Очень кратко о произведении премудрый пескарь. Сказка премудрый пескарь
Предназначенная для взрослых сказка «Премудрый пескарь» при тщательном анализе демонстрирует типичные черты творчества М.Е. Салтыкова-Щедрина. Писатель был мастером тонкой иронии. В рамках выбранного стиля автор рисует очень характерные образы, помогая себе использованием приемов гротеска и гиперболизируя фигуры главных героев.
Литературная критика советской школы стремилась искать в русской классике имперского периода черты классового противостояния и социальной борьбы. Та же судьба постигла и сказку о премудром пескаре – в главном герое старательно отыскивали черты презренного мелкого чиновника, дрожащего от страха, вместо того, чтобы посвятить жизнь классовой борьбе.
Однако большинство русских писателей волновали все же не столько революционные идеи, сколько нравственные проблемы общества.
Жанр и смысл названия сказки
Сказочный жанр издавна был привлекателен для беллетристов. Он интересен тем, что в рамках иносказательности можно позволить себе провести любые параллели с объективной действительностью и реальными фигурами современников, не скупясь на эпитеты, но при этом никого не раздражая.
Типичный жанр сказки подразумевает участие в сюжете животных, наделяемых умом, расторопностью, человеческой манерой общения и поведения. В данном случае произведение своей фантасмагоричностью вполне вписывается в сюжет сказки.
Начинается произведение характерно – жил-был. Но при этом оно называется сказкой для взрослых, потому что автор иносказательным языком предлагает читателю задуматься над отнюдь не детской проблемой – о том, как прожить свою жизнь, чтобы перед смертью не сожалеть о ее бессмысленности.
Название вполне соответствует жанру, в котором написано произведение. Пескарь назван не умным, не мудрым, не интеллектуальным, а именно «премудрым», в лучших традициях сказочного жанра (достаточно вспомнить хотя бы Василису Премудрую).
Но уже в самом этом названии угадывается печальная ирония автора. Оно сразу настраивает читателя на раздумья о том, справедливо ли главного героя называть премудрым.
Главные герои
В сказке самым ярким портретом создан образ самого премудрого пескаря. Автор не только характеризует его общий уровень развития – «ума палата» рассказывает предысторию становления особенностей его характера.
Он детально описывает мотивы поступков главного героя, его мысли, душевные метания и сомнения незадолго до смерти.
Пескарь-сын – не глупый, мыслящий, даже склонный к либеральным идеям. При этом он — настолько трусливая особь, что готов вести борьбу даже со своими инстинктами, чтобы сохранить жизнь. Он согласен жить всегда голодным, не создавая своей семьи, не общаясь с сородичами, практически не видя солнечного света.
Поэтому сын внял главному поучению отца и, лишившись родителей, решил предпринять все доступные меры, чтобы никогда не рисковать своей жизнью. Все, что он впоследствии делал, было направлено на реализацию задуманного.
В итоге, не сама жизнь во всей ее полноте, а именно сохранение жизни приобрело наибольшее значение, превратилось в самоцель. И ради этой идеи пескарь пожертвовал абсолютно всем, ради чего, собственно, он и появился на свет.
Пескарь-отец — второй герой сказки. Он, заслуживая позитивной характеристики автора, жил обычной жизнью, имел семью и детей, рисковал в меру, но имел неосторожность на всю жизнь напугать сына рассказом о том, как он чуть в уху не попал.
Основная картина его личности формируется у читателя преимущественно благодаря рассказу об этом драматическом инциденте, излагаемому от первого лица.
Краткое содержание сказки Салтыкова-Щедрина «Премудрый пескарь»
Пескарь, сын хороших и заботливых родителей, оставшись один после их смерти, переосмыслил свою жизнь. Будущее его испугало.
Ему виделось, что он слаб и беззащитен, а водный мир вокруг него полон опасностей. Чтобы сохранить свою жизнь, пескарь стал копать себе нору, чтобы прятаться от основных угроз.
Днем он из нее не выбирался, гулял только ночью, из-за чего со временем почти ослеп. Если снаружи мерещилась опасность, то он предпочитал оставаться голодным, чтобы не рисковать. Из-за своего страха пескарь отказался от полноценной жизни, общения и продолжения рода.
Так он прожил в своей норе больше ста лет, дрожа от страха и считая себя премудрым, потому что оказался столь предусмотрительным. При этом другие обитатели водоема не разделяли его мнения о себе, считая дураком и остолопом, который живет отшельником ради сохранения своей никчемной жизни.
Иногда ему снился сон, в котором он выигрывает двести тысяч рублей, перестает дрожать и становится настолько большим и уважаемым, что сам начинает глотать щук. При этом на самом деле он не стремится стать богатым и влиятельным, это всего лишь тайные мечты, воплощенные в снах.
Однако перед смертью пескарю приходят в голову мысли о никчемно прожитой жизни. Анализируя прожитые годы, думая о том, что никого никогда не утешил, не порадовал, не обогрел, он осознает, что если бы другие пескари вели такую же бесполезную жизнь, как и он, то пескарий род быстро бы пресекся.
Умирает он так же, как жил – незаметно для других. По словам автора, он исчез, а скончался в результате естественной смерти или был съеден – никому не интересно, даже автору.
Чему учит сказка «Премудрый пескарь»
Автор иносказательным языком пытается заставить читателя переосмыслить важнейшую философскую тему – о смысле жизни.
Именно то, на что человек растратит свою жизнь, и станет в итоге основным критерием его мудрости.
С помощью гротескного образа пескаря Салтыков–Щедрин пытается донести эту мысль до читателя, предостеречь молодое поколение от неверного выбора своей стези, а более старшему — предлагает задуматься о достойном финале жизненного пути.
История не нова. Евангельская притча о человеке, закопавшем свой талант в землю, как раз об этом. В ней дается самый первый и главный нравственный урок на эту тему. В дальнейшем в литературе неоднократно поднималась проблема маленького человека — «твари дрожащей», и его места в обществе.
Но при всем этом изрядная часть поколения современников Салтыкова–Щедрина — знакомая с литературным наследием предков, образованная, и в меру либеральная, не сделала нужных выводов, поэтому во множестве своем являла собой именно таких пескарей, не имеющих ни гражданской позиции, ни социальной ответственности, ни стремления к позитивному преобразованию общества, окопавшись в своем мирке и дрожа от страха перед власть имущими.
Любопытно, что само общество тоже считает подобных особей балластом — не интересным, глупым и бессмысленным. О пескаре обитатели водоема высказывались крайне нелицеприятно, несмотря на то, что он жил, никому не мешая, никого не обижая и не наживая врагов.
Конец жизни главного героя очень показателен – он не умер, не был съеден. Он исчез. Автор выбрал такой финал, чтобы еще раз подчеркнуть эфемерность существования пескаря.
Основная мораль сказки в следующем: если при жизни человек не стремился делать добро и быть нужным, то и смерти его никто не заметит, потому что существование его не имело смысла.
Во всяком случае, перед смертью главный герой сожалеет именно об этом, задавая себе вопросы – кому он сделал доброе дело, кто сможет его с теплом вспомнить? И не находит утешительного ответа.
Лучшие цитаты из сказки «Премудрый пескарь»
/ / / «Премудрый пискарь»
Жил-был пискарь. Родители у него были умные, перед смертью завещали сыну по жизни всегда «глядеть в оба».
Когда начал пискарь своим умом «раскидываться», понял, что он среди рыб является самым меньшим и что все остальные могут причинить ему вред. А еще большое зло может причинить человек. Отец пискаря много раз рассказывал ему, как его поймали и из него чуть было на костре не сварили уху. Поэтому отец говорил сыну, чтобы тот всегда сторожился уды.
Пискарь-сын намотал себе на ус отцовские наставления. И решил он прожить жизнь так, чтобы никто его никогда не замечал. Для этого он целый год, боясь за свою жизнь, строил себе такую нору, чтобы никто не смог туда забраться. Помещался в нору только он сам, и больше никто не смог бы забраться к нему в гости. Затем пискарь решил для себя: будет он питаться по ночам, а днем «сидеть и дрожать». Ведь лучше, по его мнению, не есть и не пить, чем потерять свою драгоценную жизнь.
Однажды пискарь после сна увидел, что за ним «костяными глазами» наблюдает рак. Выжидал он его полдня, за которые пискарь успел очень много «надрожаться».
В следующий раз заметил пискарь щуку, которая поджидала его целый день. Но и на этот раз обманул герой врага: никуда не выходил, и щука уплыла ни с чем.
И каждый день происходили такие страшные случаи. И каждый раз пискарь радовался, что смог выжить.
Не имел главный герой ни жены, ни детей, ни родных, ни близких, ни друзей. В карты он не играл, вина никогда не пил, табака никогда не курил. И прожил так он 100 лет.
Даже щуки стали хвалить героя за его тишину и спокойствие. Только хотели они таким образом вызволить из норы пискаря, но он опять не ведется на обман врагов.
И вот близится смерть к пискарю. Начинает думать он о своей длинной жизни, о словах, которые произносили щуки. Понимает пискарь, что для продолжения рода пискарей нужна семья. А у него-то ее и не было. До пискаря доходит, что только общественная жизнь и воспитание не в норе, а в обычных условиях могут предотвратить вымирание пискарей.
Только теперь герой понимает, что он относится к бесполезным пискарям. Все это время он не жил, а только зря занимал место и переводил еду.
Решает пискарь все-таки вылезти из норы и переплыть напоследок всю реку. Но только он подумал об этом, как снова задрожал, а затем и вовсе начал умирать. При жизни он дрожал и, дрожа, умирал. Никаких радостей у него не было, никого он никогда не утешил, хорошего совета никому не дал, доброе слово никому не сказал, никого не приютил, не обогрел, не защитил. Никто не вспомнил о пискаре. Никто и не слышал о нем. Говорили только, что он остолоп, дурак, срамец и идиот, которого не понятно как вода держит. А ведь пискарь считал себя премудрым.
Лежит герой в тесной норе, дрожит, не зная даже почему, и думает, когда же смерть освободит его от такого бессмысленного существования.
И вот, задремав, тело его вылезло из норы. А дальше не знает никто, что случилось: щука его съела, рак ли это был, или своей смертью умер пискарь.
Наверное, умер пискарь своей смертью, ведь зачем щукам и ракам больной пискарь. Да еще и премудрый.
В данной статье будет рассмотрена одна из страниц творчества знаменитого русского писателя Михаила Ефграфовича Салтыкова-Щедрина - рассказ "Премудрый пескарь". Краткое содержание этого произведения будет рассматриваться вкупе с его
историческим контекстом.
Салтыков-Щедрин - известный писатель и сатирик, создававший свои литературные творения в интересном стиле - в виде сказок. Исключением не является и "Премудрый пескарь", краткое содержание которого можно рассказать двумя предложениями. Однако в нем подняты острые социально-политические проблемы. Рассказ этот был написан в 1883 году, в период начавшихся репрессий императора направленных против активизировавшихся противников царского режима. В то время многие прогрессивно мыслящие люди уже понимали всю глубину проблем существующего строя и пытались донести это до народных масс. Однако в отличие от студентов-анархистов, мечтавших о силовом перевороте, передовая интеллигенция пыталась найти выход из положения мирными способами, с помощью соответствующих реформ. Лишь при поддержке всей общественности можно было повлиять на ситуацию и предотвратить существующий беспорядок, считал Салтыков-Щедрин. "Премудрый пескарь", краткое содержание которого будет дано ниже, саркастически повествует нам об определенной части российской интеллигенции, всячески уклоняющейся от общественной деятельности из страха перед наказанием за вольнодумство.
"Премудрый пескарь": краткое содержание
Жил да был один пескарь, да не простой, а просвещенный, умеренно-либеральный. С самого детства наставлял его отец: "Берегись опасностей, подстерегающих тебя в реке, кругом полно врагов". Пескарь решил: "И правда, в любой момент тебя либо на крючок
поймают, либо щука съест. А сам-то ты никому вреда причинить не можешь". И решил он всех перехитрить: построил себе нору, где безвылазно жил, "жил и дрожал", на поверхность выходил лишь в полдень, чтобы поймать какую-нибудь мошку, что не всегда удавалось. Но пескарь не огорчался, главное - цел. И всю жизнь прожил он так, и не было у него ни семьи, ни друзей, и жил он в постоянном страхе за свою жизнь, но он был очень горд сознанием того, что умрет не в ухе или в пасти рыбы, а своей смертью, как и его почтенные родители. И вот лежит пескарь в своей норке, помирает от старости, бегут в его голове ленивые мысли, и вдруг как будто кто-то шепнул ему: " А ведь зря ты жил, не сделал ничего ни полезного, ни вредного... Лишь корм переводил. Помрешь, никто про тебя и не вспомнит. Даже и премудрым тебя почему- то никто не называет, только дураком да остолопом. "И понял тогда пескарь, что он сам лишил себя всех радостей, что место его было не в этой искусственно вырытой полутемной норке, а в естественной среде. Но было уже поздно, он лежал и засыпал. И вдруг пропал пескарь, никто не знает как. Скорее всего, помер да всплыл на поверхность, потому что никто не стал бы его есть - старого, да еще и "премудрого".
Таково краткое содержание. "Премудрый пескарь" повествует нам о бесполезных для общества людях, которые всю жизнь живут в страхе, всячески избегая борьбы, самонадеянно считая себя при этом просвещенными. Салтыков-Щедрин в очередной раз жестоко высмеивает жалкую жизнь и образ мыслей подобных людей, призывая не прятаться в норе, а смело бороться за место под солнцем для себя и своих потомков. Не только уважения, но даже жалости или сочувствия в читателе не вызывает премудрый пескарь, краткое содержание существования которого можно выразить двумя словами: "жил и дрожал".
Жил-был пискарь. И отец и мать у него были умные; помаленьку да полегоньку аридовы веки в реке прожили и ни в уху, ни к щуке в хайло́ не попали. И сыну то же заказали. «Смотри, сынок, — говорил старый пискарь, умирая, — коли хочешь жизнью жуировать, так гляди в оба!» А у молодого пискаря ума палата была. Начал он этим умом раскидывать и видит: куда ни обернется — везде ему мат. Кругом, в воде, всё большие рыбы плавают, а он всех меньше; всякая рыба его заглотать может, а он никого заглотать не может. Да и не понимает: зачем глотать? Рак может его клешней пополам перерезать, водяная блоха — в хребет впиться и до смерти замучить. Даже свой брат пискарь — и тот, как увидит, что он комара изловил, целым стадом так и бросятся отнимать. Отнимут и начнут друг с дружкой драться, только комара задаром растреплют. А человек? — что это за ехидное создание такое! каких каверз он ни выдумал, чтоб его, пискаря, напрасною смертью погублять! И невода́, и сети, и ве́рши, и норота́, и, наконец... уду! Кажется, что́ может быть глупее уды? — Нитка, на нитке крючок, на крючке — червяк или муха надеты... Да и надеты-то как?.. в самом, можно сказать, неестественном положении! А между тем именно на уду всего больше пискарь и ловится! Отец-старик не раз его насчет уды предостерегал. «Пуще всего берегись уды! — говорил он, — потому что хоть и глупейший это снаряд, да ведь с нами, пискарями, что глупее, то вернее. Бросят нам муху, словно нас же приголубить хотят; ты в нее вцепишься — ан в мухе-то смерть!» Рассказывал также старик, как однажды он чуть-чуть в уху не угодил. Ловили их в ту пору целою артелью, во всю ширину реки невод растянули, да так версты с две по дну волоком и волокли. Страсть, сколько рыбы тогда попалось! И щуки, и окуни, и головли, и плотва, и гольцы, — даже лещей-лежебоков из тины со дна поднимали! А пискарям так и счет потеряли. И каких страхов он, старый пискарь, натерпелся, покуда его по реке волокли, — это ни в сказке сказать, ни пером описать. Чувствует, что его везут, а куда — не знает. Видит, что у него с одного боку — щука, с другого — окунь; думает: вот-вот, сейчас, или та, или другой его съедят, а они — не трогают... «В ту пору не до еды, брат, было!» У всех одно на уме: смерть пришла! а как и почему она пришла — никто не понимает. Наконец стали крылья у невода сводить, выволокли его на берег и начали рыбу из мотни в траву валить. Тут-то он и узнал, что́ такое уха. Трепещется на песке что-то красное; серые облака от него вверх бегут; а жарко таково́, что он сразу разомлел. И без того без воды тошно, а тут еще поддают... Слышит — «костер», говорят. А на «костре» на этом черное что-то положено, и в нем вода, точно в озере, во время бури, ходуном ходит. Это — «котел», говорят. А под конец стали говорить: вали в «котел» рыбу — будет «уха»! И начали туда нашего брата валить. Шваркнет рыбак рыбину — та сначала окунется, потом, как полоумная, выскочит, потом опять окунется — и присмиреет. «Ухи», значит, отведала. Валили-валили сначала без разбора, а потом один старичок глянул на него и говорит: «Какой от него, от малыша, прок для ухи! пущай в реке порастет!» Взял его под жабры, да и пустил в вольную воду. А он, не будь глуп, во все лопатки — домой! Прибежал, а пискариха его из норы ни жива ни мертва выглядывает... И что же! сколько ни толковал старик в ту пору, что́ такое уха и в чем она заключается, однако и поднесь в реке редко кто здравые понятия об ухе имеет! Но он, пискарь-сын, отлично запомнил поучения пискаря-отца, да и на ус себе намотал. Был он пискарь просвещенный, умеренно-либеральный, и очень твердо понимал, что жизнь прожить — не то, что мутовку облизать. «Надо так прожить, чтоб никто не заметил, — сказал он себе, — а не то как раз пропадешь!» — и стал устраиваться. Первым делом нору для себя такую придумал, чтоб ему забраться в нее было можно, а никому другому — не влезть! Долбил он носом эту нору целый год, и сколько страху в это время принял, ночуя то в иле, то под водяным лопухом, то в осоке. Наконец, однако, выдолбил на славу. Чисто, аккуратно — именно только одному поместиться впору. Вторым делом, насчет житья своего решил так: ночью, когда люди, звери, птицы и рыбы спят — он будет моцион делать, а днем — станет в норе сидеть и дрожать. Но так как пить-есть все-таки нужно, а жалованья он не получает и прислуги не держит, то будет он выбегать из норы около полден, когда вся рыба уж сыта, и, бог даст, может быть, козявку-другую и промыслит. А ежели не промыслит, так и голодный в норе заляжет, и будет опять дрожать. Ибо лучше не есть, не пить, нежели с сытым желудком жизни лишиться. Так он и поступал. Ночью моцион делал, в лунном свете купался, а днем забирался в нору и дрожал. Только в полдни выбежит кой-чего похватать — да что́ в полдень промыслишь! В это время и комар под лист от жары прячется, и букашка под кору хоронится. Поглотает воды — и шабаш! Лежит он день-деньской в норе, ночей не досыпает, куска не доедает, и все-то думает: «Кажется, что я жив? ах, что-то завтра будет?» Задремлет, грешным делом, а во сне ему снится, что у него выигрышный билет и он на него двести тысяч выиграл. Не помня себя от восторга, перевернется на другой бок — глядь, ан у него целых полрыла из норы высунулось... Что, если б в это время щуренок поблизости был! ведь он бы его из норы-то вытащил! Однажды проснулся он и видит: прямо против его норы стоит рак. Стоит неподвижно, словно околдованный, вытаращив на него костяные глаза. Только усы по течению воды пошевеливаются. Вот когда он страху набрался! И целых полдня, покуда совсем не стемнело, этот рак его поджидал, а он тем временем все дрожал, все дрожал. В другой раз, только что успел он перед зорькой в нору воротиться, только что сладко зевнул, в предвкушении сна, — глядит, откуда ни возьмись, у самой норы щука стоит и зубами хлопает. И тоже целый день его стерегла, словно видом его одним сыта была. А он и щуку надул: не вышел из норы, да и шабаш. И не раз, и не два это с ним случалось, а почесть что каждый день. И каждый день он, дрожа, победы и одоления одерживал, каждый день восклицал: «Слава тебе, господи! жив!» Но этого мало: он не женился и детей не имел, хотя у отца его была большая семья. Он рассуждал так: «Отцу шутя можно было прожить! В то время и щуки были добрее, и окуни на нас, мелюзгу, не зарились. А хотя однажды он и попал было в уху, так и тут нашелся старичок, который его вызволил! А нынче, как рыба-то в реках повывелась, и пискари в честь попали. Так уж тут не до семьи, а как бы только самому прожить!» И прожил премудрый пискарь таким родом слишком сто лет. Все дрожал, все дрожал. Ни друзей у него, ни родных; ни он к кому, ни к нему кто. В карты не играет, вина не пьет, табаку не курит, за красными девушками не гоняется — только дрожит да одну думу думает: «Слава богу! кажется, жив!» Даже щуки, под конец, и те стали его хвалить: «Вот, кабы все так жили — то-то бы в реке тихо было!» Да только они это нарочно говорили; думали, что он на похвалу-то отрекомендуется — вот, мол, я! тут его и хлоп! Но он и на эту штуку не поддался, а еще раз своею мудростью козни врагов победил. Сколько прошло годов после ста лет — неизвестно, только стал премудрый пискарь помирать. Лежит в норе и думает: «Слава богу, я своею смертью помираю, так же, как умерли мать и отец». И вспомнились ему тут щучьи слова: «Вот кабы все так жили, как этот премудрый пискарь живет...» А ну-тка, в самом деле, что́ бы тогда было? Стал он раскидывать умом, которого у него была палата, и вдруг ему словно кто шепнул: «Ведь этак, пожалуй, весь пискарий род давно перевелся бы!» Потому что, для продолжения пискарьего рода, прежде всего нужна семья, а у него ее нет. Но этого мало: для того, чтоб пискарья семья укреплялась и процветала, чтоб члены ее были здоровы и бодры, нужно, чтоб они воспитывались в родной стихии, а не в норе, где он почти ослеп от вечных сумерек. Необходимо, чтоб пискари достаточное питание получали, чтоб не чуждались общественности, друг с другом хлеб-соль бы водили и друг от друга добродетелями и другими отличными качествами заимствовались. Ибо только такая жизнь может совершенствовать пискарью породу и не дозволит ей измельчать и выродиться в снетка. Неправильно полагают те, кои думают, что лишь те пискари могут считаться достойными гражданами, кои, обезумев от страха, сидят в норах и дрожат. Нет, это не граждане, а по меньшей мере бесполезные пискари. Никому от них ни тепло, ни холодно, никому ни чести, ни бесчестия, ни славы, ни бесславия... живут, даром место занимают да корм едят. Все это представилось до того отчетливо и ясно, что вдруг ему страстная охота пришла: «Вылезу-ка я из норы да гоголем по всей реке проплыву!» Но едва он подумал об этом, как опять испугался. И начал, дрожа, помирать. Жил — дрожал, и умирал — дрожал. Вся жизнь мгновенно перед ним пронеслась. Какие были у него радости? кого он утешил? кому добрый совет подал? кому доброе слово сказал? кого приютил, обогрел, защитил? кто слышал об нем? кто об его существовании вспомнит? И на все эти вопросы ему пришлось отвечать: «Никому, никто». Он жил и дрожал — только и всего. Даже вот теперь: смерть у него на носу, а он все дрожит, сам не знает, из-за чего. В норе у него темно, тесно, повернуться негде, ни солнечный луч туда не заглянет, ни теплом не пахнёт. И он лежит в этой сырой мгле, незрячий, изможденный, никому не нужный, лежит и ждет: когда же наконец голодная смерть окончательно освободит его от бесполезного существования? Слышно ему, как мимо его норы шмыгают другие рыбы — может быть, как и он, пискари — и ни одна не поинтересуется им. Ни одной на мысль не придет: «Дай-ка, спрошу я у премудрого пискаря, каким он манером умудрился слишком сто лет прожить, и ни щука его не заглотала, ни рак клешней не перешиб, ни рыболов на уду не поймал?» Плывут себе мимо, а может быть, и не знают, что вот в этой норе премудрый пискарь свой жизненный процесс завершает! И что́ всего обиднее: не слыхать даже, чтоб кто-нибудь премудрым его называл. Просто говорят: «Слыхали вы про остолопа, который не ест, не пьет, никого не видит, ни с кем хлеба-соли не водит, а все только распостылую свою жизнь бережет?» А многие даже просто дураком и срамцом его называют и удивляются, как таких идолов вода терпит. Раскидывал он таким образом своим умом и дремал. То есть не то что дремал, а забываться уж стал. Раздались в его ушах предсмертные шепоты, разлилась по всему телу истома. И привиделся ему тут прежний соблазнительный сон. Выиграл будто бы он двести тысяч, вырос на целых поларшина и сам щук глотает. А покуда ему это снилось, рыло его, помаленьку да полегоньку, целиком из норы и высунулось. И вдруг он исчез. Что́ тут случилось — щука ли его заглотала, рак ли клешней перешиб, или сам он своею смертью умер и всплыл на поверхность, — свидетелей этому делу не было. Скорее всего — сам умер, потому что какая сласть щуке глотать хворого, умирающего пискаря, да к тому же еще и премудрого?Меню страницы (Выберите нужное ниже)
Краткое содержание:
Главный персонаж сказочной истории Премудрый пескарь пытается спасти свое существование и свою жизнь любой, всевозможной ценой. Всего на свете он опасается, от всех прячется, от больших и от маленьких рыбок, красочных раков, малюсеньких водяных блох и конечно же от человека. С самого маленького своего возраста он часто слушал рассказы от своего отца о жестокости и коварстве человека. Они могут одеть на свою удочку червяка, муху или другую наживку, или могут протянуть большой и длинный невод по всей реке, тем самым загребая в него все живое, что попадается в эти сети.
Долго думал составил и написал для себя пескарь, как возможно избежать той или другой уловки и опасности. Сделал для себя такую узкую норку, чтобы никто, кроме него самого не смог туда попасть. Выходить из норы и искать себе еду решил только по ночам или днем, когда жизнь к реке немного застывает и успокаивается. Часто ему снилось, что выиграл он большие деньги и очень вырос, что даже коварная и большая зубастая щука не была страшной и опасной для него. Так и прошло целых сто лет. К своей старости не обзавелся семьей, ни друзей не было у него, ни детишек. Автор с порицанием относится к данному главному герою, так как вся его жизнь прошла бесполезной и ни для кого не смогло принести никакой пользы и не смог сделать пескарей свой род немного совершенней. Читать сказку Премудрый пескарь онлайн бесплатно можно на нашем сайте тут. Слушать ее можно в аудиозаписи. Оставляйте свои отзывы и комментарии.
Текст сказки Премудрый пескарь
Жил-был пескарь. И отец и мать у него были умные; помаленьку да полегоньку аридовы веки в реке прожили и ни в уху, ни к щуке в хайло не попали. И сыну то же заказали. «Смотри, сынок, — говорил старый пескарь, умирая, — коли хочешь жизнью жуировать, так гляди в оба!»
А у молодого пискаря ума палата была. Начал он этим умом раскидывать и видит: куда ни обернется — везде ему мат. Кругом, в воде, все большие рыбы плавают, а он всех меньше; всякая рыба его заглотать может, а он никого заглотать не может. Да и не понимает: зачем глотать? Рак может его клешней пополам перерезать, водяная блоха — в хребет впиться и до смерти замучить. Даже свой брат пескарь — и тот, как увидит, что он комара изловил, целым стадом так и бросятся отнимать. Отнимут и начнут друг с дружкой драться, только комара задаром растреплют.
А человек? — что это за ехидное создание такое! Каких каверз он ни выдумал, чтоб его, пискаря, напрасною смертью погублять! И невода, и сети, и верши, и норота, и, наконец… уду! Кажется, что может быть глупее уды? Нитка, на нитке крючок, на крючке — червяк или муха надеты… Да и надеты-то как? В самом, можно сказать, неестественном положении! А между тем именно на уду всего больше пескарь и ловится!
Отец-старик не раз его насчет уды предостерегал. «Пуще всего берегись уды! — говорил он, — потому что хоть и глупейший это снаряд, да ведь с нами, пискарями, что глупее, то вернее. Бросят нам муху, словно нас же приголубить хотят; ты в нее вцепишься — ан в мухе-то смерть!»
Рассказывал также старик, как однажды он чуть-чуть в уху не угодил. Ловили их в ту пору целою артелью, во всю ширину реки невод растянули, да так версты с две по дну волоком и волокли. Страсть, сколько рыбы тогда попалось! И щуки, и окуни, и головли, и плотва, и гольцы, — даже лещей-лежебоков из тины со дна поднимали! А пискарям так и счет потеряли. И каких страхов он, старый пескарь, натерпелся, покуда его по реке волокли, — это ни в сказке сказать, ни пером описать. Чувствует, что его везут, а куда — не знает. Видит, что у него с одного боку — щука, с другого — окунь; думает: вот-вот, сейчас, или та, или другой его съедят, а они — не трогают… «В ту пору не до еды, брат, было!» У всех одно на уме: смерть пришла! А как и почему она пришла — никто не понимает.
Наконец стали крылья у невода сводить, выволокли его на берег и начали рыбу из мотни в траву валить. Тут-то он и узнал, что такое уха. Трепещется на песке что-то красное; серые облака от него вверх бегут; а жарко таково, что он сразу разомлел. И без того без воды тошно, а тут еще поддают… Слышит — «костер», говорят. А на «костре» на этом черное что-то положено, и в нем вода, точно в озере, во время бури, ходуном ходит. Это — «котел», говорят. А под конец стали говорить: вали в «котел» рыбу — будет «уха»! И начали туда нашего брата валить. Шваркнет рыбак рыбину — та сначала окунется, потом, как полоумная, выскочит, потом опять окунется — и присмиреет. «Ухи», значит, отведала. Валили-валили сначала без разбора, а потом один старичок глянул на него и говорит: «Какой от него, от малыша, прок для ухи! Пущай в реке порастет!» Взял его под жабры, да и пустил в вольную воду. А он, не будь глуп, во все лопатки — домой! Прибежал, а пискариха его из норы ни жива ни мертва выглядывает…
И что же! сколько ни толковал старик в ту пору, что такое уха и в чем она заключается, однако и поднесь в реке редко кто здравые понятия об ухе имеет!
Но он, пескарь-сын, отлично запомнил поучения пискаря-отца, да и на ус себе намотал. Был он пескарь просвещенный, умеренно-либеральный, и очень твердо понимал, что жизнь прожить — не то, что мутовку облизать. «Надо так прожить, чтоб никто не заметил, — сказал он себе, — а не то как раз пропадешь!» — и стал устраиваться. Первым делом нору для себя такую придумал, чтоб ему забраться в нее было можно, а никому другому — не влезть! Долбил он носом эту нору целый год, и сколько страху в это время принял, ночуя то в иле, то под водяным лопухом, то в осоке. Наконец, однако, выдолбил на славу. Чисто, аккуратно — именно только одному поместиться впору. Вторым делом, насчет житья своего решил так: ночью, когда люди, звери, птицы и рыбы спят — он будет моцион делать, а днем — станет в норе сидеть и дрожать. Но так как пить-есть все-таки нужно, а жалованья он не получает и прислуги не держит, то будет он выбегать из норы около полден, когда вся рыба уж сыта, и, бог даст, может быть, козявку-другую и промыслит. А ежели не промыслит, так и голодный в норе заляжет, и будет опять дрожать. Ибо лучше не есть, не пить, нежели с сытым желудком жизни лишиться.
Так он и поступал. Ночью моцион делал, в лунном свете купался, а днем забирался в нору и дрожал. Только в полдни выбежит кой-чего похватать — да что в полдень промыслишь! В это время и комар под лист от жары прячется, и букашка под кору хоронится. Поглотает воды — и шабаш!
Лежит он день-деньской в норе, ночей не досыпает, куска не доедает, и все-то думает: «Кажется, что я жив? Ах, что-то завтра будет?»
Задремлет, грешным делом, а во сне ему снится, что у него выигрышный билет и он на него двести тысяч выиграл. Не помня себя от восторга, перевернется на другой бок — глядь, ан у него целых полрыла из норы высунулось… Что, если б в это время щуренок поблизости был! ведь он бы его из норы-то вытащил!
Однажды проснулся он и видит: прямо против его норы стоит рак. Стоит неподвижно, словно околдованный, вытаращив на него костяные глаза. Только усы по течению воды пошевеливаются. Вот когда он страху набрался! И целых полдня, покуда совсем не стемнело, этот рак его поджидал, а он тем временем все дрожал, все дрожал.
В другой раз, только что успел он перед зорькой в нору воротиться, только что сладко зевнул, в предвкушении сна, — глядит, откуда ни возьмись, у самой норы щука стоит и зубами хлопает. И тоже целый день его стерегла, словно видом его одним сыта была. А он и щуку надул: не вышел из коры, да и шабаш.
И не раз, и не два это с ним случалось, а почесть что каждый день. И каждый день он, дрожа, победы и одоления одерживал, каждый день восклицал: «Слава тебе, господи! Жив!»
Но этого мало: он не женился и детей не имел, хотя у отца его была большая семья. Он рассуждал так: «Отцу шутя можно было прожить! В то время и щуки были добрее, и окуни на нас, мелюзгу, не зарились. А хотя однажды он и попал было в уху, так и тут нашелся старичок, который его вызволил! А нынче, как рыба-то в реках повывелась, и пискари в честь попали. Так уж тут не до семьи, а как бы только самому прожить!»
И прожил премудрый пескарь таким родом с лишком сто лет. Все дрожал, все дрожал. Ни друзей у него, ни родных; ни он к кому, ни к нему кто. В карты не играет, вина не пьет, табаку не курит, за красными девушками не гоняется — только дрожит да одну думу думает: «Слава богу! Кажется, жив!»
Даже щуки, под конец, и те стали его хвалить: «Вот, кабы все так жили — то-то бы в реке тихо было!» Да только они это нарочно говорили; думали, что он на похвалу-то отрекомендуется — вот, мол, я! Тут его и хлоп! Но он и на эту штуку не поддался, а еще раз своею мудростью козни врагов победил.
Сколько прошло годов после ста лет — неизвестно, только стал премудрый пескарь помирать. Лежит в норе и думает: «Слава богу, я своею смертью помираю, так же, как умерли мать и отец». И вспомнились ему тут щучьи слова: «Вот, кабы все так жили, как этот премудрый пескарь живет…» А ну-ка, в самом деле, что бы тогда было?
Стал он раскидывать умом, которого у него была палата, и вдруг ему словно кто шепнул: «Ведь этак, пожалуй, весь пискарий род давно перевелся бы!»
Потому что, для продолжения пескарьего рода, прежде всего нужна семья, а у него ее нет. Но этого мало: для того, чтоб пескарья семья укреплялась и процветала, чтоб члены ее были здоровы и бодры, нужно, чтоб они воспитывались в родной стихии, а не в норе, где он почти ослеп от вечных сумерек. Необходимо, чтоб пискари достаточное питание получали, чтоб не чуждались общественности, друг с другом хлеб-соль бы водили и друг от друга добродетелями и другими отличными качествами заимствовались. Ибо только такая жизнь может совершенствовать пескарью породу и не дозволит ей измельчать и выродиться в снетка.
Неправильно полагают те, кои думают, что лишь те пискари могут считаться достойными гражданами, кои, обезумев от страха, сидят в норах и дрожат. Нет, это не граждане, а по меньшей мере бесполезные пискари. Никому от них ни тепло, ни холодно, никому ни чести, ни бесчестия, ни славы, ни бесславия… живут, даром место занимают да корм едят.
Все это представилось до того отчетливо и ясно, что вдруг ему страстная охота пришла: «Вылезу-ка я из норы да гоголем по всей реке проплыву!» Но едва он подумал об этом, как опять испугался. И начал, дрожа, помирать. Жил — дрожал, и умирал — дрожал.
Вся жизнь мгновенно перед ним пронеслась. Какие были у него радости? Кого он утешил? Кому добрый совет подал? Кому доброе слово сказал? Кого приютил, обогрел, защитил? Кто слышал об нем? Кто об его существовании вспомнит?
И на все эти вопросы ему пришлось отвечать: «Никому, никто».
Он жил и дрожал — только и всего. Даже вот теперь: смерть у него на носу, а он все дрожит, сам не знает, из-за чего. В норе у него темно, тесно, повернуться негде, ни солнечный луч туда не заглянет, ни теплом не пахнет. И он лежит в этой сырой мгле, незрячий, изможденный, никому не нужный, лежит и ждет: когда же наконец голодная смерть окончательно освободит его от бесполезного существования?
Слышно ему, как мимо его норы шмыгают другие рыбы — может быть, как и он, пискари — и ни одна не поинтересуется им. Ни одной на мысль не придет: «Дай-ка, спрошу я у премудрого пискаря, каким он манером умудрился с лишком сто лет прожить, и ни щука его не заглотала, ни рак клешней не перешиб, ни рыболов на уду не поймал?» Плывут себе мимо, а может быть, и не знают, что вот в этой норе премудрый пескарь свой жизненный процесс завершает!
И что всего обиднее: не слыхать даже, чтоб кто-нибудь премудрым его называл. Просто говорят: «Слыхали вы про остолопа, который не ест, не пьет, никого не видит, ни с кем хлеба-соли не водит, а все только распостылую свою жизнь бережет?» А многие даже просто дураком и срамцом его называют и удивляются, как таких идолов вода терпит.
Раскидывал он таким образом своим умом и дремал. То есть не то что дремал, а забываться уж стал. Раздались в его ушах предсмертные шепоты, разлилась по всему телу истома. И привиделся ему тут прежний соблазнительный сон. Выиграл будто бы он двести тысяч, вырос на целых пол-аршина и сам щук глотает.
А покуда ему это снилось, рыло его, помаленьку да полегоньку, целиком из норы и высунулось.
И вдруг он исчез. Что тут случилось — щука ли его заглотала, рак ли клешней перешиб, или сам он своею смертью умер и всплыл на поверхность, — свидетелей этому делу не было. Скорее всего — сам умер, потому что какая сласть щуке глотать хворого, умирающего пискаря, да к тому же еще и «премудрого»?
Слушать сказку Премудрый пескарь онлайн
Смотреть сказку Премудрый пескарь онлайн
