющих проводить автоматическую проверку компьютером.
1. Очевидная экономия финансов на преподавательских ставках. Тут даже обсуждать нечего. Теоретически благодаря дистанционным методам вместо 100 преподавателей с зарплатой в 30 тысяч рублей можно оставить 30 преподавателей с зарплатой 100 тысяч, которым этой зарплаты хватит для того, чтобы действительно заниматься наукой, а не бегать по приработкам. Как быть с теми, кто "не вписался" - проблема социальная, к высшему образованию как таковому отношения не имеющая.
2. Удобство для обучающегося. Нет жесткого графика, невозможно проболеть лекцию, проще совмещать работу с учебой. Мне могут возразить, что необходимость посещения занятий дисциплинирует - что же, самодисциплине тоже надо учиться.
3. Исключение фактора "плохого преподавателя" - то есть ситуации, когда преподаватель регулярно опаздывает, отменяет занятия, травит байки, оценивает как бог на душу положит. Предполагается, что разработчик курса - действительно высококвалифицированный профессионал.
1. Как я уже писал, любые курсы надо постоянно совершенствовать. Я очень редко читаю два года подряд один и тот же материал без дополнений, и никогда - три года подряд. Готовы ли вузы заново делать, например, качественный видеокурс ежегодно? Нет, потому что это получится слишком затратно. Легче уж допустить меня до студентов. Поэтому однажды сделанный видеокурс будет оставаться без изменений долгие годы. Если он будет сделан хорошо - его будут называть "классическим", если нет - сами понимаете. Переделать его через два года шансов не будет никаких. Выходит, что видеокурс с сопровождающими его текстовыми материалами - это хорошая альтернатива учебнику, а не лекциям.
2. Как ни крути, а индивидуальный подход к обучающимся необходим. Даже тот условно индивидуальный, который получается при работе в группах по 20 человек. Опять же, когда у меня идут в параллель три семинарские группы по одному и тому же предмету, очень редко получаются два идентичных семинара по одной и той же теме. Одни все схватывают на лету и хотят получить как можно больше, другим надо долго разжевывать основы.
Говорят, можно придумать хитрые алгоритмы, которые будут учитывать индивидуальные качества каждого обучающегося и адаптировать материал под его способности и особенности. Наверное, это так. Более того, в идеале индивидуальный подход к каждому студенту гораздо эффективнее, чем условно-индивидуальный подход к группе. Но подумайте вот над чем: все эти алгоритмы с множеством дополнительных вариантов кому-то придется заводить в компьютер. Получается, что объем работы возрастает в разы. Там, где опытный преподаватель быстро поймет, как лучше объяснить тот или иной материал, компьютер вынужден будет обращаться к вариантам, хранящимся в его памяти. Там, где человек проявит творческое воображение и найдет новый способ объяснить, машина этого не сделает. Соответственно, качество адаптации системы к индивидуальному студенту будет тем выше, чем больше вариантов будет изначально в нее заложено. И вот тут мы снова сталкиваемся с вопросом стоимости всего этого счастья.
Мне могут возразить, что стоимость не так важна. В конечном счете, можно делать все не на уровне конкретного вуза. Можно собрать большой коллектив, ухнуть кучу денег и сделать великолепный учебный модуль - один для всей страны. Это все равно получится дешевле, чем платить тысячам преподавателей в сотнях вузов. Тоже верно, но что мы получим в итоге? Один-единственный "канонический" вариант, который будет перерабатываться раз в десять лет (см. п. 1)? Стратегия, во-первых, крайне рискованная (как показывает практика, косяки в таких грандиозных проектах практически неизбежны), во-вторых, на корню убивающая возможность развития педагогических методик путем одновременного творческого поиска множества реально работающих преподавателей.
3. Если речь идет о подготовке не просто "квалифицированного потребителя" (с) или человека, которому нужно применять уже придуманные кем-то решения, а о формировании исследователя, способного решать нестандартные задачи, огромное значение приобретает личный пример преподавателя. Именно контакт с умными, творческими людьми играет в подготовке студентов огромную роль. Контакт с компьютером этого не заменит. Компьютерная программа может научить, но не может мотивировать.
4. Компьютерная программа будет испытывать большие сложности и с оценкой студенческих работ. Даже в том случае, если речь идет о точных науках. Программа сможет проверить правильность ответа - но не в состоянии оценить красоту решения. До сих пор помню, как в школе меня хвалили за то, что я в три действия решил задачу, которую учебник предлагал решать в девять. С точки зрения компьютерной программы никакой разницы нет. И это в лучшем случае; в худшем она будет настаивать на том, что, хотя ответ сошелся, правильное решение - в девять строчек, а не в три. Что уж говорить о ситуации, когда речь идет о гуманитарных дисциплинах, оптимальная форма студенческой работы - это текст, который должен оцениваться по множеству параметров и служить основанием для оценки сильных и слабых качеств студента.
Что же получается в итоге? Получается достаточно сложная картина. Конечный результат во многом зависит от того, какого специалиста мы планируем получить на выходе.
Если речь идет об обучении некому набору навыков, которыми обучающийся должен овладеть как можно лучше, не пытаясь создавать ничего нового самостоятельно, компьютеризация, действительно, может принести хороший результат. Однако и в этом случае обращаться с дистанционными методами обучения нужно крайне аккуратно.
Если речь идет о подготовке исследователей, людей, призванных создавать нечто новое, то полный перевод обучения в виртуальное пространство принесет больше проблем, чем выгод. Тем более если мы будем рассуждать не с точки зрения идеальной теории, а с точки зрения российских реалий, где все косяки, которые можно и нельзя допустить, будут допущены. Видеокурсы могут служить очень полезным и нужным дополнением, но не заменой лекций в аудитории. Всевозможные задачи и тесты могут дополнять, но не заменять семинарские занятия.
И если обратить свой взор на такую ускоспециализированную прослойку, то мы склонны согласиться с тем, что этой профессии уже сейчас можно найти замену. Разумеется, с некоторыми оговорками.
Самый очевидный пример, который приходит в голову, — это репетиторы английского языка. Это дорогостоящее решение для тех, кто хочет быстро выучить язык или просто испытывает проблемы с его усвоением и готов за это немало платить.
Но если собрать волю в кулак, спрятать кошелек и провести исследования в Интернете, вполне можно добиться аналогичного эффекта, не прибегая к помощи почасового профессионала. Изучение материала, упражнения, контроль и даже игры и развлечения — все эти возможности вполне реально получить без помощи живого человека. Например, недавно президент Киргизии Алмазбек Атамбаев рассказал, что смог выучить английский язык с помощью мобильного приложения. Казалось бы, уж президент-то смог бы себе позволить целый взвод репетиторов, но он сделал выбор в пользу технологий и в итоге не прогадал.
Приложение, кстати, называется Puzzle English, доступно для iOS и Android и при должной усидчивости действительно может заменить репетитора английского. Во-первых, материалы там состоят не только из текстов, но и из видеолекций с участием дикторов. А перед началом обучения, как хороший репетитор, программа предложит вам пройти проверку знаний, чтобы установить, на какой стадии находится ваше изучение языка.
Главная фишка сервиса Puzzle English, доступного, кстати, и в виде веб-версии , состоит в том, что материал в нем изложен не только в классическом виде. Чтобы закреплять знания, вам будет предложено принять участие в составлении предложении-пазлов из разбросанных в произвольном порядке деталей. Еще одна приятная особенность — разбор текстов популярных песен и диалогов из культовых фильмов и сериалов. Такое изучение языка придется по душе каждому, и не каждый репетитор английского сможет такое предложить.
Ну и самое главное состоит в том, что президенту Киргизии при этом удалось здорово сэкономить. Приложение доступно по подписке, цена которой составляет менее 600 рублей в месяц. А так как желаемый результат был с успехом достигнут, то мы бы порекомендовали репетиторам английского языка действительно начинать думать о получении других профессий.
Ну а преподавателям, которые делятся с учениками своим жизненным опытом, формируют их мировоззрение и помогают им стать достойными членами нашего общества, точно пока не стоит волноваться. Если уж мы и доживем до технологической сингулярности, то учителя точно не станут ее первыми жертвами.
Михаил Кушнир
Может ли робот заменить учителя?
– по должности?
– по субъективной оценке в жизни ученика?
– по соучастию в образовательном процессе?
Пока нельзя точно обозначить объект замены, нельзя определить возможность этой замены.
Развитие дистанционных образовательных технологий и электронного обучения привело к осознанию множественности функций, которые традиционно ассоциировались с учителем. Это стало ясно, когда первые опыты с дистанционным обучением провели по тем же сценариям, по которым привыкли работать очно. Оказалось, что почти ничего не получается. Это не мешает многим повторять ту же логику вновь и вновь, но нас это не должно удивлять. Вспомните анекдот, известный с детских времен: «Только бледнолицый мог дважды наступить на грабли». Он остается актуальным.
Многие помнят двух-трехлетней давности эпитафии университетам в связи с первыми массовыми курсами MOOC. Однако сейчас стало ясно, что не все так просто, а весть об их кончине сильно преувеличена.
Стало очевидно, что в работе учителя есть несколько совершенно разных слоев деятельности. Их обсуждали и ранее в рамках методических задач, но считали неотчуждаемыми от учителя. И только с развитием ИТ стало ясно, что не все нужно совмещать в учителе.
Цифровизация показала, что на технику можно переложить проверку выполнения некоторых формальных заданий. С появлением сети туда ушли тексты в самых разных форматах. Я под текстом понимаю не только массивы букв, но и любой информационный материал, пригодный для самостоятельного освоения. Причем текст стал нелинейным – гипертекстом, обладающим возможностью свободных переходов между разными частями одного текста и/или разными текстами.
Еще в конце 80-х годов я с учениками начинал разработку электронного задачника. Затея не удалась по организационно-психологическим причинам, но это демонстрирует возможность еще на заре информатизации школы представить такой продукт.
Сегодня практически всем очевидно, что функция источника информации от учителя ушла безвозвратно – никто не в состоянии конкурировать с доступным всем и динамично меняющимся потоком информации. А вот к новой задаче – научить фильтровать этот поток, добывать из него достоверное и важное – готов совсем не каждый современный учитель.
Важное значение для ученика имеет внимание учителя к его проблемам, умение и желание помочь ученику в понимании проблем и успешном прохождении их. Далеко не каждый учитель далеко не каждому ученику хочет и может уделить для этого внимание. Грустно, обидно, но факт. А проблемы могут быть разные. Наиболее типична проблема отставания. На ее фоне не до проблемы опережения, скуки. Некоторые учителя уделяют внимание сильным ученикам, дают им специальные задания, но их возможности для реальной поддержки ограничены объективно.
Другой стороной учительской поддержки является обратная связь – оценка учителем работы ученика, поддержание позитивного настроя, борьба с леностью. Вал публикаций о проблеме школьных отметок/оценок с советских времен до сих пор недвусмысленно говорит о том, что проблема есть и что она довольно острая. Большинство учителей грешит субъективностью. Когда применяются формализованные системы рубрицированных оценок, остро встает проблема формализации, потери смысла обратной связи.
Современные адаптивные информационные системы могут гораздо лучше педагога отслеживать текущую активность ученика и предлагать ему адекватные задачи по сложности, по уровню его развития. Они могут давать оперативную и конкретную обратную связь по результатам заданий.
Быстро растет уровень интеллектуальной сложности задач, которые может решать искусственный интеллект. Проще всего искусственному интеллекту даются формальные задачи. Традиционная школа с традиционной программой очень формальна. Если мы не будем менять подходы к организации образования, то и думать не надо – робот вытеснит учителя.
Если учителем считать должностную единицу, призванную «передать знания» ученику в некотором стандартном объеме и отработать навык решения типовых задач по программе, то робот вполне сможет с этим справиться, причем лучше человека. Как минимум потому, что он это сделает максимально адаптивно к ученику в любое удобное для него время.
Если же формы, методы, содержание образования будут динамично меняться вслед за прогрессом и обществом, то перед системой образования будут постоянно вставать новые задачи, которые без адекватного и современного учителя не решить. Но:
– состав задач учителя будет другой, причем он тоже, скорее всего, будет меняться;
– списочный состав ролевых функций сотрудников, занятых в образовании, будет другой (учитель – один из них, а может, даже и не учителем он будет называться);
– часть функций обучения и организации образовательного процесса ляжет на плечи роботов.
Логика развития информационных технологий, искусственного интеллекта в том, чтобы высвобождать человека для все более сложных и нестандартных интеллектуальных задач. Нет смысла отбирать у робота ту часть задач, с которой он справляется более эффективно.
Зато ключевая проблема в образовании – мотивация – решается исключительно в социальном поле на примере других людей. Здорово, когда мотивация растет из семьи, – и это наиболее мотивированные к обучению дети. Но у многих детей в семье такой мотивации нет. Если не учитель, то кто?
Может ли робот заменить учителя? Вопрос, скажем прямо, не новый. Размышления, дискуссии и гипотезы на эту тему звучат достаточно часто. Автоматизация и роботизация всё активнее внедряются во все сферы жизни человека.
Сложно представить, что всего каких-то двадцать лет назад мы даже не догадывались о возможности разговаривать по телефону с любой точкой планеты, видя лицо собеседника при этом. Конечно такие идеи витали в воздухе, как и идеи, что робот сможет заменить человека во многих отраслях и процессах. Не оставалось без внимания и образование, где роботы взаимодействуют с людьми. Вспомним хотя бы отечественный кинематограф: «Приключения Электроника», «Гостья из будущего» и др.
Попытки создания учителя-робота предпринимались
Преуспели в этом японские ученые, разработавшие робота-учителя по имени Сая - преподавателя урока науки и техники в начальной школе, наделенного даже шестью основными эмоциями - радость, страх, печаль, гнев, отвращение, удивление и способность улыбаться. Таким образом предпринимались попытки решить проблему нехватки учителей в отдаленной сельской местности. Но даже в ходе этого эксперимента ученые пришли к выводу о невозможности замены учителя роботом, хотя многие из школьных процессов могут быть автоматизированы весьма успешно и положительным образом повлиять на развитие образования. Например, автоматизация оценивания, которая сможет ограничить субъективизм.
Известный британский аналитик и футуролог Ян Пирсон, чьи прогнозы сбываются с точностью до 80%, предсказывает, что к 2030 году роботы и физически, и умственно превзойдут людей. Однако, даже он утверждает, что профессия учителя относится к категории тех профессий, в которых робот в полной мере человека заменить не может. Кроме учителей, недостижимыми профессиями для роботов называют профессии военных, в частности полицейских, и менеджеров.
Почему роботу не заменить учителя на 100 %?
Самый важный навык, неподвластный роботу, - критическое мышление, - определенная система суждений анализа вещей и событий, с формулированием обоснованных выводов, которая позволяет выносить обоснованные оценки, интерпретации, умение отличать правду от вымысла, даже красиво упакованного, а также корректно применять полученные результаты к ситуациям и проблемам.
Роботам неподвластно творчество, невозможно заменить те сферы жизни человека, где есть хоть капля творчества, потому что творческий процесс невозможно автоматизировать. А значит, совместное творчество учителя и обучающихся останется процессом взаимодействия людей, а не людей и машин.
Невозможно запрограммировать креатив, как утверждают футурологи, - артистизм, любопытство, воображение - вот качества, которые присущи только человеку, важные составляющие образовательного процесса.
Коммуникационные навыки, в том числе, навыки качественного устного и письменного общения, умение говорить публично и внимательно слушать, для развития ребенка не менее важны. И этому способны научить люди, а не роботы. Рассмотрим на примере изучения иностранных языков. Во всем многообразии существующих ресурсов, разговорную диалоговую речь можно тренировать только с партнером-человеком, подключая элементы невербального общения, которые доступны только людям. Просто потому что на практике в жизни вы ее будете применять с таким же точно партнером-человеком.
Психологи утверждают, что мы не запоминаем точно информацию, которую говорит нам человек, но запоминаем эмоции и ощущения, которые получаем при этом общении. Взаимодействие между учеником и учителем проходит по этим же правилам. Зачастую личность учителя, харизма играют решающую роль в отношении ученика к учебному предмету, да и к процессу обучения.
Этот перечень можно продолжать еще долго. Чем больше автоматизируется наша жизнь, тем больше мы становимся эмоционально уязвимыми. И я не открою новых истин, говоря, что от знаниевых доминант в образовании мы должны переходить к эмоциональному развитию и воспитанию. Это понимают и учёные-теоретики, и педагоги-практики, родители, да и дети. И даже делают определённые шаги в этом направлении, вот только скорость развития технологий, роботизация развиваются в разы быстрее, чем строится качественно новое взаимодействие семьи и школы, учителей и учеников.
Не самое важное в образовании - передача знаний
Всё многообразие образовательных ресурсов, а практика показывает, что интернет ресурсы, инструменты автоматизации и роботизации для образования будут активно развиваться, не заменит процессов сотворчества учеников и учителей, совместной деятельности и развития.
Несомненно, изменяются роли и характер взаимодействия «учитель-ученик», такие изменения будут продолжаться, будут изменяться школы, появляться другие образовательные организации. но даже в них образовательный процесс будет оставаться сотворчеством людей, площадкой общения и взаимодействия, диалога и развития.
И да, нужно заметить, что учитель - это еще и друг, и психолог для детей, поэтому он всегда будет востребован. Учитель - человек, который способен поддержать и посочувствовать, порадоваться за своего ученика и испытать чувство гордости за каждое его достижение.
Всё, что имеет дело с личностью, мотивацией, творчеством, критическим мышлением - вне зоны риска быть замененным роботами полностью. Если мы хотим жить среди людей, мы должны помнить о том, что человека образовывает человек.
