Поющие в терновнике роман краткое содержание. «Поющие в терновнике» — Колин Маккалоу. «Поющие в терновнике»
КЧ Романтический экспресс
Книга оставила меня под впечатлением. Не могу однозначно сказать, под каким именно, хорошее оно или плохое. Не знаю, буду ли я когда-нибудь ее перечитывать. Вообще, я не склонна перечитывать книги, это как момент жизни - ты прожил его, и он уже никогда не повторится. Но, быть может, однажды лет в 50 я прочту ее снова, чтобы увидеть по-новому. Сейчас мне 32, я тоже многодетная мать, у меня трое, и я больше всего внимания вне своего желания уделяла именно вопросу "отцы-дети". Меня поражала Фиа. Я рассматривала ее со всех сторон, и сочувствовала, и жалела, и осуждала. Больше всего осуждала. Годы шли, и все яснее становись, что именно она источник большинства психологических проблем в своих детях. Её закрытость, не эмоциональность, неспособность и нежелание отдавать тепло от себя своим детям. И вот они, выросли, и каждый остался рядом со своим разбитым корытом - семей у них не просто нет, они не знают, как любить, они бояться, мужчины - женщин, женщины - мужчин. А ведь девять детей! Вот он Фрэнк, такой хороший мальчик рос, так нежно любил маму, сестру, и говорил с девочкой о жизни, хоть она и не понимала его тогда. Впечатление произвело также его отношение в новым беременностям матери. Никогда не думала об этом с такой стороны. А старшие братья Боб, Джек и Хью? Неужели можно настолько любить землю, что позабыть зов плоти? Близнецы Джим и Пэтси мне более других понравились. Кажется, они были очень нежными созданиями, сконцентрированными друг на друге более, чем на всем остальном. И, возможно, поэтому они менее других пострадали от равнодушия матери. Поразила роль Мэгги в жизни матери, настолько она не обращала на нее внимания, что даже не объяснила такие элементарные вопросы взросления, как менструация. Хотя, конечно, время было другое, другие хлопоты у людей, и другое отношение ко всему. Возможно, я ошибаюсь, так осуждая эту мать. В общем, Фиона как персонаж не оставила меня равнодушной
Любовная линия. Ситуация весьма необычная для меня. Я все время задавала себе вопрос, мог ли Ральф увидеть в ней свою избранницу в том юном возрасте, в каком встретил Мэгги? Наверное, все-таки нет. Хотя.. Пожалуй, намного сложнее, чем увидеть избранницу, признаться самому себе, что тебя привлекает маленькая девочка. Все-таки, думаю, он не понимал ни осознанно, ни подсознательно ничего, просто заботился о ребенке, которого никто не замечал, как он говорил, что она заняла пустующее место в его душе. Мэри Карсон видела наперед, что будет, когда Мэгги вырастет. Но сам Ральф, как мне кажется, до ее прямых намеков на их обоюдное влечение ни о чем не догадывался. И даже, когда был первый неожиданный поцелуй после праздника, его инициатором была Мэгги. А дальше, конечно, он уже все понял. Я поверила его чувствам, столько лет он боролся с самим собой, не забывая о ней, чувствуя ее. Оказалось, что легко отдать Богу свое тело, и намного сложнее душу и сердце. Чувства Мэгги мне также были очень понятны. Как только она повзрослела, начала говорить ему напрямую о том, что хочет за него замуж. И спустя годы, когда он приехал в Дрохеду сообщить о возвращении Фрэнка, она приняла его так, словно муж вернулся из командировки. Не требовалось никаких договоренностей или обсуждений.
К собственному удивлению скажу, что я плакала только дважды за всю книгу. Первый раз от слов Фионы после похорон Пэдди, когда она говорила Ральфу о том, что поняла слишком поздно, как его любила. Второй - после смерти Дэна. Дэн - знаковый персонаж. На нем в итоге сошлись все книжные концы. Именно он помог всем героям проявить себя со скрытой ранее стороны. Считаю, что его столь ранняя смерть связана с тем, что ему, в отличии от его отца, не с чем было бороться. Ральф должен был победить свою любовь и тщеславие. А Дэн был свободен от всего этого.
Не менее яркий персонаж в книге - Джастина. Яростно отталкивая мать, она тем не менее следует по ее жизненной программе. Очень удивляло, что мама называла ее чудовищем, потом только Лион смог объяснить мне, что она могла иметь в виду. Лион стал, наконец, первым мужчиной в книге, который был способен и хотел любить женщину. Ральф - хотел, но не мог быть с избранницей. Люк - мог, но не хотел. И только Лион совместил в себе и желание и возможности. Такой он терпеливый, невероятно.
Из слов, пожалуй, более всего тронули слова Мэгги, когда она кричала Ральфу, что все мужчины похожи на мотыльков, которые бьются в стекло, чтобы умереть в огне.
Вдруг поймала себя на мысли, что все-таки однажды перечитаю эту книгу.
И еще забыла сказать, я когда читала, все время вспоминала советский фильм "Влюблен по собственному желанию", как герои там сами с собой разговаривали такими патриотичными интонациями, мне казалось, Колин Маккалоу также повествует эту историю)))
Захватывающая семейная сага, пронзительная история о беспримерной любви длиною в жизнь - роман Колин Маккалоу по праву получил всемирное признание, а блестящая экранизация 1983 года принесла ему еще большую популярность.В этой книге есть все - экзотическая обстановка, неожиданные повороты действия, исключительная эмоциональность, тонкие и убедительные психологические портреты. Но прежде всего это подлинный гимн великой любви, во всех ее проявлениях: любви к родной земле, любви к детям и роди гелям, любви к Богу... и вечной любви мужчины и женщины.
«Поющие в терновнике» - сюжет
История начинается в 1915 году и охватывает полстолетия. Книга разбита на семь частей, в каждой из которых раскрывается характер одного из главных героев. В центре сюжета — жизнь семьи Клири, проделавшей путь от новозеландских бедняков до управителей одного из крупнейших австралийских поместий Дрохеды.
Часть 1. 1915—1917 гг. Мэгги
Начинается книга с дня рождения младшей дочери, Мэгги, которой исполняется четыре года. Описывается быт многодетной семьи, тяжёлый ежедневный труд матери семейства, Фионы, трудности обучения детей в католической школе под начальством суровых монахинь, недовольство старшего сына Фрэнка бедностью и однообразием жизни. Однажды отцу, Падрику Клири (Пэдди), приходит письмо от его сестры Мэри Карсон, богатой владелицы обширного австралийского поместья Дрохеды. Она приглашает его на должность старшего стригаля, и вся семья переезжает из Новой Зеландии в Австралию.
Часть 2. 1918-1928 гг. Ральф
В Австралии семейство Клири встречает молодой приходской священник Ральф де Брикассар. Десятилетняя Мэгги, единственная дочь в семье, привлекает его внимание своей красотой и застенчивостью. Став старше, Мэгги влюбляется в него, но им не суждено быть вместе, поскольку Ральф, как любой католический священник, дал обет целомудрия (целибат). Тем не менее, они проводят вместе много времени, ездят верхом, беседуют. Мэри Карсон, вдова «стального короля» Майкла Карсона, безответно влюблена в Ральфа и наблюдает за его отношениями с Мэгги с плохо скрываемой ненавистью. После смерти Мэри Карсон её огромное наследство переходит к Ральфу. После этого он получает сан епископа и уезжает из Дрохеды. Мэгги тоскует по нему. Ральф тоже думает о ней, но одолевает желание вернуться в Дрохеду.
Часть 3. 1929-1932 гг. Пэдди
Во время огромного пожара погибают отец Мэгги Пэдди и брат Стюарт. По чистой случайности в тот день, когда их тела перевозят в усадьбу, Ральф приезжает в Дрохеду. Мэгги, на время забывшей тоску по родным, удаётся получить от него поцелуй, но сразу после похорон Ральф снова уезжает. Мэгги дарит ему розу — единственную, уцелевшую от пожара, и Ральф прячет её в свой карманный бревиарий.
Часть 4. 1933 — 1938 гг. Люк
Мэгги продолжает тосковать по Ральфу. Тем временем в усадьбе появляется новый работник, Люк О"Нил, который начинает ухаживать за Мэгги. Внешне он похож на Ральфа, и Мэгги сначала принимает его приглашения на танцы, а потом выходит за него замуж. После свадьбы выясняется, что Люк нашёл себе работу рубщика тростника, а Мэгги устроил горничной в дом супружеской пары. Мэгги мечтает о ребёнке и о своём доме, но Люк предпочитает работать и копить деньги, обещая ей полноценную семейную жизнь через пару лет. Они не видятся месяцами, однако Мэгги, пускаясь на хитрость, рожает от него дочку Джастину. После трудных родов она долго болеет и хозяева дома, где она служит горничной, дарят ей поездку на остров Матлок. После её отъезда приезжает Люк и хозяйка предлагает навестить Мэгги, но Люк отказывается и уезжает. После этого приезжает Ральф, и ему тоже советуют съездить к Мэгги, выдав себя за Люка. Ральф колеблется, но отправляется к Мэгги. Не в силах сопротивляться тяге друг к другу, они проводят несколько дней как муж с женой, после чего Ральф возвращается в Рим, чтобы продолжить карьеру и стать кардиналом. Мэгги уходит от Люка и возвращается в Дрохеду, нося под сердцем ребенка Ральфа.
Часть 5. 1938—1953 гг. Фиа
В Дрохеде у Мэгги рождается сын Дэн, копия Ральфа, но никто не сомневается, что его отец Люк, так как мужчины очень похожи. Догадывается только мать Мэгги, Фиона (Фиа). В разговоре с Мэгги выясняется, что в молодости Фиона тоже была страстно влюблена в одного влиятельного человека, который не мог на ней жениться. Она родила от него сына, Фрэнка, и её отец дал Падрику Клири денег, чтобы тот женился на ней. И Фиона, и Мэгги любили человека, который не мог ответить им взаимностью: возлюбленный Фионы пекся о своей карьере, Ральф предан церкви. Мэгги смеётся и говорит, что она поступила умнее и позаботилась о том, чтобы у Дэна было имя и никто не усомнился в его незаконном происхождении. Ральф приезжает в Дрохеду, знакомится с Дэном, но не догадывается, что это его сын. Мэгги ничего ему не говорит. Тем временем в Европе начинается Вторая мировая война. Двое братьев Мэгги уходят на фронт. Ральф, уже будучи кардиналом, с трудом мирится с гибкостью Ватикана по отношению к режиму Муссолини.
Часть 6. 1954—1965 гг. Дэн
Дети Мэгги, повзрослев, выбирают себе профессии. Джастина собирается стать актрисой и уезжает в Лондон. Дэн желает стать священником. Мэгги в ярости: она надеялась, что у Дэна будут дети, и так она «украдёт» Ральфа у церкви. Но Дэн твёрдо стоит на своём, и она отправляет его в Рим, к Ральфу. Дэн проходит обучение в семинарии и рукоположение. После обряда он уезжает на Крит отдохнуть и тонет, спасая двух женщин. Мэгги приезжает к Ральфу просить помощи в переговорах с греческими властями и открывает ему, что Дэн — его сын. Ральф помогает ей перевезти Дэна в Дрохеду, совершает над ним последний обряд и умирает после похорон.
Часть 7. 1965—1969 гг. Джастина
После смерти Дэна Джастина не находит себе места и ищет успокоения в работе. Она то пытается вернуться в Дрохеду, то стремится наладить отношения со своим другом — немцем Лионом Хартгеймом. Лион любит Джастину и желает жениться на ней, она же боится привязаться к нему и стать уязвимой для боли и переживаний. В итоге она выходит за него замуж. Мэгги в Дрохеде получает от неё телеграмму, сообщающую о женитьбе. У усадьбы нет будущего — её братья не женились и бездетны, Дэн умер, а Джастина не желает и слышать о детях.
Рецензии
Рецензии на книгу «Поющие в терновнике»
Пожалуйста, зарегистрируйтесь или войдите, чтобы оставить рецензию. Регистрация займет не более 15 секунд.
Анастасия Савченко
Не возможно забыть.
Сначала я подумала что это обычный роман, каких много. Но все равно отложить в сторону не получалось. Следить за историей жизни рыженькой Мегги было очень захватывающе. Это моя первая книга, в которой был конец, на который ты никак не можешь рассчитывать. Тем более с таким количеством детей в семье. Я все ждала, ну, кому же повезет в любви, кто удивит. Не знаю что сказать, удивила вся книга целиком.
Полезная рецензия?
/
0 / 0
Sophiethemouse
Странные странности
Половина столетия самого тяжелого и насыщенного событиями века в истории. История одной семьи и одной женщины внутри этой семьи. Дочь, которая ничего не значила для матери, которая фанатично обожала сыновей. Жена, которую муж променял на "друга". Любимая, которая недоступна для того, кто ее любит. И, наконец, мать, которую бросают дети.
"Поющие в терновнике" одна из самых неоднозначных книг, прочитанных мной. Жестокость событий порой шокирует, несправедливость по отношению к Мэгги иногда ставит в тупик, но больше всего поражает то, как люди сами отталкивают свое счастье.
Я не спорю, что это хорошая книга, но сил на ее прочтение уходит столько, что я ни разу не прочитала седьмую часть целиком и до конца.
Полезная рецензия?
/
0 / 0
Bekka
Моя первая Любовь
Не знаю, что бы я делала без образа Ральфа де Брикассара... Запретный плод сладен. Вот это я понимаю личностный кризис. Твои базовые потребности идут в разрез с твоей миссией, гордыней, принципами. Что делать, когда желание настолько сильное, что ни время, ни расстояние не в силах ни чего изменить? Поддаться ему, конечно же... А что потом? Муки, муки совести. А Мэгги? Бедная девочка Мэгги - Бог забрал у неё слишком много. Две тоненькие книжки, но в них столько страстей, желаний, грехов и любви... Потрясающая живая книга. Вот это я понимаю классика вне времени.
Полезная рецензия?
/
1 / 0
Future sailors
Что может быть лучше, чем влюбиться!? Да почти все!
Книга, перевернувшая мой мир и оказавшая влияние на целую жизнь(может и непонятно написано, зато как звучит!). Нет, правда, это всё, семья Клири, Дрохеда, австралийские пейзажи, стрижка овец, Вторая мировая война, католицизм, сказочная усадьба Фиа, окружённая садом - вся жизнь проносится перед глазами, трагическая жизнь Мэгги, Дэна, Ральфа, Джастины. Истории, полные разочарований и не сбывшихся надежд, но таких воодушевляющих, ибо не победа главное, а участие. Да роман вовсе не заканчивается хэппи-эндом и разбивает все мечты читателя о счастливом конце в пух и прах, но зато сколько счастливых мгновений мы провели вместе, сколько пережили... Помню, я всё гадала, что это за цвет такой - "пепел розы", а ещё завидовала Дэну, что можно вот так взять и, заручившись поддержкой самого всевышнего, отправиться в лучший из миров, помню засушенную розу, бережно хранимую Ральфом в книге(со специфическим названием), обиду за Мэгги, которую невзлюбила злая училка и много чего ещё. Но самое яркое воспоминание связано с пронзительно рыжими волосами Мэг: какими они были чудесными и как бережно её мама каждый раз перед сном завивала их и прятала под чепец, дабы не растрепались) Это было просто ужасно, когда локоны пришлось отстричь. Так вот эта самая рыжина у меня где-то на подкорке засела, с тех пор я постоянно придаю своей шевелюре медный оттенок. А вообще я бы не прочь сейчас отправиться на какой-нибудь необитаемый остров, как Мэгги, и целыми днями бездельничать, ни о чём не заботясь, гулять нагишом и плавать в море-океане)
Полезная рецензия?
/
Если женские образы - Фионы, Джастины и особенно Мэгги - ощущаются как живые, в своей плотской реальности и самобытности, то Ральф де Брикассар выписан в сугубо романтическом ключе. Есть на нем даже печать очевидной идеализации: человек редкой красоты, высокообразованный, обаятельный, прирожденный дипломат, не просто духовный наставник своей паствы, но умеющий быть и простым пастухом, овчаром, несмотря на изысканные манеры, мастер на все руки, объект неосуществленных вожделений Мэри Карсон, как, впрочем, и других женщин, твердо хранящий верность католическим принципам безбрачия священнослужителей, он, подчиняясь аскетической догме, кажется, накрепко подавил в себе человеческие страсти и влечения.
Встреча с Мэгги преображает его. Уже тогда замечает он в ней то еле уловимое обаяние женственности, которое составит существо ее натуры. Именно такой останется она и в памяти читателей. По-своему трогательна эта дружба священника и девочки-подростка, дружба, перерастающая в привязанность, затем в любовь, для Мэгги еще смутную, неосознанную. Через всю жизнь пронесет она это чувство к своему первому и единственному избраннику, и та смятая, случайно уцелевшая от пожара роза, которую она подарит Ральфу, станет залогом прочности ее любви, многозначным символом.
Наверно, есть в этой немного грустной истории двух «однолюбов» налет сентиментальности и даже литературности.
Иным читателям она может показаться далекой от реальной жизни. Но учтем жанровые особенности этого романа. Позволительно ли мерить романтическое сгущение красок мерками бытового правдоподобия? Думается, что в любви Мэгги и Ральфа есть своя глубинная правда, выражающая всю силу и трагизм этого чувства в его самых высших проявлениях.
Переключая в последних частях романа внимание на Дэна и Джастину - тех, кто представляет третье поколение, писательница обращается к новым идейно-нравственным коллизиям. Дети Мэгги уже нарушают семейную преданность земле. Дэн, прекрасный и чистый юноша, пойдет по стопам отца, станет католическим священником, вступит в орден иезуитов. Его трагическая гибель окажется роковым ударом и для Ральфа.
Безусловно, есть в обрисовке Дэна, как и его отца, известная идеализация. И все же отношение писательницы к католицизму не лишено критического начала. Утверждая непреходящую ценность всего, первородного, живого, естественного, романистка
самой логикой воссозданных ею событий обнажает антигуманность католической догмы безбрачия духовенства, являющейся вызовом самой человеческой природе. Проблема эта охотно обсуждалась в литературе начиная с эпохи Возрождения: в новеллистике Боккаччо, например, остроумно обыгрывались изощренные проделки монахов, чьи плотские вожделения восстают против запретов, наложенных на них саном. В романе служение католическому богу фактически означает отречение от жизни, оно оборачивается глубочайшей жизненной драмой для Ральфа и Мэгги. В уста своей героини писательница вложит слова горького укора всевышнему, отнявшему у нее любимого. Да и самому Ральфу, перед лицом земной красоты Мэгги, бог будет казаться порой «колоссом на глиняных ногах». Гордыня и честолюбие Ральфа, его преданность сану обнаружат в конце концов всю свою эфемерность на фоне реальной земной любви - может быть, самого прекрасного, что он познал в жизни. Историзм романа проявляется и в обрисовке различных поколений семьи Клири. Дочь Мэгги - Джастина, ставшая актрисой, покинувшая родной дом и живущая в Европе, - еще один интересно задуманный женский образ. Она несет родовые черты Клири, горда, независима, самостоятельна, и в то же время она - человек иного времени, круг ее интересов, идеалов шире, чем у ее немного «провинциальных» родителей, а нравственные нормы - иные, свободные. Рядом с ней фигура ее возлюбленного Хартгейма кажется, однако, бледной, сама история их отношений - несколько надуманной, описывая ее, писательница, думается, сбивается на штампы «светского» романа, воссоздавая «красивую жизнь» людей, не обремененных материальными заботами.
В целом в обрисовке своих героев Колин Маккалоу избегает полутонов, она тяготеет к линиям рельефным, резким, краскам пронзительным и броским. Ральф де Брикассар не только великодушен и блестяще образован, он также являет собой феномен редкостного физического совершенства. Вот каким, например, Ральф видится Мэри Карсон: «...высок, безупречно сложен, тонкое аристократическое лицо, во всем облике удивительная гармония и законченность, - далеко не все свои создания господь бог одаряет столь щедро. Весь он, от волнистых черных кудрей и изумительных синих глаз до маленьких изящных рук и ступней, поистине совершенство». Перед нами - испытанные атрибуты романтического портрета. Такой же выразительностью, неординарностью отличается и внешность ряда других героев - Фионы, Мэгги, почти всех членов клана Клири.
Яркое, удивительное торжествует в романе над буднично-прозаическим, повседневным. Возлюбленный Фионы, отец Фрэнка, не просто известный человек, но государственный деятель, именем которого названы на его родине улицы. Джастина не только становится актрисой, она блистает в шекспировском репертуаре - в ролях Офелии, Дездемоны. Мэри Карсон - богатейшая женщина Австралии. Ральф де Брикассар, начавший свой путь в австралийском захолустье, делает головокружительную карьеру. Его старинный знатный род насчитывает более полутора тысяч лет, его дальний предок был бароном при Вильгельме Завоевателе, а все до Брикассары, истые католики, стойко защищали веру. Ральф приезжает к Мэгги на остров Матлок, безлюдный и сказочно прекрасный.
Даже самый уход героев из жизни, как правило, освещен особо трагическим светом. Дэн, наследовавший от Ральфа не только физические, но и нравственные качества, гибнет в море, спасая двух женщин; Пэдди умирает в пламени лесного пожара; Стюарт убит диким вепрем; Ральф испускает последний вздох на руках у Мэгги.
Романтическая тенденция романа дает себя знать и в разлитой в нем своеобразной атмосфере целомудрия, в акцентировке мотивов одиночества, безбрачия. Это - результат вдовства (Фиона и Мэри Карсон), неудачной семейной жизни (Мэгги), многолетнего пребывания в тюрьме (Фрэнк), развода (Лион Хартгейм), принадлежности к католическому духовенству (Ральф де Брикассар и Дэн). В ряде случаев черта эта, например у братьев Мэгги - Боба, Джека и Хью, оставшихся неженатыми, кажется психологически малодостоверной, хотя Фиона и говорит о присущей всем представителям рода Клири холодности. Вообще поведение влюбленных героев, их неискушенность носят заметный налет «викторианства», «джентильности», кажется возвращением к классическим английским романам прошлого века, столь чтимым австралийцами. Любимые книги семьи Клири - и детей и родителей - романтико-приключенческие сочинения, рассчитанные на юношеский возраст, где и поцелуй, не говоря о каких-либо рискованных описаниях, был редкостью.
Правда, на фоне этой целомудренной атмосферы романа выделяются несколько интимных сцен, достаточно натуралистичных. Конечно, они играют весомую роль в обрисовке психологического облика героев, характеризуют нравственные понятия разных поколений Клири. Например, подробно описанная первая брачная ночь Мэгги позволяет ей открыть в Люке человека грубого, ей глубоко чуждого. Возможно, что «моделью» послужила для писательницы соответствующая сцена из романа Мопассана «Жизнь», столь важная для характеристики Жюльена де Ламара. Встреча Мэгги и Ральфа на острове Матлок, напротив, очищена от физиологических подробностей: она предстает как высокий апофеоз подлинной любви. Джастина, вполне современная девушка «без предрассудков», во время свидания с Артуром Лестренджем хочет познать «технику» любви. И все же в сцене этой, так же как и в описании первой брачной ночи Мэгги, явно присутствуют «избыточные» детали, в которых писательница отдает дань «модным» образцам.
Однако не эти эпизоды определяют общую атмосферу произведения. Герои Колин Маккалоу - люди совестливые, переживающие коллизии страсти и долга, гордости, любовь для них - чувство стойкое, серьезное. Кажется, что время не властно над их душами. Годами хранят они свои тайны, переносят одиночество.
Но главное в них то, что они следуют своей природе, своей внутренней сути, идут своим путем. Об этой глубинной идее произведения напоминает и заголовок романа, и вынесенная в эпиграф старая кельтская легенда о птице, бросающейся на острые шипы и поющей перед смертью удивительно прекрасную песню: «Все лучшее покупается лишь ценою великого страдания». Образ этой птицы как лейтмотив возникает и в тексте книги: к нему возвращают нас заключительные строки романа.
Идут своей дорогой и Фрэнк, и Люк, и Дэн, и Джастина. Они не способны поступиться своими убеждениями, переломить свой характер. Ничего не могут поделать с охватившим их чувством Мэгги и Ральф; оно приносит им и великую боль, и великое счастье...
Своеобразие романа заключается в том, что сосредоточенность писательницы на нравственно-психологических коллизиях, переживаемых ее героями, соединяется в романе с широкой панорамой действительности, с масштабностью географических и исторических горизонтов. В этом отчетливо проявляется реалистическая тенденция произведения. Особенно интересны в познавательном отношении австралийские части романа, конкретные описания специфически национальных форм бытового уклада, ярмарки, танцевальных вечеров, жизни на ферме, в монастырской школе, праздника «силида» в Квинсленде и так далее. В то же время как бы ни была отделена Дрохеда от «большого мира», властный ветер истории доносится и до нее, он увлекает героев романа, определяет их судьбы. Действие переносится из Новой Зеландии в Австралию, из Нового Южного Уэльса - в Квинсленд, из Сиднея - в Лондон, в Бонн и Рим, в Афины, Северную Африку, на острова Тихого океана. Романистке в высокой степени присуще чувство истории. И это - важнейшая примета современного реалистического искусства.
Семья Клири являет собой как бы модель национальной истории. Эта мысль подчеркнута самой композицией романа, который членится на части, названные именами действующих лиц и заключенные в строго определенные хронологические рамки. Прослеживая генеалогию некоторых своих героев, Маккалоу делает важные экскурсы в историю и экономику Австралии. История - не только фон, на котором разыгрываются судьбы героев. По мере развития сюжета и приближения к современности ее дыхание все явственней чувствуется в романе. Напоминая о событиях первой мировой войны, романистка устами Падрика Клири, ирландца, помнящего об угнетении своей родины, осуждает своекорыстие английского колониализма, равно как и ура-патриотическую пропаганду, жертвой которой едва не оказался Фрэнк. В романе упоминаются попытки официальной прессы героизировать операцию в Галлиполи, с военной точки зрения явившуюся авантюрой, вдохновителем которой был тогдашний морской министр Черчилль. За эту бесславную акцию заплатили тысячами жизней австралийские и новозеландские солдаты.
Известный австралийский поэт-социалист Генри Лоусон как-то написал об Австралии:
Те, кто сказали, что нужды и нищеты здесь нету,
Имели, видно, свой резон, чтоб ложь придумать эту.
Своим романом Колин Маккалоу также оспаривает миф о счастливой, вечно процветающей Австралии, этой едва ли не «стране обетованной». Выразительна характеристика жестокого экономического кризиса 30-х годов, поразившего всю страну и весьма ощутимого в Дрохеде. Этот кризис, долгий, мучительный, оставляет тяжелый след в душах людей: тысячи бродяг-разнорабочих, «свэгменов», скитаются по дорогам страны, они нередко кормятся подаянием состоятельных фермеров, перебиваются мелкой поденной работой, иные находят конец, умирая в дороге...
Освещены в романе и события второй мировой войны, которые вовлекают героев книги. Двое сыновей Клири, Патрик и Джеймс, близнецы, неразлучные друзья, оказываются в рядах Девятой австралийской дивизии, сражающейся в Северной Африке с фашистами. Сначала она блокирована в осажденном Тобруке, затем переброшена под Эль-Аламейн, где осенью 1942 года под начальством фельдмаршала Монтгомери принимает участие в знаменитой битве, приведшей к поражению корпуса Роммеля и началу освобождения Северной Африки.
Наверно, батальные сцены романа покажутся советскому читателю наивными, недостаточно убедительными. Вообще тема войны, ее влияния на судьбы героев в романе звучит не так ярко, как хотелось бы, что, впрочем, имеет свои объяснения. Хотя Австралия внесла свой вклад в разгром немецкого и особенно японского фашизма, война не оставила столь трагического следа в жизни ее народа, а жертвы, ею понесенные, не идут ни в какое сравнение с тем, что выпало на долю Советского Союза, его армии и мирного населения.
Однако антифашистская направленность романа очевидна. Прибегая к историческому вымыслу, писательница вводит несколько важных сцен, касающихся деятельности Брикассара в Ватикане в годы войны. Ральф де Брикассар представляет те силы внутри католической церкви, которые находились в оппозиции к нацизму и его человеконенавистническим доктринам. Именно в уста Ральфа вложила писательница резкое и проницательное развенчание пронемецкой позиции папы Пия XII. Отвергая тезис о «непогрешимости» папы, Ральф заявляет: «Его суждения предвзяты. Все его усилия направлены на борьбу с коммунизмом. Германия для него - самый надежный враг коммунизма, единственная препона продвижению коммунизма на запад, и он хочет, чтобы Гитлер прочно держался у власти в Германии, так же как его вполне устраивает Муссолини в роли правителя Италии».
В этом эпизоде, на первый взгляд частном, писательница затрагивает острый политический вопрос, солидаризируясь с западногерманским драматургом Рольфом Хоххутом, который в своей известной пьесе «Наместник» обвинил папу Пия XII в преступном отказе возвысить свой голос против массовых репрессий, осуществлявшихся нацистами.
Вместе с де Брикассаром внутреннюю оппозицию нацизму представляет и Лион Хартгейм, который совсем еще юношей, солдатом вермахта, встречался с кардиналом в драматические дни июля 1943 года в Ватикане. Правда, о характере его политической деятельности в романе говорится довольно глухо; можно, однако, заключить, что Лион Хартгейм - противник «крайностей» нацистской идеологии, приверженец широкой буржуазно-демокра-тической платформы. Конечно, в рядах антифашистов в Италии, Франции, Германии было немало католиков. Однако, - и это отметит советский читатель книги, - решающую роль в европейском Сопротивлении играла активная, героическая борьба левых сил, прежде всего коммунистов. К сожалению, их деятельность - вне поля зрения писательницы.
Реализм романа, как уже отмечалось, проявляется в незабываемых по яркости, точно и подробно выписанных картинах природы, пейзажах. И здесь искусство Колин Маккалоу вырастает из национальной традиции, имеющей глубокие исторические корни.
Еще с прошлого века вошла в литературу поэтизация «буша» - девственных австралийских зарослей. Как и американские пионеры, осваивавшие «фронтир», австралийские первопроходцы продирались сквозь «буш»; там закалялся их характер, формировались стойкость и трудолюбие. Жизнь в «буше» требовала самоограничения, приучала к одиночеству, она противополагалась существованию в условиях города, который ассоциировался с изнеженностью, даже греховностью. Природа, воспетая во многих произведениях австралийской поэзии и прозы, напротив, словно бы очищала души людей, позволяла увидеть и саму человеческую природу в ее цельности, свободной от всего наносного.
Образы природы, постоянно присутствующие в романе Маккалоу, особенно в австралийской его части, - это не просто живописный фон, на котором развертываются события. Лесные чащи, пастбища, выгоны для овец, тростник выше человеческого роста, заросли кустарника - все это реальные условия существования для семьи Клири, прочно привязанной к земле. Герои Маккалоу словно бы приближены к извечным первоосновам жизни. И потому, наверно, столь прямодушны и цельны.
К числу самых запоминающихся картин в романе относятся пейзажи в окрестностях Дрохеды, этого своеобразного заповедника австралийской флоры и фауны. Кажется, писательница переносит нас в легендарный эдем, где вполне современные люди «сосуществуют» в редкостной гармонии с первозданной природой, не подвергшейся разрушительному воздействию технического прогресса.
Так возникает в романе своеобразная философия жизни, некий возрожденный руссоизм - как форма противостояния личности дегуманизирующей «машинной» цивилизации. Поэтизация природы, безусловно, составляет романтический элемент произведения, что придает ему волнующую новизну на фоне современной литературы с ее урбанизмом и пропитанностью вещно-техниче-скими реалиями и аксессуарами «массового» общества.
Если поэтизация природы и своеобразный руссоизм Маккалоу свидетельствует о романтических тенденциях ее романа, то реалистический элемент проявляется с особой отчетливостью в изображении труда. Тема эта всегда играла выдающуюся роль в реалистической литературе Австралии начиная с XIX столетия и до сегодняшнего дня, примером чего служит и творчество уже упоминавшегося Патрика Уайта. Осваивая огромный материал, поколения первопроходцев и пионеров должны были обживать гигантские безлюдные пространства, вырубать леса, засевать поля, строить, пасти гигантские отары овец. Они были пионерами, боровшимися со стихиями: лесорубы и гуртовщики, рубщики сахарного тростника и рыболовы, золотоискатели и сборщики фруктов своим трудом созидали богатство Австралии. Все это во многом определяло самый строй и характер литературы, прозы и поэзии, а также фольклора, в которых тема природы сливается с темой труда. Австралийская поэзия, например, вообще отличается реальностью, конкретностью, ее лирический герой не склонен к медитациям, не витает в облаках, он максимально приближен к земным заботам. Тех же героев, показанных в реальной трудовой практике, встречаем мы в рассказах и романах Г. Лоусо-на, В. Палмера, К.-С. Причард, А. Маршалла. При этом труд ассоциируется не просто с прозаическим заработком: выявлена его высокая этическая ценность. Вот почему не только традиционные темы литературы - любовь, странствия, горе и радость, но и такие, казалось бы, бытовые «материи», как хлебопечение, возвышаются и поэтизируются. Нэнси Кизинг в стихотворении «Хлеб» пишет:
Древнейшую еду
Готовлю я умело.
Она вбирает жизнь,
Теплеет, словно тело.
Ее тугую плоть
Мешу я кулаками,
А тесто на дрожжах
Вспухает под руками.
Понятье «человек» Символикой согрето, - Зерно, закваска, хлеб И плод под сердцем где-то.
Наверно, эти слова могла бы повторить и героиня Маккалоу Фиона, которая спокойно, с присущим ей достоинством и гордостью несет нелегкую ношу матери и хозяйки в огромном доме.
Главное дело, которым заняты мужчины в семье Клири, - это овцеводство. Писательница включает в свое повествование «пласты» специальной информации, касающейся выращивания овец, их стрижки, ухода за ними, гуртования, мясного производства. Все это дается в живых, по-своему увлекательных подробностях и представляет несомненный познавательный интерес. Читатель узнает, сколько тяжелого труда вложено в получение той самой знаменитой шерсти, которой славится Австралия. Особенно нелегка пора стрижки. И хотя в текст романа вводится немало, казалось бы, специальных технологических подробностей, страницы эти читаются с неослабевающим интересом. А между тем история литературы знает и немало примеров так называемых «производственных романов», например Пьера Ампа, схематичных и бесцветных, в которых в плотных описаниях машинно-технической фактуры растворяется человек.
Значит ли это, что основное в жизни людей - их труд - не поддается художественно-эстетическому освоению? Конечно же нет. И прежде всего потому, что в значительных, весомых художественных произведениях изображение трудового процесса существует не само по себе, как некое инородное тело, а сопряжено органически с обрисовкой человеческой индивидуальности, с ее социально-психологической характеристикой. Вот почему поколения читателей с неостывающим вниманием следят за тем, как Робинзон Крузо работает на гончарном круге, мастерит лодку, приручает домашних ЖИВОТНЫХ, строит хижину!
Герои Колин Маккалоу любят свой труд. Они отдаются ему с какой-то жадностью и самозабвением. Фрэнк с увлечением трудится в кузнице. Маленькая Мэгги с трепетом наблюдает, как он рубит огромные эвкалиптовые деревья. Ее братья, живущие в Дрохеде, настолько привязаны к земле, к своему делу, что пожертвовали ради этого семейной жизнью. Мастерски описывается рубка тростника в Квинсленде.
И если работа эта вызывает физическую усталость, то она вознаграждается радостью и удовлетворением. Маккалоу поэтизирует труд людей, находящихся на лоне природы, не связанный с крупным машинным, конвейерным производством; ведь в условиях капитализма индивидуальность работника нивелируется, дегуманизируется, утрачивает свою человеческую сущность и превращается в некий обезличенный придаток безжалостно функционирующей «системы».
«Поющие в терновнике» - произведение многоплановое, оно подтверждает ту известную истину, что творчество серьезного писателя питается живительными соками реальной действительности. Колин Маккалоу всего самобытней там, где художественно свидетельствует о природе, труде, укладе своей родины, знакомит с характерами, несущими национально-специфические черты. Напротив, переходя на европейскую сцену, она как-то теряет присущую ей свежесть...
Вот почему едва ли не самым важным образом, главенствующим надо всем, является образ Дрохеды. Он несет в себе лирическую тему романа, тему «дома», «истоков», «корней». С Дрохедой связаны главные герои произведения. Ее бескрайние просторы являются воплощением родины, родной земли, самых дорогих для человека начал. Здесь герои рождаются, живут, умирают, находят на тихом кладбище последнее успокоение. Даже иссохшая, истерзанная засухой земля Дрохеды полна для братьев Клири «несказанной прелести», один вид овец служит утешением, а запах поздних роз в саду кажется «райским блаженством». Не без чувства элегической грусти говорится в финале о Дрохеде - последнем из громаднейших землевладений Нового Южного Уэльса; вместе с ней должна отойти в прошлое старая патриархальная Австралия, мир чувств непосредственных, безыскусных и глубоких...
История зарубежной литературы, и особенно американской, знает немало примеров «писателей одной книги»: автор, счастливо дебютировавший первым произведением, впитавшим в себя весь его жизненный опыт, подвергается труднейшему испытанию - успехом, славой - и в дальнейшем часто не может удержаться на уровне первого своего достижения.
Ее построенный уже на американском материале роман «Нескромное увлечение» (1981) оказался неудачным. Затем Маккалоу в соавторстве с Джин Истхоуп публикует книгу по кулинарии. В 1985 году увидел свет ее роман «Символ веры для третьего тысячелетия» - произведение, несомненно, интересное, в котором писательница пробует силы в новом для себя утопическом жанре. Действие романа происходит в XXI веке, главный герой - провинциальный врач-психиатр Джошуа Кристиан, человек большой душевной щедрости, исполненный чувства сострадания к своим соотечественникам, решает излечить «невроз тысячелетия», страх перед грозящим в результате перенаселения планеты и истощения природных ресурсов «ледяным веком». Под влиянием своей последовательницы Джудит Керриол, женщины деловой, энергичной и честолюбивой, Кристиан пишет книгу, имеющую огромный успех. Ею он стремится помочь преодолеть невроз, воспитать в людях веру в себя, свои силы, чувство собственного достоинства. Встав во главе массового шествия, направляющегося в Вашингтон, он сознательно пригвождает себя к кресту, желая ценой самопожертвования послужить моральному обновлению общества. Хотя писательнице здесь и не удалось избежать плакатно-символической условности образов, роман этот одушевлен гуманистическими идеями. Несомненно, однако, что после «Поющих в терновнике» Маккалоу находится в нелегком творческом поиске новых тем и новых художественных подходов. Будем надеяться, что Колин Маккалоу в новых своих сочинениях закрепит успех романа «Поющие в терновнике».
Австралия дала плеяду высокоталантливых женщин-писательниц, прозаиков и поэтов: Этель Флоренс Ричардсон, Майлс Франклин, Катарина Сусанна Причард, Димфна Кьюсак, Мэри Гилмор. Хочется верить, что в этом перечне неоспоримое место займет имя Колин Маккалоу.
Обновлено: 2011-03-13
Внимание!
Спасибо за внимание.
Если Вы заметили ошибку или опечатку, выделите текст и нажмите Ctrl+Enter
.
Тем самым окажете неоценимую пользу проекту и другим читателям.
Полезный материал по теме
Одна из лучших любовных историй ХХ века и уж точно самый популярный австралийский роман всех времен. Насчет этой книги у меня долгое время было предубеждение («чисто женская проза»). Помню, одна знакомая восторженно пересказывала мне роман Маккалоу, особенно упирая на «запретную любовь» католического священника. Теперь, когда книга прочитана, с уверенностью могу сказать: «Поющие в терновнике» - прежде всего хорошая литература, которая не по душе будет разве только тем, кто в принципе не признает мелодрамы и любовные романы.
Как начинающей писательнице («Поющие...» - второй роман Колин Маккалоу) удалось создать мировой бестселлер? Дело не только в том, что эпические семейные саги любят во всем мире. И не только в «местном колорите», хотя Австралия - удивительная страна, а жизнь и быт обитателей «зеленого континента» описаны с любовью и вниманием к деталям. Маккалоу в частной истории сумела показать портрет эпохи (в жизнь героев вторгаются и Великая Депрессия, и Вторая мировая). В то же время центральный для книги конфликт чувства и долга актуален в любой стране в любое время.
Ну и главная героиня, Мэгги (на страницах романа она проживает целую жизнь - от 4 до 58 лет!) - личность на редкость обаятельная, живая и настоящая. Очень скоро ей начинаешь сопереживать, как реальному человеку. Ради знакомства с Мэгги уже стоит прочитать «Поющих в терновнике»...
Оценка: 8
Ох, я, кажется, старею. Если раньше я всегда наслаждалась фантастикой, то теперь меня все больше радуют семейные саги. И знакомство с данной книгой начиналось чрезвычайно приятно. Большая семья, начало века... Впереди виделось столкновение уютного домашнего мирка со страшными событиями, несомыми грядущим... Но повествование текло вперед, а события так и не вышли за рамки обыденных семейных неурядиц. Тень Великой войны промелькнула лишь на самом краю действия, чтобы тут же исчезнуть. Но первым тревожным звоночком стало для меня упоминание о возможном наследстве. Не нужно быть особо опытным читателем, чтобы с уверенностью предположить, что всем чаяниям героев на солидный куш не суждено сбыться, ведь иначе пропадет отличнейший повод пострадать. Дальше все пошло по нарастающей, грянув фортиссимо во время празднования дня рождения Мэри Карсон.
Спойлер (раскрытие сюжета)
«Мэри Карсон была вся в белом: белое шелковое платье, белые кружева, белые страусовые перья. Фиа смотрела на нее во все глаза, до того ошеломленная, что ей даже изменила всегдашняя невозмутимость. Так вопиюще нелепо, так некстати старуха вырядилась невестой – чего ради, спрашивается? Ни дать ни взять выжившая из ума старая дева, которая разыгрывает новобрачную. В последнее время она, ко всему, сильно растолстела, и это ее тоже не красит.»
Здесь повеяло такой диккенсовский нарочитостью, что еще долго все происходящее упорно ассоциировалось у меня с муравьиной фермой. Сперва автор заботливо выписала живых подвижных персонажей, а затем принялась неестественно выворачивать и ломать готовые характеры, испытывая их на прочность и низводя до роли беспомощных насекомых. То зальет муравейник водой, то подожжет, то запустит внутрь жука, то оторвет кому-нибудь лапку, а то и вовсе прихлопнет. Это странное изменение уже обрисованных типажей само собой наводит на мысль, что книга задумывалась и начиналась в одном ключе, но в процессе написания общий вектор повествования основательно изменил направление.
Сравнение с муравейником упорно не желало покидать мою голову до тех пор, пока все не стало еще хуже, хотя казалось бы, все и так переполнено наигранными стенаниями. Но нет, далее все ухнуло в глубины самого настоящего бабского романа с полным комплектом розовых соплей и сердечных терзаний. В этой фазе повествования главная героиня послушно наступает на заботливо разложенные автором грабли и истово мечется между двумя мужиками, не зная, с которым остаться. И страдает, как она страдает! Днем и ночью, в ведро и дождь, бодрствуя и пребывая в царстве Морфея бедняжка непрестанно мучается. И, видимо для того, чтобы дать читателям полнее прочувствовать ее боль, автор старательно нафаршировывает текст мерзостными коечными сценами, после которых сразу вспоминается фраза из якобы советской книги по домоводству: «После совершения интимного акта с женой вы должны позволить ей пойти в ванную, но следовать за ней не нужно, дайте ей побыть одной. Возможно, она захочет поплакать.» К счастью, через некоторое время описания близости меняют стиль с медицинского на китайский, однако отталкивают не меньше, но уже невозможной приторностью.
Стоит ли говорить, что на данном этапе мой и так непрестанно снижающийся интерес и вовсе угас? При смещении фокуса со всего клана на единственную дочь стало ясно, что интересной и живой была самая семья, а не конкретные члены фамилии. Сами же персонажи выписаны довольно однобоко и крайне мало развиваются. Мэгги Клири (О’Нил), главная героиня, всегда милая, покладистая и обязательно красивая, златоволосая, с серебристо-серыми глазами. И, не считая пары вспышек бунтарства, невозможно скучная и блеклая. Нам непрестанно напоминают о ее гордости, однако автор явно описывает нечто прямо противоположное: девица позволяет всем подряд вытирать о себя ноги, главное - не жаловаться. Венчает сей блистательный образ попытка решить все проблемы в отношениях с мужем через беременность, кхм... Ральф Рауль де Брикассар, главный герой, вечно красивый, голубоглазый, изысканный, дипломатичный и завсегда в рубашке, бриджах и сапогах для верховой езды под черной сутаной. И все эти описания раз за разом бесконечно повторяются одними и теми же словами. Довольно странный персонаж, учитывая, что автор явно ему симпатизирует и пытается и читателя насквозь пропитать этим обожанием, но при этом наделяет святого отца весьма сомнительными моральными качествами. Он всю книгу не без успеха пытается и на елку залезть, и ухи поесть, чем не может вызвать иного чувства, кроме гадливости. Мотивация Рауля де Брикассара так и остается нераскрытой, поскольку прочувствовать его стремления к власти совершенно не удалось. Впрочем, это беда всего произведения: практически все описания здесь напоминают пустую скорлупу, они имеют форму, но по своему содержанию абсолютно пусты. На протяжении без малого полувека жизнь обоих основных персонажей отмечается вехами: замужество, повышение в сане, рождение детей. А между этими точками нет никакого наполнения, сплошная пустота. Практически нет изменений ни в мировоззрении, ни в чувствах, ни в мыслях, и потому для меня ни один из этой пары не обрел объема и действительной сущности. Прочие же действующие лица наделены еще меньшей фактурой, как фигурирующие с самого начала, так вошедшие в повествование много позже. Мне лишь было жаль пришедшее в упадок имение, но и его Маккалоу разворошила, словно беззащитное гнездо.
К моменту начала Второй мировой войны происходящие вовсе перестало вызывать во мне какой-либо отклик, пока я не наткнулась на пару очаровательных перлов:
Спойлер (раскрытие сюжета)
(кликните по нему, чтобы увидеть)
«На Рождество 1941-го пал Гонконг; но уж Сингапура япошкам вовек не взять, говорили австралийцы себе в утешение. А потом пришла весть о высадке японцев в Малайе и на Филиппинах; мощная военно-морская база в нижнем конце Малайского полуострова держала море под постоянным прицелом своих огромных пушек, и флот ее стоял наготове. Но 8 февраля 1942-го японцы пересекли узкий Джохорский пролив, высадились в северной части острова Сингапур и подошли к городу с тыла, где все его пушки были бессильны. Сингапур был взят даже без боя.»
Лояльность в отношении метрополии, конечно, похвальна и понятна, однако такое неумелое замалевывание позорной сдачи крепости вызывает недоумение. Японская армия имела меньшую численность по сравнению с обороняющимися и понесла немалые потери как при переходе через джунгли Индокитая, так и время боя за Сингапур, который, вопреки заверениям Маккалоу, таки был. Нечего кивать на мнимую хитрость врага, когда имела место банальная халатность в собственном командовании. Противника тоже надо уважать.
Спойлер (раскрытие сюжета)
(кликните по нему, чтобы увидеть)
«Желтокожие вражеские солдаты – мелкие, щуплые, чуть ли не все в очках и с беличьими торчащими зубами. Ни красоты, ни выправки, не то что бравые вояки Роммеля.»
Спойлер (раскрытие сюжета)
(кликните по нему, чтобы увидеть)
«Наполовину обезумев, наполовину окоченев, он беспомощно ждал – вот-вот в метель, без парашютов, с пролетающих над самой землей самолетов посыплются советские партизаны...»
Почему я не могу перестать думать про десантирование Беорна с Орлов?
И это далеко не единственные моменты, вызывавшие у меня острый приступ недоверия к автору. Описываемые беседы и совещания с участием высоких церковных чинов при поддержке де Брикассара неизменно показаны как чаепитие с шутками по поводу «хозяюшки» и всемирным поглаживанием кошки. Как-то бедненько для Ватикана.
Развязка с участием третьего поколения персонажей вообще прошла мимо меня, я лишь порадовалась, что все, наконец-то, закончилось. Общий поэтический посыл о птицах в терниях совершенно не впечатлил. Наоборот, я считаю вредной подобную внешнюю мораль, когда все происходящее внутри книги искусственно подгоняется под нужный результат. Повторяющийся тезис о том, что работа на земле делает мужчин бесполыми, отнимая все силы, является отличным примером. Ага, все прочие фермеры кругом обзаводятся многочисленным потомством, а вот в Дрохеде все наоборот. Больше походит на то, что автору было банально лень выписывать все разрастающиеся ветви семейного древа, поэтому бессилие и бесплодие разит всех и вся. А если рассматривать всю мужскую часть населения книги, начинают одолевать подозрения, что автор не смыслит не только в истории и административном устройстве Ватикана, но много в чем другом. Боюсь даже предположить, где это Маккалоу видела столько молодых мужчин, совершенно не стремящихся к близости с противоположным полом. И, пожалуй, больше всего мне не хватило в этой книге позитивного воздействия чувств и привязанностей. Если герои и находят поддержку и опору в своей любви, то автор тщательно это затушевывает, выпячивая вперед лишь страдания и посыпание головы пеплом. Подобная однобокость совершенно не способствует возникновению положительных эмоций от книги. Во всей громаде слов, описаний и повторений я нашла для себя лишь пару жалких крупинок действительно сильных моментов. Все прочее же в лучшем случае не впечатлило, а то и вовсе произвело угнетающее впечатление. У Сельмы Лагерлёф в романе «Шарлотта Левеншельд» намного сочнее выписаны сомнения героя-священника, а религиозные размышления куда глубже у Сигрид Унсет в трилогии «Кристин, дочь Лавранса». Так что здешние недалекие думы не имели шансов снискать мое расположение.
Справедливости ради стоит отметить, что мне все же удалось почерпнуть в книге кое-что полезное. Благодаря роману Колин Маккалоу я получила общее представление о провинциальной жизни Австралии, а так же о некоторых природных и климатических особенностях этого континента. И даже больше, я смогла вынести изо всего этого основную мораль: хвала всем богам, что я живу на севере! Но и все. А теперь туды их в качель, великую любовь и розовые кружавчики вместе взятые! Ракету мне, ракету! Тряхну стариной на Альфе Лебедя!
Аудиокнигу слушала в исполнении Маргариты Ивановой. Чтение профессиональное, суховато-отстраненное, с интонациями практически на одном и том же нейтральном уровне. Не редко встречаются сомнительные или устаревшие ударения. Музыкальное сопровождение отсутствует полностью.
Оценка: 6
Тоже имел некоторое предубеждение как к женскому «любовному» роману. Но, к счастью, в книге акцент не только на этом. Книга мне была интересна именно как житейская сага, которая охватывает целые поколения жизни одной семьи, сага завернутая в антураж такой далекой и диковинной для нас Новой Зеландии и Австралии, со счастливыми периодами и периодами горя, со своими трудностями, кризисами и подъемами.
Для меня, кроме основной линии была интересна также история жизни Феоны, матери семейства, которая к сожалению осталась несколько за кадром: по всему видно, что эта женщина выпала из своей среды в силу некоей трагической случайности или собственной глупости (скорее последнее), но, несмотря на это, ей все таки повезло с мужем, который ее очень любил и старался как мог скрасить превратности бедной крестьянской жизни. А с самого начала книги на меня произвела неизгладимое впечатление трогательная картина, как маленькая Мегги получила в подарок первую в своей жизни куклу... Но все таки люди и характеры этого произведения остались от меня несколько далеки - за все повествование не встретилось ни одной, так сказать, родственной души. Я могу понять Пегги который был весь в роботе, дабы добыть пропитание для своей многочисленной семьи (да и то не мог никак остановиться в наращивании масштабов этой семьи), но мне странна мать (Феона), которая выделяет своей любовью сначала одного, потом другого ребенка и абсолютно не интересуется остальными. Аналогично и Мегги может спокойно оставить детей на попечение престарелой прислуги и неделями, месяцами объезжать свои животноводческие угодья, а потом плакать и удивляться почему подросшие дети так далеки от матери. Да, все таки не наша ментальность. Правда Джастина, дитя современной эпохи, составляет разительный контраст с остальными героями книги, мне более понятна, хотя сопереживания все равно (скорее тем более) не вызывает. Вообще герои книги годами мучают себя и окружающих в попытках разрешить свои житейские дилеммы; при всем уважении, но как можно так расточительно относиться к жизни? В итоге лишь печаль вызывает тот факт, что такая многочисленная семья, имея все предпосылки после улыбки фортуны, занять свое теплое место в жизни, тупо чахнет и окончательно загибается под неподъемной тяжестью собственных тараканов, печально. Ну а фортуна, а как еще можно назвать тот факт, что потомки безвестного новозеландского фермера, да даже, не только потомки, но и непосредственные члены его многочисленного семейства, становятся вхожи в лучшие дома Европы - в Рим, к кардиналам и папе, а потенциальный канцлер Германии годами пытается добиться благосклонности их дочери?
Ну а мастерство Маккалоу, как автора, достойно всяческих похвал, ей удалось практически одинаково живо и натурально изобразить как австралийский быт с мухами и пылью, засухами и наводнениями, так и войну, депрессию, душевные метания героев; как особенности ведения животноводства по автстралийски, так и выращивания и переработки сахарного тростника; несколько сложнее судить о достоверности описания католического закулисья. Отдельно стоит упомянуть и картины постепенного прихода относительно современной цивилизации в изначальную австралийскую глушь. Кроме того в книге наличествуют и сцены откровенно эротического характера, например лишения девственности Джастины (если не ошибаюсь в советских переводах таких картин не было, либо они были сильно упрощены). Уж не знаю выиграла ли книга от оных или нет, я, честно говоря, не любитель, но детям ее уже не дашь. Хотя для девочек подростков можно рассматривать как ненавязчивое пособие к взрослой жизни: тут и про месячные и откуда дети берутся и как, и про девственность и про контрацептивы; даже на примере той же Джастины можно рассмотреть хотят ли они, что бы у них было так или все таки должна быть любовь.
Кстати о детях. Может я и не прав, но и Феона и Мегги себе в заслугу ставят то, что с измалку не вмешиваются в дела детей (тупо не обращают на них внимания, другими словами). Тогда как может вставать вопрос, почему дети выросли именно такими, и потом тоже не особо обращают внимания на родителей? И вообще не такими как, например, Мегги хотелось бы? Ну и из этого самое спорное место - автор показывает, что оба ребенка Мегги четко пошли в своих отцов, даже не будучи с ними знакомы. Тоесть гены у Мегги не удались, а воспитанием, повторюсь, она практически не занималась... Для меня несколько не убедительно. Ближе к концу книги Мегги почему-то сетует на Бога, поскольку она осталась недовольной своей жизнью. Применительно к нашим реалиям, я бы сказал, что жизнь (Бог) наоборот все ей преподносили на блюдечке, осталось только протянуть руку и взять! Но нет, наша героиня практически все время была пассивным созерцателем собственной жизни, кроме решения о рождении детей. Да и то - родила и забИла! Особенно ярко это видно с Джастиной, которая перестала быть нужной матери еще до рождения - и зачем потом удивлятся по поводу ее характера и поведения, и сетовать на жизнь, Бога и саму дочь?
И так мой окончательный вердикт: книга все таки достойна быть прочитанной и поставленной на полку рядом с остальными классиками, а концовка получилась одним из самых сильных моментов книги. С одной стороны вполне в неспешном духе всего произведения, с другой - такая краткая и емкая. Весь роман я гадал, а кто ж таки должен петь в терновнике, к концу уже решил, что вся история про птичку - ради красивого словца, ан нет, как роман начат красивой легендой, так и закончен он ею же, буквально последним абзацем!
Оценка: 8
Это совсем не такой уж «женский роман», который я ожидала по рекомендациям. В большей степени это основательная и размеренная семейная сага, охватывающая три поколения австралийских переселенцев в первой половине 20 века. Детальная, с историями каждого из членов большой семьи, подробным описанием их окружения и даже некоторым историческим контекстом (по крайней мере, в тот период, когда сюжет переходит к эпохе Второй мировой). В центре - любовная история дочери из среднего поколения семейства и местного священника, но нельзя сказать, чтобы она занимала в романе какое-то особо значимое место в части объема текста, хотя, безусловно, является самой значимой в сюжетном плане.
Все начинается в большой бедной семьи новозеландских переселенцев: несмотяр на то, что семья живет не то чтобы на грани голода, но с некоторой постоянной его угрозой, детей все прибавляется, правда, все удачно получаются мальчиками, которые остаются тут же и с ранних лет работают. Есть только одна девочка, Мэгги, она-то и станет главной героиней. Глава семьи неожиданно получает приглашение переехать в Австралию, к старшей богатой сестре, у которой нет других наследников, и с переездом уровень их жизни значительно улучшается. Но тем не менее, это не позволяет им как-то существенно изменить саму суть жизни: все члены семьи, включая вырастающих детей, так и остаются в своем поместье и работают на земле, занимаясь чисто физическим трудом и не помышляя ни о чем большем. Никто из них не не задумывается ни на секунду, что можно было бы что-то в этой жизни изменить, например, поехать учиться в университет, стать кем-то другим, а не овцеводом или начальником овцеводов. В этой переходящей из поколения в поколение размеренности есть что-то вырожденческое, что-то, свидетельствующее об утрате жизненных сил семейства. К концу романа все оставшиеся члены семьи уже достаточно обеспечены и постоянный труд не является условием их физического выживания - но в большинстве своем, за парой исключений, они продолжают вести какую-то серенькую, незаметную и привычную жизнь. Только двое детей из младшего поколения дают какую-то надежду в этом плане. Кстати говоря, это очень хорошая мысль и очень правильная: «Она с удивлением поняла, что непрерывный чисто физический труд - самая прочная преграда, которую способны воздвигнуть люди, чтобы не давать себе по-настоящему мыслить». Мне кажется, что не только физический, а и вообще непрерывный и тяжелый труд любого рода является такой преградой, потому что от умственного и организаторского труда устаешь не меньше, и времени и сил подумать о своей жизни тоже нет.
Отдельно хочется сказать про главную героиню романа, к которой как раз и относится любовная история со священником, - девочку Мэгги. Знаете, я во всей мировой литературе не помню такого образчика «идеальной женщины» в плане сочетания всех тех качеств, который традиционно принято считать олицетворением женственности. Она красивая, но не заносится своей красотой и сама ее не осознает. До очень взрослых лет сохраняет полнейшую, доходящую до идиотизма невинность в плане вопросов пола (я не верю, что для человека, живущего на ферме, где плодится всякая живность, это возможно). И самое главное - она совершенно покорная, безынициативная, способна годами терпеть плохие условие и плохое обращение, принимая его как должное, и при этом ждать и надеяться. Такой человек, который сидит, куда его посадят, и делают, что ему сказано. Юная девушка влюбилась в священника, и он в нее тоже, но он выбрал церковную карьеру, а она терпеливо ждала-ждала, и вышла замуж за первого встречного потом, который был на него мало-мальски похож. Ах да, еще чисто женское свойство: не понимая, откуда берутся дети, она страшно хочет их иметь. Изначально, с детсткого возраста. Что, кстати, для выходцев из многодетных бедных семей тоже не особо характерно, мне кажется. И, разумеется, секс с новоявленным мужем кажется ей чудовищным и страшно болезненным. И старшую дочь, которая, как назло, выросла умной, инициативной и себе на уме, она открыто недолюбливает. Зато в сыне, нежном теленочке, души не чает. В общем, писательница собрала все штампы про «нежное сердечко» и как там еще называется такой типаж людей - хотя по мне, наиболее подходящий эпитет для них - овца. Кому конкретно Мэгги сделала хорошо своей бесхарактерностью и долготерпением - да никому, напротив, заставила всех окружающих ее мучиться от того, что они не оправдали высокие ожидания овцы и спровоцировали новый виток ее смиренных страданий. Священника - оттого, что он предпочел ей карьеру, сына - оттого, что он осмелился самостоятельно выбрать свой жизненный путь.
Почему меня так раздражает такой женский типаж и такой подход к жизни? - Да потому что именно описанным качествам многие обязаны тем, что выросли в нищете с отцом-алкоголиком, а мама-страдалица работала на трех работах и говорила «на самом деле, он тебя любит», вынося бутылки. Что характерно, в счастливых семьях женщине как-то не удается сохранить этот типаж смиренной страдалицы - потому что не от чего особо страдать. Видимо, поэтому такие страдалицы счастливые семьи и не создают, иначе их главный талант пропадет впустую.
Интересно было бы услышать мнение мужчин - насколько Мэгги кажется им симпатичной и привлекательной?
К слову, именно в этой истории дилемма священника - любовь или карьера - совсем меня не трогает. Может, потому, что изначально было понятно, что он выберет, и будь Мэгги поживее и поактивнее, были бы еще варианты, а тут она нисколько не помогала ему склонить чашу весов в свою пользу, и все пошло так, как пошло. Драма в «Оводе» в этом плане гораздо сильнее цепляет за живое. А Ральф в этом плане - не слишком привлекательный персонаж, хотя и очень понятный по-человечески. Не было бы у него любимой карьеры, так была бы, например, любимая жена и любимая любовница. Его наперсник кардинал Витторио гораздо более сдержан, проницателен и этим симпатичен. «Смирение - вот чего вам недостает, а ведь именно смирение и создает великих святых - и великих людей тоже» - и это очень верно применительно к Ральфу и подобным ему персонажам, которые, по большому счету, больше всего любят самих себя.
Самый симпатичный персонаж в романе - Джастина, нелюбимая дочь от нелюбимого мужа. Которая, несмотря на всю неудачность своего положения, выросла живым, сильным и активным человеком, сама выбрала себе занятие, пробилась на сцене на другом конце света и, в итоге, единственная из всего семейства получила под конец романа надежду на создание счастливой семьи по любви. Хотя тоже, конечно, все это кажется немного сомнительным: через весь роман идет красной нитью идея о том, что все героини женского пола всю жизнь упорно любят одного мужчину. Это мило, конечно, но как-то сомнительно - я не говорю, что такого не бывает, а говорю, что это случается далеко не с каждой.
Оценка: 7
Книга бесспорно особенная. Концептуально монументальная, но страдает в деталях. Мне она не слишком понравилась. почему? потому что меня вопрос «почему» мучил на протяжении всей книги. почему зла никто не держит? Почему автор так ненавидит мужчин? Почему обокрасть семью и гордиться достижениями в карьере купленной украденными деньгами это правильно и хорошо? Почему это правильно и хорошо нарушать обеты и библейские заповеди снова и снова, одновременно их проповедуя? Почему священник- гипокрит ставит гордыню выше смирения, сдержанности, простоты, скромности и умеренности и его за это все обожают? Почему все женщины отдельно, и все мужчины отдельно? Почему такие провалы в линии повествовании, куда исчезают года? от 2 до 8 лет просто испаряются в никуда и ничего не происходит? почему такая слабая концовка? где апофеоз? о чём собственно книга? Мне так показалось что ни о чём. так, - маленькие трагедии на протяжении 60 лет а потом все умерли. ну, может и не все. из всех действующих лиц с уверенностью можно сказать только о тех кто либо помер либо дотянул до последних страниц. другие канули в никуда. Какова мораль? О том что Бог дал Бог взял? как-то скупо, не смотря на обилие материала
Оценка: 6
Один из моих любимых романов, книга, которая может считаться эталоном любовно-психологического романа. Удивительная глубина образов, поступки героев, их мысли, чувства совершенно естественны, нет ни малейшей деланности или декоративности. В своем роде эпохальная книга, которую можно читать и перечитывать много-много раз, и каждый раз находить что-то новое. Фильм мне понравился меньше.
Оценка: 10
1. Во-первых, это любовный роман и лишь потом семейная сага. Я к тому, что все эти любовные муки и неурядицы просто подгребают под себя некоторый намек на семейную сагу. Если я правильно понимаю, в семейной саге не должно быть какого-нибудь единственного главного героя, вокруг которого строится сюжет. В семейной саге вся семья и каждый человек в отдельности из этой семьи и есть главные герои. А в этой книге главная героиня это Мэгги и Джастина, а остальные герои прописаны лишь для того, чтобы яснее вырисовать образ двух этих женщин (и ещё я подозреваю, чтобы увеличить объём книги).
2. Если бы это был просто любовный роман, я бы, наверное, еще смирился бы с этим. Но это любовно-трагический роман, самый мой ненавидимый жанр. Это как индийский фильм, где влюбленная пара никак не может воссоединиться из-за миллиона преград. Но в отличие от индийского фильма, тут сразу становится понятно, что ничем хорошим роман не кончится, и сопли буду преследовать читателя до самого финала.
2.2 Я никогда не понимал людей, которые пишут и читают романы, где всё у всех плохо и всё в конце плохо заканчивается. Неужели у писателя и читателя всё в жизни так хорошо сложилось и так мало горя и бед у них в жизни, что захотелось написать/почитать про мучения и страдания других людей?
1. Экзотика. Новая Зеландия и Австралия первой половины 20 века, ее быт и природа, подробно и щедро описанная автором. А так же в придачу немного Северной Африки, Ватикана, Лондона и Греции.
2. Интересные и хорошо прописанные главные герои. Особенно понравились Фрэнк, Стюарт, Лион и конечно же Ральф.
3. Масштабность и большой временной период охваченный романом. Тут немного упоминается первая мировая война и чуть подробнее вторая мировая война. А так же интересно было мне прочитать про экономический кризис, политику и религию.
Подводя итоги. Книга, в общем и целом, могла бы получиться очень и очень неплохой, но семейная сага просто захлебнулась под натиском неразделенной любви и неадекватного поведения всех женщин семейства Клири. И у меня осталось множество вопросов, относящихся к судьбе мужской половины семейства Клири, но автор, чтобы не отвлекаться лишний раз на них, просто «кастрировала» их. Вы можете себе представить 5 (хорошо 3) здоровых мужиков, которые не то что не женились, а, по-моему, даже не спали с женщинами в течение всей своей жизни? Как то уж слишком пренебрежительно автор относится к мужчинам.
Читая, я невольно сравнивал этот роман с единственно прочтенной мной книгой в жанре семейной саги «Богач, бедняк» Ирвина Шоу и могу сказать, что это сравнение было далеко не в пользу «Поющих в терновнике».
P.S. Меня одного напрягал тот факт, что в начале каждой части в заголовок выносился имя какого-нибудь героя, которому по идее должна быть посвящена это часть, но неизменно повествование возвращалось к Мэгги и ее страданиям, а в последних двух частях вместе с Мэгги фигурирует и Джастина, т.к. Мэгги уже не в состоянии удивить читателей своими любовными муками.
«Поющие в терновнике» представляет из себя семь глав, которые сами по себе можно считать отдельными романчиками, связанными едиными героями и местами действия. Они настолько разрозненны и бессмысленны, что могли бы попросту отсутствовать в книге или существовать сами по себе. Долгое время я задавалась вопросом, по какому принципу им даны именно такие названия - по именам героев. Вроде как только в половине случаев те сходили в тех главах со сцены... Но потом стало ясно, что каждый такой персонаж, чьим именем названа глава, отпевает в ней свою трагическую песню, «погибая в терновых шипах». Так, практически самая главная героиня Мэгги оканчивает песенку в самом начале, в детстве, хотя жизнь ее продолжается и за пределами книги, ведь каждая следующая часть дает повествование далее по времени. Дело в том, что она, будучи наивной провинциальной девочкой, так и не преодолевает своей неразвитости. Как только дело касается отрыва от семьи, самостоятельности, а особенно отношений с мужчинами, она превращается в неадекватное существо с душевным расстройством. Собственно, присуще это практически всем остальным членам ее семьи: матери-затворнице Фионе, чья трагедия, оказывается, в статусе матери ветеранов войны, и ее старшему сыну Френку, сошедшему с ума тоже как раз в период переходного возраста, а позже из-за девиантного поведения попавшего в тюрьму, Стюарту-аутисту, остальным индифферентным братьям... Главный секс-символ книги - священник Ральф де Брикассар - отпевает свое, продавшись богатству и политической власти... Соперником благоразумия становится поместье Дрохеда, забирающая у всех некую романтическую составляющую любви.
И ничего из того меня совершенно не тронуло, потому что переживания в книге клишированные, а персонажи - с надуманными характерами, если эти недоделки вообще можно так называть. Слезу получил только единственный момент - смерть отца семейства Клири. Пэдди Клири был единственным настоящим человеком на страницах, совершенно невыдающимся, простым, но способным на раскаяние, прощение, терпение и здравость рассуждений. Его нечастые появления значили гораздо больше, чем конные прогулки Ральфа по Дрохеде в полурастегнутой рубашке, демонстрирующей загорелую гладкую грудь.
Если первая часть книги радовала детской наивностью, достаточно реальными глупыми диалогами, хотя их вела уже повзрослевшая девушка 16 лет, а не ребенок, то с появлением сексуальных мыслей мир книги сходит с ума. Героиня превращается в истеричку, которой непременно надо рожать детей вне зависимости от наличия мужчины, потому что ей невдомек, по какому принципу происходит зачатие. Ральф, в которого та влюблена, при любых возникающих с семейством Клири проблемах начинает распевать псевдомолитвы, в которых хулит Бога. По ходу обсуждения этого всего дань уважения вообще переходит к античным богам, а текст автора вместо привычных описаний быта овцеводов или рубщиков сахарного тростника начинает давать отсылки то к Гомеру, то к создателям древнегреческих трагедий. Время от времени можно заметить отсылки к фольклору: в истории о Люке и его ребенке просвечиваются ирландские мифы об эльфах, а в вере католических священников - глупые христианские суеверия.
Кстати, в книге достаточно много подробностей о климате Новой Зеландии и Австралии, о населяющих эти регионы людях различной национальности, всегда приводится исторический контекст происходящих событий, будь то мировые войны или политические разборки в Европе. Но все это очень сухо, как из справочника списано, и совершенно не прожито героями, искусственно вставлено. То же касается и чисто бульварных клише: если секс с главным героем-любовником, то конечно же на прекрасном курорте в самой комфортной обстановке и красивыми описаниями, а как с родным, но не любимым, мужем, то в дешевой грязной гостинице на неудобной лежанке да еще и болезненно. Видно, как развитие отношений соответствует продаже: если богато и красиво, значит судьба-любовь и удовольствие, если обычно и как у всех, то это насилие и ненависть. Еще одно кстати: хорошо бывает и в том случае, когда мужчина - немного женщина по характеру, а значит, злобное стервозное существо, склонное к интригам и секретничанью. А вот когда мужчина прям мужик, основное время посвящающий физической работе, а досуг - кружке пива с приятелями, то в нем точно что-то гейское и ненормальное. Ведь настоящий мужик должен ездить вокруг женщины на коне, демонстрируя свою сексуальность. Именно таким образом Колин Маккалоу, например, показывает помимо всего еще и дипломатическое мастерство Ральфа в официальных кругах: повороты головы и пряди волос на ветру, дополняемые всепонимающим томным взглядом. Не важно, что всю книгу он несет сплошную ересь.
В этой книге любви как таковой нет. Нет и настоящей семейной истории. Если персонажи и птички, погибающие в терниях, то последняя песня их почти всегда отвратительна. Особенно это касается женщин, чья эволюция начинается с наивной, пассивной и замкнутой девушки, а заканчивается экспрессивной сукой, не ведающей приличий. Фионе удавалось держаться, пока все ее время занимала отчетность поместья, Мэгги помогала ее психическая отсталость и попытки переноса внимания на детей. Последняя героиня, Джастина, пыталась преодолеть это игрой на сцене, к которой ее тянуло, и потому из всех выглядела более многообещающим персонажем. Каждой из героинь в начале пути была присуща интригующая нота, но уже под конец автор, видимо, решила не давать ни одной из них ничего особенного и написала до пошлости тупой клишированный текст вместо хорошей оригинальной судьбы неординарных девушек, попросту сровняв их с потенциальными жителями дурдома. Романтическая история о том, как преступники и авантюристы стали на новой земле аристократами не обросла романтикой любовной, да и семья здесь существовала только тогда, когда был жив ее глава - безродный, но честный фермер, довольствующийся тем, что имеет. После него из мужчин остаются только женские фантазии, и относиться к «Поющим в терновнике» как к серьезному произведению становится невозможно.
Оценка: нет
Поющие в терновнике Колин Маккалоу
(Пока оценок нет)
Название: Поющие в терновнике
О книге «Поющие в терновнике» Колин Маккалоу
Невероятный и сильный роман Колин Маккалоу «Поющие в терновнике» в своем время завоевал сердце тысяч читателей… Попробуйте и вы.
Перед вами — краткое содержание «Поющих в терновнике», а внизу страницы вы можете скачать книгу в fb2, epub, rtf, txt.
Колин Маккалоу — прекрасная американская писательница, родилась в 1937 году в Новой Зеландии. В 1974 году опубликовала свой первый роман, а через три года увидел свет роман «Поющие в терновнике», который стал бестселлером и принес Колин славу и признание. Это повествование о трех поколениях австралийской семьи, тружеников, искателей своего счастья. В романе воспеваются сильные, глубокие чувства, возникающие между людьми, любовь к земле, к своей родине. Книга насыщена красочными описаниями австралийской природы, быта местных жителей.
История начинается с 1915 года и захватывает полстолетия. Роман разбит на 7 частей, в которых раскрываются и красочно описываются характеры главных героев. Центральной в сюжете романа стала жизнь семьи Клири, которая проделала трудный путь от новозеландских бедняков до управителей поместий Дрохеды.
В первой части книги описывается жизнь многодетной семьи, с ее трудовыми буднями, тяжелым трудом, обучение детей в католической церкви, бедность и серость, которая сопровождала быт семьи. В этой семье родился еще один ребенок Мегги. Затем главу семьи, вместе с детьми, приглашает на хорошую должность, в поместье Дрохеды, его сестра. Семья перебирается в поместье, и все дальнейшее развитие сюжета происходит в этой местности.
В романе воспевается доброта, человеколюбие, порядочность, уважительность, романтичные и преданные отношения между мужчиной и женщиной, преданность семье и семейных ценностей. В конце романа добро побеждает. Терпение и труд вознаграждены, и справедливость восторжествовала. Автор указывает то, что нужно много трудиться, чтобы чего-то добиться. Это очень важно для современного общества, где все хотят большего за меньшие усилия. Хоть роман и написан относительно давно, но вопросы в нем поднимаются актуальные по сей день.
Роман «Поющие в терновнике» Маккалоу стоит прочесть, поскольку в нем описан не только путь любящей друг друга семьи от бедности к богатству, но и тонкая, чувствительная история любви. А именно через весь сюжет идет линия об отношениях молодых людей, которые любят друг друга, но не могут быть вместе, поскольку девушка боится, что когда она влюбится в молодого человека и растворится в нем, он вновь причинит ей невероятную боль, которую на этот раз она может не перенести.
Книга «Поющие в терновнике» очень добрая и ее должен прочитать каждый вне зависимости от своего возраста. Интересно читать не только о том, как жили раньше люди из разных сословий, но и то, почему одни были бедны, а другие богаты. Много внимания уделено любви — всепоглощающему чувству. Любовь и боль идут рядом, и именно от вас и вашей половинки зависит, чего будет больше. В данном произведении каждый найдет то, что ищет в реальной жизни. И, возможно, ответы на вопросы помогут измениться самому и сделать наш мир чуточку добрее.
Роман «Поющие в терновнике» был экранизирован.
На нашем сайте о книгах сайт вы можете скачать бесплатно без регистрации или читать онлайн книгу «Поющие в терновнике» Колин Маккалоу в форматах epub, fb2, txt, rtf, pdf для iPad, iPhone, Android и Kindle. Книга подарит вам массу приятных моментов и истинное удовольствие от чтения. Купить полную версию вы можете у нашего партнера. Также, у нас вы найдете последние новости из литературного мира, узнаете биографию любимых авторов. Для начинающих писателей имеется отдельный раздел с полезными советами и рекомендациями, интересными статьями, благодаря которым вы сами сможете попробовать свои силы в литературном мастерстве.
Цитаты из книги «Поющие в терновнике» Колин Маккалоу
Самым лучшим женщинам приходится тяжелей всех, вот что я вам скажу.
Птица с шипом терновника в груди повинуется непреложному закону природы; она сама не ведает, что за сила заставляет ее кинуться на острие и умереть с песней. В тот миг, когда шип пронзает ей сердце, она не думает о близкой смерти, она просто поет, поет до тех пор, пока не иссякнет голос и не оборвется дыхание.
Слезы слепили ее, сердце разрывалось от горя, прежде ей неведомого, – ведь у нее никогда еще не бывало ничего своего, о чем стоило бы горевать.
Старость – самое жестокое мщение, которое на нас обрушивает мстительный Бог. Почему он заодно не старит и наши души?
Она достойна лучшей участи, но рождена не для лучшего.
Ведь только тому, кто хоть раз поскользнулся и упал, ведомы превратности пути.
Как это страшно, что один-единственный человек так много значит, так много в себе воплощает.
В старости тоже есть смысл, Мэгги. Она дает нам перед смертью передышку, чтобы мы успели сообразить, почему жили так, а не иначе.
Мужчина как мужчина. Все вы одинаковы, этакие огромные волосатые мотыльки, изо всех сил рветесь к какому-нибудь дурацкому огоньку, бьетесь о прозрачное стекло и никак его не разглядите. А уж если ухитритесь пробраться сквозь стекло, так лезете прямо в огонь и сгораете, и конец. А ведь рядом тень и прохлада, есть и еда, и любовь, и можно завести новых маленьких мотыльков. Но разве вы это видите, разве вы этого хотите? Ничего подобного! Вас опять тянет к огню, и вы бьетесь, бьетесь до бесчувствия, пока не сгорите!
Я никогда, никогда, никогда никого не полюблю! Только попробуй полюбить человека – и он тебя убивает. Только почувствуй, что без кого-то жить не можешь, – и он тебя убивает. Говорю тебе, в этом люди все одинаковы!
Скачать бесплатно книгу «Поющие в терновнике» Колин Маккалоу
(Фрагмент)
В формате fb2 : Скачать
В формате rtf : Скачать
В формате epub : Скачать
В формате txt :
