Чинопоследование над усопшим неправославным - история чина. Патриарх сергий об отпевании инославных
В жизни каждого человека наступает момент, когда заканчивается путь его земной жизни, прекращается физическое существование. Кто-то умирает в результате естественного старения организма, кто-то по причине болезни или несчастного случая, кто-то готов сознательно отдать жизнь за свои идеалы и убеждения. Так или иначе, но независимо от возраста и положения в обществе любого из нас постигнет смерть.
Закон смерти - общий для всего человечества, и человечество знает о нем две истины: первую, что мы умрем, а другую - неизвестно когда. Смерть приходит к человеку тогда, когда он достиг предела жизни, который предопределен ему праведным судом Божиим для совершения дела ему предназначенного. И совершенно бессмысленными, ужасными и непонятными кажутся нам смерть младенцев и вообще детей, как и внезапная гибель от несчастного случая.
На протяжении всей земной истории человек пытался проникнуть в тайну смерти. Св. Антоний Великий однажды обратился к Богу с такой молитвой: "Господи! Для чего одни умирают в молодости, а другие живут до глубокой старости?" И был ему следующий ответ от Бога: "Антоний, себе внимай! А пути Божий тебе испытывать не полезно".
Несмотря на пугающую неизбежность кончины и неизвестность времени ее, для православного христианина смерть не является фактом трагически безысходным. С первых дней своего бытия Церковь учила и учит, что наши умершие братья всегда живы у Господа.
Вот что пишет св. Иоанн Златоуст о смерти: "Ужасна смерть и страшна для не знающих высшего любомудрия, для не знающих загробной жизни, для считающих смерть уничтожением бытия; разумеется, для таких смерть ужасна, уже само название ее убийственно. Мы же, благодатию Божией видевшие тайные и безвестные премудрости Его и почитающие смерть переселением, не должны трепетать, но радоваться благодушествовать. Потому что оставляем тленную жизнь и переходим к жизни иной, нескончаемой и несравненно лучшей" (Беседа 83. Толкование на Евангелие от Иоанна).
Таким образом, для христианина телесная смерть - только преставление, переход к более совершенной форме бытия. Вот поэтому древние христиане праздновали не день телесного рождения, но день кончины усопшего. "Мы празднуем, - говорит Ориген (ок.185-254), - не день рождения, но день смерти как прекращение всех скорбей и отгнание искушений. Празднуем день смерти, потому что не умирают те, которые кажутся умершими".
Точно так же вместо того, чтобы сказать "умер", христиане говорили "родился". "Эту гробницу, - читается в одной надгробной надписи, найденной в римских катакомбах, - построили родители сыну своему Меркурию, который жил 5 лет и 8 месяцев, а после сего родился о Господе в феврале".
Богословский смысл такого отношения к смерти раскрывается в учении о воскресении мертвых, о победе над смертью. Начало этой победы - смерть Христа. Приняв нашу природу, Христос стал причастен смерти не только для того, чтобы соединиться с нами до конца. Будучи главой нового человечества, новым Адамом, Он всех нас заключил в Себе, умирая на Кресте. Любовь Христова объемлет нас, рассуждающих так: если один умер за всех, то все умерли (2Кор.5,14).
Однако необходимо, чтобы эта смерть стала действенной реальностью для каждого человека. В этом значение крещения: оно как таинство соединяет нас с распятым Христом - "крестившиеся во Христа Иисуса, в смерть Его крестились" (Рим.6,3). Во Христе мы умираем для всего того, через что проявилась в мире власть смерти: умираем для греха, для ветхого человека, для плоти, для "стихий мира" (Кол.2,20). Для человека смерть со Христом является, следовательно, смертью смерти. Во грехе мы были мертвы, во Христе живы, "ожившие из мертвых" (Рим.6,13).
В этой перспективе телесная смерть приобретает новый смысл для христианина. Она не просто неизбежная участь, которой покоряются; христианин и умирает для Господа, как он жил для Него. Надежда на бессмертие и на воскресение, идущая из глубины древности, обрела себе в тайне Христа твердое основание. Благодаря приобщению к смерти Христа, мы не только живем теперь новой жизнью, но пребываем в уверенности, что "Воскресивший Христа из мертвых оживит и ваши умершие тела Духом Своим, живущим в вас" (Рим.8,11). В воскресении мы войдем в Царство Божие, где "смерти не будет" (Откр.21,4).
Посмертная участь человека
Загробная жизнь еще до всеобщего воскресения не для всех одинакова. Души скончавшихся в вере и святости пребывают в состоянии света, покоя и предвкушения вечного блаженства, а души грешников в другом положении - во мраке, беспокойствии и ожидании вечного мучения. Такое состояние душ умерших определяется на частном суде, который так называется в отличие от всеобщего Страшного Суда потому, что он бывает сразу после смерти, и потому, что на нем лишь предрешается участь каждого, но не назначается полное и окончательное воздаяние. О том, что такой суд совершается, есть довольно ясные свидетельства Священного Писания. Так св. ап.Павел говорит: "Человеку положено однажды умереть, а потом суд" (Евр.9,27), то есть всякому должно умереть и после смерти предстать на суд. Видно, что здесь идет речь не о всеобщем Суде при втором пришествии Христа, когда души предстанут вместе с воскресшими телами (2Кор.5,10; 2Тим.4,8). Сам Господь в притче о богатом и Лазаре указал, что праведный Лазарь тотчас после смерти был отнесен ангелами на лоно Авраамово, немилосердный же богач оказался в аду (Лк.16,22-23). А раскаявшемуся разбойнику Господь сказал: "Истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю" (Лк.23,43), то есть не во время второго пришествия, а сегодня, сразу после кончины.
Что происходит с телом человека после кончины мы видели и знаем; что же бывает с невидимой душой - не видим, однако из Предания Св. Церкви знаем, что в течение 40 дней после смерти душа пребывает в различных состояниях.
Исход души и что в это время происходит около нее св. отцы описывают так: "Душе предстанут ангелы добрые и злые. Владение последних до крайности смутит душу: отроду она находится в ведении и защите ангелов добрых. Тогда человеку великою помощью служат его добрые дела и чистая совесть. Тогда послушание, смиренномудрие, добрые дела и терпение помогут душе и она, сопровождаемая ангелами, в великой радости идет к Спасителю. Душу же страстную, грехолюбивую отводят злые духи в ад для мучения" (св. Феодор Студит).
Св. Макарию Александрийскому явились однажды два Ангела и рассказали: "Душа как благочестивого человека, так и неблагочестивого, приходит в испуг и устрашается присутствием страшных и грозных ангелов. Она слышит и понимает слезы и рыдания окружающих ее людей, но не может произнести ни одного слова, ни подать голоса. Ее смущают предстоящий дальний путь, новый образ жизни и разлучение с телом".
Св. Иоанн Дамаскин пишет: "Бог спасает создание рук Своих, исключая лишь тех, которые явно принадлежат к числу отверженных, поправших правую веру, так что левая сторона весов слишком много перетягивает правую. Ибо богопросвещенные мужи говорят, что при последнем издыхании дела человеческие как бы взвешиваются на весах, и если, во-первых, правая сторона возьмет перевес над левою, тот человек, очевидно, испустит душу между сонмом благих Ангелов; во-вторых, если та и другая в равновесии, тогда без сомнения побеждает человеколюбие Божие; в-третьих, если весы преклоняются на левую, но мало, то милосердие Божие и тогда восполнит недостаток. Это три Божественных суда Владыки: правосудный, человеколюбивый и преблагой. В-четвертых, когда злые дела берут великий перевес".
Особо выделяются Церковью 3-й, 9-й, 40-й дни после смерти. Обычай совершать поминовение в эти дни восходит к глубокой древности, хотя общецерковное установление появляется в 5 веке в 7-й книге апостольских постановлений.
Что значат 3-й, 9-й, 40-й дни? Св. Макарий Александрийский передает нам следующее ангельское откровение о состоянии душ умерших в первые 40 дней после смерти. "Когда душа отделяется от тела, она в течение первых двух дней пребывает на земле и в сопровождении Ангелов посещает те места, в которых имела обыкновение творить правду. Она скитается около дома, в котором разлучилась от тела, а иногда пребывает около гроба, в котором находится тело. В третий же день, в подражание Воскресению Христову, происшедшему в 3-й день, душа возносится для поклонения Богу". Вот почему в этот день совершается приношение и молитва за душу умершего. Тело в 3-й день предается земле, а душа должна вознестись на небо: "И возвратится прах в землю, чем он и был, а дух возвратится к Богу, Который его дал" (Еккл.12,7).
"...После поклонения Богу повелевается от Него показать душе различные и приятные обители святых и красоту рая. Все сие рассматривает душа 6 дней, удивляясь и прославляя Создателя всего Бога. Созерцая же все сие, она изменяется и забывает скорбь, которую имела, будучи в теле. Но если она виновна в грехах, то, при виде наслаждений святых, начинает скорбеть и корить себя, говоря: Увы мне! Сколько я осуетилась в том мире! Увлекшись удовлетворением похотей, я провела большую часть жизни в бесчестии и не послужила Богу как должно, дабы можно было и мне удостоится сей благодати и славы. Увы мне бедной!.. По рассмотрении же в продолжении шести дней всех радостей праведных она снова возносится Ангелами на поклонение Богу... После вторичного поклонения Владыка всех повелевает отвести душу в ад и показать ей находящиеся там места мучений, разные отделения ада и разнообразные нечестивые мучения, в которых находясь, души грешников непрестанно рыдают и скрежещут зубами. По сим различным местам мук душа носится 30 дней, трепеща, чтобы и самой не быть осужденной на заключение в оных. В сороковой день опять она возносится на поклонение Богу; и тогда уже Судия определяет приличное ей по ее делам место заключения... Итак, благое Церковь имеет обыкновение.., хорошо делает.., правильно поступает, совершая в 3-й день приношение и молитву.., в девятый.., и в сороковой". (Слово св. Макария Александрийского об исходе душ праведных и грешных).
В отдельных местах как на Востоке, так и на Западе, вместо 9-го и 40-го дня поминовения совершалось в 7-й и 30-й дни.
Поминовение в 7-й день соответствует ветхозаветному предписанию: "Плач об умершем 7 дней" (Сирах.22,11), "Сделал Иосиф плач об отце 7 дней" (Быт.50,10). Поминовение 30-го дня так же имело основание в ветхозаветной практике. И Аарона (Чис.20,29), и Моисея (Втор.31,8) сыны израилевы оплакивали 30 дней. Постепенно на Востоке для поминовения усопших были приняты 3-й, 9-й, 40-й дни, а на Западе - 7-й и 30-й.
Приготовление усопшего к погребению
Исходя из веры в телесное воскресение и относясь к телу как к храму души, который освящен благодатию таинств, св. Церковь с самых первых времен своего существования проявляет особую заботу об останках умерших братии по вере. Историческое основание погребения усопших дано в чине погребения Иисуса Христа, который соответствовал ветхозаветному обряду. По примеру благочестивой древности погребению усопших и в настоящее время предшествуют различные символические действия, порядок которых следующий.
Тело умершего омывается водой (см. Деян.9,37: "Случилось в те дни, что она занемогла и умерла; ее омыли и положили в горнице"). Тела умерших архиереев и священников не омываются водою, а обтираются губкой, пропитанной деревянным маслом. Это делается не мирянами, а священнослужителями (священниками или диаконами). После омовения усопшего одевают в новые чистые одежды, чем выражается вера в будущее обновление тела по воскресении. При этом в выборе одежды соблюдается соответствие со званием и служением усопшего, так как каждый должен будет дать ответ на будущем суде не только как христианин, но и за то служение, которое он совершал. В современном мире соответствие одежды званию и служению сохранилось лишь в армии и у священства, поэтому архиереев и священников облекают в священные одежды, в правую руку вкладывается крест, а на грудь кладут Евангелие. В знак того, что священник был "совершитель тайн Божиих и особенно святых тайн тела и крови Христовых", лицо его по смерти закрывается воздухом (специальным платом), поднимать который не принято. Диакону влагают в руку кадило.
На умершего мирянина, кроме обычных одежд, полагается саван - белый покров, напоминающий о чистоте одежды крещения. Омытое и облаченное тело полагается на приготовленном столе, а затем кладется в гроб, как бы в ковчег для сохранения. Прежде положения в гроб, тело и гроб окропляются святой водой. В гроб умерший кладется лицом вверх, с закрытыми глазами и ртом по подобию спящего. Руки складываются на груди крестообразно, как свидетельство веры усопшего в распятого Христа. Лоб украшается венчиком в напоминание о том венце, которого желал апостол Павел и который готовится всем верующим и проводящим достойную христианскую жизнь. "А теперь готовится мне венец правды, который даст мне Господь, праведный Судия в день оный; и не только мне, но и всем возлюбившим явление Его" (2Тим.4,28). Все тело покрывается священным покровом в знак веры Церкви, что умерший находится под покровом Христовым. На гроб архиерея кладется мантия, а покров - сверх мантии. В руки умершего полагают икону или крест свидетельство веры во Христа. При гробе зажигают свечи. Один подсвечник ставится у головы, другой - в ногах и два - по бокам гроба, изображая крест. Свечи в данном случае напоминают о переходе умершего от темной земной жизни к истинному свету.
Чтение Псалтири по усопшим
В православной Церкви существует благочестивый обычай чтения Псалтири по усопшему и до погребения, и в память его после погребения. Этот обычай существует с глубокой древности и основывается на том, что Священное Писание как Ветхого (к которому относится Псалтирь), так и Нового Заветов, будучи словом Божиим, обладают молитвенной силой.
Святитель Афанасий Александрийский писал, что книга псалмов - это зеркало, в котором грешная душа человеческая со всеми страстями, грехами, беззакониями, недугами не только отражается в настоящем виде, но и находит в псалмах врачевание.
Книга псалмов - это не произведение искусства, дошедшее к нам из глубины веков, хотя и прекрасное, но чуждое и постороннее, нет, книга псалмов очень близка к нам, это книга о всех нас и о каждом человеке.
"По моему мнению, - писал св. Афанасий, - в книге псалмов измерена и описана словом вся жизнь человеческая и душевные расположения и движения помыслов, и сверх изображенного в ней ничего более не отыщется в человеке. Потребно ли покаяние и исповедание, постигли ли кого скорбь и искушение, гоним ли кто или избавился от злоключений, стал ли опечален и смущен и терпит что-либо подобное сказанному выше, или видит себя преуспевающим, а врага приведенным в бездействие, или намерен восхвалить, возблагодарить и благословить Господа - для всего этого имеется наставление в божественных псалмах... Поэтому и сейчас каждый, произнося псалмы, пусть будет уверен, что Бог услышит просящих псаломским словом".
Чтение псалтири по усопшим несомненно приносит им великое утешение - и само по себе, как чтение слова Божия и как свидетельство о любви к ним и память о них их живых собратий. Приносит оно им и большую пользу, так как принимается Богом как приятная умилостивительная жертва во очищение грехов поминаемых: так же как приемлется Им вообще всякая молитва, всякое доброе дело.
Существует обычай просить священнослужителей или лиц, специально этим занимающихся, - почитать псалтирь в память усопших, причем эта просьба соединяется с подачей милостыни за поминаемых. Но очень важно чтение псалтири и самими поминающими. Для поминаемых это будет еще более утешительно, так как свидетельствует о большой степени любви и усердия к ним их живых собратий, которые сами лично хотят потрудиться в память их, а не заменять себя в труде другими.
Господом подвиг чтения будет принят не только как жертва за поминаемых, но и как жертва за самих приносящих ее, трудящихся в чтении. И, наконец, сами читающие псалтирь получат от слова Божия и великое назидание, и великое утешение, чего они лишаются, поручая другим это доброе дело и сами чаще всего не присутствуя на нем. А милостыня может и должна быть подаваема самостоятельно, независимо от чтения псалтири, и ценность ее в этом последнем случае будет, конечно, выше, так как не будет соединена с возложением обязательного труда на приемлющего, а будет подана по заповеди Спасителя даром, и потому будет принята Господом как милостыня сугубая.
Над умершим архиереем и священником читают не псалтирь, а Евангелие, поскольку по своему служению они были проповедниками Евангельского слова. Читают Евангелие над ними только священнослужители.
Панихида и заупокойные литии
До погребения и после него по усопшим служатся панихиды и литии.
Панихидою, в переводе с греческого "всенощное пение", - называется церковная служба, по своему составу представляющая собой сокращенный чин отпевания (погребения).
Такое название этот чин имеет потому, что исторически он связан по своему сходству с утреней, - одной из частей всенощного бдения, так как первые христиане из-за гонений на Церковь погребали умерших ночью.
В дальнейшем, после прекращения гонений, погребальное богослужение было выделено как самостоятельное, но название его сохранилось прежним. Лития - по гречески litai , что означает "усиленное общее моление" - является сокращенной формой панихиды.
Погребение
Чин погребения включает в себя и отпевание, и предание тела усопшего земле. Погребаются только те усопшие, тела которых прошли медицинское освидетельствование, и имеется свидетельство о смерти.
Время погребения
Погребение совершается через трое суток после смерти. Исключение составляют случаи смерти от какой-либо заразной болезни, если существует угроза распространения этого заболевания между живыми, и в случае сильной жары, приводящей к быстрому разложению трупа.
Относительно времени суток, в древней Руси существовал обычай хоронить умерших до захождения солнца, и притом - когда оно стоит еще довольно высоко, потому что, как выразился новгородский епископ Нифонт (XIIв.): "То бо есть последнее видит солнце до будущего воскресения"; но прямого запрещения хоронить и после захода солнца не было и нет, если к этому имеются объективные причины.
Не совершается погребение умерших в первый день Святой Пасхи и в день Рождества Христова до вечерни.
Место отпевания
Отпевание должно совершаться в храме, за исключением уважительных случаев с позволения местного епархиального начальства; в моргах, например, в Санкт-Петербургской епархии отпевание запрещается.
Отпевание умерших по положенному чину имеет очень важное значении для умерших и для живых: оно, являясь последним молитвенным напутствием Церкви своим чадам, трогательными и умилительными песнопениями дает правильный выход и направление скорби живых родственников и друзей усопшего. Вот почему желательно торжественное и уставное совершение этого чина в храме, который, быть может, строился или восстанавливался, содержался, украшался благодаря пожертвованиям прихожанина, и в котором он, будучи живым, получал часто единственное утешение в скорбях своей земной жизни, освящающую благодать таинств, испытывал радость соборной молитвы.
Тело усопшего ставится в центре храма, всегда головою к западу, ногами к востоку, то есть лицом к алтарю. Делается так потому, что, во-первых, не только служащие, но и сам усопший молится об упокоении своей души, поэтому лицо его должно быть обращено к востоку; во-вторых, по учению Церкви, почивший приносится в церковь для произнесения над ним приговора о его судьбе в загробной жизни, почему и лицо его должно быть обращено к Богу, Который невидимо присутствует в алтаре, на престоле; в-третьих, алтарь изображает собой небо, усопший же взывает: "На небо очи мои возведу к Тебе, Слове, ущедри мя".
Чины погребения
В православной Церкви существует несколько чинов погребения: первый - для мирян; второй - для младенцев, не достигших семи лет; третий - для монахов; четвертый - для священников; и пятый - особый чин погребения на Пасху.
Чин погребения в просторечии называется отпеванием из-за обилия песнопений. Он включает чтение Священного Писания, разрешительную молитву, прощание близких с почившим и предание тела земле.
Сначала песнопения чина погребения изображают картину перехода в вечность истинно верующей души, блаженство душ праведных, соблюдающих закон Господень, твердое упование на милость Божию и тихие молитвы о помиловании.
Затем следуют новозаветные тропари с припевом "Благословен еси, Господи, научи мя оправданием Твоим", изображающие кратко, но верно всю судьбу человека.
Далее поется канон, в котором Церковь обращается с молитвой к мученикам, просит ходатайствовать об усопшем. Так Церковь учит нас смотреть правильным взором на настоящую жизнь, которая изображается бурным морем, постоянно волнующимся, а смерть - путеводителем к тихому пристанищу. Священнослужители молят Бога упокоить умершего со святыми, где нет ни болезни, ни печали, ни воздыхания, но жизнь бесконечная.
Потом следуют особые погребальные стихиры, составленные преподобным Иоанном Дамаскиным. Это проповедь о суете всего, что прельщает нас в мире и покидает нас по смерти; это вопль человека над тленными сокровищами жизни. "Плачу и рыдаю, когда размышляю о смерти и вижу во гробах лежащую, по образу Божию созданную нашу красоту: безобразную, безславную, не имеющую вида...".
Затем читается Священное Писание, которое утешает нас, раскрывая дивные тайны будущего преображения человеческого тела: "Наступает время, в которое все, находящиеся в гробах, услышат глас Сына Божия; и изыдут творившие добро в воскресение жизни, а делавшие зло - в воскресение осуждения..." (Ин.5,28-29).
После чтения Евангелия священник вслух повторяет последнее разрешение во всех грехах, в которых усопший покаялся или которые забыл исповедать по слабости памяти, а также снимает с него все епитимий и клятвы, которым он мог подпасть во время своей жизни. Однако этой молитвой не отпускаются грехи, которые были сознательно сокрыты на исповеди.
Лист с текстом разрешительной молитвы кладется в правую руку усопшего. Исключение составляют младенцы, которым разрешительная молитва по указанным ниже причинам не читается, а произносится особая молитва из чина погребения младенцев. Обычай давать умершим в руки эту молитву у нас в России получил свое начало с XI-го века, а именно со следующего случая.
Князь Симеон, желая по смерти получить разрешение в своих грехах, подобно тому, как получал и при жизни, просил святого преподобного Феодосия Печерского, "да благословит его душа его, яко в животе, тако и по смерти", и умолял написанием известити свое благословение.
Преподобный, решаясь дать ему это написание, при условии соблюдения православной веры, послал ему иерейские прощальные слова молитвы. Готовясь к смерти, князь Симеон завещал, чтобы эта разрешительная молитва была положена ему в руки. Его желание было исполнено.
С этого-то времени, по свидетельству преподобного Симона, епископа Владимирского, и стали всем умершим класть в руки эту молитву после отпевания. По преданию святой Александр Невский при своем погребении, когда прозвучали слова разрешительной молитвы, неожиданно правой рукой сам как живой принял эту молитву, из рук священника, совершавшего отпевание.
Отпевание младенцев
Над младенцами (детьми младше семи лет), умершими после святого Крещения, совершается особое исследование как над непорочными и безгрешными созданиями. В этом чинопоследовании нет молитв об оставлении грехов умершего, но содержится лишь прошение сподобить душу преставившегося младенца Царства Небесного по непреложному обетованию Господа: "...Пустите детей приходить ко Мне и не препятствуйте им, ибо таковых есть Царствие Божие" (Мк.10,14). Хотя младенец не совершил никаких подвигов христианского благочестия, но, очистившись в святом Крещении от прародительского греха, соделался непорочным наследником Царства Божия. Чин младенческого погребения изобилует утешениями скорбящим родителям его, в песнопениях свидетельствуется вера Церкви в то, что блаженные младенцы после своего преставления становятся молитвенниками о любящих их и о всех, живущих на земле.
Отпевание священнослужителей
Архиереи, священники отпеваются особым чином. Священник, лишенный сана, погребается мирским чином. Диакона, хотя и облачаются как священнослужители, однако, не будучи еще священниками, отпеваются по мирскому чину.
Чин погребения на Пасху
Существенно отличается чин погребения в Святую Пасху от совершаемого обычно. В день славного Христова Воскресения верующие должны забыть обо всем, даже о собственных грехах, и все мысли сосредоточить на радости Воскресения Спасителя. В этот день, как и во всю Светлую седмицу, нет места для рыданий, для плача о грехах, для страха смерти. Все покаянно-спасительное исключается из богослужения. Пасха - это победное воспоминание о попрании смерти смертью Христовой, это радостнейшее и утешительнейшее исповедание веры в то, что дарована жизнь и "сущим во гробах".
Из всех молитвословий и песнопений в пасхальном чине погребения остаются только заупокойные ектений, даже Апостол и Евангелие читаются праздничные. Сохраняется молитва на ектений и молитва разрешительная.
Особого чинопоследования погребения для священников, монахов и младенцев в наших богослужебных книгах на Пасху нет, потому предполагается, что в этот день все отпеваются одним Пасхальным чином.
Проводы тел усопших
По указу Св. Синода от 1747 года, священники обязаны провожать тело усопших из дома до могилы. В современных городских условиях выполнение данного указа практически совершается очень редко в связи с удаленностью кладбищ и из-за большой загруженности священников. Поэтому проводы обычно ограничиваются символическим шествием с пением Трисвятого до машины, в которой повезут гроб. Проводам предшествует прощание с телом покойного, которое совершается после чтения разрешительной молитвы.
В момент прощания близкие совершают последнее целование умершего как знак единения и любви к нему, не перестающей и за гробом.
Последнее целование совершается при пении трогательных песен: "Видя меня лежащим безгласным и бездыханным, вос-плачьте обо мне все братья, и сродники, и знакомые. Вчерашний день беседовал с вами, и внезапно настиг меня страшный час смерти; но приидите все любящие меня, и целуйте последним целованием. Я уже более не поживу с вами или о чем-либо не собеседую; к Судии отхожу, где нет лицеприятия: там раб и владыка(вместе предстоят, царь и воин, богатый и убогий в равном достоинстве; каждый от своих дел прославится или постыдится. Но прошу и умоляю всех: непрестанно о мне молитесь ко Христу Богу, да не буду низведен по грехам моим в место мучений, но да вселюся в жизненный свет".
При прощании с почившим нужно целовать икону, лежащую во гробе, и венчик на лбу усопшего. Икону после прощания следует из гроба забрать. Ее можно оставить себе на молитвенную память, либо отдать в храм. При этом надо мысленно или вслух испросить у лежащего во гробе прощения за все те неправды, которые были допущены к нему при жизни, и простить то, в чем был виновен он сам.
После прощания священник предает тело земле. Для этого после прощания, когда тело уже накрыто саваном, священник крестообразно посыпает тело землей со словами: "Господня земля и исполнение ея, вселенная и вси живущие на ней". Строго по уставу это положено делать на кладбище при опускании гроба в могилу, но поскольку такой возможности зачастую нет, то это делается в храме. В том случае, если прощание с покойным совершается по какой-либо причине не в храме, а на кладбище, тогда священник дает землю родственникам, и те сами высыпают ее в могилу на гроб. Это действие совершается в знак покорности божественному повелению: "Земля еси и в землю отыдеши".
Вынос тела из храма производится ногами вперед и сопровождается колокольным перезвоном. что не имеет оснований в церковный уставах, но тем не менее, служит выражением христианского благочестия, оповещая верующих об отшествии души из тела и тем призывая их к молитве за усопшего.
Место погребения
Погребение должно совершаться на специально отведенных для этого кладбищах. В могилу усопшего обычно кладут лицом к востоку, так как и мы молимся на восток в ожидании второго пришествия Христова, и в знак того, что усопший идет от запада жизни к востоку вечности. Этот обычай унаследован православной Церковью из древности. Уже св. Иоанн Златоуст говорит о положении усопшего лицом на восток в ожидании воскресения, как об обычае, существующем с прежних времен.
На могиле умершего ставится крест. Этот обычай впервые появился около третьего века в Палестине и особенно распространился после утверждения христианской веры при греческом императоре Константине Великом, который показал прекрасный пример своим подданным христианам, поставив на гробе апостола Петра крест из чистого золота. К нам этот обычай перешел из Византии вместе с верою. Уже св. Владимир предавал церковному суду разрушителей могильных крестов.
Относительно места установки креста практика различна, однако следует ставить крест в ногах погребенного с обращением распятия к лицу умершего.
Необходимо заботится о содержании могилы в благоустройстве и чистоте, помня о достоинстве тела человека как храма Божия, которому надлежит воскреснуть, а также из уважения к памяти покойного. О благоговейном отношении к могилам мы имеем огромное количество примеров из Священного Писания.
Благоустройство кладбищ, устроение некрополей и в наши дни свидетельствует о почтении и уважении к своей истории, о любви "к отеческим гробам". Или изобличают обратное, когда на кладбищах видишь нерадение и бесчинство.
Погребение сектантов, старообрядцев, иноверцев, неизвестных, некрещеных и самоубийц
Старообрядцы и сектанты совершают погребение по принятым у них обрядам. Если человек был по рождению и крещению православным, но впоследствии уклонился в раскол, то погребение совершается по обычному чину православной Церкви, если перед смертью он покаялся в своем заблуждении и имел желание присоединиться к православной Церкви. Православный священник может погребать старообрядцев по чину совершения погребения иноверных христиан.
Погребение иноверцев по обряду православной Церкви запрещается, но если умрет инославный христианского исповедания и не будет священника или пастора того исповедания, к которому умерший принадлежал, то проводить тело до кладбища обязан священник православного исповедания. Участие священника в этом случае ограничивается следующими действиями: священник облекается в священные одежды, но не совершает заупокойной литии, а лишь с песнопением "Святый Боже" провожает тело усопшего до могилы, минуя православный храм. Тело опускается в могилу без возглашения вечной памяти. При совершении такого погребения не должны иметь место ни венчик, ни разрешительная молитва.
Погребение тел неизвестных людей в настоящее время совершается государственными службами. Но если бы возникла потребность в христианском погребении, то следовало бы людей, о которых доподлинно неизвестно, что они были христианами, проводить по чину, установленному для иноверцев.
Не погребаются по обряду православной Церкви мертворожденные и некрещеные младенцы, как не вступившие в Церковь Христову.
Лишаются христианского погребения умышленные самоубийцы. Если самоубийство совершено обдуманно и сознательно, а не в припадке душевного заболевания, Церковь признает его столь же тяжким грехом, как и отнятие жизни у другого (убийство). Жизнь каждого человека есть драгоценнейший дар Божий и тот, кто самовольно лишает себя жизни, тот кощунственно отвергает этот дар. Это особенно важно для христианина, жизнь которого вдвойне дар Божий - и по физической природе, и по благодати искупления.
Таким образом, убивающий себя христианин вдвойне оскорбляет Бога: как Творца и как Искупителя. Такое действие может быть только плодом полного отчаяния и неверия в Божественное Провидение, без воли Которого, по Евангельскому слову, "и волос не упадет с головы" верующего. А кто чужд веры в Бога и упования на Него, тот чужд и Церкви, которая смотрит на вольного самоубийцу, как на духовного потомка Иуды, предавшего Христа. Ведь, отрекшись от Бога и Богом отверженный, Иуда "пошел и удавился". Поэтому по церковным законам сознательный и вольный самоубийца лишается церковного погребения и поминовения.
От самоубийц следует отличать лиц, лишивших себя жизни по неосторожности (случайное падение с высоты, потопление в воде, отравление пищей, нарушение норм техники безопасности и т.д.), а так же лиц, совершивших самоубийство в невменяемом состоянии. Для погребения человека, совершившего самоубийство в невменяемом состоянии, требуется письменное разрешение правящего архиерея.
В православной Церкви принято относить к самоубийцам и лиц, погибших при разбое, то есть совершивших бандитское нападение (убийство, грабеж) и умерших от полученных ран и увечий.
Однако, несмотря на столь жесткое отношение Церкви к самоубийцам и запрещение церковного поминовения, она не запрещает совершать домашнюю молитву за них. Так Оптинский старец Леонид, в схиме Лев, утешал и наставлял одного из своих учеников (Павла Тамбовцева), у которого отец покончил жизнь самоубийством, следующими словами: "Вручай, как себя, так и участь родителя, воле Господней, премудрой, всемогущей. Не испытывай Вышнего судеб. Тщися смиренномудрием укреплять себя в пределах умеренной печали. Молись Всеблагому Создателю, исполняя тем долг любви и обязанности сыновней, так:
"Взыщи, Господи, погибшую душу отца моего, аще возможно есть, помилуй.
Неизследимы судьбы Твои. Не постави мне в грех молитвы сей моей, но да будет воля Твоя...".
Конечно, не было воли Божией на столь горестную кончину родителя твоего: но ныне он совершенно в воле Могущего и душу, и тело ввергнуть в пещь огненную, Который и смиряет и высит, мертвит и живит, низводит во ад и возводит. При этом Он столь милосерд, всемогущ и любвеобилен, что все благие качества всех земнородных пред Его высочайшей благостью - ничто. Для сего ты не должен чрезмерно печалиться. Ты скажешь: "Я люблю моего родителя, почему и скорблю неутешно". Справедливо. Но Бог без сравнения более, чем ты, любил и любит его. Значит тебе остается представить вечную участь родителя твоего благости и милосердию Бога, Который, если соблаговолит помиловать, то кто может противиться Ему?" Другой Оптинский старец, Амвросий, писал одной монахине: "По церковным правилам поминать самоубийцу в церкви не следует, а сестра и родные могут молиться о нем келейно, как старец Леонид разрешил Павлу Тамбовцеву молиться о родителе его. Нам известны многие примеры, что молитва, переданная старцем Леонидом, многих успокаивала и утешала и оказалась действенной пред Господом".
О нашей отечественной подвижнице схимонахине Афанасии повествуется, что она, по совету Дивеевской блаженной Пелагии Ивановны, трижды постилась и молилась по 40 дней, прочитывая ежедневно по 150 раз молитву "Богородице Дево, радуйся" за своего в пьяном виде повесившегося брата и получила откровение, что по ее молитве брат освобожден от мучений.
Поэтому родственникам самоубийц следует возложить надежду на милосердие Божие и совершать домашнюю молитву, и не настаивать на отпевании. Так как поминовение, по смирению и послушанию святой Церкви, перенесенное на домашнюю молитву будет ценнее в очах Божиих и отраднее для усопших, чем совершенное в храме, но с нарушением и пренебрежением церковного устава.
Заочное отпевание
В наше время часто случается, что храм находится далеко от дома усопшего, а иногда и вообще отсутствует в данной местности. В такой ситуации кому-либо из родственников почившего следует в ближайшей церкви заказать заочное отпевание, по возможности, в третий день. По окончании его, священник дает родственнику венчик, лист бумаги с разрешительной молитвой и землю с панихидного стола. Молитву следует вложить в правую руку почившего, венчик положить на лоб, а непосредственно перед опусканием тела в гроб крестообразно рассыпать землю на закрытое простыней тело: от головы к ногам и от правого плеча к левому.
Но бывает и так, что усопший погребается без церковного напутствия, и спустя длительное время, близкие все же решают его отпеть. Тогда после заочного отпевания земля крестообразно рассыпается на могиле, а венчик и молитва либо сжигаются и также рассыпаются, либо закапываются в могильный холм.
К сожалению, многие сейчас не везут усопшего в церковь из-за увеличения расходов на транспорт. Но безусловно лучше сэкономить на поминальной трапезе, чем лишить усопшего отпевания.
Кремация
"Прах ты, и в прах возвратишься" (Быт.3,19) - было сказано Богом Адаму после грехопадения. Созданное из земли человеческое тело должно путем естественного распада вновь превратиться в прах. Сотни лет на Руси усопших хоронили только в землю. В XX веке от языческого Востока был позаимствован способ сожжения тел (кремация), который стал весьма популярен в больших городах из-за переполнения кладбищ.
Этот обычай совершенно чужд православию. Для восточного мистицизма тело человека - тюрьма души, которую надлежит сжечь и выбросить после освобождения души. Тело христианина подобно храму, в котором обитал Господь при жизни и который будет восстановлен после воскресения. Поэтому почивших родственников мы не бросаем в огненную бездну, а кладем в земляную постель.
Однако порой на кремацию усопшего идут и православные люди, которых вынуждает к этому невероятная стоимость традиционных похорон. Трудно бросить камень в тех, у кого нет денег на похороны, но если есть возможность избежать кремации, ее надо использовать.
Существует суеверие, будто кремируемых нельзя отпевать. Это не так. Церковь не лишает своих чад погребальных молитв из-за способа погребения. Если отпевание бывает до кремации (как и положено), то икону из гроба надо убрать, а землю рассыпать по гробу.
Если отпевают заочно, и урну подхоранивают в могилу, то земля крестообразно рассыпается на ней. Если же урну помещают в колумбарий, то погребальную землю можно рассыпать на любой могиле христианина. Венчик и разрешительная молитва сжигаются вместе с телом.
Иногда приходится слышать недоуменный вопрос: как же воскреснут тела тех, кто был сожжен? Но ведь с одной стороны и тела погребенных людей разлагаются, и далеко не каждое из них остается нетленным, а с другой стороны, уместно вспомнить о том, что множество святых приняли мученическую смерть именно через сожжение, и считать, что из-за этого они не воскреснут, значит сомневаться во всемогуществе Божием.
Поминальная трапеза
Существует обычай устраивать в память усопшего после его погребения поминальный обед. Обычай этот известен очень давно, и символика вкушаемых блюд придает ему религиозный характер.
Перед трапезой следует отслужить литию - краткий чин панихиды, который может быть отслужен мирянином. В крайнем случае нужно хотя бы прочитать 90-й псалом и молитву "Отче наш". Первым блюдом, которое вкушается на поминках, является кутья (коливо). Это отварные зерна пшеницы (риса) с медом (изюмом). Вкушение их имеет связь с молитвой об отшедшей душе и служит символами этой молитвы. Зерна служат символом воскресения, а мед - сладости, которой наслаждаются праведники в Царстве Божием. По уставу кутья должна освящаться особым чином во время панихиды, если нет такой возможности, надо окропить ее святой водой.
Не следует поминать усопшего спиртным, так как вино - символ земной радости, а поминки - повод для усиленной молитвы о человеке, который может тяжко страдать в загробной жизни. Не следует пить спиртного, даже если сам усопший любил выпить. Известно, что "пьяные" поминки часто превращаются в безобразное сборище, на котором о покойном попросту забывают.
Поминовение усопших
Обычай поминать усопших встречается уже в Церкви ветхозаветной (Чис.20,29; Втор.34,8; 1Цар.31,13; 2Макк.12,45). В Церкви христианской этот обычай так же сохранен. С особою ясностью о поминовении усопших свидетельствуют постановления апостольские. Здесь мы находим как молитвы за усопших во время совершения Евхаристии, так и указание на дни, о которых упоминалось ранее, а именно: 3-й, 9-й и 40-й.
Помимо поминовений частных Церковь совершает поминовения всех скончавшихся в православной вере в дни вселенских родительских суббот, в субботы 2-й, 3-й и 4-й седмиц Великого поста, на Радоницу, в Димитриевскую субботу и 29 августа (ст.ст.), в день Усекновения главы Пророка, Предтечи и Крестителя Господня Иоанна.
Особенно усиливается поминовение усопших в две вселенские родительские субботы - Мясопустную и Троицкую. В Мясопустную субботу усугубляется моление потому, что в следующее за ней воскресение вспоминается Страшный Суд, и сыны видимой - земной Церкви, готовясь сами предстать на этот Суд, просят милости у Господа и ко всем умершим. А в субботу перед Пятидесятницей, в день, в который сошел Дух Святой на апостолов и даровал им благодатные силы ко благовестию Царствия Божия, возносится моление о том, чтобы и умершие получили ослабление и свободу и вошли в это Царство. Служба в эти дни исключительно заупокойная.
Сугубые заупокойные моления в субботы Великого поста установлены в возмещение того, что в будущие дни поста нет поминовений на литургии. То же значение имеет и Радоница - первый вторник после Антипасхи (недели св. ап. Фомы). А поскольку на Руси обычай весенних поминок был у наших предков еще до принятия христианства ("Навий день"), то в этот день поминаются вообще все усопшие. Христианство придало этим поминкам иной характер - радости о воскресшем Господе, почему и называется Радоница. В этот день верующие после службы приходят на кладбище и христосуются с умершими, принося с собой окрашенные яйца. Некоторые яйца оставляют на могиле, воспринимая умерших как живых, и деля с ними свою радость.
Трижды в год Русская Православная Церковь совершает поминовения воинов, на поле брани убиенных - в субботу (25 октября ст.ст.) перед церковной памятью св. Димитрия Солунского (26 октября ст.ст.) и в день Усекновения главы Иоанна Предтечи (29 августа ст.ст.).
Первое поминовение было установлено по воле святого благоверного князя Димитрия Донского для поминовения воинов, павших в 1380 году на Куликовом поле. Соединено оно было с памятью св. Димитрия Солунского потому, что св. Димитрий считается славянами их покровителем, к тому же он был небесным покровителем св. благоверного князя. Поминование усопших воинов совершается Церковью 26 апреля (9 мая по н.ст.).
Молитва о всех прежде почивших имеет большое духовное значение, особый сокровенный смысл. Если бы христиане молились только за своих родных и близких, то они по своему духовному состоянию недалеко бы ушли от язычников и грешников, которые приветствуют своих братьев и любящих их любят (Мф.5,46-47; Лк.6,32). К тому же, есть и такие умирающие, за которых и некому помолиться уже в первые дни их перехода в потусторонний мир.
Поминовение усопших имеет свою обратную связь. Отошедшие в иной мир (не только праведники) помнят и подвизающихся в Церкви земной и ходатайствуют за них. Еще в Ветхом Завете была вера в помощь и заступничество всех усопших. "Господи Вседержителю, Боже Израилев! - восклицал пророк Варух. - Услыши молитву умерших сынов Израилевых" (Вар.3,4). Очевидно здесь имеется в виду множество умерших, а не только праведники.
В притче о Лазаре умерший богач-грешник ходатайствует перед праведником Авраамом о своих живых пяти братьях. Если его ходатайство и не принесло пользы, то лишь потому, что его братья не способны были услышать голос Божий (Лк.16,19-31).
В Откровении Иоанна Богослова ясно сказано, что умершие знают о происходящем на земле, и не безразличны к ее судьбе (Откр.6,9-11).
В православной молитве об отшедших в мир иной нет безысходной тоски, и тем более отчаяния. Естественная для человека скорбь о разлуке ослабляется верой в непрекращающуюся мистическую взаимосвязь. Это присутствует во всем содержании заупокойных молитв. Это выявляется и в священнодействиях - обильном каждении и возжжении множества свечей, которые мы видим и в руках молящихся и на кануне - прямоугольном подсвечнике с небольшим Распятием, на который в храме ставятся свечи о упокоении и полагаются приношения для поминования усопших.
Отношение к нецерковной традиции
Православный обряд погребения с самого начала своего появления на Руси сопровождался рядом суеверных обычаев из языческого прошлого. Печально видеть, как современные люди, считающие себя христианами, но имеющие лишь минимальное представление о сокровенном смысле обряда погребения, стараются обязательно выполнять те или иные суеверные обычаи.
Приведем здесь самые распространенные из них:
- обычай поить водкой всех приходящих навестить покойного на кладбище;
- обычай оставлять рюмку с водкой и кусок хлеба для усопшего на 40 дней. Этот обычай является проявлением неуважения к покойному и говорит о непонимании того, что 40 дней после смерти душа находится на суде Божием и проходит мытарства;
- обычай завешивать зеркала в месте нахождения покойного;
- обычай бросать деньги в могилу усопшего;
- существует распространенное в народе суеверие, будто разрешительная молитва, вложенная в руку усопшего, является непреложным пропуском в Царствие Небесное. В действительности молитва вкладывается в руку в знак наглядного удостоверения ближних в прощении грехов умершего и его примирения с Церковью.
Все эти обычаи не имеют никакого основания в церковных правилах, уходят своими корнями в язычество, искажают веру и противоречат ей, и поэтому православные христиане не должны их придерживаться.
В заключение приведем замечательные слова, сказанные о погребении обер-прокурором Св. Синода К.П.Победоносцевым: "Нигде в мире, кроме России, погребальный обычай и обряд не выработался до такой глубокой, можно сказать, виртуозности, до которой он достигает у нас; и нет сомнения, что в этом складе отразился наш народный характер, с особенным, присущим нашей натуре, мировоззрением. Ужасны и отвратительны черты смерти повсюду, но мы одеваем их благолепным покровом, мы окружаем их торжественной тишиной молитвенного созерцания. Мы поем над ними песнь, в которой ужас пораженной природы сливается воедино с любовью, надеждой и благоговейной верой. Мы не бежим от своего покойника, мы украшаем его во гробе, и нас тянет к этому гробу - вглядеться в черты духа, оставившего свое жилище; мы поклоняемся телу и не отказываемся давать ему последнее целование. И стоим над ним три дня и три ночи с чтением, с пением, с церковной молитвой. Погребальные молитвы наши исполнены красоты и величия; они продолжительны и не спешат отдать земле тело, тронутое тлением, - и когда слышишь их, кажется, не только произносится над гробом последнее благословение, но совершается вокруг него великое церковное торжество в самую торжественную минуту бытия человеческого! Как понятна и как любезна эта торжественность для русской души!"
В качестве дополнения приведем ряд поучительных примеров из жизни христианских подвижников, показывающих недоступность для нас путей Божиих, и что болезнь и смерть, постигающие кого-либо, не всегда соответствуют степени греховности или праведности человека. Бывает, праведник умирает иногда мучительной смертью, а грешник наоборот.
Святой Афанасий Великий говорит: "Многие праведники умирают злой смертью, а грешники безболезненною, тихою". В доказательство этого он рассказывает следующий случай.
Один монах отшельник, славный чудотворениями, жил со своим учеником в пустыне. Однажды случилось ученику пойти в город, в котором начальник был злой, не боявшийся Бога, и увидел он, что этого начальника погребают с большой честью, и множество народа сопровождает его гроб. Возвратившись в пустыню, ученик нашел своего святого старца растерзанным гиеною и стал горько плакать о старце и молиться Богу, говоря: "Господи, как славно помер тот злой властитель, а этот святой, духовный старец за что подвергся такой горькой смерти, будучи растерзан зверем?"
Когда он плакал и молился, явился ему ангел Господень и говорит: "Что плачешь о своем старце? Тот злой властитель имел одно доброе дело, за которое в награду он и удостоился такого славного погребения, а по переходе в другую жизнь ему уже больше нечего ожидать, кроме осуждения за худую жизнь. А твой наставник, честный старец, во всем угодил Богу, и, будучи украшен всякою добротою, он, однако ж, как человек, имел один малый грех, который такой смертью очищен, прощен, и отошел старец к вечной жизни совершенно чистым" (Пролог, 21 июля).
Однажды некоторый человек упал в реку и утонул. Одни говорили, что за грехи свои погиб, а другие, что такая смерть случайно последовала. Блаженный Александр спросил об этом великого Евсевия. Евсевий ответил: "Ни те и ни другие не узнали истины. Если бы всякий получал по делам своим, то весь мир погиб бы. Но диавол не есть сердцеведец. Усмотрев человека, приближающегося к смерти, он расставляет ему сети искушений, чтобы подвергнуть его смерти: возбуждает его на ссору или на другое худое дело, великое или малое. По козням его, иногда от малого удара или от другой маловажной причины человек умирает; или влагает мысль перейти реку во время половодья или в другую напасть безо всякой нужды старается его ввести. Случается, что иных бьют без милости, почти до смерти. Или оружием ранят, и они умирают; а иногда и от легкого удара умирают. Если кто в жестокий холод зимою отправится в дальний путь с явной опасностью замерзнуть, то сам будет виновником своей смерти. Если же отправится в хорошую погоду, на дороге вдруг застигнет его непогода, от которой негде укрыться, то такой умирает мученической смертью. Или: если кто, надеясь на свою силу и ловкость, хочет переправиться через быструю и бурную реку и утонет, по своей воле подвергся смерти. Если же кто, видя, что река такая бездонная, а другие переходят ее благополучно, по следам их и сам пойдет, и в это время диавол запнет ему ноги, или иначе как споткнется и утонет, то такой умрет мученической смертью" (Пролог, 23 марта).
В одном Солунском монастыре некая девственница, подвергшись искушению от диавола, не стерпела, ушла в мир и жила распутно несколько лет. Потом, образумившись, она решила исправиться и возвратиться в прежний монастырь на покаяние. Но едва только дошла до ворот монастыря, упала и умерла. Одному епископу Бог открыл о смерти ее, и тот увидел, как святые ангелы пришли, взяли душу ее, а бесы вслед них шли и спорили с ними. Святые ангелы говорили, что она столько-то лет служила нам, душа ее наша. А бесы говорили, что она и в монастырь-то вступила с леностью, как же вы говорите, что она покаялась? Ангелы отвечали: Бог видел, что она всеми мыслями и сердцем приклонилась к доброму, потому и принял покаяние ее. Покаяние зависело от ее доброй воли, а жизнью Бог владеет. Бесы посрамленные удалились (Пролог, 14 июля).
Преподобный Афанасий Афонский прославился благочестием, святостью и чудотворениями; но Бог, по непостижимым для нас судьбам, назначил ему несчастную, по-видимому, смерть, и заранее открыл ему, что он с пятью учениками своими будет задавлен сводом церковного здания. Святой Афанасий намеками говорил об этом и в последнем поучении братии, как бы прощаясь с ними, и, после поучения, поднявшись с пятью избранными учениками на верх постройки, тотчас был задавлен обрушившимся зданием (Четьи-Минеи, 5 июля).
Св. Иоанн Златоуст говорит: "Бог попускает одному быть убитым, облегчая тамошнее наказание ему, или пресекает греховность его, чтобы, продолжая жизнь нечестивую, не собирал для себя большее осуждение. А другому не попускает такой смерти, чтобы, наученный казнью первого, он сделался благонравнее. Если же вразумляемые не исправляются, виновен не Бог, а беспечность их".
Священник Александр Калинин. О погребении. Москва Санкт-Петербург 2001
"Лествица"
"Диоптра"
Преосвященному Архиепископу Воронежскому Захарии
Заместитель Патриаршего Местоблюстителя и при нем Патриарший Священный Синод
СЛУШАЛИ: при сем прилагаемую в отдельной тетради резолюцию Его Блаженства от 11 марта 1935 года за № 516, положенную на прошении гражданина Гусева о разрешении поминовения по православному чину его жены, а равно и других лиц инославных исповеданий, и определением своим от 4 апреля 1935 года за № 37
ПОСТАНОВИЛИ: резолюцию Его Блаженства принять к сведению и сообщить Преосвященным архиереям в предположении, что она может быть полезна для соображений в соответствующих случаях, - предоставив, вместе с тем, желающим из Преосвященных представить в Патриархию и свой отзыв по предмету резолюции.
О чем и посылается Вашему Преосвященству настоящий указ с резолюцией Его Блаженства о поминовении умерших инославных.
Апреля 10 дня 1935 г., № 572
Подпись:
ЗАМЕСТИТЕЛЬ ПАТРИАРШЕГО МЕСТОБЛЮСТИТЕЛЯ - СЕРГИЙ М[итрополит) МОСКОВСКИЙ
Управляющий делами Патриаршего Священного
Синода - Протоиерей А. Лебедев
Машинописная копия с печатью митрополита Московского и Коломенского Сергия и рукописной подписью протоиерея Александра Лебедева. Ф. 2565. On. 1.Ед. хр. № 19. Л. 8 (приложение: л. 9-15).
Приложение к циркулярному письму:
Резолюция митрополита Сергия о возможности поминовения умерших инославных в православных храмах
11 марта 1935 г. Вопрос о поминовении умерших инославных правилами нашей Православной Церкви и неоднократными распоряжениями церковной власти (например Святейшего Синода, когда членом его был и митрополит Филарет) разрешен совершенно определенно и именно в отрицательном смысле: ни отпевать инославных но православному чину, ни служить по ним панихиды, ни поминать их на проскомидии и ектениях не полагается. Да это и понятно, если подходить к церковной службе с серьезною верою в ее духовное, благодатное значение. Чин православного погребения (а также и панихида) по своей основной идее, есть торжественное свидетельство Церкви, Ее ручательство в том, что отпеваемый будет в селениях праведных учинен. Основанием для такого ручательства служит вера Церкви в данную Ей Христом власть: «Что разрешите на земле, то будет разрешено и на небеси», и вообще в спасительность Ее таинств и безусловную истину Ее учения. По этому Церковь не удостаивает православного погребения даже людей формально православных, но таких, о ком она не может дать вышеуказанного ручательства, и нераскаянных открытых грешников, умерших от пьянства, самоубийц и под. И конечно, Церковь еще менее может ручаться за спасение людей, к ней не принадлежавших, и к Ее власти вязать и решить не обращавшихся.
Чем же тогда объяснить существующие на практике частные отступления от церковного порядка.
Они объясняются прежде всего смутностью церковного сознания в нашем обществе, отнюдь не исключая интеллигенции. Вековечный союз нашей церкви с государством привел к тому, что в нашем сознании на первый план выступило представление о православном государстве, а не о церкви, как всемирном союзе православных, объединяющем все страны и все народы. Со словом церковь у нас скорее соединяется представление о здании, а со словом вера - о церковной службе. Отсюда русские за границей охотнее ходили за богослужение к униатам-славянам, где служат «по нашему»,чем к православным румынам или грекам. Сознание себя прежде всего членами православного государства естественно отделяло нас от православных чужестранцев (даже до неприязни к ним), и наоборот, сближало с инославными католиками, армянами, лютеранами, служившими одному с нами государству. Тем более, что эти инославные, занимая известный служебный пост (например, губернатора, или командира в войсках и проч.), обязаны были по службе присутствовать за православным богослужением. Казалось уже неловким для православного духовенства оставлять таких начальников по их смерти без всякого внимания. Эта неловкость действовала в особенности повелительно в ведомствах, где духовенству всего меньше позволялось рассуждать, т.е. в придворном и в военном. Памятны панихиды по германском императоре, по датской королеве, когда церковно более сознательные батюшки стыдливо прикрывали немецкого «Вильгельма» православным «Василием».
Очень много значило в данном отношении и запрещение оставлять православие лицам, оказавшимся в его недрах (б[ывшие] униаты, старообрядцы, новокрещенцы среди так называвшихся инородцев и проч.). Если же к этому прибавить еще и запрещение хоронить без отпевания, то мы и получим, что православному священнику нередко приходилось отпевать при ясном сознании, что отпеваемый состоял православным не только не по своему желанию, далее и прямо вопреки желанию. Естественно священнику спросить: если я вынужден отпевать мнимо православных, отвращавшихся от православия, то почему мне не отпеть инославного, о котором я знаю, что он нашу православную Церковь почитал, любил посещать наше богослужение и нашей Церкви благотворил.
Нельзя забывать и широко распространенного подхода к православному богослужению, как только к обряду, более или менее приспособленному к разным житейским обстоятельствам наравне с процессией, музыкой, венками и проч., причем о духовном содержании и значении обряда уже не спрашивается. Если православный обряд может доставить большее утешение потерявшим родственника, чем обряд, например, католический, то почему бы не предоставить пользоваться нашим обрядом всякому желающему, независимо от его вероисповедания.
Отчасти следствием и показанием такого внешнего подхода к православному обряду, почти безразличного к его духовно-догматическому содержанию, а отчасти и одной из причин, поддерживавших такой подход, было, несомненно, и крайнее сокращение православного отпевания и панихиды в особенности принятое в ведомствах придворном и военном (где, как мы видели, нельзя было задаваться вопросом, соответствует ли содержание православной панихиды служению ее по инославным), а оттуда и повсеместно. В обычном исполнении от положенного чина оставлялся даже не конспект (конспект все-таки может дать некоторое понятие о положительном содержании службы), а самая бесцветная схема, слегка намечавшая лишь внешние контуры службы. Мало того, стремление сократить заставляло наших исполнителей отказываться не только от духовно-догматического смысла службы, но и просто от смысла грамматического. Например, к кондаку «Со святыми упокой, Христе», где подлежащее «Христос», а сказуемое «упокой», обычно приклеивался, вне всякой логической и грамматической связи, конец икоса «Надгробное рыдание, творяще песнь»... Доказательнее же всего то, что и слушатели, умилявшиеся православной панихидой обычно не замечали такой бессвязности. Другими словами, совсем не воспринимая того возвышенного учения о спасении и загробной жизни, которое старается внушить Церковь своим заупокойным богослужением, не следя даже и за словесным содержанием церковных песнопений, богомольцы
всецело отданы были своим частным, личным внутренним переживаниям, т.е. той скорби об умершем, против которой так настоятельно предупреждает св[ятой] ап[остол] Павел («Да не скорбите, яко не имущий упования»). Богослужение же ударяло в сознание богомольцев лишь некоторыми отдельными фразами («упокой Господи», «помяни Господи раба Твоего»), упоминаниями имени почившего, главным же образом музыкой своих напевов, особым тоном произношения возгласов, своими обрядами, вообще всей своей торжественно печальной гармонией, производящей глубокое впечатление даже на иностранцев.
Таким образом, отпевание инославных по православному чину допускается на практике только по недоразумению, несоответственно основному смыслу, вложенному в этот чин Церковью. При всем том вопрос о молитве за умерших инославных в нашей православной Церкви ставится давно. Его ставила не только приходская практика, легко допускающая всякие компромиссы, но и официальные представите ли Церкви - некоторые из иерархов (например, митрополит Филарет), его давно уже поставила и разрешила в положительном смысле и высшая церковная власть в некоторых Поместных Православных Церквах, например в Греко-восточной. С небольшим двадцать лет назад о молитве за инославных вел официальные рассуждения и наш бывший Святейший Синод и, если бы некоторые элементы не воспользовались этим для личной кампании против тогдашнего состава Синода, вероятно, вопрос этот и у нас получил бы более или менее определенное разрешение. Как справедливо указано в прошении гр[аждани]на Гусева, православные иногда не могут обойтись без молитвы за умерших инославных (например, если были с ними связаны семейными узами) и будут искать такой молитвы даже вопреки запрещениям Церкви. Поэтому и с канонической, и с пастырской, и со всякой другой точек зрения будет лучше, если эту молитву православные совершат в православной церкви и при участии правосудного духовенства, а не в храме и не с духовенством того исповедания, к которому принадлежал умерший.
Какой же способ поминовения инославных наиболее допустим с церковной точки зрения.
Многие склонны согласиться на поминовение за проскомидией и боятся возношения инославного име¬ни на ектений, панихиде и вообще в слух присутствующих в храме. На проскомидии-де, кроме священника и подающего записку никто ничего не услышит и не узнает, публичное же поминовение может соблазнить верующих и вызвать осуждение священнику. Но, ведь если народ соблазняется по своей слепоте и по незнанию веры, то мы обязаны его научить, а не поощрять слепоту своим к ней приспособлением. Если же совесть народная в данном случае не ошибается и правильно свидетельствует об истине, то эта истина тем более обязательна для священника. Главное же, что такой, в сущности, обывательский совет в корне извращает церковное понятие о проскомидии и о поминовении на ней. Для указанных советников проскомидия что-то вроде частной молитвы священника. Как будто на проскомидии он поминает только для себя и церковной общественности это поминовение не касается. По церковному же нашему учению, проскомидия является наивысшим способом поминовения и именно общецерковного или церковно-публичного, когда за умерших молится вся Церковь, во всем «чине своем». Частица вынутая за кого либо живого или умершего, потом должна лежать на дискосе вместе со Св[ятыми] Дарами, во время освящения последних и потом погружается в потир и, вместе с Телом Христовым, напаяется Его Кровию. Чрез это поминаемые делаются причастниками Св[ятых] Тайн и пользуются плодами такого причастия. Таким образом, если поминовение на проскомидии не пустая проформа, никому ничего не приносящая, то поминать за проскомидией инославных значит допускать их до евхаристического общения, что возможно только после их присоединения к Церкви. Это несравненно важнее, чем помолиться за инославного в частной требе, хотя бы и в слух других богомольцев. Недаром в древности помянники (диптихи) читались на литургии после «Достойно...» в слух всей Церкви и верующий народ ревниво следил за их содержанием, иногда громко требуя исключить из диптиха тех, кто запятнал себя ересью и внести тех, кто был известен своей стойкостью в православии. Вообще, в диптихи, т.е. к поминовению при литургии допускается только тот, кто скончается в недрах Православной Церкви и в мире с Нею.
С такой строгостию ограничивая в своем поминовении православных от инославных, Церковь, однако, принципиально не возражает против того, чтобы умершим инославным, в особенности тем из них, кто относился к нашей Церкви без вражды, и наобо рот с уважением, может быть благотворил ей, чтобы таким инославным при нужде православное духовенство оказывало некоторые церковные почести. На пример, по правилам нашей Русской Церкви свя щенник провожает тело инославного на кладбище в богослужебном облачении и с пением «Святый Боже». При этом разумеются те инославные, крещение которых, а с ним и право на звание христианина наша Церковь признает, т.е. считает их еще «своими», не чуждыми Ей (см. Вас[илий] Вел[икий]. Пр[авило] 1). Греко-восточная Церковь пошла дальше и установила для отпевания инославных особый чин, состоящий из «Трисвятого», 17-й кафизмы с припевами «Аллилуйя» и «Помилуй раба Твоего», Апостола и Евангелия и отпуста, т.е. из таких частей православного чина, которые не имеют специально православного характера, не содержат в себе вышеупоминавшегося ручательства Церкви за спасение отпеваемого.
В этом же направлении велись работы и в нашем Святейшем Синоде по проектированию чина погребения для инославных. Но так как греческий чин в нашем исполнении вышел бы уже слишком скудным, то предполагалось ввести в него из православного чина и другие части, тоже специального характера не имеющие, но для русских богомольцев привычные в заупокойном богослужении.
Руководствуясь такими примерами можно бы проектировать «Чин отпевания инославных» в следующем виде: «Благословен Бог наш. Аминь, Блажени непорочнии: на три статьи с припевами: на 1-й "Аллилуйя", на 2-й "Помилуй раба Твоего", на 3-й опять "Аллилуйя", далее заупокойное "Благословен еси Господи" (святых Лик), три первые тропаря, Слава: Трисиятельное, И ныне: Радуйся, Аллилуйя, ектения: 1. Паки и паки. 2. Еще молимся об усопшем рабе Божием имя рек и о еже проститися ему всякому прегрешению вольному и невольному. 3. Милости Божия и оставления грехов его у Христа безсмертного Царя и Бога нашего просим. Господу помолимся. Возглас: "Яко милостив". Ирмосы 6 гласа (без припевов и без чтения канона). После шестого ирмоса, такая же ектения и возглас. После него икос: «Сам един еси безсмертен». Ирмос 9-й. Заповеди блаженства (без тропарей). Прокимен, Апостол и Евангелие (из чина погребения). Ектения сугубая краткая (как выше). Услыши ны Боже Спасителю наш. Яко милостив. Прощание, во время которого: Трисвятое. Отче наш. Яко Твое есть царство. Тропари (поются). Помилуй нас Господи, помилуй нас. Слава: Господи помилуй нас. И ныне: Милосердия двери. Премудрость. Пресвятая Богородице. Слава Тебе Христе Боже. Отпуст: Воскресый из мертвых, живыми и мертвыми обладали Христос истинный Бог наш молитвами Пречистыя Своея Матери и всех святых помилует и спасет нас, яко благ и человеколюбец. Господи помилуй (трижды). Похоронное. Трисвятое».
Чин панихиды по инославным (поется на дому): «по начальном возгласе, Приидите поклонимся, трижды псалом: Живый в помощи Вышнего. Великая ектения: 1. Миром Господу помолимся. 2. О свыш нем мире... 3. О мире всего мира. 4. О оставлении согрешений представльшагося раба Божия имя рек Господу помолимся. 5. О плачущих, и болезнующих. 6. О избавитися нам. 7. Заступи спаси. 8. Пресвятую Пречистую. Возглас: Яко подобает Тебе. Глас 8-й. Аллилуйя (без тропаря). После нее: Благословен еси Господи. Святых лик, три первые тропаря. Слава: Трисиятельное, И ныне: Радуйся, ирмосы 3-й и 6-й. Малая заупокойная ектения (как в отпевании). Сам един еси безсмертен. Ирмос 9-й. Трисвятое. Отче наш. Тропари. Помилуй нас Господи, помилуй нас. Слава: Господи помилуй нас. И ныне: Милосердия двери. Малая заупокойная сугубая ектения (как в отпевании). Услыши ны Боже. И такой же отпуст. В заключение можно пропеть похоронное Трисвятое.
Конечно, в таком виде чин молитвы за инославных далеко не всех удовлетворит. Но что же делать, если на лицо основная причина неудовлетворительности: сознание, что почивший умер не в общении с Православной Церковью и не обратился к Ее власти вязать и решить. Для верующего это есть главная беда и главная печаль. В сравнении с нею чин отпевания уже ничтожная мелочь, ничего не прибавляющая и не изменяющая. Духовенство может простирать свою любезность до бесконечности, может показывать вид, что особой разницы между православным и инославным оно не признает, что бы ни думала о том Православная Церковь. Такая любезность может ввести в заблуждение разве обывателя равнодушного к вере и мало в ней осведомленного. Верующий же прекрасно знает, что священник не хозяин, а только служитель Церкви; действия его только тогда имеют силу, когда совершаются в согласии с указаниями Церкви, иначе это что-то вроде фальшивой монеты, не имеющей никакой цены и лишь вводящей в обман неопытных и доверчивых людей. Вспоминается по ассоциации похвальба графини С. А. Толстой, раздраженной на отлучение Л. Н. Толстого, что она найдет, а если нужно, то и наймет священника, который отпоет ее мужа по православному, не смотря ни на какие отлучения. Одумавшись и успокоившись, вероятно, и сама Софья Андреевна по должному оценила бы такую любезность священника (если к тому же эта любезность не была и бескорыстной), и едва ли могла бы оставаться ему благодарной за его уступчивость. То же и в нашем вопросе. Люди вдумчивые и серьезно верующие скоро поймут, что священник предложил им утешение мнимое, ввел их в заблуждение, и, конечно, за это не будут его благодарить. Правда, могут быть в восторге люди, несерьезно относящиеся к вере и даже совсем не верующие, но их восторги едва ли послужат к чести православного священника, и едва ли поднимут его авторитет и пастырское самосознание.
Таким образом, оставаясь искренними и верными нашей Церкви мы не можем допустить ни поминовения усопших инославных за православной службой (на проскомидии или на ектениях), наряду с православными, ни отпевания инославных по православному чину. Но не встречаем препятствий к тому, чтобы православный священник по просьбе ли православных родственников, по отсутствию ли инославного духовенства или по иной какой причине, оказывал установленные церковные почести умершим инославным, в особенности тем, которые при жизни проявляли уважение к Православной Церкви, и в частном порядке служил по инославным особо составленные службы (отпевание и панихида) для утешения оставшихся родственников и вообще близких к умершему людей.
Митрополит Сергий
№ 635, с подлинным верно: 15/IV 1935 г.
Управляющий делами Московской Патриархии Протоиерей Александр Лебедев
Машинописная копия с печатью митрополита Московского и Коломенского Сергия и рукописной подписью протоиерея Александра Лебедева. Ф. 2565. On. 1.Ед. хр. № 19. Л. 9-15.
публ.: ж. Церковь и время. М., 2009, № 47
В современной жизни нашей Церкви тему канонической оценки взаимоотношений православных с можно со всей уверенностью назвать проблемной. Стоит лишь вспомнить историю отпадения от Церкви и его сторонников. Формальной причиной такого шага с их стороны стало обвинение священноначалия нашей Церкви в так называемом «грехе », в совместных молениях с еретиками и пр.
Примечательно, что и сам бывший епископ Диомид, и те, кто пытался его вразумить, обращались к канонам Православной Церкви. Но, увы, «канонические аргументы» не возымели своего действия.
Нельзя сказать, что и после всего происшедшего вопрос о «правильном», «каноническом» отношении православных христиан к христианам инославным получил свое окончательное разрешение. Напротив, этот конфликт и дискуссии вокруг него выявили новые проблемные сферы.
В церковной и околоцерковной среде с завидной периодичностью возникают острые дискуссии по этой теме. И всё это происходит, несмотря на то, что на Юбилейном Архиерейском Соборе 2000 года был принят официальный документ «Основные принципы отношения Православной Церкви к инославию», в котором, казалось бы, расставлены все точки над «i».
Очевидно, процесс рецепции клириками и мирянами этого общецерковного документа протекает достаточно сложно. У многих православных и по сей день не перестает вызывать смущение и сомнение информация о том, что кто-то из священнослужителей в очередной раз встретился с кем-то из лидеров инославных церквей; что Русская Православная Церковь по-прежнему состоит во Всемирном Совете Церквей; что кто-то из инославных был приглашен присутствовать на православном богослужении или клирик Православной Церкви в качестве гостя присутствовал за богослужением в католическом храме и пр.
Какой может быть или должна быть оценка этих фактов современной жизни нашей Церкви?
Свидетельствуют ли эти факты об отступлении от чистоты православия и канонической нормы, или, напротив, являют собой пример нашего свидетельства инославным?
В этой статье я попытаюсь изложить свой личный взгляд на данную проблему. Я не ставлю своей целью сформулировать окончательные выводы и не призываю читателей разделить мою точку зрения. Эта публикация – приглашение к дискуссии, и ее цель – в постановке некоторых, на мой взгляд, актуальных вопросов.
Для объективной дискуссии необходимо обратиться к первоисточнику. В нашем случае это каноны Православной Церкви, регулирующие отношения православных с еретиками, или, выражаясь в современных понятиях, с инославными. Мы приведем пять основных правил:
45 апостольское правило
Епископ, или пресвитер, или диакон, с еретиками молившийся токмо, да будет отлучен. Аще позволит им действовать что-либо, яко служителем церкви: да будет извержен.
33 правило Лаодикийского собора
Не подобает молитися с еретиком, или отщепенцем.
10 правило святых Апостолов
Если кто с отлученным от общения церковного помолится, хотя бы то было в доме: таковой да будет отлучен.
65 апостольское правило
Аще кто из клира, или мирянин, в синагогу иудейскую или еретическую войдет помолитися: да будет и от чина священнаго извержен, и отлучен от общения церковнаго.
9 правило Тимофея Александрийского
В Божественной литургии диакон пред временем целования возглашает: не приемлемые ко общению изыдите. Посему таковые не должны присутствовати, аще не обещаются покаятися и оставити .
Попытаемся дать общую характеристику данным каноническим правилам и проследить их идейную и дисциплинарную направленность. Во-первых, отметим, что в текстах правил говорится о двух основных сферах соприкосновения православных и еретиков: область совместной литургической молитвы и совместного священнодействия – с одной стороны; и область личного общения и частной (нецерковной) молитвы православного с еретиком – с другой.
Относительно совместной литургической молитвы и общих священнодействий православных с еретиками вопрос кажется решенным вполне однозначно и в истории, и в современности. Совместная литургическая молитва невозможна ни при каких обстоятельствах.
На Архиерейском Соборе 2000 года в документе «Основные принципы отношения Православия к инославию» помещено прямое отвержение практики совместного евхаристического общения с инославными (см. II. 12).
За совместные молитвы и евхаристическое общение с католиками священноначалием нашей Церкви отправлен под запрет архимандрит Зинон (Теодор) вместе с единомышленной ему братией Мирожского монастыря. Официальные делегаты нашей Церкви на ассамблеях Всемирного Совета Церквей воздерживаются от участия в молитвах, совершаемых еретиками.
О документах и «косвенной икономии»
В принятом Синодом в 2006 году документе «Об отношении к инославным вероисповеданиям и межконфессиональным организациям» сказано:
«Православная Церковь исключает всякую возможность литургического общения с неправославными. В частности, представляется недопустимым участие православных в литургических действиях, связанных с так называемыми экуменическими или межконфессиональными богослужениями».
Как видим, официальные документы нашей Церкви составлены так, что в них однозначно запрещается для православных евхаристическое, литургическое, богослужебное общение с еретиками.
Но, несмотря на такую строгость и однозначность понимания и применения этой канонической нормы, в церковной истории есть примеры косвенного применения икономии и в этой сфере. Такими примерами могут служить случаи принятия католических священников и епископов в сущем сане. По постановлениям Святейшего Синода нашей Церкви XVIII-XIX столетий католики, представители Армяно-Григорианской, Эфиопской, Коптской и других исторических Церквей принимаются в православие (точнее говорить о воссоединении с полнотой Вселенской Церкви) третьим чином, то есть через Таинство Покаяния. Соответственно клирики – дьяконы, священники, епископы – в сущем сане.
Иными словами, этот факт свидетельствует о том, что наша Церковь признает иерархию этих Церквей как подлинную иерархию через преемство хиротонии, восходящую к Апостолам.
Последним документом нашей Церкви по этому поводу является всё то же постановление Архиерейского Собора 2000 года об основных принципах отношения к инославию, где, в частности, говорится, что
«диалог с Римско-Католическою Церковью строился и должен строиться в будущем с учетом того основополагающего факта, что она является Церковью, которая сохраняет апостольское преемство рукоположения» .
Таким образом, категорически запрещая православным священнослужителям молиться и священнодействовать вместе с католической иерархией, Церковь всё же признает действенность таинства рукоположения католических священников и епископов, принимая их в православие в сущем сане. Отказываясь от совместного литургического сослужения и совместной молитвы, мы всё же признаем результат их молитв – действительность рукоположения, крещения, миропомазания.
С подобной канонической коллизией мы сталкиваемся и в случае официально разрешенных браков между православными и католиками, между православными и традиционными протестантами. Вот что мы читаем в – соборном документе нашей Церкви:
«В соответствии с древними каноническими предписаниями, Церковь и сегодня не освящает венчанием браки, заключенные между православными и нехристианами, одновременно признавая таковые в качестве законных и не считая пребывающих в них находящимися в блудном сожительстве. Исходя из соображений пастырской икономии, Русская Православная Церковь как в прошлом, так и сегодня находит возможным совершение браков православных христиан с католиками, членами Древних Восточных Церквей и протестантами, исповедующими веру в Триединого Бога, при условии благословения брака в Православной Церкви и воспитания детей в православной вере. Такой же практики на протяжении последних столетий придерживаются в большинстве Православных Церквей».
В этом случае мы имеем очевидный пример прямого применения икономии в отношении, казалось бы, столь категоричных канонических норм. При венчании смешанного брака православный священник допускает до участия в таинстве инославного и священнодействует над ним. Это уже не просто случай частной молитвы православного и католика перед, предположим, совместным обедом. Это сфера таинственного священнодействия.
Еще один пример: в наших требниках присутствует чин отпевания инославного. Отпевание, пусть и по особому чину, не есть ли священнодействие над инославным?
При погребении наверняка с православным священником будут молиться и единоверцы почившего. Следует ли ревностному православному пастырю, блюдущему канонические нормы, лишить их возможности такой молитвы?
Крещение Руси и нарушение буквы канона
Отдельная тема – применение икономии в отношении 9-го правила Тимофея Александрийского, категорически предписывающего удалять всех отлученных и некрещеных с литургии после соответствующего возгласа диакона. Примени византийцы к послам точную букву канона, возможно, не бывать бы и нам с вами православными. Не допусти византийцы русских послов-язычников к Литургии, возможно, они бы посоветовали своему князю избрать иную веру.
Вот что повествует нам анонимный греческий памятник XIII века под названием «Точный рассказ, как крестился русский народ»:
«Сии четверо мужей, в сопровождении наших вельмож, осмотрели весь храм [Софии] …После того, как они поприсутствовали там на вечерне и утрене, …настало время святой божественной литургии (!). И вот снова упомянутые мужи вступили в священный и величайший храм… когда кончился тот божественный великий вход, послы, увидевшие невероятную картину, тотчас схватили за руки находившихся рядом с ними царских вельмож и сказали им вот что: “Узрили мы неких крылатых юношей в необычной прекрасной одежде, не ступавших по полу храма, но летавших по воздуху с пением «Свят, свят, свят». Это потрясло нас больше всего остального и повергло в полную растерянность”. “Итак, отпустите нас, чтобы мы как можно скорее ушли туда, откуда были посланы; дабы мы и нашего князя хорошенько известили и утвердили в том, что столь хорошо увидели и узнали”. И их отослали назад с великой радостью и благожелательством» .
Подобное послабление канона в целях миссионерских допускали и великие русские просветители святители Иннокентий Вениаминов и святитель Николай Японский.
Святитель Иннокентий так наставляет молодых миссионеров-священников:
«Инородцам, не принявшим Святого Крещения, если не предвидится, что от них может произойти какое-либо оскорбление святыни, не только не возбранять быть при отправлении наших Богослужений, как то: утреня, вечерня, молебны, но даже приглашать их к тому.
Что же касается до Литургии, то хотя по правилам Церкви и не должно допускать их к слушанию Литургии верных, но так как некогда и послы святого Владимира, будучи язычниками, были допущены к слушанию всей Литургии, и сие послужило в неизъяснимую пользу целой России, то и ты, по усмотрению, можешь оказывать подобное снисхождение в надежде спасительного действия святыни на сердца еще омраченные» .
Процитируем также и некоторые дневниковые записи святителя Николая Японского :
Перед богослужением явился английский Bishop Cecil и просил показать ему, как у нас совершается Божественная Литургия. Я взял его в Собор, причем он надел фиолетовое платье, поставил его сначала на клиросе, чтоб он видел всё, от входа епископа в Церковь до перехода его в алтарь; потом провел Bishop’а в алтарь и, по возможности, насколько это прилично было во время богослужения, объяснял ему порядок службы; он при этом имел у себя служебник Литургии Златоуста на греческом языке. По окончании службы он зашел ко мне, убрал свое фиолетовое платье под верхнее и, весьма довольный, что удовлетворил свое любопытство, ушел» .
Особенно интересна в контексте нашей темы следующая запись святителя Николая, где он рассуждает о допустимых границах икономии:
«Епископ Одрей, видимо, хотел моего соучастия с ними, в их богослужении в качестве епископа Православной Греко-Российской Церкви. И его опечалил мой отказ; такое грустное у него лицо сделалось. Мне и самому стало очень грустно. Но что же я могу сделать? Не продавать же православие за любезность! Догмат у нас разный – как же бы мы стали молиться единодушно? Где догмат, там нельзя и на йоту уступать – ни протестантам, ни католикам. Не следовало бы и Преосвященному Тихону в Америке являться в мантии на ординации епископального бишопа, как он фигурирует ныне в рисунках по Америке» .
В качестве примера следует упомянуть также о том, что многие православные общины в Западной Европе из-за отсутствия собственных молитвенных помещений и церквей совершают литургии в действующих католических храмах и на престолах этих храмов. Следует ли запретить такую практику? Известно также и то, что православные регулярно служат литургии в католическом храме города Бари, где покоятся мощи святителя и чудотворца Николая. Не есть ли это нарушение канона? Или всё же икономия в отношении буквы канона возможна?
Мужу и жене – молиться порознь?
Рассмотрев примеры прямого и косвенного применения канонической икономии в сфере церковно-литургической, коснемся кратко и сферы личных контактов православных с инославными. Эта сфера, возможно, не столь значима, как церковно-литургическая, но в жизни отдельных христиан имеет важное практическое значение. Особенно это ощущается в регионах, где наряду с Православной Церковью широко представлены различные христианские Церкви.
После ухода в бывшего епископа Диомида вышла в свет книга преподавателя Московской духовной семинарии Юрия Максимова под названием «Богословский ответ на письмо епископа Диомида». Автор этой книги, объясняя каноническую неправоту действий Диомида, делает и ряд общих выводов относительно границ в общении между православными и инославными. Юрий Максимов с полной серьезностью заявляет: «Православный даже молитву перед едой не может прочитать вместе с католиком». При этом он ссылается на 10-е апостольское правило: «Если кто с отлученным от общения церковного помолится, хотя бы то было в доме: таковой да будет отлучен».
Если бы Священное Предание нашей Церкви ограничивалось только буквой канона, то Юрий Максимов в своей категоричности был бы прав. Но Предание православия – это вся жизнь Церкви. И наиболее яркие выразители жизни Церкви – святые. Приведу пример прямого «нарушения» этого канона , дерзнувшим молиться не то что с кем-то из инославных, но с иноверкой мусульманкой:
«Через переводчика Абациева отец Иоанн спросил татарку, верует ли она в Бога? Получив утвердительный ответ, отец Иоанн сказал ей: «Будем молиться вместе, ты молись по-своему, а я буду молиться по-своему». Когда отец Иоанн кончил молитву, то благословил татарку, перекрестив ее. Затем Абациев с татаркой вместе вышел и, к изумлению обоих, больной муж татарки уже шел навстречу совершенно здоровым».
Святой праведный Иоанн Кронштадтский
И, опять же, как быть с официально разрешенными нашей Церковью смешанными браками между православными и инославными? Если буквально следовать правилу, муж и жена в таком браке не должны вместе совершать домашнюю молитву. Для меня эта тема имеет и личное измерение. Моя бабушка была верующей католичкой. Как бы выглядело, если бы перед едой мы молились не вместе, а по отдельности? Не было бы это нарушением здравого смысла и христианской заповеди о любви?
Мое священническое служение проходит в регионе, где на протяжении многих столетий православные и католики живут вместе, где едва ли не каждая вторая семья представляет собою смешанный православно-католический брак. Требовать ли мне, чтобы после своей совместной молитвы на венчании дома они молились по отдельности?
О филаретовцах и донатистах
Но вернемся к букве канона. Кто же этот «отлученный», о котором говорится в правиле? Думается, что речь идет не обо всех еретиках, а именно о человеке или людях, непосредственно нанесших раны церковному телу. В нашем случае подходящим примером могут быть украинские филаретовцы. Хотя с догматикой у них пока, как кажется, всё в порядке, но молитвенное общение чад канонической Церкви с ними на данном этапе развития церковной жизни будет выглядеть как их признание, и потому такое общение не послужит церковной пользе.
В то же время церковной пользе может служить широкая открытость к тем инославным, которые не злословят Христа и не идут против Православной Церкви, и даже напротив, интересуются православием и его духовной жизнью. Вспомним пример об англиканском епископе из дневников святителя Николая Японского.
Эту любовь и кротость в отношениях с инославными Православная Церковь определенно предписывает 77-м правилом Карфагенского Собора, который по поводу раскола донатистов издал следующее постановление:
«По дознании и исследовании всего, пользе церковной споспешествовати могущего, по мановению и внушению Духа Божия, мы избрали за лучшее поступати с вышеупомянутыми людьми кротко и мирно, хотя они беспокойным своим разномыслием и весьма удаляются от единства Тела Господня… Может быть, тогда, как мы с кротостию собираем разномыслящих, по слову апостола, даст им Бог покаяние в разум истины: и возникнут от диавольския сети, быв уловлены от него в свою его волю (2 Тим. II, 25-26)».
Известен один случай из жития старца Силуана Афонского. Однажды он беседовал с одним архимандритом, который занимался миссионерской работой среди инославных. Архимандрит этот очень уважал старца и неоднократно приходил беседовать с ним во время своих пребываний на Святой Горе. Старец спросил его, как он проповедует? Архимандрит, еще молодой и неопытный, жестикулируя руками и двигаясь всем телом, возбужденно отвечал:
– Я им говорю: ваша вера – блуд, у вас всё извращено, всё неверно, и нет вам спасения, если не покаетесь.
Старец выслушал это и спросил:
– А скажите, отец архимандрит, веруют ли они в Господа Иисуса Христа, что Он истинный Бог?
– Это-то они веруют.
– А Божию Матерь чтут они?
– Чтут, но они неправильно учат о Ней.
– И святых почитают?
– Да, почитают, но с тех пор, как они отпали от Церкви, какие же могут быть у них святые?
– Совершают ли они богослужения в храмах, читают ли слово Божие?
– Да, есть у них и церкви и службы, но посмотрели бы вы, что это за службы после наших, какой холод и бездушие.
– Так вот, отец архимандрит, душа их знает, что они хорошо делают, что веруют во Иисуса Христа, что чтут Божию Матерь и святых, что призывают их в молитвах, так что когда вы говорите им, что их вера – блуд, то они вас не послушают… Но вот если вы будете говорить народу, что хорошо они делают, что веруют в Бога; хорошо делают, почитая Божию Матерь и святых; хорошо делают, что ходят в церковь на богослужения и дома молятся, что читают Слово Божие, и прочее, но в том-то у них есть ошибка, и что ее надо исправить, и тогда всё будет хорошо; и Господь будет радоваться о них; и так все мы спасемся милостию Божиею… Бог есть любовь, а потому и проповедь всегда должна исходить от любви; тогда будет польза и тому, кто проповедует, и тому, кто слушает, а если порицать, то душа народа не послушает вас, и не будет пользы .
Не бетонная стена, а нервная система
Не так давно одна из прихожанок передала мне как неопровержимый сборник аргументов против практики молитв с инославными книгу отца Георгия Максимова «Богословский ответ на письмо епископа Диомида».
Уважаемый автор задается вопросами: «Откуда вообще произошла эта мысль, что с ними можно и нужно молиться совместно? Ведь не родился же никто с такими мыслями, но приобрел их. Из-за чего?» И отвечает: «Некоторым психологически некомфортно исполнить ясные церковные предписания на сей счет, они вступают в конфликт с нашим представлением о приличиях, и вот именно это вынуждает нас измышлять какие-то аргументы, чтобы под благовидным предлогом объявить эти каноны неактуальными или “нелогичными”».
Нет, думается, дело здесь не в «светских представлениях о приличиях». Причина, по-моему, в другом, а именно – в значении канона в жизни Церкви.
Стоит ли канон выше жизни Церкви, или жизнь Церкви выше канона?
Если прав отец Юрий Максимов в буквальном понимании и следовании канону, то необходимо исправить эти уклонения от канонической чистоты, то есть считать множественные святоотеческие примеры их личной ошибкой, однозначно на общецерковном уровне запретить браки православных с инославными, перекрещивать всех без исключения, браки инославных перевенчивать, исключить из требников чин отпевания инославных, считать недопустимым принятие католиков и дохалкидонитов в сущем сане и прочее…
Но если Церковь всё же признает таинства католиков, а это фактически так, готова венчать православных с инославными, принимать их священников в «сущем сане», то и выводы отца Георгия Максимова далеко не так однозначны.
Моя основная мысль не в том, чтобы отбросить каноны или церковные обычаи, а в том, чтобы вопрос отношения к инославным на современном этапе церковной жизни был решен последовательно.
Ведь предание Церкви не ограничивается только лишь каноническим сводом. Предание Церкви – ее жизнь. А жизнь у Церкви разнообразна. При одних обстоятельствах мы прибегаем к строгости, при других – к икономии. Невозможно не согласиться с блаженной памяти митрополитом Арсением (Стадницким), когда он в преддверии Собора 1917 года говорил:
«Мы не должны думать, что Церковь могла свободно творить каноны только в период своего расцвета в первые семь веков. Разве Дух Святой только тогда действовал в Церкви? …Канонично было то, что разумно применялось: в одной церкви одна форма, а в иной – другая… »
Приведенные мною ранее примеры не есть изменение канонов, а именно проявление икономии. И это доказывает, что при определенных оговорках и условиях молитвенное общение с еретиками возможно. Но есть грань, преступление которой выводит православного христианина за пределы Церкви – литургическое общение с инославными.
Может быть и так, что то или иное инославное сообщество уйдет в своей церковной жизни за ту грань, когда православным будет более не возможным иметь общение с ними: к примеру, прямая вражда и агрессия в адрес Православной Церкви, учреждение женского священства, легализация нравственных извращений, отказ от исповедания веры в Святую Троицу. В этих случаях имеющийся канон может применяться со всей строгостью, как это и есть в отношении, например, так называемого Киевского патриархата.
Абсолютизация буквы канона, постановка его выше жизни самой Церкви кажется мне ошибкой. Церковь живет, и в ней во все времена, а не только во времена Вселенских Соборов, действует Дух Святый. Ныне, как и ранее, Церковь водима Духом. И потому Церковь во все времена под водительством Духа способна в пределах возможного смещать в ту или иную сторону границы применения канонов. Каноны – не бетонная стена вокруг Церкви, а ее нервная система.
Иванов С. А. Византийское миссионерство. С.216
Избранные труды свт. Иннокентия Московского. Наставления священнику, назначаемому для обращения иноверных. М. 1997. С. 172
Дневники святого Николая Японского. Т. 5. СПб. 2004. С. 618
Речь идет о будущем Патриархе Московском и всея Руси святителе Тихоне (Белавине)
Дневники святого Николая Японского. Т. 4. СПб. 2004. С. 399-400
Иеромонах Софроний (Сахаров) «Преподобный Силуан Афонский. Житие, учение и писания»
Требник издания Московской Патриархии (1984 г.) имеет чин погребения неправославного усопшего православным священником по случаю «некоей благославной вины».
Чинопоследование над усогашш неправославным составлено при личном участии Святейшего Патриарха Сергия (*Ь 1944) и утверждено Священным Синодом (ЖМП, 1985, N 1, с.79).
Православные люди дорожат своей принадлежностью к Православной Церкви. И молитвословия, которые Церковь возносит о своих усопших чадах, употреблять в приложении к неправославным она расценивает как неуважение к Себе и проявление равнодушного отношения к вере православной, показателем религиозного индиферентизма.
Святейший Синод в 1797 году разрешил православным священникам при сопровождении в известных случаях тела усопшего неправославного ограничиваться только пением Трисвятого. Но одно пение этого краткого стиха не удовлетворит желания православных сродников усопшего помолиться о нем, ради чего и разрешается участие православного священника.
Православные греки с большой снисходительностью практически решают вопрос о молитве за усопших неправославных. Константинопольский патриарх Григорий VI в 1869 году установил особый чин погребения усопших неправославных, принятый и Еллинским Синодом. Чин этот состоит из Трисвятого, 17 кафизмы с обычными припевами, Апостола, Евангелия и малого отпуста.
Преосвященный Димитрий (Самбикин) в последние годы своего пребывания в Твери разослал по епархии циркуляр, которым разрешал духовенству в потребных случаях отправлять по усопшим неправославным моление по составленному им чину панихиды, состоящему, главным образом, из пения ирмосов.
Перед самой революцией в Петроградской Синодальной Типографии было напечатано особой брошюрой славянским шрифтом Чинопоследование над усопшим неправославным.
Этот чин указывается совершать и вместо панихиды, с опущением прокимна, Апостола и Евангелия.
Но и такой чин церковного моления может быть совершаем не о всех безусловно умерших инославных христианах. Церковь не может молиться об отвергавших бытие Божие, открыто хуливших Церковь и Ее веру, хуливших святые Таинства и пребывающих нераскаянными в своих грехах.
Самое главное в практическом разрешении вопроса о молитве за неправославных - это то, чтобы православные, желающие по тем или иным побуждениям помолиться за своих близких, хотя и не единоверных, совершали это доброе дело с чувством смирения, преданности воле Божией и послушания Святой Церкви. Для православных неестественно обращать молитву в демонстрацию безразличного отношения к вопросам веры. А христианская любовь, побуждающая к молитве о заблудших братьях, найдет способы удовлетворить свою потребность без нарушения правил церковных: как на молитве домашней, келейно, так и при общественном богослужении в храме, совершая поминовение их негласно, «в душе своей». Так советует преподобный Феодор Студит, так советует делать и митрополит Московский Филарет (Дроздов), поминая их на проскомидии.
Если же имена усопших неправославных могут быть произносимы на проскомидии, то значит они могут быть записаны в помянники и возглашаемы наряду с другими именами, но при условии не выделять их из ряда других, не обращать на них особенного внимания богомольцев, не совершать ради них одних православных чинопоследований. Посему, если эти имена необычны для слуха православных, то их не следует вносить в помянники, предназначенные для гласного всенародного чтения, а поминать их мысленно в числе сродников.
Довольно давно идут разговоры о необходимости разработать особый чин погребения тех людей, которые были в свое время крещены, но так и не стали церковными людьми, ибо таковых в основной массе и приходится приходскому духовенству отпевать. И многих неравнодушных священнослужителей посещает мысль, что существующие молитвословия погребения не всегда отражают действительность. Мы просим о упокоении с праведными человека далекого от Церкви, в этом главное несоответсвие существующего последования. В прошлом веке были составлены и одобрены священноначалием чины погребения инославных. Последование отпевания неправославных (инославных) чин разработан Патриархом Сергием (Старгородским) В феврале 1949 г. Синод поручил митр. Григорию (Чукову) отредактировать составленный патриархом Сергием чин погребения инославных христиан. После того, как эта работа была завершена, Синод постановил «Чин отпевания и панихиды по инославным, составленный патриархом Сергием, благословить к употреблению в тех случаях, когда к священнику обращаются с просьбой отпеть или совершить панихиду по инославным христианам». Подобный чин существует и в РПЦз в немного ином изводе.
Отпевать человека не церковного но все же некогда принятого в Православную Церковь и не отрекшегося от нее формальным актом по этому чину будет не совсем верно, но и по обычному последованию проблематично. Поэтому предлагаю вашему вниманию можно сказать эскиз проекта:
Последование погребения
над усопшим нецерковным
Аще прилучится священику православному совершати погребение тела усопшаго крещеннаго, но не церковнаго, творит священник начало:
Благословен Бог наш, всегда, ныне и присно, и во веки веков.
Лик: Аминь.
Слава Тебе, Боже наш, слава Тебе.
Царю Небесный, Утешителю, Душе истины, Иже везде сый и вся исполняяй, Сокровище благих и жизни Подателю, прииди и вселися в ны, и очисти ны от всякия скверны, и спаси, Блаже, души наша.
Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Безсмертный, помилуй нас (трижды).
Пресвятая Троице, помилуй нас. Господи, очисти грехи наша, Владыко, прости беззакония наша, Святый, посети и исцели немощи наша, имене Твоего ради.
Господи, помилуй, (трижды).
Слава Отцу и Сыну и Святому Духу, и ныне и присно и во веки веков. Аминь.
Отче наш, Иже еси на Небесех! Да святится имя Твое, да приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли. Хлеб наш насущный даждь нам днесь. И остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим. И не введи нас во искушение, но избави нас от лукаваго.
Господи, помилуй. 12 раз.
Слава Отцу и Сыну и Святому Духу, и ныне и присно и во веки веков. Аминь.
Приидите, поклонимся Цареви нашему Богу.
Приидите, поклонимся и припадем Христу, Цареви нашему Богу.
Приидите, поклонимся и припадем Самому Христу, Цареви и Богу нашему.
Псалом 87.
Господи Боже спасения моего, во дни воззвах, и в нощи пред Тобою. Да внидет пред Тя молитва моя: приклони ухо Твое к молению моему, яко исполнися зол душа моя, и живот мой аду приближися. Привменен бых с низходящими в ров, бых яко человек без помоши, в мертвых свободь, яко язвеннии спяшии во гробе, ихже не помянул еси ктому, и тии от руки Твоея отриновени быша. Положиша мя в рове преисподнем, в темных и сени смертней. На мне утвердися ярость Твоя, и вся волны Твоя навел еси на мя. Удалил еси знаемых моих от мене, положиша мя мерзость себе: предан бых и не исхождах. Очи мои изнемогосте от нищеты, воззвах к Тебе, Господи, весь день, воздех к Тебе руце мои. Еда мертвыми твориши чудеса? Или врачеве воскресят, и исповедятся Тебе? Еда повесть кто во гробе милость Твою, и истину Твою в погибели? Еда познана будут во тме чудеса Твоя, и правда Твоя в земли забвенней? И аз к Тебе, Господи, воззвах и утро молитва моя предварит Тя. Вскую, Господи, отрееши душу мою, отвращаеши лице Твое от мене? Нищ есмь аз, и в трудех от юности моея; вознес же ся, смирихся, и изнемогох. На мне преидоша гневи Твои, устрашения Твоя возмутиша мя, обыдоша мя яко вода, весь день одержаша мя вкупе. Удалил еси от мене друга и искренняго, и знаемых моих от страстей.
Господи Боже спасения моего, во дни воззвах, и в нощи пред Тобою. Да внидет пред Тя молитва моя: приклони ухо Твое к молению моему.
Слава Отцу и Сыну и Святому Духу, и ныне и присно и во веки веков. Аминь.
Господи, помилуй, трижды.
Слава Отцу и Сыну и Святому Духу, и ныне и присно и во веки веков. Аминь.
И абие лик поет тропарь, глас 2:
Помяни, Господи, яко благ, души раб Твоих,/ и, елика в житии согрешиша, прости,/ никтоже бо безгрешен, токмо Ты,// могий и преставленным дати покой.
Слава, и ныне:
Мати Святая неизреченнаго Света,/ ангельскими Тя песньми почитающе,// благочестно величаем.
Господи, помилуй, трижды.
Слава Отцу и Сыну и Святому Духу, и ныне и присно и во веки веков. Аминь.
По сем высочайшим гласом поют:
И поем первая статия непорочных во глас 6. В конце же коегождо стиха поем: Аллилуия
Блажени непорочнии в путь, ходящии в законе Господни. Аллилуия.
Такожде ипрочия стихи статии сея:
Блажени испытающии свидения Его, всем сердцем взыщут Его, Аллилуия.
Не делающии бо беззакония, в путех Его ходиша. Аллилуия.
Ты заповедал еси заповеди Твоя сохранити зело. Аллилуия.
Дабы исправилися путие мои, сохранити оправдания Твоя. Аллилуия.
Тогда не постыжуся, внегда призрети ми на вся заповеди Твоя. Аллилуия.
Исповемся Тебе в правости сердца, внегда научити ми ся судьбам правды Твоея. Аллилуия.
Оправдания Твоя сохраню, не остави мене до зела. Аллилуия.
В чесом исправит юнейший путь свой; внегда сохранити словеса Твоя. Аллилуия
В сердце моем скрых словеса Твоя, яко да не согрешу Тебе. Аллилуия.
Благословен еси Господи: научи мя оправданием Твоим. Аллилуия.
Слава Отцу и Сыну и Святому Духу, и ныне и присно и во веки веков. Аминь.
Аллилуия, аллилуия, аллилуия, слава Тебе Боже (трижды).
Посем ектении не галаголем, абие же начинаем вторую статию, на глас 5. На коемуждо же конце стиха глаголем: Аллилуия.
Лик начинает: Руце Твои сотвористе мя, и создасте мя: вразуми мя, и научуся заповедем Твоим. Аллилуия.
Боящиися Тебе узрят мя и возвеселятся, яко на словеса Твоя уповах. Аллилуия.
Разумех Господи, яко правда судьбы Твоя, и воистинну смирил мя еси. Аллилуия.
Буди же милость Твоя, да утешит мя по словеси Твоему рабу Твоему. Аллилуия.
Да приидут мне щедроты Твоя, и жив буду, яко закон Твой поучение мое есть. Аллилуия.
Да постыдятся гордии, яко неправедно беззаконноваша на мя, аз же поглумлюся в заповедех Твоих. Аллилуия.
Да обратят мя боящиися Тебе, и ведящии свидения Твоя. Аллилуия.
Буди сердце мое непорочно во оправданиих Твоих, яко да не постыжуся. Аллилуия.
Исчезает во спасение Твое душа моя, на словеса Твоя уповах. Аллилуия.
Исчезоша очи мои в слово Твое, глаголюще: когда утешиши мя; Аллилуия.
Слава Отцу и Сыну и Святому Духу, и ныне и присно и во веки веков. Аминь.
Аллилуия, аллилуия, аллилуия, слава Тебе Боже (трижды).
И абие начинает третью статию, глас 3. На коемуждо же конце стиха глаголем: Аллилуия.
Призри на мя и помилуй мя, по суду любящих имя Твое. Аллилуия.
Стопы моя направи по словеси Твоему, и да не обладает мною всякое беззаконие. Аллилуия.
Избави мя от клеветы человеческия, и сохраню заповеди Твоя. Аллилуия.
Лице Твое просвети на раба Твоего, и научи мя оправданием Твоим. Аллилуия.
Исходища водная изведосте очи мои, понеже не сохраних закона Твоего. Аллилуия.
Праведен еси, Господи, и прави суди Твои. Аллилуия.
Заповедал еси правду свидения Твоя и истину зело. Аллилуия.
Истаяла мя есть ревность Твоя, яко забыша словеса Твоя врази мои. Аллилуия.
Разжжено слово Твое зело, и раб Твой возлюби е. Аллилуия.
Юнейший аз есмь и уничижен, оправданий Твоих не забых. Аллилуия.
Правда Твоя правда во век, и закон Твой истина. Аллилуия.
И абие тропари, глас 5-й:
Благословен еси, Господи, научи мя оправданием Твоим.
Святых лик обрете источник жизни и дверь райскую да обрящу и аз путь покаянием; погибшее овча аз есмь, Воззови мя, Спасе, и спаси мя.
Благословен еси, Господи, научи мя оправданием Твоим.
Агнца Божия проповедавше, и заклани бывше якоже агнцы, и к жизни нестареемей, святии, и присносущней преставльшеся. Того прилежно мученицы молите, долгов разрешение нам даровати.
Слава: Трисиятельное единаго Божества благочестно поем вопиюще. / Свят еси Отче безначальный, / собезначальный Сыне и Божественный Душе, / Просвети нас верою Тебе служащих / и вечнаго огня исхити.
И ныне: Радуйся Чистая, Бога плотию рождшая во спасение всех / Еюже род человеческий обрете спасение. / Тобою да обрящем рай, / Богородице чистая, благословенная.
Аллилуия, аллилуия, аллилуия, слава Тебе Боже (трижды).
Псалом 38.
Рех: сохраню пути моя, еже не согрешати ми языком моим: положих устом моим хранило, внегда востати грешному предо мною. Онемех и смирихся, и умолчах от благ, и болезнь моя обновися. Согреяся сердце мое во мне, и в поучении моем разгорится огнь. Глаголах языком моим: скажи ми, Господи, кончину мою и число дней моих, кое есть? Да разумею, что лишаюся аз? Се пяди положил еси дни моя, и состав мой яко ничтоже пред Тобою, обаче всяческая суета всяк человек живый. Убо образом ходит человек, обаче всуе мятется: сокровищствует, и не весть, кому соберет я. И ныне кто терпение мое, не Господь ли? И состав мой от Тебе есть. От всех беззаконий моих избави мя, поношение безумному дал мя еси. Онемех и не отверзох уст моих, яко Ты сотворил еси. Отстави от мене раны Твоя: от крепости бо руки Твоея аз исчезох. Во обличениих о беззаконии наказал еси человека и истаял еси, яко паучину, душу его: обаче всуе всяк человек. Услыши молитву мою, Господи, и моление мое внуши, слез моих не премолчи: яко пресельник аз есмь у Тебе и пришлец, якоже вси отцы мои. Ослаби ми, да почию, прежде даже не отъиду, и ктому не буду.
И абие лик поет ирмос глас 6:
Ирмос 1.
Яко по суху пешешествовав Израиль, по бездне стопами, гонителя фараона видя потопляема, Богу победную песнь поим, вопияше.
Ирмос 3.
Несть свят, якоже ты, Господи, Боже мой, вознесый рог верных Твоих, Блаже, и утвердивый нас на камени исповедания твоего.
Священник: Покой, Господи, души усопших раб Твоих.
Лик: Покой, Господи, души усопших раб Твоих.
Священник: Слава Отцу и Сыну и Святому Духу.
Лик: И ныне и присно и во веки веков. Аминь.
Посем ектении не галаголем, абие же лик поет
седален глас 6:
Воистину суета всяческая, житие же тень и соние: ибо всуе мятется всяк земнородный, якоже рече писание – когда мир приобрящем, тогда во гроб вселимся, идеже вкупе царие и нищие. Темже, Христе Боже, преставльшегося раба Твоего упокой, яко Человеколюбец.
Слава, и ныне:
Всесвятая Богородице, во время живота моего не остави мене, человеческому предстательству не ввери мя, но сама заступи и помилуй мя.
Ирмос 4.
Христос моя сила, Бог и Господь, честная Церковь боголепно поет взывающе, от смысла чиста о Господе празднующе.
Священник: Покой, Господи, души усопших раб Твоих.
Лик: Покой, Господи, души усопших раб Твоих.
Священник: Слава Отцу и Сыну и Святому Духу.
Лик: И ныне и присно и во веки веков. Аминь.
Ирмос 5.
Божиим светом Твоим Блаже, утренюющих Ти души любовию озари, молюся, Тя ведети, Слове Божий, истиннаго Бога, от мрака греховнаго взывающе.
Священник: Покой, Господи, души усопших раб Твоих.
Лик: Покой, Господи, души усопших раб Твоих.
Священник: Слава Отцу и Сыну и Святому Духу.
Лик: И ныне и присно и во веки веков. Аминь.
Ирмос 6.
Житейское море, воздвизаемое зря напастей бурею, к тихому пристанищу притек, вопию Ти: возведи от тли живот мой, Многомилостиве.
Священник: Покой, Господи, души усопших раб Твоих.
Лик: Покой, Господи, души усопших раб Твоих.
Священник: Слава Отцу и Сыну и Святому Духу.
Лик: И ныне и присно и во веки веков. Аминь.
Посем ектении не галаголем, кондак: Со святыми: такожде не подобает рещи, но абие же лик поет икос
Сам един еси безсмертный, / сотворивый и создавый человека. / Земнии убо от земли создахомся, / и в землю туюжде пойдем, / якоже повелил еси, создавый мя, и рекий ми: / Яко земля еси и в землю отыдеши, / аможе все человецы пойдем, / надгробное рыдание творяще песнь: Аллилуия, аллилуия, аллилуия.
Ирмос 7.
Росодательну убо пещь содела ангел преподобным отроком, халдеи же опаляющее веление Божие, мучителя увеща вопити: благос-ловен еси Боже отец наших.
Священник: Покой, Господи, души усопших раб Твоих.
Лик: Покой, Господи, души усопших раб Твоих.
Священник: Слава Отцу и Сыну и Святому Духу.
Лик: И ныне и присно и во веки веков. Аминь.
Ирмос 8.
Из пламени преподобным росу источил еси, и праведного жертву водою попалил еси: вся бо твориши, Христе, токмо еже хотети. Тя превозносим во вся веки.
Священник: Покой, Господи, души усопших раб Твоих.
Лик: Покой, Господи, души усопших раб Твоих.
Священник: Слава Отцу и Сыну и Святому Духу.
Лик: И ныне и присно и во веки веков. Аминь.
Ирмос 9.
Бога человеком невозможно видети, на Него же не смеют чини ангельстии взирати: Тобою же, Всечистая, явися человеком Слово воплощенно, Его же величающе, с небесными вои Тя ублажаем.
Священник: Покой, Господи, души усопших раб Твоих.
Лик: Покой, Господи, души усопших раб Твоих.
Священник: Слава Отцу и Сыну и Святому Духу.
Лик: И ныне и присно и во веки веков. Аминь.
И абие лик поет стихиру самогласну, глас 8:
Плачу и рыдаю, егда помышляю смерть, и вижду во гробех лежащую, по образу Божию созданную нашу красоту, безобразну, безславну, не имущую вида. О чудесе! Что сие еже о нас бысть таинство; како предахомся тлению; како сопрягохомся смерти; воистинну Бога повелением, якоже писано есть, подающего преставльшимся покой.
Диакон: Вонмем.
Священник: Мир всем.
Диакон: Премудрость.
Чтец: Прокимен, глас 6: Аз рех: Господи, помилуй мя,/ исцели душу мою.
Стих: Блажен разумевай на нища и убога, в день лют избавит его Господь.
Диакон:Премудрость.
Чтец: К Римляном послание святаго апостола Павла чтение.
Диакон: Вонмем.
Апостол к римялнам, зачало 113.
Братие, мудрствуяй день, Господеви мудрствует: и не мудрствуяй день, Господеви не мудрствует. Ядый, Господеви яст, благодарит Бога: и не ядый, Господеви не яст, и благодарит Бога. Никтоже бо нас себе живет, и никтоже себе умирает. Аще убо живем, Господеви живем: аще умираем, Господеви умираем: аще убо живем, аще умираем, Господни есмы. На сие бо Христос и умре, и воскресе, и оживе, да и мертвыми и живыми обладает.
Священник: Мир ти.
Чтец: И духови твоему.
Диакон: Премудрость.
Чтец: Аллилуия, аллилуия, аллилуия.
Диакон: Премудрость прости, услышим Святаго Евангелия.
Священник: Мир всем.
Лик: И духови твоему.
Священник: От Иоанна Святаго Евангелия чтение.
Диакон: Вонмем.
Евангелие от Иоанна, зачало 15.
Рече Господь ко пришедшим к Нему иудеом: Отец Мой доселе делает, и аз делаю. И сего ради паче искаху Его иудее убити, яко не токмо разоряше субботу, но и Отца Своего глаголаше Бога, равен Ся творя Богу. Отвещав же Иисус рече им: аминь, аминь глаголю вам, не может Сын творити о Себе ничегоже, аще не еже видит Отца творяща: яже бо Он творит, сия и Сын такожде творит. Отец бо любит Сына и вся показует Ему, яже Сам творит: и больша сих покажет Ему дела, да вы чудитеся. Якоже бо Отец воскрешает мертвыя и живит, тако и Сын, ихже хощет живит. Отец бо не судит никомуже, но суд весь даде Сынови: да вси чтут Сына, якоже чтут Отца. А иже не чтит Сына, не чтит Отца пославшего Его.
Лик: Слава Тебе Господи, слава Тебе.
Посем же бывает целование. И поем настоящие стихиры подобны.
Глас 2:
Подобен: Егда от древа:
Приидите, последнее целование дадим, братие умершему, благодаряще Бога: сей бо оскуде от сродства своего, и ко гробу тщится, не ктому пекийся о суетных, и о многострастной плоти. где ныне сродницы же и друзи; се разлучаемся: егоже упокоити Господу помолимся.
Яков живот наш есть; цвет и дым и роса утренняя воистинну. Приидите, убо узрим на гробех ясно, где доброта телесная; где юность; где суть очеса и зрак плотский; вся увядоша яко трава, вся потребишася. приидите, ко Христу припадем со слезами.
Велий плач и рыдание, велие воздыхание и нужда, разлучение души, ад и погибель: привременный живот сень непостоянная, сон прелестный, безвременномечтанен труд жития земнаго. далече отбежим мiрскаго всякаго греха, да Небесная наследим.
Егда душа от тела имать нуждею восхититися страшными ангелы, всех забывает сродников и знаемых, и печется о будущих судилищей стоянии, яже суеты и многотрудныя плоти разрешении: тогда Судию моляще, вси помолимся, да простит Господь, яже содела.
Приидите, братие, во гробе узрим пепел и персть, из неяже создахомся. камо ныне идем; что же быхом; кий убог, или богат; или кий владыка, кий же свободь; и не вси ли пепел; доброта лица согни, и юности весь цвет увяди смерть.
Вси телеснии ныне органи праздны зрятся, иже прежде мала движими бяху, вси недействительни, мертвы, нечувственнии: очи бо заидоша, связастеся нози, руце безмолствуете, и слух с ними: язык молчанием заключися, гробу предается. воистинну суета вся человеческая.
По сих сугубую ектению абие глаголем:
Диакон: Помилуй нас, Боже, по велицей милости Твоей, молимтися услыши и помилуй.
Диакон: Еще молимся о упокоении душ усопших рабов Божиих (имярек); и о еже проститися им всякому прегрешению, вольному же и невольному.
Лик: Господи, помилуй (трижды).
Диакон: Милости Божия, и оставления грехов их у Христа безсмертнаго Царя и Бога нашего просим.
Лик: Подай, Господи.
Молитву: Боже духов: иерей не глаголет, но абие:
Священник: Яко Ты еси воскресение, и живот, и покой, усопших рабов Твоих (имярек), Христе Боже наш; и Тебе славу возсылаем, со безначальным Твоим Отцем, и с пресвятым и благим и животворящим Твоим Духом, ныне и присно, и во веки веков.
Лик: Аминь.
Священник: Премудрость. Пресвятая Богородице спаси нас.
Лик: Честнейшую Херувим и славнейшую без сравнения Серафим, без истления Бога Слова рождшую, сущую Богородицу Тя величаем.
Священник: Слава Тебе, Хрисе Боже, упование наше, слава Тебе.
Лик: Слава Отцу и Сыну и Святому Духу, ныне и присно, и вовеки веков. Аминь. Господи, помилуй (трижды). Благослови.
И отпуст:
Воскресый из мертвых, Христос истинный Бог наш, молитвами Пречистыя Своея Матери, святых славных и всехвальных апостол, преподобных и богоносных отец наших, и всех святых, помилует и спасет нас, яко Благ и Человеколюбец.
Во блаженном успении: не глаголем, но абие рцы:
Подаждь, Господи, оставление грехов, всем прежде отшедшим в вере и надежде воскресения, отцем, братьям и сестрам нашим, и сотворим вечную память.
Лик: Вечная память (трижды).
Разрешительная молитва не чтется. Износиму же телу ко гробу, поем: Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Безсмертный, помилуй нас.
И полагаем тело во гроб священник взем персть, крестообразно мещет верху мощей, глаголя: Господня земля, и исполнение ея вселенная, и вси живущии на ней.
Ведомо буди, яко панихида о усопших нецерковных совершается по сему же чину, Апостол же и Евангелие не чтется и стихиры не поем, но по Плачу и рыдаю: Диакон: Помилуй нас, Боже: И прочая, и отпуст, якоже выше указася.
