Великий русский поэт николай зиновьев. Николай Зиновьев. Я - русский Поэт н зиновьев
Дух России хоронят во гробе стальном,
Чтоб не вырвался
дух аномально.
Свет Отчизны хоронят моей.
В остальном –
всё нормально...
А он всё ближе, страшный день.
Нам со стола метнут окуски,
Как будто псам. И даже тень
На землю ляжет не по-русски…
Не умирай, моя страна!
Под злобный хохот иноверца
Не умирай! Ну, хочешь, на!
Возьми моё больное сердце.
Враг народа
-
Боящийся шороха мыши.
Покорный всегда, как овца.
Считающий всех себя выше.
Забывший и мать, и отца.
Не ищущий истины – брода.
Прислуга на шумных пирах.
Носящий лишь званье «народа».
Такого народа – я враг.
Привет, мои родные степи,
Я уходил от вас, родных.
Хотелось сбить с народа цепи,
Но сам он держится за них.
Он за сто лет так был напуган,
Что стал послушен, как овца.
Ослаб он телом, пал он духом,
И терпеливо ждёт конца.
Он клонит шею, как подигом,
Зовёт барыгу «господин»,
Но я родился в поле Диком,
А в поле воин и один...
Новая Россия
-
Напрасно обновлённую Россию
Вы ищите у мэра на балу.
Она седой старухой в магазине
Буханку хлеба прячет под полу.
Но, Боже мой, куда с её сноровкой?
С руками, что работали весь век?..
Увидели, конечно. И «воровкой»
Назвал её не русский человек.
Россия
-
Под крики шайки оголтелой
Чужих и собственных иуд,
Тебя босой, в рубахе белой
На место лобное ведут.
И старший сын указ читает,
А средний сын топор берёт,
Лишь младший сын ревмя ревёт
И ничего не понимает.
Апокалипсис в России
-
Когда Господь сойдёт с небес,
Он всех низвергнет в ад, карая.
И только очередь в Собес
Переведёт к воротам рая.
Виталию Серкову
-
В так называемой глуши,
Где ходят куры по дорогам,
Я понял, кто я есть. Души
Своей ходатай перед Богом.
О ней лишь только хлопочу,
Как мать дитя своё, лелею,
И жить иначе не хочу,
Да и хотел бы – не сумею.
В преддверье Страшного суда
Поговорить в тиши о многом
Ты приезжай ко мне сюда,
Где куры ходят по дорогам...
Лето. Утро. Небо. Солнце.
Ветра нету. Тишина.
В ряске тёмное оконце –
След гуляки-сазана.
Стрекоза то ввысь взовьётся,
То присядет на плечо.
В камышах нырок смеётся.
Ну чего тебе ещё?
Полоска хмурого рассвета,
Полоска мокрого жнивья,
Вдали насосная. А это?
А это, извините, – я.
Гляжу на спутанную клячу.
Как будто бы на жизнь саму.
Вам показалось – я не плачу,
Я знаю: это ни к чему.
Русский слух
-
В своих стихах я не пою,
А в рифму скрежещу зубами
Про жизнь ничтожную свою,
Так узнаваемую вами.
Вот потому-то этот скрежет
Смятения и злой судьбы
Вам слуха вашего не режет,
Хотя, казалось, должен бы...
Старушка с нищей пенсией
Идёт, поёт псалмы.
Ей радостно, ей весело
Среди вселенской тьмы.
В чём сила той старухи?
В Святом Великом Духе,
Что ей Господь вменил,
А нам – повременил...
Памяти бабушки
-
Травы пахнут так сладко,
Воздух тёплый такой.
За железной оградкой –
Тишина и покой.
Как зелёная туча,
За оградкой – ветла.
И калитка скрипуча,
И скамейка тепла.
Странным кажется это,
И сомненья берут:
То ли солнцем нагрета,
То ли ангел был тут?..
Не понимаю, что творится.
Во имя благостных идей
Ложь торжествует, блуд ярится…
Махнуть рукой, как говорится?
Но как же мне потом креститься
Рукой, махнувшей на людей?..
СХОДСТВО
Деда ратная дорога
Дыбом встала, как змея…
Дед мой тем похож на Бога,
Что его не видел я.
На шляпке гильзу вынес рыжик
Из-под земли... Здесь окружён
Был взвод стрелковый из мальчишек,
Не знавших ни невест, ни жён.
Недолго длилось тут сраженье,
И за неполных полчаса
Взвод вырвался из окруженья
С клубами дыма в небеса.
И стоит лишь поднять глаза –
Всегда здесь облако витает,
И на рассвете выпадает
Особо чистая роса.
День Победы
-
Воспетый и в стихах, и в пьесах,
Он, как отец своим сынам,
Уже полвека на протезах,
Что ни весна, приходит к нам.
Он и страшнее, и прекрасней
Всех отмечаемых годин.
Один такой в России праздник –
И слава богу, что один.
Мать
-
Там, где сквозь огнедышащий чад
Солнце на ночь в ущелье свалилось,
Сын погиб…
Чтоб донянчить внучат,
Мать на время живой притворилась.
ВХРАМЕ
-
Ты просишь у Бога покоя,
И жаркой молитве вослед
Ты крестишься левой рукою,
Зажав в ней десантный берет.
И с ангельским ликом серьёзным,
Неправый свой крест сотворя,
Вздыхаешь – под городом Грозным
Осталась десница твоя.
Осталась она не в граните,
Не в бронзе, а просто сгнила.
Стоишь. И твой ангел-хранитель
Стоит за спиной. Без крыла.
Бывают дни особой силы,
Когда в теченье дня всего
Помимо «Господи, помилуй!»
Нет в мыслях больше ничего.
Стало мало русского в России.
Всё заморье к нам переползло,
Исподволь подтачивая силы,
Молча мировое сея зло.
Издаёт бесовские законы –
На костях устраивать пиры...
Отчего ж мы, русские, спокойны?
Потому что это до поры...
Рука Москвы
-
Из камня выжимала сок
Рука Москвы – и онемела.
И сразу нечисть налетела,
Чтоб пожирней схватить кусок.
Но вдруг все с нами вновь «на Вы» –
Прошло, исчезло онеменье.
Сильнее нет руки Москвы,
Творящей крестное знаменье.
Уйдёт беда водой в песок,
Крестись, Москва, и бесов мучай,
Но всё ж дави из камня сок
Другой рукой на всякий случай.
У карты бывшего Союза,
С обвальным грохотом в груди,
Стою. Не плачу, не молюсь я,
А просто нету сил уйти.
Я глажу горы, глажу реки,
Касаюсь пальцами морей,
Как будто закрываю веки
Несчастной Родине моей.
Из детства
-
Стояла летняя жара.
И мама жарила котлеты.
И я вершил свои «дела» –
Пускал кораблик из газеты.
И песня русская лилась
Из репродуктора в прихожей...
Не знаю, чья была то власть,
Но жизнь была на жизнь похожей.
Я помню, как был дядька рад,
Когда жена родила двойню.
Сосед соседу был как брат...
Тем и живу, что это помню.
Мы жили в большой и богатой стране,
Но въехал к нам всадник на чёрном коне,
Нашлись, кто открыли ворота ему,
И всё погрузилось в смердящую тьму.
И денно и нощно сгущается тьма,
А судьбы людские – тюрьма иль сума.
«То воля народа! То воля народа!» –
Кричат подлецы, что открыли ворота.
Однажды после пьянки
Проснёшься, сер и хмур,
В окно посмотришь: янки
На завтрак ловят кур,
Чужим гортанным смехом
Буравят тишину,
И тащат на потеху
В сарай твою жену.
Взлетают крик и перья,
Кровавится рассвет,
А у тебя с похмелья
Подняться силы нет.
ИЗ ДЕТСТВА
-
Воды и солнца тут без меры,
А сколько песен под баян
Здесь спето нами, пионерами –
Детьми рабочих и крестьян!
Поём о Родине могучей,
О добрых, доблестных делах.
И развевается над кручей
Родной с рожденья красный флаг.
В жару лежим ничком под тентом,
Бросаем камешки в овраг,
И точно знаем: президентом
Быть может враг, и только враг.
Ретро
-
Крестьяне полюшко пахали,
А кто-то пил коньяк в «Астории»,
Но нас тогда уже толкали
Ещё не в ад, но из Истории.
Как нынче прошлое поблекло!
Теперь нас тащат прямо в пекло.
Я всеми силами храню
От века нашего отсталость,
Который губит на корню
Всё, что людского в нас осталось.
И пусть нельзя остановить
Сей век игрой на жалкой лире,
В безумном мире.
А вообще-то я лирик по сути:
Я писал бы о песнях дождей,
О заре на озёрной полуде,
О таинственных криках сычей.
Не даёт же мне в лирику впасть
Эта чёрная, скользкая власть,
Что так схожа с пиявкой болотной,
Присосавшейся к шее народной
И раздувшейся, сволочь, до жути...
А вообще-то я лирик по сути.
Мне любого знамени дороже
Над хатёнкой бабкиной дымок,
Пахнущий квашнёю и порошей,
Вьющийся вдоль всех моих дорог.
Пусть звучат любые укоризны,
Страстью и пристрастием греша.
Только духом Бога и Отчизны
Вечна преисполнена душа.
Старуха
-
Кожа рук темней ковриги.
В нитку стёртое кольцо.
Как страница старой книги,
Пожелтевшее лицо.
– Есть ли дети, внуки? – Что вы? –
Потемнела морщью лба:
– Я из девок да во вдовы.
Вот и вся моя судьба.
Когда детям, что было, отдам,
Ветер вечности в уши засвищет,
По святым я отправлюсь местам –
По заброшенным сельским кладбищам.
-
Там, где корни берёз проросли
Сквозь глазницы и клетки грудные
Тех, кто воз государства везли.
Я один помяну вас, родные…
Левша
-
Как-то утром у трактира
(А в кармане ни гроша)
С вездесущим князем мира
Хмурый встретился Левша.
-
Обнял князь Левшу за плечи:
– Друг! Зайдём? За всё плачу!
Подковать блоху полегче,
Чем ответить: – Не хочу.
-
И зашли они... И вышли
Брови словно нитки. А в глазах –
Ничего, похожего на душу.
-
И стоит, румянами горя,
«Сука привокзальная», «Катюха»,
«Катька-полстакана», «Катька-шлюха».
Верней спросить: зачем оно
Людской толпе бесчеловечной?
-
Итак, грешите, господа!
Никто за это не осудит.
Не будет Страшного суда.
...И Воскресения не будет.
Похмелённая бригада
С матом лезет на леса.
-
А прораб, слюнявя чёлку,
Плотью чуя блудный гон,
Голоногую девчонку
Тащит в вахтовый вагон.
-
Истопник глядит и злится,
И от зависти томится, –
Тлеет «Прима» на губе,
А в котле смола курится... Говорю я тебе не в укор.
Сердце дрогнуть, прощаясь, заставила,
И тоскует оно до сих пор.
Жизнь с годами щедрее на грубости.
Как дела? Говорю: ни-че-го.
И, шалея от собственной глупости,
Возвращения жду твоего.
ИЗ ПРОШЛОГО
-
Мы шли послушно к торжеству
Идей марксизма, пели оды,
Но кабанов все эти годы
Всегда кололи к Рождеству.
Где солнце плавает в рогозе,
Беда, надеюсь, всем известна:
Пред нами вновь разверзлась бездна,
И нас толкнут в неё вот-вот.
Но закричать в сей миг: «
Свобода!»
Среди безмолвного народа
Всегда найдётся идиот.
ИЗ ДЕТСТВА
Восходит день, как в кадке тесто.
Выходят бабы на мостки,
А у реки цветет «невеста»,
Роняя в воду лепестки.
А я шагаю вслед за стадом,
Кнутом стреляя в белый свет.
Мне в жизни большего не надо
На пять иль шесть ближайших лет.
На гребле ива ветви клонит,
Дед Афанасий вдалеке
Плывёт на лодке по реке,
В которой он потом утонет.
Но это в будущем, а ныне,
Кнутом стреляя в белый свет,
С репьём на порванной штанине
Бреду босой за стадом вслед.
Что будет дальше, я не знаю.
(В котомке сало, лук, яйцо).
Я в белый свет кнутом стреляю,
Я в этот мир в упор стреляю,
А он смеётся мне в лицо.
Вий, говорящий на английском,
Вас, без сомненья б, свёл с ума.
УКРАИНЕ
Пусть кулачки от злости сжаты,
Пусть грязи на меня ушаты
Ты льёшь, но я сказать хочу:
Зачем тебя, сестрёнка, Штаты
Так нежно треплют по плечу.
Россия! Матушка! Держава!
Прошу ответь, не хмурь бровей:
Зачем ты столько нарожала
Неблагодарных сыновей?
Всегда в народе есть народец,
Который, правду говорю,
Исподтишка плюет в колодец
И ненавидит мать свою.
Но всё итожит воля Божья:
Как ни была бы тьма густа,
Мы все сойдёмся у подножья
Животворящего Креста.
ПАМЯТИ ЮРИЯ КУЗНЕЦОВА
Ходил он барином в халате,
Он мог, махнув на полстраны
Рукой, сказать негромко: «Лайте,
На то вы сукины сыны».
В тот день, когда его не стало,
Когда лик стал белее мела,
Повсюду снова заблистало
То, что при нём блистать не смело.
Сердце ноет. Время мчится.
Мать с утра печёт блины.
Не могу я научиться
Много лет уже молиться
За врагов моей страны.
По ночам мне снятся старцы, –
Не могу припомнить всех, –
Говорят они: «Сквозь пальцы
Смотрит Бог на этот грех.
Если мы тебе явились,
Значит, нет в тебе вины.
Мы и сами не молились
За врагов своей страны».
Стихи должны быть с тайным смыслом,
Чтоб строчка каждая в них жгла
И чтобы баба с коромыслом
К колодцу с песней тихо шла.
И чтоб в них не было печали,
И чтоб печалили до слёз,
И чтоб стояли за плечами
И смерть сама, и Сам Христос.
Спустился тихий вечер летний,
И только там лишь плеск волны,
Где загорелые, как негры,
Таскают бредень пацаны.
А вон тот луг, где сено косим.
Вон балка, где коров пасём.
... Прозрачным крылышком стрекозьим
Печать бессмертия на всём.
* * * Моей души пейзаж невзрачен, Коль он бывает у души: Река с водою непрозрачной, Поломанные камыши. На берегу гнилая лодка, Кострища чёрный, грязный след, Но надо всем какой-то кроткий, Необъяснимо тёплый свет... ИСХОД От мира — прогнившего склепа, — От злобы, насилья и лжи Россия уходит на небо, Попробуй её удержи. * * * "Всё проходит. Пройдёт и это." Надпись на кольце царя Соломона Когда душа не верила И в ней метель мела, Как колокол из дерева, Никчёмной жизнь была. Чуть чашею не треснула Душа моя от зла, Но сила, сила крестная Навек её спасла. Теперь, когда я верую, Вокруг друзья одни. Совсем другою мерою Я отмеряю дни. Всё ладится, всё вяжется, Всё легче жизни гнёт. И мне порою кажется, Что это не пройдёт. * * * Виталию Серкову В так называемой глуши, Где ходят куры по дорогам, Я понял, кто я есть. Души Своей ходатай перед Богом. О ней лишь только хлопочу, Как мать дитя своё, лелею, И жить иначе не хочу, Да и хотел бы - не сумею. В преддверье Страшного Суда Поговорить в тиши о многом Ты приезжай ко мне сюда, Где куры ходят по дорогам... * * * Я проснулся paно утром Ни луны, ни солнца нет. За стеклом оконца мутным - Непонятный белый свет. Ах, да это ж он, летучий! Так лети ж и радуй всех, Мой пушистый, мой колючий Сорок третий первый снег. * * * Солнце встало. Как и надо, Голубеют небеса. Похмелённая бригада С «матом» лезет на леса. А прораб, слюнявя чёлку, Плотью чуя блудный гон, Голоногую девчонку Тащит в вахтовый вагон. Истопник глядит и злится, И от зависти томится, - Тлеет «прима» на губе, А в котле смола курится. Глянь, Господь, что тут творится. Это строят храм Тебе. РУССКИЙ ЗАРОК Ни от тюрьмы, ни от сумы, Ни от пустого верхоглядства, Ни от вина, ни от кумы... Я зарекаюсь от богатства. * * * "В Россию можно только верить..." Ф.И. Тютчев Не день, не месяц и не год, Всегда в Россию верить нужно. А что касается невзгод, Они уйдут, как псы, послушно. Они сбегут в одном исподнем, Гонимые бичом Господним. НАРОД Задавлен бедностью народ, Но нищетою он возвышен. Невидим глазом и неслышим Идёт в сердцах переворот. Когда он завершится, Не знаю, что случится. СКРИП «Как живёшь?» «Да скриплю, - отвечает На вопрос чей-нибудь кто-нибудь. И ответив, он даже не чает, Что проник в сокровенную суть. В погибающей нашей Отчизне, Где живущим свет белый не мил, Засыхает само древо жизни И протяжно скрипит на весь мир. ВЕТЕР ПЕРЕМЕН Светлой памяти Ю.П. Кузнецова Сдул страну и не заметил, Будто пыль стряхнул с колен, Сильный ветер, злобный ветер, Жуткий ветер перемен. По развалинам порыскал И поспать улёгся в ров; Чем-то тёплым нас обрызгал И солёным. Боже, кровь!.. Век грядущий дик и мрачен, Как волчицы старой зев, Но его мы одурачим, Раньше срока умерев. ЛЮБОВЬ ЗЕМЛИ Она всех любит без разбора, То право свыше ей дано. Святого старца или вора Ей принесут - ей всё равно. Из трав и снега её платья, И нрав её, отнюдь, не злой, Но кто попал в её объятья, Тот сам становится землёй. И вновь свободна, вновь невеста Она, покорна и тиха, И новое готово место Для жениха. * * * Отныне все отменено, Что было Богом нам дано Для жизни праведной и вечной. Где духа истины зерно? Верней спросить: «Зачем оно Людской толпе бесчеловечной?» Итак, грешите, господа. Никто за это не осудит. Не будет страшного суда, И воскресения не будет. * * * Не потому, что вдруг напился, Но снова я не узнаю, – Кто это горько так склонился У входа в хижину мою? Да это ж Родина! От пыли Седая, в струпьях и с клюкой... Да если б мы ее любили, Могла бы стать она такой?!. МАТЬ Там, где сквозь огнедышащий чад Солнце на ночь в ущелье свалилось, Сын погиб... Чтоб доняньчить внучат Мать на время живой притворилась. * * * Не понимаю, что творится. Во имя благостных идей Ложь торжествует, блуд ярится... Махнуть рукой, как говорится? Но как же мне потом крестится Рукой, махнувшей на людей?... * * * Эх, подкачу-ка я штанины, Несите ноги, вы вольны, Куда хотите, гражданина Несуществующей страны. Ну что же, нет страны, и ладно. Выходит кончилось кино. Зато пока еще прохладно В бутылке терпкое вино. А если я при всем при этом, При всем при этом, да при том Не стану даже и поэтом, То точно сделаюсь шутом. Я бубенцами стану звякать, Глотну вина и брошусь в пляс, Чтоб ненароком не заплакать. Навзрыд. Беззвучно. Как сейчас. * * * Бог ли всех нас позабыл? Злой ли дух приветил? Были силы – нету сил, Брошены на ветер. И друг другу стали мы Словно псы цепные. «Колокольчики мои, – Я кричу навзрыд из тьмы, – Цветики степные!» ДЕНЬ ПОБЕДЫ Воспетый и в стихах, и в пьесах, Он, как отец к своим сынам, Уже полвека на протезах, – Что ни весна, – приходит к нам. Он и страшнее, и прекрасней Всех отмечаемых годин. Один такой в России праздник. И слава Богу, что один. * * * Что я тебя все грустью раню? И помыкаю, как рабой? Давай, душа, растопим баню И всласть попаримся с тобой. А после сходим к деду Ване, Пусть он развеет нашу грусть. Игрой на стареньком баяне, Пускай порадуется Русь. Услышав чистое, родное, Узнав знакомы черты, Как будто платье выходное, Моя душа, наденешь ты. * * * Парк. Осень. Клены. Желтизна. И дно фонтана в паутине И облака, как на картине, Стоят недвижимо. И сине С небес нисходит тишина. Охапку листьев соберу, Склоняясь в поясных поклонах Неутомимому Тому, Кто вновь их вырежет на кленах. * * * У нас на хуторе, в Европе, Пока ни стычек, ни боев. Лишь кошка прячется в укропе, Подстерегая воробьев. И жизнь, и смерть походкой тихой Идут, – тьфу, тьфу, не сглазить чтоб. И дед Антип с усмешкой дикой Себе сколачивает гроб. И говорит, что нет надежи Ни на кого - все пьют в семье, И что крещенному не гоже Потом, как псу, лежать в земле. ВРАГ НАРОДА Боящийся шороха мыши, Покорный всегда, как овца. Считающий всех себя выше. Забывший и мать и отца. Не ищущий истины - брода. Прислуга на шумных пирах. Носящий лишь званье «народа», Такого народа – я враг. МОЛИТВА Прошу ни славы, ни утех, Прошу Тебя, скорбя за брата, Спаси мою страну от тех, Кто распинал Тебя когда-то. Христос, они твои враги! Они рабы Тельца Златого, – Ты знаешь Сам, так помоги, Ведь Твоего довольно слова... * * * А вообще-то я лирик по сути: Я писал бы о песнях дождей, О заре на озёрной полуде, О таинственных криках сычей. Не даёт же мне в лирику впасть Эта чёрная, скользкая власть, Что так схожа с пиявкой болотной, Присосавшейся к шее народной И раздувшейся, сволочь, до жути... А вообще-то я лирик по сути.Имя поэта Николая Зиновьева известно в России – его стихи ценят за глубокий патриотизм, за четкость выражений и за гражданскую позицию. Валентин Распутин очень тепло отзывался о его стихах, он говорил, что «строчки Зиновьева как будто вырублены сильной и мощной мыслью, которая производит оглушающее впечатление…».
Детство и юность
Родился Николай Александрович в 1960 году в станице Кореновской Краснодарского края в семье рабочего и учительницы.
Талантов к писательству в раннем возрасте он не проявлял, проблем особых родителям тоже не доставлял – был обычным ребенком. После школы поступил в ПТУ, чтобы получить профессию сварщика. Затем он получил образование в машиностроительном техникуме.
Именно в то время у него проявился интерес к литературе, особенно к стихам, и он поступил на филологический в Кубанском университете, чтобы учиться заочно. Однако не сразу судьба связала его с поэзией, потому что надо было зарабатывать на жизнь. Поэтому профессии Николая в молодости были связаны с физическим трудом: он работал бетонщиком, сварщиком, грузчиком – годилась любая работа, которая могла обеспечить нормальное существование.
Видимо, в то время набирался жизненный опыт – тот багаж, который необходим поэтам и писателям, чтобы писать о насущном, о важном и главном в жизни. И вот однажды Николай прочел стихи, которые произвели на него ошеломляющее впечатление, это и стало толчком к собственному творчеству. Тогда ему исполнилось 20 лет, и свои стихи он показывал только близким.
Путь в литературу
Мама долго уговаривала его – просила отправить стихи в районную газету, а когда Николай все же послал несколько стихотворений, в редакции не поверили, что такие глубокие стихи мог написать молодой парень.
К счастью, стихи Зиновьева каким-то чудом попали к Вадиму Неподобе – известному кубанскому поэту, и он высоко оценил их. Это произошло в 1982 году, а в 1987 году Николай Зиновьев уже выпускает книгу «Я иду по земле», которая сделала его известным, а стихи – узнаваемыми. После этого было издано еще больше 10 сборников стихов: «Полет души», «Вкус огня» и другие. Стихи Зиновьева передавали из рук в руки, переписывали и читали на поэтических вечерах.
В 1993 году Николай Зиновьев становится членом Союза писателей России, а в 2009 – членом правления Союза писателей России.
А до этого были многочисленные поэтические конкурсы, много работы на литературном поприще и многочисленные награды. Они все очень значимые, но одна особенная: Большая литературная премия. Хотя для самого Зиновьева может быть значимой и премия «Дельвита», и Всероссийская православная премия им. А. Невского, и другие. А скорее всего, все они ценны одинаково – ведь это означает, что стихи дошли до души того, к кому они были обращены – до души современника.
К тому же стихи поэта переведены на чешский, белорусский, черногорский, вьетнамский и армянский языки.
Личная жизнь.
Жена Николая Ирина – журналист, коллега и единомышленница. Они вместе уже много лет, и все свои стихи он сначала показывает Ирине, а потом уже выносит на суд публики.
Когда его спросили, почему он не пишет стихов о любви, Зиновьев ответил, что о любви не стоит говорить во всеуслышание.
Главное, что они понимают друг друга и поддерживают во всем. Однажды было такое, что все деньги, собранные на дом, Ирина отдала за издание сборника стихов мужа – как можно оценить такой поступок?
В семье Зиновьева двое детей, и он доволен своей судьбой, своей жизнью, не всегда богатой. Наверное, если бы не его такая непростая жизнь, и стихов таких он не смог бы написать. Поэтому Николай считает, что все в его жизни хорошо и правильно.
Николай Александрович Зиновьев является одним из сильнейших поэтов-современников. Родом он с Кубани и свои стихи начал писать почти 25 лет назад. Несмотря на то что в свое время поэт был лауреатом различных российских литературных премий, сегодня он живет на очень скудную пенсию. Николай Зиновьев, фото которого практически всегда отсутствуют в литературных журналах и энциклопедиях, живет очень скромно и ведет почти аскетический образ жизни.
О чем стихи одного из сильнейших авторов современности
Николай Зиновьев — поэт, чьи книги, несмотря на выпуск маленькими тиражами, всегда находят своего читателя. Объясняется это тем, что в своих стихах он остро поднимает проблемы России и оплакивает боль своей страны. При этом во всех произведениях он остается верным патриотом.
Зиновьев Николай пишет стихи, которые отличаются от произведений других авторов своей четкостью и лаконичностью. Всего в нескольких строках он способен заставить читателя прочувствовать личную тревогу за судьбы русских людей. В своем творчестве он категорически отвергает любое подражательство, и благодаря этому, Николай Александрович сумел выработать свой неподражаемый стиль.
В стихах Зиновьев в основном обращается к теме потери нравственных ценностей русского народа, бездуховности. Он очень остро описывает в своих произведениях упадок нравственности и рассуждает о будущем своей страны.
В творчестве поэт склоняется к рефлексии, преимущество в которой принадлежит мрачным и тревожным тонам. Несмотря на то что после прочтения многих его работ у читателя возникает чувство грусти, а иногда даже и боли, автор имеет тысячи своих поклонников.
Рождение и юность поэта
Николай Александрович Зиновьев, биография которого началась в небольшом городе Кореновске Краснодарского Края, родился в 1960 году. Будущий поэт имел совершенно простых родителей. Его мать — Лидия Александровна, была учительницей. Отец Николая — Александр Дмитриевич, был простым рабочим.
В детстве он рос обычным ребенком и не доставлял своим родителям особых проблем. Каких-либо необычных и ярких талантов мальчик также не проявлял, и, казалось бы, ничего не предвещало, что в будущем ребенок может стать известным поэтом.
Образование, полученное Зиновьевым
Окончив школу, юный Зиновьев Николай решил поступать в ПТУ, после окончания которого получил специальность сварщика. Далее, он обучался в машиностроительном техникуме.
После получения технического диплома любовь к литературе, которая уже имелась у будущего поэта, дала знать о себе. Николаем было принято решение заочно продолжить обучение в Кубанском Университете, а именно на его филологическом факультете. Но жизнь сложилась таким образом, что следующие несколько лет талантливейший автор был далек от искусства.
Работа, не связанная с поэзией
Будущий поэт Николай Зиновьев, биография которого схожа с судьбой многих обычных русский парней, был вынужден заниматься работой, которая могла бы его обеспечить финансово. После окончания университета и получения филологического диплома парень трудился сварщиком. Также в его послужном списке есть нелегкая работа бетонщиком. Иногда Николаю случалось подрабатывать и грузчиком.
Этот талантливый человек всю молодость был вынужден заниматься тяжелым физическим трудом, и казалось, что постоянное безденежье и усталость не оставляют ни единого шанса скрытому поэтическому таланту проявить себя.
Начало творчества
Все изменилось после того, как Зиновьев Николай однажды прочел стихотворения, опубликованные в журнале «Кубань». Стихи произвели на молодого человека такое глубокое впечатление, что он решил попробовать писать самостоятельно. Это произошло тогда, когда Николаю исполнилось 20 лет. Зиновьев писал исключительно для себя и свои творения показывал только самым близким.
Со временем мать поэта, Лидия Александровна, уговорила сына отправить стихотворения в районную газету. Но, по иронии судьбы, в этом местном издании не поверили, что работы принадлежат самому Николаю.
По воле случая, эти стихотворения заметил в 1982 году Вадим Неподоба, авторитетный на Кубани поэт. Его позитивная оценка трудов Николая привела к тому, что, окрыленный первым успехом, молодой поэт продолжил писать стихи. В 1987 году он выпустил свою первую книгу стихотворений, которая называлась «Я иду по земле».
Несмотря на то что количество экземпляров не было рекордным, в России активно заговорили о новом поэте, а произведения этого автора достаточно быстро стали узнаваемыми среди обычных людей. Их переписывали из книг, передавали из рук в руки, читали и перепечатывали.
Выпущенные сборники
После признания таланта автора районной газетой и похвалы Вадима Неподобы краснодарским изданием, как уже сообщалось, в 1987 году был выпущен первый сборник Зиновьева под названием «Я иду по земле». Далее, с определенным интервалом были изданы следующие книги:
- «На самом древнем рубеже».
- «Вкус огня».
- «Полет души».
- «Я — русский».
- «Круг любви и родства».
- «Седое сердце».
- «Новые стихи».
- «Я наследник любви и печали».
- «Дни, дарованные свыше».
- «Души печальные порывы».
- «На кресте».
Награды и номинации
Начиная еще с 1993 года, Николай Александрович является членом Союза писателей России. Бесспорный талант Зиновьева был замечен многими В свое время автор был удостоен нескольких наград, среди которых:
- Большая литературная премия;
- авторитетная премия «Дельвита»;
- премия Союза писателей «Имперская культура» им. Э. Володина;
- посвященная памяти Вадима Негатурова премия «Куликово поле»;
- Всероссийская православная премия им. А. Невского.
Также Николай становился лауреатом следующих конкурсов:
- «Золотое перо».
- «Поэзия третьего тысячелетия».
- «Литературная Россия».
- «Имперская культура».
Супруга поэта — его точка опоры
Зиновьев Николай Александрович, жена которого (Ирина) живет с ним уже очень много лет, редко пишет стихи о любви. В немногочисленных интервью он рассказывает о супруге с большим уважением, но при этом считает, что о настоящей любви никогда не кричат во всеуслышание.
Свою жену Николай называет не только помощницей и опорой, но и в определенном смысле коллегой. По образованию Ирина - журналист, и часто Зиновьев прислушивается к ее мнению и критике во время подготовки очередного сборника.
Супружеская пара на данный момент растит двоих детей: сына и дочь. Семья для поэта стала надежной опорой не только на словах. Примером полной поддержки супругами друг друга может служить реальная история из их жизни.
Еще несколько лет назад, когда стихи Зиновьева уже начинали узнавать по всей России, супруги продолжали жить в своем Кореновске в запущенном и очень старом доме. Поскольку в семье на тот момент уже родилась старшая дочь, вопрос с новым жильем стоял очень остро.
Ирине и Николаю приходилось тяжело работать, для того чтобы каким-то образом собрать денег на новый дом. Они занимались сельским хозяйством, выращивали на продажу бычков и поросят. Несмотря на то что супруги не боялись никакой работы, им все равно приходилось постоянно экономить.
В этот момент у Николая Александровича появилась возможность издать свой очередной сборник в Москве. Единственной проблемой для выхода новой книги стало отсутствие финансирования. Узнав об этом, Ирина, не раздумывая, сама отправила все накопленные за несколько лет деньги, и благодаря этому, очередная книга стихотворений под авторством ее супруга вышла в свет.
Со временем, судьба вознаградила Ирину за ее поступок. На одном из мероприятий, которое было посвящено творчеству Николая, присутствовал глава района. Через несколько дней, после того как он лично услышал стихи Зиновьева, чиновник распорядился, чтобы семье был выделен новый большой дом.
Будни и житейские проблемы гения
Николай Зиновьев, биография которого, к сожалению, напоминает судьбу многих талантливых поэтов, не зарабатывает на своих стихах баснословных сумм. Живет он достаточно скромно и издается очень небольшими тиражами. По этой причине купить сегодня книгу автора очень трудно.
Если его приглашают, то с удовольствием посещает различные литературные мероприятия, на которые, как правило, его сопровождает верная супруга. Среди своих любимых поэтов Зиновьев выделяет Соловьева, Блока, Лермонтова, Кузнецова и Пастернака.
Николай Александрович - глубоко верующий человек. Относительно вопросов и своей не всегда легкой жизни он отвечает, что истинный христианин и не должен роптать. Зиновьев говорит, что к своей известности и узнаваемости, как и к частым материальным трудностям, относится очень спокойно. Он убежден, что все земные проблемы и радости носят исключительно временный характер.
На свою судьбу Н. Зиновьев никогда не жалуется и считает, что жизнь настоящего поэта никогда не может быть легкой. Писать о проблемах и печалях простого русского человека можно, только если и сам идешь его дорогой.
Вопреки маленьким тиражам его изданий, стихи Зиновьева были переведены на вьетнамский, чешский, белорусский, черногорский и армянский языки.
"Талант Зиновьева, - пишет Валентин Распутин, - отличен от других еще и тем, что он немногословен в стихе и четок в выражении мысли, он строки не навевает, как это часто бывает в поэзии, а вырубает настолько мощной и ударной, неожиданной мыслью, мыслью точной и яркой, что это производит сильное, если не оглушающее впечатление. В стихах Н. Зиновьева говорит сама Россия!".
А ниже - небольшая подборка стихов Н.А. Зиновьева
для беглого ознакомления с его великолепным творчеством
***
В степи, покрытой пылью бренной,
Сидел и плакал человек.
А мимо шёл Творец Вселенной.
Остановившись, Он изрек:
“Я друг униженных и бедных,
Я всех убогих берегу,
Я знаю много слов заветных.
Я есмь твой Бог. Я всё могу.
Меня печалит вид твой грустный,
Какой нуждою ты тесним?”
И человек сказал: “Я - русский”,
И Бог заплакал вместе с ним.
РОССИЯ
Под крики шайки оголтелой
Чужих и собственных иуд,
Тебя босой, в рубахе белой
На место лобное ведут.
И старший сын указ читает,
А средний сын топор берёт,
Лишь младший сын ревмя-ревёт
И ничего не понимает...
В ХРАМЕ
Ты просишь у Бога покоя,
И жаркой молитве вослед
Ты крестишься левой рукою,
Зажав в ней десантный берет.
И с ангельским ликом серьёзным,
Неправый свой крест сотворя,
Вздыхаешь. Под городом Грозным
Осталась десница твоя.
Осталась она не в граните,
Не в бронзе, а просто сгнила...
Стоишь, и твой ангел-хранитель
Стоит за спиной. Без крыла.
У карты бывшего Союза
С обвальным грохотом в груди
Стою. Не плачу. Не молюсь я.
А просто нету сил уйти.
Я глажу горы, глажу реки,
Касаюсь пальцами морей.
Как будто закрываю веки
Несчастной Родины моей…
ДЕНЬ ПОБЕДЫ
Воспетый и в стихах, и в пьесах,
Он, как отец к своим сынам,
Уже полвека на протезах,
Что ни весна, приходит к нам.
Он и страшнее, и прекрасней
Всех отмечаемых годин.
Один такой в России праздник.
И слава Богу, что один.
А он все ближе, страшный день.
Нам со стола метнут окуски,
Как будто псам. И даже тень
На землю ляжет не по-русски...
Не умирай, моя страна!
Под злобный хохот иноверца
Не умирай! Ну, хочешь, на!
Возьми мое больное сердце.
Дед остался на войне,
А страну оставил мне.
И гляжу теперь с виной,
Что творят с моей страной.
Не рублей идёт хищенье.
Душ людских. И мне прощенье
Будет, нет ли? Я не знаю.
Весь народ сбивают в стаю,
Кто противится - тех в стадо.
Что-то делать, делать надо!
Душу я свою терзаю,
На другое - не дерзаю.
Над страной кровавый смог...
Не простят
Ни дед,
Ни Бог.
Пусть мы в пророки не годимся,
Но, чтоб не так хамели хамы,
Друзья, давайте созвонимся,
Как храмы…
Ты не творишь себе кумира,
Не поклоняешься судьбе,
Так почему же всё зло мира
Порой ты чувствуешь в себе?
Подумай, кто, маня соблазном
«Со злом покончить мировым»,
Ведёт тебя рукою властной
К мосткам прогнившим и кривым?
И положить конец всем бедам
Зовёт холодная вода…
Перекрестись! И всё. Об этом
Не надо больше. Никогда.
БОЛЬШОЕ
СТИХОТВОРЕНИЕ
Война-то Третья мировая
Давно шагает по планете.
И, на победу уповая,
Кричат взахлёб то те, то эти.
Кто спящий разум их разбудит?
Какую чепуху несут
О мировом господстве! Люди!
Ведь победителей не будет,
Итогом станет Страшный суд.
А чуть пораньше конец света
Покажет всем, что есть темно.
Хоть кто-то б внял словам поэта
И вывод верный сделал, но,
Вновь на победу уповая,
Кричат взахлёб то те, то эти.
Шагает Третья мировая
По умирающей планете,
Где, ужаса не сознавая,
Ещё растут цветы и дети.
Как солнце зимнее огромно!
Поля безбрежны, как моря.
Средь них размеренно и скромно
Идет - проходит жизнь моя.
А миром правят ложь и ярость,
Плач не смолкает ни на миг.
И в сердце все перемешалось:
В нем и святая к людям жалость,
И гнев на них, и стыд за них.
"Есть женщины в русских селеньях"
Н.А. Некрасов
Вновь тешится ветер с ветлою.
Деревня стоит у ручья.
Прошлись по деревне с метлою
Чернобыль, сивуха, Чечня.
Вдов слезы остыли в соленьях,
Но в избах полно сквозняков.
Есть женщины в русских селеньях,
Но нету уже мужиков.
О, дни лукавства! Злобы лета!
Лжи и предательства стезя.
Отрадней в дуло пистолета
Взглянуть, чем ближнему в глаза.
Тут даже мало быть поэтом,
Здесь только Богом надо быть,
Чтобы людей за всё за это
Не ненавидеть, а любить.
Вот сменила эпоху эпоха,
Что же в этом печальней всего?
Раньше тайно мы верили в Бога,
Нынче тайно не верим в Него.
Я гляжу на стожки, на болотину,
На курган у реки, на поскотину.
И сильнее, чем прадед и дед,
Я люблю свою малую родину...
Потому что большой уже нет.
Осталась от бабушки прялка
И светлая скорбь на душе.
О, Господи, как же мне жалко,
Что нет её с нами уже.
Никто мне "Мыкола" не скажет,
Но в снах моих, полных тоски,
Я вижу: в раю она. Вяжет
Христу шерстяные носки...
Кожа рук темней ковриги.
В нитку стёртое кольцо.
Как страница старой книги,
Пожелтевшее лицо.
Есть ли дети, внуки?
- Что вы? -
Потемнела морщью лба.
- Я из девок да во вдовы.
Вот и вся моя судьба.
Я люблю эти старые хаты
С вечно ржавой пилой под стрехой.
Этот мох на крылечках горбатых —
Так и тянет прижаться щекой.
Этих старых церквей полукружья
И калеку на грязном снегу
До рыданий люблю, до удушья —
А за что, объяснить не могу..
Как ликует заграница
И от счастья воет воем,
Что мы встали на колени.
А мы встали на колени
Помолиться перед боем…
Давно по миру слух ползёт,
В умах родившись не в убогих:
Россия скоро упадёт.
Не веселитесь наперёд!
Коль упадёт — придавит многих.
А может статься, что и всех.
Что, кроме мокрого следа,
Тогда останется от мира?
Молитесь лучше, господа,
За нашу Русь, а то — беда.
Так мне пророчествует лира.
Стало мало русского в России.
Всё заморье к нам переползло,
Исподволь подтачивая силы,
Молча мировое сея зло.
Издаёт бесовские законы -
На костях устраивать пиры...
Отчего ж мы, русские, спокойны?
Потому что это до поры...
АПОКАЛИПСИС В РОССИИ
Когда Господь сойдет с небес,
Он всех низвергнет в ад, карая.
И только очередь в собес
Переведет к воротам рая.
