Тайна исчезновения креста ефросинии полоцкой. Тайна креста Евфросинии Полоцкой. Личное расследование Алексея Буховецкого
Ефросинья Полоцкая - первая женщина, которую канонизировала Русская Православная Церковь. По месту своего рождения она относится к Белой Руси, то есть Белоруссии, так сейчас называют земли Древней Руси между Днепром и Друтью. О жизненном пути этой Святой, ее подвигах и благих поступках вы узнаете, прочитав эту статью.
Особенности жизни в Полоцке до появления монголов
Это повествование следует начать с краткого описания жизни жителей Древней Руси, чтобы понять, в какое время родилась Ефросинья Полоцкая - одна из самых образованных женщин своего времени.
XII век был периодом, когда жители древней Руси начали активно принимать православную веру. Новая вера начала находить свое отображение в архитектуре, литературе и искусстве.
Православные храмы были украшены сюжетами из Библии; при многих монастырях открывались скриптории, где работали переводчики с греческого и переписчики книг; актуальными стали ювелирные мастерские.
Сам Полоцк на то время был одним из крупнейших центров по изготовлению книг, а также прекрасным местом для желающих получить образование. Здесь велось летописание, из которого сейчас мы можем почерпнуть знания о выдающихся личностях того времени.
Детство и отрочество святой Ефросиньи
Точная дата рождения Великой подвижницы неизвестна. Историками установлено, что родилась Ефросинья Полоцкая, в миру Предслава, приблизительно в 1101 году. Родословная девочки походила от знатного рода Рюриковичей. Она была внучкой самого Владимира Мономаха, а также дочерью полоцкого князя Георгия.
Отец Предславы с ранних лет позаботился об образовании дочери, ее обучали монахи. В доме князя находилась очень большая библиотека, где было много книг как религиозного, так и светского характера. Именно к чтению девочка имела огромный интерес.Описание Ефросиньи Полоцкой и ее жизни взято из летописей, которые были написаны свидетелями того времени.
Среди ее любимых книг были: Священное Писание и Псалтырь. Помимо чтения, девочка часто и усердно молилась. Слухи о не по годам мудрой девочке быстро распространились далеко за пределами земли Полоцкой, поэтому многие из знатных князей мечтали о такой жене.
Решение стать монахиней
Когда Предславе было 12 лет, ее засватал один из князей. Родители дали свое согласие, а девочка приняла совсем другое решение. Ефросинья Полоцкая, биография которой с этого момента получила новый виток, тайно ушла в монастырь.
Игуменьей этого монастыря была вдова ее дяди Романа. Когда игуменья услышала просьбу о разрешении принять постриг, первым ее решением был отказ. Девочка была еще слишком юна и к тому же очень красива. Все же со временем, видя страстное моление, веру и ум Предславы, игуменья дала свое согласие, не побоявшись гнева отца девочки.
Так Ефросинья стала монахиней.
Постриг
При постриге Предславу нарекли другим именем, теперь она стала Ефросиньей. Выбор этого имени был не случаен. Ефросинья Александрийская, которая жила в V веке, была прекрасным примером для девочки. К тому же это имя означает «радость», так что предпосылок для выбора этого имени было несколько.
Родители Ефросиньи были опечалены таким ее решением и предпринимали попытки вернуть дочь домой. Согласно летописи, князь Георгий плакал о своей дочери, как об умершей, но эти слезы ничего не изменили. Ефросинья Полоцкая осталась в монастыре, где превосходила всех в своем рвении к молитве, посту и ночным бдениям.
Став монахиней, девушка посвятила себя разным наукам. Она изучала книги, которые находила в церковных хранилищах, а это были произведения славянских богословов, древние летописи, а также труды византийских и римских просветителей.
Благодеяния Святой
Святая Ефросинья о своем предназначении узнала из сна. Сам Ангел, явившийся во сне, приказал ей основать новую обитель рядом с Полоцком, в местности под названием Сельцо. Увидев такое предзнаменование несколько раз, Ефросинья узнала, что такой же сон видел и епископ полоцкий Илия. Эти Божие знамения послужили тому, что епископ Илия передал ей Преображенский храм для того, чтобы там был основан женский монастырь.
Описать Ефросинью Полоцкую можно как женщину, которая прославилась основанием и попечительством монастырей. Ведь помимо женского монастыря, она была попечительницей и основательницей Богородского мужского монастыря.
При монастырях святая открывала школы, где послушниц учили разным ремеслам, грамоте и искусству переписывания книг.
Ефросинья прославилась как советчица, она никогда не отказывала в совете тем, кто нуждался в руководстве на пути к вере. Сила ее молитвы была настолько велика, что к ней часто обращались за помощью желавшие измениться и жить благочестивой жизнью. Многие приходившие к ней получали духовную поддержку и помощь. Она способна была унять ссоры и разборки, которые на то время часто происходили между князьями.
Мечта Ефросиньи
У Преподобной Ефросиньи была своя заветная мечта - она очень хотела побывать на святых местах Палестины. Это желание она решила осуществить, будучи далеко в преклонном возрасте.
Раньше жизнь Ефросиньи Полоцкой была посвящена переписыванию и написанию собственных книг и учений мирянам, а также налаживанию жизни монахов при монастырях. Достигнув запланированного, она, оставив обитель на свою сестру Евдокию, отправилась в путешествие.
На пути к Иерусалиму она встречалась с Константинопольским патриархом Лукою. А прибыв к месту назначения и посетив Живоносный Гроб Господень, остановилась в Русском монастыре.
Именно здесь ее настигла болезнь. 23 мая 1173 года, так и не излечившись, Ефросинья отошла в мир иной. Согласно завещанию святой, ее тело было захоронено в обители Преподобного Феодосия, недалеко от Иерусалима.
С 1187 года ее мощи хранились в Киево-Печерской лавре, а в 1910 году они были возвращены на родину Ефросиньи в Полоцк, где находятся и сейчас.
Ефросинья Полоцкая: интересные факты
Святая была известной меценаткой. Она приложила свои усилия для того, чтобы не было прекращено полоцкое летописание; заботилась о постоянном пополнении новыми книгами библиотеки Софийского собора.
Одной из главных достопримечательностей, связанных с ее именем, считается крест Ефросиньи Полоцкой.Этот шедеврдревнерусскойкультуры был создан по ее заказу и назван ее именем.
Крест обладал чудодейственной силой, его использовали только в особо торжественных богослужениях. Существует предание, что крест Ефросиньи Полоцкойбрал с собой впоход на Полоцк Иван Грозный. Он пообещал, что в случае победы вернет реликвию на место, и, несмотря на огромную ценность креста, сдержал свое слово.
К сожалению, реликвия была утеряна во время Великой Отечественной войны, но в 1997 году, согласно сохранившимся описаниям, копия креста была изготовлена брестскими ювелирами.
Ефросинья была канонизирована в 1547 году, в 1984 году ее причислили к Собору белорусских святых. С 1994 года день смерти святой стал Днем святой Ефросиньи и широко отмечается в Белоруссии.
создан в 1161 г. как ковчег для христ. святынь по благословению прп. Евфросинии Полоцкой золотых дел мастером Лазарем Богшей ; вложен в Спасо-Преображенский собор полоцкого Евфросиниева монастыря . Создание креста связано с такими деяниями прп. Евфросинии, как сооружение 2 каменных храмов: во имя Спасителя и Богородицы. Для 1-го предназначался воздвизальный, напрестольный крест-реликварий. Для 2-го, как следует из Жития святой, она пожелала получить из Византии чудотворный образ Богородицы из Эфеса (см. ст. Эфесская икона Божией Матери). В XII в. связи полоцких князей и дома Комнинов носили родственный характер, что, вероятно, обусловило возможность прямой просьбы к имп. Мануилу I (1143-1180) и патриарху Луке Хрисовергу (1157-1170) «отпустить» Эфесскую икону. Очевидно, именно при передаче Эфесской иконы в К-поле полоцким послам и были получены святыни для Е. к. В крест были вложены: с лицевой стороны, в верхнем перекрестье,- капля Крови Спасителя, в нижнем перекрестье - частица Древа Креста Господня, с оборотной стороны, в верхнем перекрестье, - частицы камней от Гроба Пресв. Богородицы, в нижнем перекрестье,- частицы камней от Гроба Господня, в стволе креста (сверху вниз) - капля крови вмч. Димитрия Солунского, мощи архидиак. первомч. Стефана и вмч. Пантелеимона.
Упоминание и краткое описание Е. к. впервые встречаются в Никоновской, или Патриаршей, летописи (XVI в.) под 7071 (1563) г. в связи с походом царя Иоанна IV Грозного на Литву. Летописец упоминает, что на то время «крест Полотцкий» находился в «царской казне» и был взят в поход вместе с такими общерус. святынями, как Донская и Колочская иконы Божией Матери «и иные многие чюдотворные образы и кресты». Далее он с формулой «нецыи же поведают» сообщает историю привезения креста в Москву: «...в прежние некогда… меж себя Смолняне и Полочане воевахуся, и тот крест честный Смолняне в Полотцку взяша в войне и привезоша в Смоленск; егда же… благочестивый государь князь великий Василий Иванович всеа Руси вотчину свою Смоленск взял, тогда же и тот крест обновити велели украсити, и… взя с собою» (ПСРЛ. 19653. Т. 13. С. 347). Упомянутое в летописи перемещение креста из Полоцка в Смоленск, очевидно, произошло в период военных действий между этими княжествами в нач. XII - сер. XIII в. В Смоленске крест мог находиться в Успенском соборе или в одном из мон-рей (Алексеев, Макарова, Кузьмич. 1996. С. 33). Там в 1495 г. была сделана копия Е. к., для того, чтобы не опускать крест со святынями в воду при водосвятии, в надписи на копии креста упомянуто имя окольничего смоленского Александра Васильевича. В 1514 г. вел. кн. Василий Иоаннович захватил Смоленск и крест был вывезен в Москву в царскую казну. Поход Иоанна Грозного в 1563 г. вернул Полоцку его святыню: 15 февр. город был отбит у поляков, и 18 февр. царь «повеле… итти во град Полотеск с пречюдным образом пречистые Богородицы Донским и с ыными образы чюдотворными и с честными кресты. Сам же царь… идяше за чюдотворными образы и с честными кресты» (ПСРЛ. 19653. Т. 13. С. 359). Но уже в 1579 г. Полоцк был захвачен войском кор. Стефана Батория, а в 1582 г. Спасский мон-рь был передан в руки католич. ордена иезуитов. Е. к. был заблаговременно перенесен верующими в Софийский собор, который в кон. XVI в. (после Брестской унии 1596) уже принадлежал униатам (базилианам) и оставался в их ведении до 1841 г. В период войны с Наполеоном крест сохранялся в стене Софийского собора - в нише, наглухо замурованной кирпичом. В 1833 г. генерал-губернатор Смоленский, Витебский и Могилёвский кн. Н. Н. Хованский ходатайствовал перед имп. Николаем I о перенесении Е. к. из униатского в правосл. храм, однако получил отказ. В 1839 г. в Полоцке был подписан акт о воссоединении западнорус. униатов с правосл. Церковью. В 1841 г. архиеп. Полоцкий и Витебский Василий (Лужинский) повез святыню на поклонение в Москву и С.-Петербург (владыка также рассчитывал собрать пожертвования для восстановления храмов епархии). В Москве Е. к. пребывал в Успенском соборе Московского Кремля, где для него соорудили специальный аналой. По пути следования из Москвы в С.-Петербург молебны совершались в губернских городах. В С.-Петербурге по благословению св. Филарета (Дроздова), митр. Московского, Е. к. поместили в Синодальную церковь, но имп. Николай I распорядился перенести его для поклонения в Казанский собор. По возвращении креста в Полоцк 26 окт. 1841 г. он торжественным крестным ходом из Софийского собора в Спасо-Евфросиниев монастырь был определен на свое историческое место.
В 1921 г., в период кампании по изъятию церковных ценностей, Е. к. был реквизирован из Спасо-Евфросиниева мон-ря и в том же году передан в Полоцкий финотдел. Озабоченность о судьбе Е. к. как выдающегося памятника древнерус. культуры в период гонения на Церковь проявляли сотрудники Оружейной палаты (ОП) Московского Кремля. Дважды, в 1924 и в 1925 гг., ученым советом ОП направлялись запросы в отдел музеев Главнауки Наркомпроса с просьбой «снестись с местным Полоцким губисполкомом и выяснить местонахождение этого Креста и степень обеспеченности его целости» (1925). Ко 2-му запросу была приложена записка с художественным анализом Е. к., сделанным Н. Н. Померанцевым . В 1927 г. в Полоцк для переговоров с властями приезжал сотрудник ОП В. К. Клейн. В 1928 г. стала возможна специальная экспедиция Минского гос. музея во главе с директором В. У. Ластовским, которая и доставила Е. к. в Минск, где он нек-рое время находился в музее. Оттуда в 1929 г. в связи с намерением перенести столицу Белоруссии из Минска в Могилёв (не осуществлено) Е. к. был передан в Могилёвский краеведческий музей. В 1933 г. в здание музея въехали Могилёвский обком и горком партии. По словам директора музея И. С. Мигулина, в старом помещении музея до начала войны оставался сейф с экспонатами, среди к-рых находился Е. к. Могилёв был занят нем. войсками 26 июля 1941 г. (оккупация продолжалась до 28 июня 1944), и сейф с ценностями эвакуировать не успели. Согласно этой версии, сейф был вскрыт и опустошен немцами, местонахождение его содержимого в наст. время неизвестно (Мигулин. Правда о кресте). Однако могилёвские старожилы сообщают о том, что в июле 1941 г. в здание вошла группа людей в форме НКВД, к-рые открыли сейф ключом, сложили ценности в подготовленные заранее мешки и отбыли в неизвестном направлении (Животворный символ Отчизны. 1998. С. 195). Согласно версии, предложенной Н. В. Петровским на основании части сохранившихся архивных документов, сейф был эвакуирован в Смоленск, который также вскоре был занят фашистами. В 1943 г. Е. к. вместе с др. ценностями был вывезен в Германию, дальнейшая его судьба неизвестна (Петровский Н. В. Кто же похитил Крест Евфросинии? // Он же. По следам утраченных шедевров. М., 2007. С. 68-76).
Е. к. являлся не только шедевром искусства Др. Руси, но и памятником письменности. Надпись, выгравированная на боковых пластинах, сообщает время создания, имя вкладчика и место вложения креста ( 6669 (1161.- Авт.
) ); в свидетельство высокой ценности названа главная святыня Е. к.- частица Древа Креста Господня, далее приведены цена работ и материалы; затем следует запрет завещательницы выносить крест из мон-ря; завершает надпись похвальное слово его заказчице. На оборотной стороне Е. к. внизу помещалась молитвенная надпись с указанием имени мастера: 
Облик утраченного креста зафиксирован на рисунке худож. Н. М. Менцова, сделанном в сент. 1841 г., в период пребывания Е. к. в Казанском соборе С.-Петербурга, судить о его цвете можно по хромолитографии с акварели М. Брукса (опубл. в кн.: Петров, Городецкий. 1890. С. 24. Вклейка). Известно, что в кон. XIX в. членом Совета Полоцкого церковного братства свящ. Михаилом Дубровским была сделана опись Е. к. Согласно описи, из 20 эмалевых иконок, находившихся в кресте, отсутствовала тогда одна, 5 других были повреждены. Как свидетельствует акт передачи Е. к. от 21 нояб. 1929 г., составленный Ластовским, изображения 3 святых были выломаны, а 13 был нанесен значительный ущерб. Из драгоценных камней уцелели 2 - аметист и гранат, на месте других остались пустые гнезда, в нек-рых находились кусочки разноцветного стекла. На верхней поперечине не хватало 2 пластин золота и дерева. Главным источником для изучения и последующего восстановления Е. к. стали негативы 1896 г., обнаруженные Л. В. Алексеевым в архиве историка лит-ры и палеографа И. А. Шляпкина (ныне архив Ин-та истории материальной культуры РАН). Е. к. представлял собой напрестольный 6-конечный крест длиной 113/6 вершка (51 см), верхнее перекрестье - 3 вершка (13,3 см), нижнее - 45/8 вершка (20,6 см). На кипарисовую основу были набиты пластины: золотые - на лицевую и оборотную стороны (по 11 на каждую), серебряные позолоченные - на боковые. Каждую из пластин (кроме боковых) украшали изображения святых и пальметты, выполненные в технике перегородчатой эмали, в той же технике были сделаны надписи на верхнем средокрестье. В средокрестьях помещалось 2 небольших креста (4-конечный вверху и 6-конечный в центре), декорированные треугольными и ромбовидными отверстиями. В лицевую сторону были вмонтированы драгоценные камни (для 8 больших сделаны сквозные отверстия в пластинах), по контуру крест оправлен жемчугом. На оборотной стороне - 4 прямоугольные выемки для мощей.
Е. к. украшали следующие эмали (по состоянию на 1841): на лицевой стороне на верхней оконечности креста и поперечинах представлен 5-фигурный Деисус, в нижней части ствола помещены образы небесных покровителей семьи прп. Евфросинии, что говорит о поминальном характере вклада,- самой заказчицы (прп. Евфросиния Александрийская), ее отца (вмч. Георгий Победоносец) и матери (мц. София); на оборотной стороне, вверху, изображены свт. Иоанн Златоуст, на верхней поперечине - святители Василий Великий и Григорий Богослов (пластина утрачена, заменена другой с чеканными изображениями), на нижней поперечине - апостолы Петр и Павел (сохр. фрагменты), в нижней части ствола - вмч. Димитрий, архидиак. первомч. Стефан и вмч. Пантелеимон. Поздние чеканные вставки с оборотной стороны, в т. ч. в средокрестьях (верхняя с образом Богоматери, нижняя с орнаментом в виде равноконечных крестов), возможно, были выполнены в период реставрации Е. к. в XVI в.
Лазарь Богша, в совершенстве владевший приемами визант. техники перегородчатой эмали, «нарисовал» тончайшими перегородками образы святых и орнаментальные композиции и создал один из наиболее выразительных в христ. искусстве образов Иисуса Христа. Тонко очерченный строгий лик Спасителя визант. типа отличается подробной, точной разработкой, мастерски исполнена даже раздваивающаяся прядь волос на лбу.
Практическая работа по воссозданию креста попечением Белорусской Православной Церкви МП, Правительства Республики Беларусь, при содействии частных лиц началась в янв. 1996 г. Ей предшествовал 3-летний подготовительный период, в течение к-рого брестскому художнику-ювелиру Н. П. Кузьмичу удалось приблизиться к технологии времен Лазаря Богши и раскрыть тайну создания визант. перегородчатой эмали. 24 авг. 1997 г. в кафедральном соборе во имя прп. Симеона Столпника в Бресте митр. Минским и Слуцким, Патриаршим экзархом всея Белоруссии Филаретом (Вахромеевым) было совершено освящение креста. В 1997 г., в канун праздника Воздвижения Креста Господня, воссозданный крест был торжественно привезен в Спасскую обитель, где хранится в наст. время. 23 июня 2001 г. крест, доставленный на несколько дней из Полоцка в Брест, в присутствии Патриарха Московского и всея Руси Алексия II был вложен в ставротеку, созданную Кузьмичом по его авторской разработке. Крест выносится для поклонения по воскресным дням во время совершения Божественной литургии, а также в отдельные дни по просьбе многочисленных почитателей. Ежегодно в праздник Воздвижения Креста Господня за всенощным бдением совершается чин Воздвижения Е. к.
Ист.: Архив ОП. Ф. 20. 1925. № 6. Л. 8.
Лит.: Сербинович К. С. Ист. сведения о жизни прп. Евфроcинии, кн. Полоцкой, с описанием изображ. креста, принесенного ею в дар Полоцкой Спасской обители. СПб., 1841; Говорский К. А. Жизнь прп. Евфросинии, кн. Полоцкой, с ист. описанием основанного ею девичьего Спасо-Преображенского мон-ря и с прил. изображ. Св. Креста, устроенного ею для монашеской церкви // Вестн. юго-зап. и Зап. России. К., 1863. Т. 4. Май. Отд. 2. С. 24-42; Июнь. С. 88-100; Сапунов А. П. Древности Спасо-Евфросиниевского девичьего мон-ря в Полоцке // Полоцкие ЕВ. 1885. № 8-10; Петров Н. И., Городецкий М. И. Белоруссия и Литва / Изд.: П. Н. Батюшков. Спб., 1890. С. 24, 26, 28-30, 39-40; Дубровский М., свящ. Житие прп. Евфросинии, княжны Полоцкой, с кр. описанием основанного ею в Полоцке жен. мон-ря. Витебск, 18943; Довгялло Д. И. Крест прп. Евфросинии, кн. Полоцкой // Полоцкие ЕВ. 1895. № 11-12; Алексеев Л. В. Лазарь Богша - мастер-ювелир XII в. // Сов. Арх. 1957. № 3. С. 224-244; Макарова Т. И. Перегородчатые эмали Др. Руси. М., 1975. С. 68-73, 95, 99; Мигулин И. С. Правда о кресте // Вестн. Могилёва: Газ. 1991. № 38; Багадзяж М. Лазар Богша: Праз смугу стагоддзяў: Сб. Минск, 1993; Алексеев Л. В., Макарова Т. И., Кузьмич Н. П. Крест - Хранитель всея Вселенныя // Вестн. Белорус. Экзархата. Минск, 1996. № 15; Шалина И. А. Богоматерь Эфесская-Полоцкая-Корсунская-Торопецкая: Ист. имена и архетип чудотв. иконы // Чудотворная икона в Византии и Др. Руси. М., 1996. С. 201-205; Алексеев Л. В., Макарова Т. И., Кузьмич Н. П., Дышиневич В. Н. Крест - Красота Церкви: История создания и воссоздания Креста прп. Евфросинии Полоцкой. Минск, 1998; Животворный символ Отчизны: история Креста св. Евфросинии Полоцкой. Минск, 1998; Мон-рь у церкви Спаса: Полоцкий Спасо-Евфросиниевский мон-рь от древности до наших дней. Минск, 2007; Сарабьянов В. Д. Спасо-Преображенская церковь Евфросиниева мон-ря и ее фрески. М., 2007.
Мы уже рассказывали о предположительном местонахождении главной белорусской святыни - Креста Евфросинии Полоцкой, который таинственно пропал в первые дни Великой Отечественной войны. (Смотри также Следы Креста Евфросинии Полоцкой ведут в Москву? Следы Креста Евфросинии Полоцкой ведут в Москву? Продолжение).
По мнению многих авторитетных исследователей, 850-летний чудо-Крест не был похищен немцами и увезен на Запад, как долгие годы твердили советские энциклопедии, а благополучно эвакуирован из Могилева в Россию. Следы нашего главного оберега следует искать в Москве, - такое мнение помимо ученых высказали белорусские чекисты, также занимавшиеся поисками Креста.
После публикации в редакцию стали поступать отклики от читателей, готовых продолжить начатое газетой расследование.
Первой откликнулась минчанка Галина Василевская:
- Я знаю, кто увез Крест из Могилева. Я 40 лет не рассказывала эту тайну никому, даже родному мужу, потому что за нее нас могли убить. Но я уже много прожила на белом свете, мне на днях исполнится 84 года, и потому готова все рассказать.
- Слава Богу, времена нынче другие… - Галину Ануфриевну я успокаивала уже на ходу, стрелой мчась по указанному адресу.
В уютной квартире писательницы Галины Василевской в глаза бросились множество книг, альбомов с фотографиями. И наша газета на видном месте.
Писательница Галина Василевская
- А ведь это знак божий! - прямо с порога напустила еще больше интриги хозяйка дома. - Попросила соседку купить свежий номер. Увидела заголовок "Следы Креста ведут в Москву?" - и сердце екнуло: недаром мне в руки газета попала. Знак вопроса можно снимать. Я давно знаю, где Крест. А вы точно не догадываетесь, кто его увез?
- Предположения кое-какие имеются, - осторожно протянула я.
- Крест забрал из Могилева первый секретарь ЦК Компартии Белоруссии Пантелеймон Кондратьевич Пономаренко. 22 июня 1941 года началась война. А уже на второй день, 23 июня, он взял несколько машин, погрузил на них все свои вещи и членов своей семьи и отправил в Москву. Но сам остался. Вызвал грузовик и поехал по минским музеям. Все самые ценные музейные вещи по его приказу грузились в кузов. Когда не хватало одного автомобиля, срочно вызывали другой. После Минска Пономаренко поехал в Могилев. Там тоже шла погрузка музейных ценностей. Разумеется, забрали и Крест. Набитые древними сокровищами машины Пономаренко направил в Москву, самолично руководя операцией. Благополучно прибыв на место, сдал привезенное добро Сталину.
- Такое усердие можно назвать похвальным: спас белорусские реликвии.
- Ну как сказать? Пономаренко был в душе русским человеком, считал, что всё лучшее должно находиться в Москве, родном для него городе, где он учился и намерен был сделать с подачи Сталина дальнейшую партийную карьеру.
- И поэтому он не признался в своей спасательной миссии после войны?
- Скорей всего, да. А директор Могилевского музея Мигулин, отдавший ему все ценности, просто побоялся без ведома первого лица республики раскрыть эту тайну. Считал, что раз молчит Пономаренко, то и он должен держать язык за зубами. Тем более, кто знает - может, и к рукам Пантелеймона Кондратьевича что-либо, как говорят в народе, прилипло. Но Крест, думаю, он отдал Сталину.
- А вы-то откуда знаете, что дело обстояло именно так?
- 40 лет назад мне делали операцию в лечкомиссии. В палате лежало 3 человека. Я и еще 2 женщины отходили каждая после своей операции. Одна - химик-ученый из Академии наук, вторая - первый секретарь Фрунзенского райкома партии Минска. Звали ее Клавдия Ивановна Тур. И вот в тишине вдруг раздается голос Клавдии Ивановны. Простите, я уж процитирую, как всё звучало в подлинном виде: "Эх, бабоньки, пережили лето горячее, переживем и г… собачье". А дальше - мат еще круче. От неожиданности мы расхохотались. А потом я подружилась с Клавдией Ивановной, оказавшейся очень хорошим человеком. Во время войны она находилась вместе с Пономаренко в Москве, в Центральном штабе партизанского движения. От него и услышала про вывоз музейных сокровищ. Клавдия Тур мне рассказывала, что Пономаренко по прибытии в Москву лично доложил Сталину: мол, все желающие из белорусской столицы эвакуировались, остались одни предатели. Представляете, что думал Сталин о Беларуси после этих слов?
- Представляю. Именно Пономаренко долгое время не хотел признавать существование минского антифашистского подполья. Хотя сам уехал из Минска 25 июня, не дожидаясь разрешения Сталина.
- Да, и увез сокровища с собой. Так что их точно надо искать в Москве.
"Крест вывозил из Могилева мой дед, Константин Адамович" (см. ниже)
Крест Евфросиньи Полоцкой. Хромолитография Батюшкова П. Н. 1890
Крест Евфросинии Полоцкой - православная святыня, напрестольный (хранившийся в алтаре на престоле) крест преподобной княжны Евфросинии Полоцкой.
Создан мастером Лазарем Богшей в 1161 г., о чем свидетельствовали, бывшие на нем надписи: «Господи помоги рабу своему Лазарю, нареченному Богшей, сделавшему крест сей церкви святого Спаса и Евфросиньи » и «В год 6669 кладет Ефросинья святой крест в своем монастыре, у церкви святого Спаса ». Монастырь с церковью святого Спаса - это полоцкий Спасо-Евфросиниевский монастырь, основанный св. Евфросиньей. Именно он был выбран ей как место вечного хранения святыни.
Согласно желанию княжны на кресте было размещено заклятье, проклинающее тех, кто попытается вывезти крест из монастыря:
«Если не послушается кто и вынесет из монастыря, пусть не поможет ему святой крест ни в жизни этой, ни в будущей, пусть проклят будет он Святой Животворящей Троицей и святыми отцами… и пусть постигнет его доля Иуды, который продал Христа. Кто осмелится учинить такое… властитель или князь или епископ или игуменья, или другой какой человек, да будет на нем это проклятие. Ефросинья же, раба Христова, которая справила этот крест, обретет вечную жизнь со всеми святыми… ».
Реликвия представляла собой немалую ценность. Стоимость материалов и работы, судя по одной из оставленных на нем надписей, составила 140 гривен, огромную по тем временам сумму.
Крест имел высоту 51,8 см и ширину на уровне нижнего перекрестия — 21 см. Основа креста была выполнена из кипарисового дерева. Сверху и снизу он был покрыт золотыми и серебрянныеми позолоченными пластинками с драгоценными камнями и орнаментом. На обеих сторонах креста были изображения Христа, Богородицы и святых, выполненные в технике перегородчатой эмали. Край передней стороны креста обрамлен ниткой жемчуга.
На лицевой стороне креста
, в концах верхнего перекрестия —
изображения Христа, Богоматери и Иоанна Предтечи. В центре нижнего перекрестия — четыре евангелиста, а на его на концах — изображения архангелов Михаила и Гавриила. В центре обеих перекрестий закреплены маленькие четырехконечный и шестиконечный кресты. Ниже нижнего перекрестия — изображения святых покровителей заказчицы и ее родителей —
св. Евфросинии Александрийской, св. великомученика Георгия и св. Софии.
На обратной стороне креста
изображения отцов церкви святых Иоанна Златоуста, Василия Великого и Григория Богослова, Богородицы, апостолов Петра и Павла, святого Стефана, святого Димитрия, святого Пантелеймона. В центральной перекладине креста в пяти квадратных подписанных гнездах, снабженными изображениями соответствующих святых находились реликвии: кусочки креста Господня с каплями его крови, кусочек камня от гроба Богоматери, частицы мощей святых Стефана и Пантелеймона, кровь святого Димитрия.
В нижней части креста на обратной стороне находится указанная нами подпись с именем Лазаря Богши, сделанная мелким шрифтом. На боковых поверхностях перекладин креста также имеются многочисленные надписи.
Дальнейшая история реликвии
Первое письменное сообщение о кресте Евфросиньи Полоцкой, встречается в Никоновской летописи по 1563 г. Оно описывает непростую судьбу святыни.
Вопреки желанию преподобной, святыня недолго находилась на месте. В ходе одной из войн конца XII-XIII века, крест Евфросиньи был захвачен смолнянами и перевезен в Смоленск. В 1514 г., после присоединения Смоленска к Москве великим князем Василием III Ивановичем, крест был доставлен из Смоленска в Москву. Где он был обновлен и дополнительно украшен при Иване IV.
В 1563 г. Иван IV Васильевич Грозный, собираясь в поход на Полоцк, бывший тогда в составе Литовско-Польского государства, взял икону с собой. Он, видимо, решил исполнить волю княжны, выраженную в заклятии, и вернул ее Спасско-Евфросиньевскому монастырю. Об этом мы можем судить по тому, что в 1579 г., уже после того, как войска польского короля Стефана Батория овладели Полоцком, крест находился уже в монастыре.
Ниже указанное сообщение Никоновской летописи:
«...Когда же боголюбезный царь и великий князь мысля идти на отступников крестианския веры на безбожную Литву, бе же тогда в его царской казне крест Полотцкий, украшен златом и камением драгим, написано же на кресте: «зделан сий крест в Полотцску повелением княжны Ефросинии и поставлен в церкви всемилостиваго Спаса, да не износит его ис тое церкви никтоже; егда же кто его из церкви изнесет, да приимет с тем суд в день судный» Нецыи же поведают: впрежнии некогда Смолняне и Полочане держаше у себя государей князей по своим волям, и меж себя Смолняне с Полочяны воевахуся, и тот крест честный Смолняне в Полотцку взяша в войне и привезоша в Смоленеск; егда же благочестивый государь князь великий Василей Иванович всея Русии вотчину свою Смоленеск взял, тогда же и тот честныи крест во царствующий град в Москву привезен. Царь же и великий князь тот крест обновити велел и украсити, и тот честный крест взя с собою...
».
Последующее время крест обретался в Полоцке. После революции в 1921 г. был реквизирован большевиками в числе прочих церковных ценностей. После 1929 г. хранился в Могилеве, откуда в 1941 г. в самом начале войны, исчез, и до настоящего времени его местонахождение неизвестно.
В 1997 г. по поручению церковного начальства крест был восстановлен белорусским ювелиром Николаем Петровичем Кузьмичем. Эта воссозданная реликвия находится в Полоцком Спасо-Евфросиниевском монастыре монастыре.
Копия креста Евфросиньи Полоцкой работы П.Н. Кузьмича (1997 г.)
Мастером Лазарем Богшей в 1161 году . Выполнен в форме шестиконечного креста высотой 51,8 сантиметра . Утерян во время Великой Отечественной войны и до сих пор не найден. В 1997 году брестским ювелиром-эмалировщиком Николаем Кузьмичом была изготовлена полноразмерная копия креста.
Описание
Пластины передней стороны представляют собой иконописную композицию - великий, или расширенный деисус . На верхних концах креста размещены поясные изображение Иисуса Христа , Матери Божьей и Иоанна Предтечи ; в центре нижнего перекрестия - четыре евангелиста ; на концах - архангелы Гавриил и Михаил , в нижней части креста, после перекрестия - изображения святых Ефросинии Александрийской , Софии и великомученика Георгия (покровители заказчицы и её родителей) .
В верхнем перекрестии прикреплен небольшой четырёхконечный, а в нижнем - шестиконечный крестики. На обратной стороне креста образы отцов церкви святых Иоанна Златоуста , Василия Великого , Григория Назианзина , апостолов Петра и Павла , первомученика Стефана , великомучеников Димитрия Солунского и Пантелеимона . Над каждым образком частично греческими, частично славянскими буквами сделаны надписи .
В середине креста в пяти квадратных подписанных гнездах находились реликвии : фрагменты Креста Христова с каплями его крови , камень из гробницы Божией Матери , частица от Гроба Господня, частицы мощей святых Стефана и Пантелеимона, кровь святого Димитрия .
В нижней части креста содержится авторская приписка: «Г(оспод)и, помози рабоу своему Лазорю, нареченомоу Богъши, съдѣлавшемоу крьстъ сии црькви С(вя)таго Спаса и Офросиньи» . На боковых торцах креста по спирали в два ряда помещена следующая надпись:
| Въ лѣ[то] 6000 и 669 покладаеть Офросинья чьстьныи кр(е)стъ въ манастыри своемь въ ц(е)ркви С(вя)т(о)го Сп(а)са. Чьстьное дрѣво бесцѣньно есть, а кованье его злото, и серебро, и камѣнье, и жьнчигъ въ 100 гривнъ, а др[ѣво] 40 гривнъ. Да нѣ изнесѣться из манастыря никогда же, яко ни продати, ни отдаті, аще се кто прѣслоушаеть, изнесѣть и от манастыря, да не боуди емоу помощникъ чьстьныи кр(е)стъ ни въ сь вѣкъ, ни въ боудщии, и да боудеть проклятъ С(вя)тою Животворящею Троицею и с(вя)тыми отци 300 и 18 семию съборъ с(вя)тыхъ от(е)ць и боуди емоу часть съ Июдою, иже прѣда Х(ри)с(т)а. Кто же дрьзнеть сътвори с[ие], властелинъ или князь, или пискоупъ, или игоумѣнья, или инъ которыи любо ч(е)л(о)в(е)къ, а боуди емоу клятва си. Офросинья же раба Х(ри)с(то)ва, сътяжавъши кр(е)стъ сии, прииметь вѣчную жизнь съ всѣ[м]и с[вятыми] . |
История
До XIII века крест хранился в Полоцке, а после его захвата смоленским князем Мстиславом Давыдовичем 17 января 1222 года был перевезён в Смоленск , где находился до начала XVI века. В 1495 году в Смоленске была сделана копия креста нужная для того, чтобы не опускать ценный крест в воду при водосвятии .
«Когда же боголубезный царь и великий князь, мысля итти на оступников крестианския веры на безбожную Литву, бе же тогда в его царской казне крест полотцкий, украшен златом и камением драгим... Нецыи же поведают: впрежнии некогда смолняне и полочане держаше у себя государей князей по своим волям, и меж себя смолняне с полочаны воевахуться, и тот крест честный смолняне в Полотцку взяша в войне и привезоша в Смоленск; егда же благочестивый государь князь Великий Василий Иванович вся Русии вотчину свою Смоленск взял, тогда же и тот честный крест во царствующий град Москву привезен. Царь же и великий князь тот крест обновити велел и украсити. И тот крест взя с собою и, имея надежу на милосерднаго Бога и на крестную силу, победити враги своя, еже и бысть» .
В 1579 году Полоцк был взят королём польским и великим князем литовским Стефаном Баторием . Опасаясь грабежей со стороны войск Батория, православные монахи спрятали реликвию. После находки крест был перенесен в Софийский собор , который после Брестской церковкой унии был передан униатам . Униаты, как и православные, почитали данную реликвию . Изучавший крест униатский архимандрит Игнатий Кульчинский писал:
В 1928 году из Полоцка крест был перевезён в Минск , а в 1929 году в Могилёв в качестве экспоната Могилевского исторического музея . По одним сведениям он хранился в комнате-сейфе Могилевского обкома и горкома партии , по другим - в комнате-сейфе самого музея .
Воссоздание
| Внешние изображения | |
|---|---|
Во время празднования тысячелетия Полоцкой епархии и Православной церкви в Белорусии в 1992 году было решено воссоздать крест. Работу благословил иерусалимский патриарх Диодор и патриарший экзарх всея Беларуси митрополит Филарет . Воссоздание креста было поручено брестскому ювелиру-эмальеру, члену Союза художников Белоруссии Николаю Петровичу Кузьмичу . 24 августа 1997 года митрополит Филарет освятил копию креста Евфросинии Полоцкой, которая в настоящее время хранится в Спасо-Преображенской церкви Полоцкого Спасо-Евфросиньевского женского монастыря .
Использование в качестве символа
См. также
Напишите отзыв о статье "Крест Евфросинии Полоцкой"
Примечания
- Батюшков П. И. Белоруссия и Литва. Исторические судьбы Северо-Западного края. - СПб. , 1889.
- Сементовский А. М. // . - СПб. : Типо-литография Н. Степанова, 1890. - С. 125. - 137 с. - 600 экз.
- // Центральная библиотечная система горда Полоцка. - 2006, декабрь. (Проверено 16 декабря 2010)
- . Сайт "Гісторыя Беларусі IX-XVIII стагоддзяў. Першакрыніцы". (Проверено 12 марта 2011)
- Алексеев Л. В. // Российская археология, № 2. - 1993. (Проверено 16 декабря 2010)
- Сергей Крапивин. // Новостной сайт «Naviny.by», 30 мая 2010. (Проверено 16 декабря 2010)
- Мальдис А. И. // Сайт газеты «Советская Белоруссия », 28 мая 2008. (Проверено 16 декабря 2010)
Литература
- Алексеев Л. В. Лазарь Богша - мастер-ювелир XII в. // Советская археология. - 1957, № 3.
- Алексеев Л. В., Макарова Т. И., Кузьмич Н. П. Крест - хранитель всея вселенныя. - Мн. : Вестник Белорусского Экзархата, 1996.
- Алексеев Л. В. По Западной Двине и Днепру в Белоруссии. - М .: Искусство, 1974.
- Асветніцтва і гуманістычныя каштоўнасці Беларусі ў рэтраспектыве часу: да 900-годдзя з дня нараджэння Еўфрасінні Полацкай. - Мн. : Дэполіс, 2002. - Ч. 1.
- Габрусь Т. Сілуэты Полацка // Роднае слова. - 2003, № 8. - С. 92-99.
- Ефросиния Полоцкая. - Мн. : ФУАинформ, 2007. - С. 47-51. ISBN 978-985-6721-69-7 .
- Жыватворны сімвал Бацькаўшчыны: Гісторыя Крыжа святой Еўфрасінні Полацкай / Аўт.-уклад. У. А. Арлоў . - Мн. : Асар, 1998.
- Крест Евфросинии Полоцкой // Вестник Юго-Западной и Западной России. - 1863. - Т. IV.
- Кузнецов И. Таинственный крест // Репетитор. - 2006, № 8. - С. 68-70.
- Ланеўская Г. Крыж Еўфрасіннi // Мастацтва. - 2003, № 2. - С. 49.
- Петровский Н. Кто же похитил крест Ефросинии? // Эхо планеты. - 2000, № 1. - С. 22-26.
Отрывок, характеризующий Крест Евфросинии Полоцкой
Одно, другое, третье ядро пролетало над ним, ударялось впереди, с боков, сзади. Пьер сбежал вниз. «Куда я?» – вдруг вспомнил он, уже подбегая к зеленым ящикам. Он остановился в нерешительности, идти ему назад или вперед. Вдруг страшный толчок откинул его назад, на землю. В то же мгновенье блеск большого огня осветил его, и в то же мгновенье раздался оглушающий, зазвеневший в ушах гром, треск и свист.Пьер, очнувшись, сидел на заду, опираясь руками о землю; ящика, около которого он был, не было; только валялись зеленые обожженные доски и тряпки на выжженной траве, и лошадь, трепля обломками оглобель, проскакала от него, а другая, так же как и сам Пьер, лежала на земле и пронзительно, протяжно визжала.
Пьер, не помня себя от страха, вскочил и побежал назад на батарею, как на единственное убежище от всех ужасов, окружавших его.
В то время как Пьер входил в окоп, он заметил, что на батарее выстрелов не слышно было, но какие то люди что то делали там. Пьер не успел понять того, какие это были люди. Он увидел старшего полковника, задом к нему лежащего на валу, как будто рассматривающего что то внизу, и видел одного, замеченного им, солдата, который, прорываясь вперед от людей, державших его за руку, кричал: «Братцы!» – и видел еще что то странное.
Но он не успел еще сообразить того, что полковник был убит, что кричавший «братцы!» был пленный, что в глазах его был заколон штыком в спину другой солдат. Едва он вбежал в окоп, как худощавый, желтый, с потным лицом человек в синем мундире, со шпагой в руке, набежал на него, крича что то. Пьер, инстинктивно обороняясь от толчка, так как они, не видав, разбежались друг против друга, выставил руки и схватил этого человека (это был французский офицер) одной рукой за плечо, другой за гордо. Офицер, выпустив шпагу, схватил Пьера за шиворот.
Несколько секунд они оба испуганными глазами смотрели на чуждые друг другу лица, и оба были в недоумении о том, что они сделали и что им делать. «Я ли взят в плен или он взят в плен мною? – думал каждый из них. Но, очевидно, французский офицер более склонялся к мысли, что в плен взят он, потому что сильная рука Пьера, движимая невольным страхом, все крепче и крепче сжимала его горло. Француз что то хотел сказать, как вдруг над самой головой их низко и страшно просвистело ядро, и Пьеру показалось, что голова французского офицера оторвана: так быстро он согнул ее.
Пьер тоже нагнул голову и отпустил руки. Не думая более о том, кто кого взял в плен, француз побежал назад на батарею, а Пьер под гору, спотыкаясь на убитых и раненых, которые, казалось ему, ловят его за ноги. Но не успел он сойти вниз, как навстречу ему показались плотные толпы бегущих русских солдат, которые, падая, спотыкаясь и крича, весело и бурно бежали на батарею. (Это была та атака, которую себе приписывал Ермолов, говоря, что только его храбрости и счастью возможно было сделать этот подвиг, и та атака, в которой он будто бы кидал на курган Георгиевские кресты, бывшие у него в кармане.)
Французы, занявшие батарею, побежали. Наши войска с криками «ура» так далеко за батарею прогнали французов, что трудно было остановить их.
С батареи свезли пленных, в том числе раненого французского генерала, которого окружили офицеры. Толпы раненых, знакомых и незнакомых Пьеру, русских и французов, с изуродованными страданием лицами, шли, ползли и на носилках неслись с батареи. Пьер вошел на курган, где он провел более часа времени, и из того семейного кружка, который принял его к себе, он не нашел никого. Много было тут мертвых, незнакомых ему. Но некоторых он узнал. Молоденький офицерик сидел, все так же свернувшись, у края вала, в луже крови. Краснорожий солдат еще дергался, но его не убирали.
Пьер побежал вниз.
«Нет, теперь они оставят это, теперь они ужаснутся того, что они сделали!» – думал Пьер, бесцельно направляясь за толпами носилок, двигавшихся с поля сражения.
Но солнце, застилаемое дымом, стояло еще высоко, и впереди, и в особенности налево у Семеновского, кипело что то в дыму, и гул выстрелов, стрельба и канонада не только не ослабевали, но усиливались до отчаянности, как человек, который, надрываясь, кричит из последних сил.
Главное действие Бородинского сражения произошло на пространстве тысячи сажен между Бородиным и флешами Багратиона. (Вне этого пространства с одной стороны была сделана русскими в половине дня демонстрация кавалерией Уварова, с другой стороны, за Утицей, было столкновение Понятовского с Тучковым; но это были два отдельные и слабые действия в сравнении с тем, что происходило в середине поля сражения.) На поле между Бородиным и флешами, у леса, на открытом и видном с обеих сторон протяжении, произошло главное действие сражения, самым простым, бесхитростным образом.
Сражение началось канонадой с обеих сторон из нескольких сотен орудий.
Потом, когда дым застлал все поле, в этом дыму двинулись (со стороны французов) справа две дивизии, Дессе и Компана, на флеши, и слева полки вице короля на Бородино.
От Шевардинского редута, на котором стоял Наполеон, флеши находились на расстоянии версты, а Бородино более чем в двух верстах расстояния по прямой линии, и поэтому Наполеон не мог видеть того, что происходило там, тем более что дым, сливаясь с туманом, скрывал всю местность. Солдаты дивизии Дессе, направленные на флеши, были видны только до тех пор, пока они не спустились под овраг, отделявший их от флеш. Как скоро они спустились в овраг, дым выстрелов орудийных и ружейных на флешах стал так густ, что застлал весь подъем той стороны оврага. Сквозь дым мелькало там что то черное – вероятно, люди, и иногда блеск штыков. Но двигались ли они или стояли, были ли это французы или русские, нельзя было видеть с Шевардинского редута.
Солнце взошло светло и било косыми лучами прямо в лицо Наполеона, смотревшего из под руки на флеши. Дым стлался перед флешами, и то казалось, что дым двигался, то казалось, что войска двигались. Слышны были иногда из за выстрелов крики людей, но нельзя было знать, что они там делали.
Наполеон, стоя на кургане, смотрел в трубу, и в маленький круг трубы он видел дым и людей, иногда своих, иногда русских; но где было то, что он видел, он не знал, когда смотрел опять простым глазом.
Он сошел с кургана и стал взад и вперед ходить перед ним.
Изредка он останавливался, прислушивался к выстрелам и вглядывался в поле сражения.
Не только с того места внизу, где он стоял, не только с кургана, на котором стояли теперь некоторые его генералы, но и с самых флешей, на которых находились теперь вместе и попеременно то русские, то французские, мертвые, раненые и живые, испуганные или обезумевшие солдаты, нельзя было понять того, что делалось на этом месте. В продолжение нескольких часов на этом месте, среди неумолкаемой стрельбы, ружейной и пушечной, то появлялись одни русские, то одни французские, то пехотные, то кавалерийские солдаты; появлялись, падали, стреляли, сталкивались, не зная, что делать друг с другом, кричали и бежали назад.
С поля сражения беспрестанно прискакивали к Наполеону его посланные адъютанты и ординарцы его маршалов с докладами о ходе дела; но все эти доклады были ложны: и потому, что в жару сражения невозможно сказать, что происходит в данную минуту, и потому, что многие адъютапты не доезжали до настоящего места сражения, а передавали то, что они слышали от других; и еще потому, что пока проезжал адъютант те две три версты, которые отделяли его от Наполеона, обстоятельства изменялись и известие, которое он вез, уже становилось неверно. Так от вице короля прискакал адъютант с известием, что Бородино занято и мост на Колоче в руках французов. Адъютант спрашивал у Наполеона, прикажет ли он пореходить войскам? Наполеон приказал выстроиться на той стороне и ждать; но не только в то время как Наполеон отдавал это приказание, но даже когда адъютант только что отъехал от Бородина, мост уже был отбит и сожжен русскими, в той самой схватке, в которой участвовал Пьер в самом начале сраженья.
Прискакавший с флеш с бледным испуганным лицом адъютант донес Наполеону, что атака отбита и что Компан ранен и Даву убит, а между тем флеши были заняты другой частью войск, в то время как адъютанту говорили, что французы были отбиты, и Даву был жив и только слегка контужен. Соображаясь с таковыми необходимо ложными донесениями, Наполеон делал свои распоряжения, которые или уже были исполнены прежде, чем он делал их, или же не могли быть и не были исполняемы.
Маршалы и генералы, находившиеся в более близком расстоянии от поля сражения, но так же, как и Наполеон, не участвовавшие в самом сражении и только изредка заезжавшие под огонь пуль, не спрашиваясь Наполеона, делали свои распоряжения и отдавали свои приказания о том, куда и откуда стрелять, и куда скакать конным, и куда бежать пешим солдатам. Но даже и их распоряжения, точно так же как распоряжения Наполеона, точно так же в самой малой степени и редко приводились в исполнение. Большей частью выходило противное тому, что они приказывали. Солдаты, которым велено было идти вперед, подпав под картечный выстрел, бежали назад; солдаты, которым велено было стоять на месте, вдруг, видя против себя неожиданно показавшихся русских, иногда бежали назад, иногда бросались вперед, и конница скакала без приказания догонять бегущих русских. Так, два полка кавалерии поскакали через Семеновский овраг и только что въехали на гору, повернулись и во весь дух поскакали назад. Так же двигались и пехотные солдаты, иногда забегая совсем не туда, куда им велено было. Все распоряжение о том, куда и когда подвинуть пушки, когда послать пеших солдат – стрелять, когда конных – топтать русских пеших, – все эти распоряжения делали сами ближайшие начальники частей, бывшие в рядах, не спрашиваясь даже Нея, Даву и Мюрата, не только Наполеона. Они не боялись взыскания за неисполнение приказания или за самовольное распоряжение, потому что в сражении дело касается самого дорогого для человека – собственной жизни, и иногда кажется, что спасение заключается в бегстве назад, иногда в бегстве вперед, и сообразно с настроением минуты поступали эти люди, находившиеся в самом пылу сражения. В сущности же, все эти движения вперед и назад не облегчали и не изменяли положения войск. Все их набегания и наскакивания друг на друга почти не производили им вреда, а вред, смерть и увечья наносили ядра и пули, летавшие везде по тому пространству, по которому метались эти люди. Как только эти люди выходили из того пространства, по которому летали ядра и пули, так их тотчас же стоявшие сзади начальники формировали, подчиняли дисциплине и под влиянием этой дисциплины вводили опять в область огня, в которой они опять (под влиянием страха смерти) теряли дисциплину и метались по случайному настроению толпы.
Генералы Наполеона – Даву, Ней и Мюрат, находившиеся в близости этой области огня и даже иногда заезжавшие в нее, несколько раз вводили в эту область огня стройные и огромные массы войск. Но противно тому, что неизменно совершалось во всех прежних сражениях, вместо ожидаемого известия о бегстве неприятеля, стройные массы войск возвращались оттуда расстроенными, испуганными толпами. Они вновь устроивали их, но людей все становилось меньше. В половине дня Мюрат послал к Наполеону своего адъютанта с требованием подкрепления.
Наполеон сидел под курганом и пил пунш, когда к нему прискакал адъютант Мюрата с уверениями, что русские будут разбиты, ежели его величество даст еще дивизию.
– Подкрепления? – сказал Наполеон с строгим удивлением, как бы не понимая его слов и глядя на красивого мальчика адъютанта с длинными завитыми черными волосами (так же, как носил волоса Мюрат). «Подкрепления! – подумал Наполеон. – Какого они просят подкрепления, когда у них в руках половина армии, направленной на слабое, неукрепленное крыло русских!»
– Dites au roi de Naples, – строго сказал Наполеон, – qu"il n"est pas midi et que je ne vois pas encore clair sur mon echiquier. Allez… [Скажите неаполитанскому королю, что теперь еще не полдень и что я еще не ясно вижу на своей шахматной доске. Ступайте…]
Красивый мальчик адъютанта с длинными волосами, не отпуская руки от шляпы, тяжело вздохнув, поскакал опять туда, где убивали людей.
