Переход с площади революции на охотный ряд. Станция метро «Театральная

День Восемнадцать. Несмотря на мороз, демонстрация будет огромной и успешной. Они поступают на площадь медленно и материально, как если бы они делали это в течение многих лет. За несколько минут до четырех они начинают прогреваться со знакомыми песнопениями: «Сейчас самое время!» «Отставка!» И звон ключей. «Да здравствуют студенты», они плачут - есть ли еще один город в мире, где вы это услышите? «Да здравствует актер».

Прекрасное театрализованное выступление Радима Палоу, который читает предложение отозвать скомпрометированных членов Федерального собрания, таких как-пауза, а затем, как хлыстовая речь: «Джейк». Свистки и издевки. И из одного угла: «Делайте это, как немцы!» Но «как немцы» - то, как руководство Форума не хочет этого делать.

Они хотят делать это, как чехи, то есть нежно, без ненависти и мести. По улице до моего отеля, где телевидение приносит новости об успешном саммите в Мальте, о последующей встрече Горбачева с лидерами Варшавского пакта в Москве, а затем, отдельно, с Урбанеком и Адамеком. Затем отчет об итогах коммунистических лидеров в Восточной Германии.

Поэтому каждый школьник может видеть, как дуют внешние ветры. Без сомнения, это будет неделя напряженных и мучительных переговоров. Но трудно понять, какую альтернативу имеют власти, кроме как пойти на дальнейшие уступки. Они попадают между молотом народного восстания и наковальней полностью трансформированного внешнего контекста, символизированного Мальтийским саммитом и заявлением Варшавского договора: «От Ялты до Мальты» для мира; от Хусака до Гавела для Праги.

Ночная прогулка по старому городу, покрытая туманом. После двадцати долгих лет спящая красавица Центральной Европы проснулась. Импровизированные плакаты в витринах магазинов заслуживают самой статьи. «Единство - это сила», - говорят они. «Люди, открой глаза». И: «Сердце Европы плачет о свободе».

На этом этапе Форум должен был оставить Волшебный фонарь, и я, увы, покинул Прагу. На следующей неделе, вероятно, так же важно, как и предыдущие два, но кто-то еще должен будет записывать свои внутренние драмы. Во вторник произошли дальнейшие, неубедительные переговоры с Адамеком. В среду он угрожал уйти в отставку, а в четверг он это сделал. Его бывшего заместителя Мариана Калфы, словака, попросил президент Хусак сформировать новое правительство.

Последовали переговоры «за круглым столом» между представителями всех официальных партий - в частности, коммунисты, возглавляемые здесь Василием Мохоритой, и руководители Форума во главе с Гавелом и Общественностью против насилия во главе с Яном Карногурским, Как и в Польше, «круглый стол» действительно имел только две стороны. Но в Польше круглый стол занял два месяца; в Чехословакии, два дня.

Вацлав Гавел зачитал имена нового кабинета ликующей толпе на Вацлавской площади. Практически все «предложения» Форума были отражены в согласованном списке. Ян Карногурски был катапультирован в пространстве только за ночь-крепость, будучи узником совести. ожидая жесткого приговора, быть одним из двух так называемых «первых вице-президентов» Чехословакии с частичной ответственностью за аппарат безопасности, который так долго подвергался преследованию и преследованию. В компромиссе, поскольку обе стороны не могли договориться о министре внутренних дел, он разделял эту ответственность с премьер-министром Коммунистической партии Марианом Калфой и другим «первым вице-премьером», нашим старым другом, главным прокурором, доцентом Валтром Комареком, Д-р.

Как будто в сказке, Йири Дьенстбюер отправился из кочегара к министру иностранных дел. Почти замечательно, Мирослав Кусы, известный. Словацкий философ и подписавший Хартию 77, изгнанный из партии, как и многие другие, возглавлял Федеральное управление печати и информации. Петр Миллер, рабочий, стал министром труда и социальных дел. Бывшие марионеточные, но новые независимые, социалистические и народные партии получили по два места.

Хотя премьер-министр по-прежнему был коммунистом, только восемь других министров были членами партии, и из них два-Комарека и Длоухи были больше связаны с Форумом, чем с партией. Это был невероятный триумф с невероятной скоростью. «Десять дней» заняли всего двадцать четыре. Ну, может, заводские сирены дуют, а завтрашний день звонят церковные колокола, а не угрожая всеобщей забастовкой. В течение следующей недели Клаус и Карногурски уже объявляли о финансовых и правовых изменениях, чтобы начать страну по пути к рыночной экономике и верховенству закона: дорога вызвала, казалось бы, из ничего в этих парных раздевалках и коридорах Волшебства Фонарь всего две недели раньше.

В следующее воскресенье Джири Дьенстбье разрезала колючую проволоку железного занавеса на чехословацко-австрийской границе, держа гигантские кусачки со своим коллегой, министром иностранных дел Австрии Алоисом Моком. Студенты провели еще одну демонстрацию, придерживаясь того же маршрута, что и в первый день, всего за месяц до этого: вдоль набережной, прямо в Национальном театре, до улицы Народни на Вацлавской площади. На этот раз их не встретили полицейские, вооруженные дубинкой, белыми шлемами или красными беретами, потому что на этот раз полиция находилась в подлинном смысле под их контролем.

Конечно, впереди было много трудностей. Одним из основных нерешенных вопросов было избрание нового президента. Форум быстро сказал, что Гавел был его кандидатом на переходный период для проведения свободных выборов и что он должен быть избран как можно скорее Федеральным собранием. Партия внезапно обнаружила горячую страсть к «демократии» и предложила, чтобы следующий президент избирался прямым голосованием, что заняло бы больше времени на организацию, и, как он надеялся, Гавел мог бы проиграть. Был также побочный сюжет относительно подходящего положения для Дубчека, с его тройным значением: как исторический символ, реформа коммунистической, и, самое главное, словацкой.

Поскольку эта статья идет на прессу, премьер-министр официально одобрил кандидатуру Гавела на сессии Федерального собрания, и поэтому представляется вероятным, что в ближайшем будущем этот орган будет избран избирательным лидером. Но даже если этот важный спор будет разрешен к тому моменту, когда вы его прочтете, впереди еще много впереди, на пути к свободным выборам в парламент в первой половине «Великой катастрофы», тем не менее, кажется, что Чехословакия теперь запущена ту же дорогу, что и Польша и Венгрия, как Восточная Германия, и, возможно, Болгария: путь от коммунизма к демократии.

Прорыв произошел. Есть много других жизненно важных частей, которые другие должны будут заполнить: например, история с партийно-правительственной стороны и, действительно, детали реальных переговоров. Слишком рано делать какие-либо балансы. Но несколько предварительных размышлений уже можно отважиться. Реальный вопрос скорее: почему этого не случилось раньше? Исторически сложилось так, что Чехословакия была самым демократичным государством в регионе до войны. Географически Прага находится к западу от Вены.

В культурном отношении это город Центральной Европы. Пражская весна была подавлена ​​внешней силой. Но река бежала на метро. За последние пару лет число тех, кто готов рискнуть чем-то, чтобы говорить о своем реальном разуме, значительно возросло. Сотни тысяч верующих подписали петицию о религиозной свободе. Были студенты и актеры.

Как только начались преобразования в соседних Польше и Венгрии, у одного было ощущение, что это было всего лишь вопросом времени, прежде чем все перешло в Чехословакию. И если кто-то спросит: «Почему в Чехословакии дела пошли так быстро?» Простой ответ - «потому что чехи пришли последними». Восточная Германия была последней каплей: видно, помните, не только по телевидению, но и в самой Праге, так как восточногерманские беглецы затоплены в посольство Западной Германии. Быстрые изменения были явно возможны и разрешены Горбачевым.

От членов аудитории в Реалистическом театре в первую субботу, которая сразу же вскочила на ноги в овации по требованию актеров на всеобщую забастовку, чтобы толпы на Вацлавской площади воспевали «Настало время» из журналисты, которые сразу начали честно сообщать, тем, кто никогда не задумывался о забастовке: все были готовы. Все знали, по опыту своих соседей, что это можно сделать.

Более того, их соседи дали им несколько идей о том, как это сделать. В реальном смысле, Чехословакия была бенефициаром, и что там произошло, кульминацией десятилетнего учебного процесса в Центральной Европе, причем Польша была первой, но заплатила самую тяжелую цену. Первая заповедь всех центрально-европейских оппозиций. «Круглый стол» для переговоров о переходе? Политически Чехословакия имела то, что экономические историки называют «преимуществами отсталости». Они могли учиться на примерах других; и от их ошибок.

Однако, когда все это было сказано, никто в Праге не мог противостоять ощущению, что на работе должно быть и дополнительное, сверхразумное дело. - воскликнул некоторые из них. Агнес Богемия, - говорили другие. «Мир переходит от диктатуры к демократии», - сказал третий в интервью газете.

Если на работе были ангелы, были и дьяволы. Не раз видели, как дьяволы честолюбия, тщеславия, гордости, маленькие зародыши коррупции, извивались в недрах Волшебного фонаря. В целом, однако, центральное собрание Форума на чешских землях было впечатляющим телом. Это было так же демократично, как в разумных пределах. Это было очень приятно. Это показало гений для импровизации. Глубокие разногласия политической идеологии, веры и взглядов в целом были подчинены общему благу. Был достигнут разумный баланс между политическими и моральными императивами.