Древние мифы Руси. Герои мифов Древней Руси. Древние славянские мифы и легенды
Славяне подобно дpyгим индоевpопейским наpодам поднялись с низшей стyпени демонологии, связанной с магией, к высшим фоpмам pелигии. Однако нам об этом процессе известно очень мало. То, что мы знаем, – это главным обpазом богатейший мир низших дyхов и магии, который окpyжал славянина. Этот миp дyхов и магия лежали в основе религиозного миpовоззpения славян с древнейших времен и до конца языческого периода. Русские средневековые писатели – летописцы и церковные проповедники – следовали традициям древнехристианских отцов церкви, которые бичевали и высмеивали античное язычество, но не описывали его так, как оно было вокруг и въяве. Так же поступали и древнерусские авторы. Они обращались к той аудитории, которая была полна языческих помыслов, действий, постоянных колдовских заклинаний, которая избегала церковной службы и охотно участвовала в красочных и хмельных разгульных и всенародных языческих игрищах. Поэтому они не столько описывали, сколько порицали. В XV – XVII веках славянские историки уже преодолели пренебрежение своих предшественников к мифологическим представлениям предков и стали собирать письменные и этнографические данные о древних языческих богах и деталях культа славянских народов.
К сожалению, в этих ренессансных сочинениях разных авторов, будь то поляк Ян Длугош или русский автор Густынской летописи, главной мыслью было сопоставление с таким международным стандартом, как греко-римская мифология. По существу мы из общей суммы славянских и иноземных источников можем достоверно почерпнуть лишь перечень имен славянских богов и богинь. Русские летописи называют богов, культ которых учредил князь Владимир в 980 году, – это Перун, Стрибог, Дажьбог, Хорс, Семаргл и богиня Макошь. Кроме того, упоминаются Велес, Сварог, Род и рожаницы. Этнография уже в XVII веке добавила несколько мифологических персонажей таких как Лада и Леля.
Католические миссионеры в западнославянских землях называют богами Святовита, Сварожича, Яровита, Деву, Живу, Радогоста и других богов. Поскольку собственно славянские тексты и изображения богов и духов не сохранились из-за того, что христианизация прервала языческую традицию, главным источником сведений являются средневековые хроники, поучения против язычества, летописи, археологические раскопки, фольклорные и этнографические собрания. Сведения о богах западных славян весьма скудны, это, например, "История Польши" Яна Длугоша (1415 – 1480), в которой дан список божеств и их соответствия из греческой и римской мифологии: Перун – Зевс, Ныя – Плутон, Дзевана – Венера, Маржана – Церера, Доля – Фортуна и т.д.
Чешские и словацкие данные о богах, как полагают многие ученые, нуждаются в критическом отношении. Мало известно и о мифологии южных славян. Рано попав в сферу влияния Византии и иных могущественных цивилизаций Средиземноморья, прежде других славян приняв христианство, они во многом утратили сведения о былом составе своего пантеона.
Наиболее полно сохранилась мифология восточных славян. Ранние сведения о ней мы находим в "Повести временных лет" (XII век), которая сообщает, что князь Владимир Святой (? – 1015) стремился создать общегосударственный языческий пантеон. Однако принятие им христианства в 988 году повлекло за собой уничтожение идолов так называемого Владимирова пантеона (их торжественно сбросили в Днепр), а также запрет язычества и его обрядов.
Старые боги стали отождествляться с христианскими святыми: Перун превратился в святого Илью, Велес – в святого Власия, Ярила – в святого Георгия. Однако мифологические представления наших предков продолжают жить в народных традициях, праздниках, верованиях и обрядах, а также в песнях, сказках, заговорах и приметах. Древние мифологические персонажи вроде леших, русалок, водяных, домовых и чертей ярко запечатлелись в речи, пословицах и поговорках. Развиваясь, славянская мифология прошла через три этапа – духов, божеств природы и богов-кумиров (идолов). Славяне почитали богов жизни и смерти (Жива и Морана), плодородия и растительного царства, небесных светил и огня, неба и войны; олицетворялись не только солнце или вода, но и многочисленные домовые духи и т.д. - поклонение и преклонение выражалось в принесении кровных и бескровных жертв.
В XIX веке русские ученые стали исследовать русские мифы, сказания и легенды, понимая их научную ценность и важность сохранения их для последующих поколений. Ключевыми для нового осознания славянской мифологии стали труды Ф. И. Буслаева, А. А. Потебни, И. П. Сахарова, такие работы, как трехтомное исследование А. Н. Афанасьева "Поэтические воззрения славян на природу", "Мифы славянского язычества" и "Краткий очерк русской мифологии" Д. О. Шеппинга, "Божества древних славян" А. С. Фаминцына и другие.
Первой возникла мифологическая школа, в основе которой лежит сравнительно-исторический метод изучения, установление органической связи языка, народной поэзии и народной мифологии, принцип коллективной природы творчества. Создателем этой школы по праву считается Федор Иванович Буслаев (1818-1897).
В древнейший период языка, – говорит Буслаев, – слово как выражение преданий и обрядов, событий и предметов понималось в теснейшей связи с тем, что оно выражает: "названием запечатлевалось верование или событие, и из названия вновь возникали сказание или миф". Особая "эпическая обрядность" в повторении обычных выражений приводила к тому, что сказанное однажды о каком-либо предмете казалось столь удачным, что уже не нуждалось в дальнейшем видоизменении. Язык становился, таким образом, "верным орудием предания". Метод, первоначально связанный со сравнением языков, установлением общих форм слов и возведением их к языку индоевропейских народов, впервые в русской пауке был перенесен Буслаевым в фольклористику и применен для изучения мифологических преданий славян.
"Поэтическое воодушевление принадлежало всем и каждому, как пословица, как юридическое изречение. Поэтом был целый народ. Отдельные же лица были не поэты, а певцы или рассказчики, они умели только вернее и ловчее рассказывать или петь то, что известно было всякому. Власть традиции господствовала безраздельно над эпическим певцом, не позволяя ему выделяться из коллектива. Не зная законов природы, ни физической, ни нравственной, эпическая поэзия ту и другую представляла в нераздельной совокупности, выражавшейся в многочисленных уподоблениях и метафорах. Героический эпос является лишь дальнейшим развитием первобытного мифологического сказания. Теогонический эпос сменяется героическим на той стадии развития эпической поэзии, когда к чистому мифу стали присоединяться сказания о делах людей. В это время из мифа вырастает былинный эпос, из которого впоследствии выделилась и сказка. Народ сохраняет свои эпические предания не только в былинах и сказках, но и в отдельных изречениях, кратких заговорах, пословицах, поговорках, клятвах, загадках, в приметах и суевериях".
Таковы основные положения мифологической теории Буслаева, которая в 60-70-е годы
XIX века постепенно перерастает в школу сравнительной мифологии и теории заимствования.
Теория сравнительной мифологии была разработана Александром Николаевичем
Афанасьевым (1826-1871), Орестом Федоровичем Миллером (1833-1889) и Александром
Александровичем Котляревским (1837-1881). В центре их внимания была проблема
происхождения мифа в самом процессе его создания.
Большая часть мифов, по этой теории, восходит к древнейшему племени ариев.
Выделяясь из этого общего праплемени, народы разносили его сказания по всему
миру, поэтому сказания "Голубиной книги" почти полностью совпадают с песнями
древнескандинавской "Старшей Эдды" и древнейшими мифами индусов.
Сравнительный метод, по Афанасьеву, "дает средства восстановить первоначальную форму преданий". Особое значение для понимания славянской мифологии имеют былины (термин этот был введен в обиход И. П. Сахаровым; до этого эпические песни назывались старинами). Русские богатырские былины могут быть поставлены в ряд с героическими мифами в других мифологических системах с тою разницей, что былины в значительной мере историчны, повествуют о событиях XI-XVI веков. Герои былин – Илья Муромец, Вольга, Микула Селянинович, Василий Буслаев и другие воспринимаются не только как личности, имеющие отношение к определенной исторической эпохе, но и прежде всего – как защитники, родоначальники, именно эпические герои. Отсюда – их единство с природой и волшебная сила, их непобедимость (практически нет былин о гибели богатырей или о поигранных ими сражениях). Изначально существуя в устном варианте, как творчество певцов-сказителей, былины, безусловно, претерпели немалые изменения. Есть основания полагать, что некогда они существовали в более мифологизированной форме.
Славянская мифология характерна тем, что она – всеобъемлюща и представляет собою не отдельную область народного представления о мире и мироздании (как фантазия или религия), а находит воплощение даже в быту – будь то обряды, ритуалы, культы или земледельческий календарь, сохранившаяся демонология (от домовых, ведьм и леших до банников и русалок) или забытое отождествление (например, языческого Перуна с христианским святым Ильей). Поэтому, практически уничтоженная на уровне текстов до XI века, она продолжает жить в образах, символике, ритуалах и в самом языке.
Мифы древних славян. История славянской культуры и мифологии. Бытие древних славян было тесно связано с природой. Порой беспомощные перед нею, они поклонялись ей, молились о приюте, урожае и удачной охоте, о самой жизни. Они одушевляли дерево и реку, солнце и ветер, птицу и молнию, примечали закономерности природных явлений и приписывали их доброй или злой воле таинственных сил.
Бел-горюч камень Алатырь был явлен в начале времен. Его подняла со дна Молочного Океана Мировая Уточка. Алатырь был очень маленьким, потому Утка хотела скрыть его в своем клюве.
Но Сварог произнес волшебное Слово, и камень стал расти. Уточка не смогла его удержать и уронила. Там, где упал бел- горюч камень Алатырь, поднялась Алатырская гора.
Бел-горюч камень Алатырь — это священный камень, средоточие Знания Вед, посредник между человеком и Богом. Он и «мал и весьма студен», и «велик, как гора». И легок, и тяжел. Он — непознаваем: «и не мог тот камень никто познать, и не смог никто от земли поднять».
Чурила, живший в Сварге, был столь красив, что сводил с ума всех небожительниц. Да и сам он влюбился, и нет чтобы в незамужнюю — в жену самого бога Бармы Тарусу.
— Приключилася мне кручинушка, — пел Чурила, — от зазнобушки красной девы, от Тарусушки молодой… По тебе ли жаль моя, дева, я сердечушком все страдаю, от тебя ль не сплю темной ночью…
В широком смысле ведическая и языческая культура русского народа — суть русская народная культура, в своих основах единая с культурой всех славянских народов. Это русские исторические традиции, быт, язык, устное народное творчество (легенды, былины, песни, сказки, сказы и так далее), древние памятники письменности со всеми заключенными в них знаниями, славянское любомудрие (философия), древнее и современное народное искусство, совокупность всех древних и современных вероучений.
В начале Велес был рожден Небесной Коровой Земун от бога Рода, который протек от Белой горы Солнечной Сурьей, Ра-рекой.
Велес явился в мир раньше Вышня, и явился Нисхождением Всевышнего. Вышень затем пришел к людям, и воплотился как Сын Сварога и Матери Сва. Как Сын, сотворивший Отца. А Велес явился Нисхождением Всевышнего для всего живого мира (для людей, волшебных племен и животных), и воплотился сыном Небесной Коровы и Рода. И потому Велес пришел раньше Вышня и проклыдывал Ему дорогу, готовил мир и людей к приходу Вышня.
Велес и Перун были неразлучными друзьями. Перун чтил бога Велеса, ибо благодаря Велесу он получил свободу, был оживлен и смог победить лютого врага своего Скипера-зверя.
Но, как это нередко бывает, мужскую дружбу разрушила женщина. И все из-за того, что и Перун, и Велес влюбились в прекрасную Диву-Додолу. Но Дива предпочла Перуна, а Велеса отвергла.
Когда Дый обложил людей слишком тяжелой данью, они перестали ему давать жертвы. Тогда Дый стал карать отступников, и люди обратились за помощью к Велесу.
Бог Велес откликнулся и одолел Дыя, разрушил его небесный дворец, сложенный из орлиных крыльев. Велес сбросил Дыя с неба в царство Вия. И люди возликовали:
Потом Велес просил у Сварога сковать ему плуг, а также железного коня ему под стать. Сварог выполнил его просьбу. И стал Велес обучать людей землепашеству, как сеять и жать, как варить пшеничное пиво.
Потом Велес учил людей вере и мудрости (ведению). Учил как правильно делать жертвоприношения, учил звездной мудрости, грамоте, дал первый календарь. Он разделил людей на сословия, дал первые законы.
Потом Сурья повелел своим сыновьям Велесу с братом Хорсом искать себе супруг. Хорс и Велес пустили в поле стрелы — куда стрела упадет, там и искать невесту.
В отличие от старых мифологических систем, таких как античная или индийская, славянская мифология, в особенности восточных (русских) славян, оставалась до XIX века малоизученной. Это связано как с христиа-низацией славян, в результате которой мифы были преданы забвению, так и со следствием этого процес-са - утратой первичных, оригинальных мифологических текстов.
Прошлый век был ознаменован бурным всплеском интереса к фольклору, этнографии и мифологии - не только русской и общеславянской, но и праславян-ской, которая, во многом приспособившись к христианству, продолжала существовать в разнообразных формахустного народного творчества (В.И. Даль в этой связи определял миф как происшествие или человека баснословного, ска-зочного, иносказапье в лицах, вошедшее в поверье).
Ключевыми для нового осознания славянской мифологии стали труды Ф. И. Буслаева, А. А. Потебни, И.П. Сахарова, такие конкретные работы, как трехтомное исследование А.Н. Афанасьева "Поэтические воззрения славян на природу", "Мифы славянского язычества" и "Краткий очерк русской мифологии" Д. О. Шеппинга, "Божества древних славян" А. С. Фамипцына и другие. Исследуя не только фольклорный материал, но и сохранившиеся летописи, сви-детельства средневековых авторов, хроники и другие документы, ученые не только воссоздали целый ряд языческих божеств, мифологических и сказочных персонажей, коих великое множество, но и определили их место, функции, характеристики.
Понятие "язычество" происходит от слова "языки", то есть племена, народы (здесь достаточно вспомнить пушкинскую строку "И назовет меня всяк сущий в ней язык"). Следовательно, "язычество" - не что иное, как религия конкретного племени ("языка") или нескольких племен.
"Славянское язычество развивалось по разным руслам: одни племена верили в силы космоса и природы; другие - в Рода и Рожаниц, третьи - в души умер тих предков и в духов (одухотворенные силы); четвертые - в тотемных животных-пращурови т.д. <...>
Для сжигания умерших и для приношения языческих жертв в древности у славян существовали определенные места - алтари под открытым небом в ейде треугольника, квадрата или круга, которые именовались крада, <...> крадой назывался также горящий жертвенный огонь.
Существовало поверье, что сожженный уносится врай-вырий (ирий, арий; отсюда древнее название арийцев) немедленно, на глазах любящих его близких. Душа ассоциировалась с дыханием и дымом. <...> Далее душу подхватывали жаворонки, первые птицы, прилетавшие весной их вырия-рая. <...>
Сегодня древняя вера наших предков (разных племен) похожа на клочки старинных кружев, забытый узор которых надо восстановить по обрывкам. Полной картины славянских языческих мифов еще никто не восстановил. <...>
Сегодня можно дать лишь общее (собранное из того, что удалось сохранить) представление о славянском языческом мире".
Славянская мифология как жизнь богов не была описана. До XIX века она никогда не служила материалом для литературных произведений - в отличие от других мифологий, как, например, античная, которая с VII века до п. э. ак-тивно обрабатывалась и пересказывалась.
Русские средневековые христианские писатели не считали нужным пересказывать в своих трактах языческую мифологию, поскольку их произведения создавались для самих язычников и должны были "пропагандировать" христианство, а не повторять то, что и так было известно их "аудитории".
Лишь в XV- XVII веках славянские историки стали собирать литератур-ные и этнографические материалы о язычестве.
Ученые предполагают, что славянская мифология "начинается" с двух хозяек мира, двух рожаниц, в которых возникла в обществе матриархата. Эти богини встречаются (в самой архаичной форме двух лосих) в этнографических материалах до конца XIX века.
"В первобытной патриархальной среде, - пишет Б. А. Рыбаков, - и в условиях дружинного строя и государственности, когда власть принадлежала мужчинам, первичное женское божество утрачивало свое первенствующее положение и в генеалогии, и в действующей системе религиозных представлений.
Создавалось новое, устойчивое распределение функций, которое схематически выглядит так: небом и миром управляет мужское божество, а уделом женского божества остается земля, земная природа, плодородие возделанной почвы.
В связи с социальной стратификацией архаичное женское божество благодаря своей аграрной сущности остается главным народным существом, а бог неба, небесный громовержец - богом вождей, царем богов и нередко супругом богини земли".
Развиваясь, славянская мифология прошла через три этапа - духов, божеств природы и богов-кумиров (идолов). Славяне почитали богов жизни и смерти (Жива и Мора), плодородия и растительного царства, небесных светил и огня, неба и войны; олицетворялись не только солнце или вода, но и многочисленные домовые духи и т. д. - поклонение и преклонение выражалось в принесении кровных и бескровных жертв.
А.Н. Афанасьев очень точно подметил, что древнейшее язычество состояло в обожании природы, и первые познания о ней человека были вместе с тем и его религией. Поэтому к языческой мифологии относятся в известной мере и верования, и суеверные приметы, и обрядовые песни, и народные сказки, и легенды.
В XIX веке русские ученые стали исследовать русские мифы, сказания и легенды, понимая их научную ценность и важность сохранения их для последую-щих поколений.
Первой возникла мифологическая школа, в основе которой лежит сравнительно-исторический метод изучения, установление органической связи языка, народной поэзии и народной мифологии, принцип коллективной природы творчества.
Создателем этой школы по праву считается Федор Иванович Буслаев (1818-1897).
"В древнейший период языка, - говорит Буслаев, - слово как выражение преданий и обрядов, событий и предметов понималось в теснейшей связи с тем, что оно выражает: "названием запечатлевалось верование или событие, и из названия вновь возникали сказание или миф". Особая "эпическая обрядность" в повторении обычных выражений приводила к тому, что сказанное однажды о каком-либо предмете казалось столь удачным, что уже не нуждалось в дальнейшем видоизменении. Язык становился, таким образом, "верным орудием предания". <...>
Рассматривая верования индоевропейских народов в тесной связи с народными преданиями, Буслаев показывает их прямое отношение к языку. Верования, говорит он далее, согласуются не только с воззрениями народа па природу, но и коренятся в обычаях.
Метод, первоначально связанный со сравнением языков, установлением общих форм слов и возведением их к языку индоевропейских народов, впервые в русской пауке был перенесен Буславым в фольклористику и применен для изучения мифологических преданий славян. "Поэтическое воодушевление принадлежало всем и каждому, как пословица, как юридическое изречение. Поэтом был целый народ. <...> Отдельные же лица были не поэты, а певцы или рассказчики, они умели только вернее и ловчее рассказывать или петь то, что известно было всякому. Власть традиции господствовала безраздельно над эпическим певцом, не позволяя ему выделяться из коллектива. <...> Не зная законов природы, ни физической, ни нравственной, эпическая поэзия ту и другую представляла в нераздельной совокупности, выражавшейся в многочисленных уподоблениях и метафорах. <...> . Героический эпос является лишь дальнейшим развитием первобытного мифологического сказания. <...> Теогонический эпос сменяется героическим на той стадии развития эпической поэзии, когда к чистому мифу стали присоединяться сказания о делах людей. <...> В это время из мифа вырастает быле-вой эпос, из которого впоследствии выделилась и сказка. <...>
Народ сохраняет свои эпические предания не только в былинах и сказках, но и в отдельных изречениях, кратких заговорах, пословицах, поговорках, клятвах, загадках, в приметах и суевериях".
Таковы основные положения мифологической теории Буслаева, которая в 60-70-е годы XIX века постепенно перерастает в школу сравнительной мифо-логии и теории заимствования.
Мифологи ставили вопрос о происхождении фольклора, сторонники тео-рии заимствования - об исторических судьбах его. Одно направление дополня-ло другое. Теперь стали исследовать не только источники древней литерату-ры, но и пути и способы перемещения сюжетов с Востока на Запад. Много внимания уделяется самостоятельному зарождению у разных народов схожих преданий и верований.
Теория сравнительной мифологии была разработана Александром Николаевичем Афанасьевым (1826-1871), Орестом Федоровичем Миллером (1833-1889) и Александром Александровичем Котляревским (1837-1881). В центре их внимания была проблема происхождения мифа в самом процессе его создания.
Большая часть мифов, по этой теории, восходит к древнейшему племени ариев. Выделяясь из этого общего праплемеии, народы разносили его сказания по всему миру, поэтому сказания "Голубиной книги" почти полностью совпадают с песнями древнескандинавской "Старшей Эдды" и древнейшими мифами индусов. Сравнительный метод, по Афанасьеву, "дает средства восстано-вить первоначальную форму преданий".
Афанасьев внимательно следил за западными исследованиями, многое уточнил в своей теории и принял основные выводы представителей европейской школы сравнительной мифологии - М. Мюллера, А. Куна, Маингардта, В. Шварца, Пикте. В частности, он принял "метеорологическую" теорию, в основе которой лежит обожествление сил природы - дождя, грозы, молнии, солнца. А О. Ф. Миллер, развивая теорию Афанасьева, впервые обратил внимание на разнообразные временные исторические влияния на русский эпос и на личность (индивидуальные способности) певца-сказителя. Громадный фактический материал, собранный представителями мифологической и сравнительной мифологий, имел большую научную ценность и оказал воздействие не только на развитие фольклористики, но и на развитие художественной литературы. Примером могут служить творчество П.И. Мелъникова-Печерского, роман Д. Левицкого "Варяжские гнезда", поэзия С. Есенина и т.д.
Особое значение для понимания славянской мифологии имеют былины (термин этот был введен в обиход И.П. Сахаровым; до этого эпические песни назывались старинами). Русские богатырские былины могут быть поставле-ны в ряд с героическими мифами в других мифологических системах с тою разницей, что былины в значительной мере историчны, повествуют о событиях XI-XVI веков. Герои былин - Илья Муромец, Вольга, Микула Селянинович, Василий Буслаев и другие воспринимаются не только как личности, имеющие отношение к определенной исторической эпохе, но и прежде всего - как защитники, родоначальники, именно эпические герои. Отсюда - их единство с природой и волшебная сила, их непобедимость (практически нет былин о гибели богаты-рей или о поигранных ими в конечном итогу сражениях). Изначально существуя в устном варианте, как творчество певцов-сказителей, былины, безусловно, претерпели немалые изменения. Есть основания полагать, что некогда они существовали в более мифологизированной форме.
В этот том включены работа Андрея Сергеевича Кайсарова (1782-1813) "Славянская и российская мифология", которое исследователи славянской ми-фологии считают по сути первым словарем славянских мифов и поэма "Микула Селянинович" А.В. Тимофеева, которая является своеобразной поэтической энциклопедией мифов древних славян.
Алексей Васильевич Тимофеев (1812-1883) был довольно известным в свое время поэтом и сотрудником "Библиотеки для чтения" О.Ю. Сенковского. Его перу принадлежат "Русские песни" (1835), "Опыт в прозе и стихах" (1837), получившие хорошую критику, и "Микула Селянинович, представитель земли Русской" (1875).
В предисловии к поэме "Микула Селянинович" сам Тимофеев рассказывает об общем происхождении народов Европы, в том числе и славян, от ариев, и утверждает, что "мифическое значение, которое придают Микуле Селяниновичу наши народные былины и вообще воззрения славян-язычников на природу и земледелие, ставят Микулу во главе славян-земледельцев, не только в древней арийской их праотчизне, но и во время их расселения, словом, во все доисторическое время, вплоть до наших дней, так как они, по нашим сказаниям, существуют и ныне.
Покуда наши предки, - пишет поэт дальше, - живут в древнем их Вырие, между племенами арийскими, в то время и Микула Селянинович должен был иметь характер и обстановку общеарийскую. Когда же славяне начинают означаться между оседлыми скифами-земледельцами, тогда и образ Микулы должен был принять образ представителя оседлых скифов-земледельцев. Наконец, когда история начинает называть их прямо славянами, а потом наших предков - русскими; с тех пор и он должен обстановиться преданиями общеславян-скими и потом русскими".
Большое внимание в поэме А. В. Тимофеев уделяет скандинавским богам и истории Севера, тем самым отдавая должное бурлящим в то время спорам о призвании Рюрика на Русь.
В это время создается и филологическая школа скандинавистов, или норманнистов, представители которой делали вывод, что почти все русские легенды и былины - северного происхождения, ибо в русских летописях и древне-скандинавских сагах есть немало общих мотивов. Похожие сюжеты встречаются и в героических сказаниях.
Скандинавизм - разновидность теории заимствования, при которой исследователи интересовались прежде всего сходством в литературных произведениях древности и совсем не обращали внимания на их различия. В ходе обсуждения норманнской теории было сломано много копий. Настоящее сражение развернулось в 1860-х годах по поводу сочинения Константина Багрянородного об управлении государством, написанного в X веке, в котором, в частности, упоминаются днепровские пороги, названия которых норманнисты пытались вывести из исландского языка, то есть доказать, что славяне заимствовали их у древних скандинавов. Особенно прославились два днепровских порога - Геляндри и Варуфорос, - которые М. Погодин назвал "двумя столбами, которые всегда поддержат норманнство и выдержат какой угодно напор". Доказательства норманпистов были столь схоластичны, что Н.А. Добролюбов не преминул написать по этому поводу следующее стихотворение "Два порога":
Гемндри и Варуфорос - вот два мои столба!
На них мою теорию поставила судьба.
Порогов сих название так Лерберг объяснил,
Из языка норманнского, что спорить нету сил.
Конечно, автор греческий их мог и переврать;
Но мог, против обычая, и верно написать.
Геляндри хоть приводит он в числе славянских слов;
Но ясно - здесь ошибся он, не зная языков.
Геляндри и Варуфорос - вот, так сказать, быки,
Об кои обобьете вы напрасно кулаки!
Даже в среде норманнистов не было единого мнения по поводу националь-ности "призванных" варягов - были ли они шведами, датчанами или норвежцами. Татищев выдвинул теорию финского происхождения варягов, Эверсхазарского, Илловайский - гуннского, Шахматов - кельтского, Костомаров - литовского.
Научно обосновал происхождение Рюриковичей от славян С. А. Гедеонов. Произошло это в 1860-1870-е годы, во времена национального самоосознания и подъема народнического движения.
Хотим обратить особое внимание читателей на то, что произведение А.В. Тимофеева никоим образом не может быть "подверстано" под современную антинорманнскую теорию, по которой всю Центральную Европу и все побережье Балтийского и Северного морей до экспансии германцев XI- XIII веков с самой глубокой древности населяли русы-славяне.
"Археология, лиигвоанализ, мифоанализ, антропология, топонимика, - пишет один из приверженцев современной антинорманнской теории Ю.Д. Петухов, - позволяют нам с полным основанием утверждать, что во времена распада и гибели Римской империи мы практически не встречаем в Европе следов предков нынешних "дойче", шведов, норвежцев, датчан, англичан... Под этнонимом германцы Тацита и Юлия Цезаря, как и прочих авторов, подразумеваются носителя славянских языков. <...> Именно они <...> сокрушили Рим, образовали "варварские" королевства, осели не только в Скандинавии и Англии, но и по всему Северу Африки".
Подобная теория представляется недостаточно убедительной, тем более что ее авторы и представители с легкостью доказывают, что король Артур -это славянорусский Яр-Тур, основатель англосаксонской династии Рэдвалъд - славянин Родволд, а Айвенго сэра Вальтера Скотта - Иванко-Айвенго.
Тем не менее представляет несомненный интерес возможность проследить пути развития старых теорий в наше время, и именно поэтому нами уделено столько места изложению антинорманнской теории. Мы придерживаемся точки зрения, по которой признается двустороннее, взаимное, несомненно по-ложительное культурно-историческое значение славяно-скандинавских связей для развития как скандинавских, так и славянских стран, в данном случае - точки зрения М.М. Бахтина, который писал, что в норманнской теории про-исхождения русских сказаний и былин термин "заимствование" "нужно отбросить, заменить термином "взаимодействие", "взаимообмен". Без взаимо-действия невозможно никакое развитие литературы. Соприкосновение скандинавских племен со славянскими было очевидным. Они обменивались песнями, сказаниями. <...> Но, перерабатывая песни и сказания, и те, и другие накладывали на них черты свои собственные, национальные. <...> Легенды - безымянные творения. Они никогда не бывают готовыми, они бродят по земле, изменяясь и перерабатываясь. Только потом, в последней стадии, мы получаем записанный, устойчивый вариант. Путь жизни легенд очень сложен и во многом интернационален".
Славянская мифология характерна тем, что она - всеобъемлюща и представляет собою не отдельную область народного представления о мире и миро-здании (как фантазия или религия), а находит воплощение даже в быту - будь то обряды, ритуалы, культы или земледельческий календарь, сохранившаяся демонология (от домовых, ведьм и леших до банников и русалок) или забытое отождествление (например, языческого Перуна с христианским святым Ильей). Поэтому, практически уничтоженная на уровне текстов до XI века, она продолжает жить в образах, символике, ритуалах и в самом языке.
Окруженные чудесами телевидения, беспроводного интернета, чудо - весов, которые могут определить процент мышц и жира Вашего тела, если постоите на них влажными ногами, космических звездолетов к Марсу и Венере и прочими головокружительными достижениями человека разумного, современные люди редко задают себе вопрос - а есть ли какие – то высшие силы над всей этой суетой? А есть ли что – то, что не поддается даже сложному математическому расчету, а познается Интуицией и Верой? Понятие Бога – это философия, религия или что – то реальное, с чем можно взаимодействовать? Легенда и мифы древних славян о Богах - просто сказки?
Боги так же реальны, как земля под ногами?
Наши предки полагали, что Боги также реальны, как земля под ногами, как воздух, которым мы дышим, как солнце, ярко катящееся по небосводу, как ветер и дождь. Все, что окружает человека – это природа, созданная Родом, это гармоничное проявление Божеского присутствия.
Судите сами – Земля то спит, то просыпается и плодоносит, то опять засыпает – это Мать Сыра Земля , щедрая толстушка, проживает свой длинный день, равный по продолжительности целому году.
Солнце не стоит на месте, а неутомимо двигается от рассвета до заката? Это рыжий Хорс, Бог Солнечного Диска , выполняет, подобно усердному конюху, ежедневную пробежку своим огненным Небесным Коням.
Сменяются времена года? Это стоят на страже, сменяя друг друга, мощные и вечные Коляда, Ярило, Купало, Авсень .
Это были не просто легенды и сказки, древние славяне пустили в свою жизнь своих Богов, как родственников.
Богов можно просто попросить о помощи?
Воины, собираясь на битву, просили помощи у солнечных богов Хорса (Бога Солнечного Диска), Ярило (Бога Солнечного Света), Даждьбога (Бога Дневного Света). «Мы – дети и внуки Даждьбога», утверждали славянские мужчины.
Боевая славянская магия – подарок от этих ярких, солнечных, полных мужской силы Богов.
Славянские воины сражались только днём, а подготовительный обряд заключался в том, что воин, обратив свой взор к Солнцу произносил: «Как вижу я (имя) этот день, так дай мне, Всемогущий Даждьбог, увидеть и следующий!»
Женщины обращались к своим Богиням – , к Ладе, Покровительнице семьи и брака, к Матери Сыра Земля, Подательнице Плодородия, к Ладе, защитнице Любви и Семьи.
Каждый, живущий по законам Рода, мог обратиться к Предку – Хранителю, Чуру. Доныне сохранилось выражение – оберег: «Чур меня!»
Возможно, на самом деле Боги приходят, если их по – прежнему продолжают звать? Возможно, легенды и мифы древних славян - это не просто сказки?
Богов можно просто встретить?
Славяне считали, что часто Боги приходят в явный мир в зверином или птичьем облике.
Да – да, речь идет об оборотнях . Многочисленные фэнтези – страшилки, в угоду публике, исказили первоначальное знание об этих мистических существах. В «ужастиках» и «мультиках» оборотни действуют в виде шпионов, наемных воинов, беспощадных ночных страшилищ. Все это увлекательная неправда.
Оборотни занимали важнейшее место в духовной жизни славян. Медведи, волки, олени и птицы – все могли на поверку оказаться Богами, сошедшими в этот мир. Даже люди могли превращаться, но не об этом сейчас речь.
Этим животным поклонялись, они считались покровителями рода, эти тайные учения передавались из поколения в поколения, следы этого сохранились и до наших дней. Вот рушник с оленями, вот расписные короба с птицами, вот шкура волка – и все это до сих пор считается мощными оберегами.
Само слово «оборотиться» означало приобрести священное сознание и стать существом, наделенным огромной физической силой и сверхъестественными способностями.
Чур, предок – охранитель чаще всего являлся в виде волка. Культ волка до сих пор один из сильнейших, сохранившийся до наших времен.
Могучий Велес, Бог Магии, Мудрости и Музыки часто появлялся в образе бурого медведя, Коляда – в образе черной или рыжей кошки, непременно с зелеными глазами. Иногда он появляется в виде черного лохматого пса или черной же овцы. А летний Купала часто оборачивается петухом – не даром на всех полотенцах, связанных с купальскими праздниками – знаменитые русские петухи. Лада, Богиня Домашнего очага , может прилететь к Вам в виде голубя или показаться белым лебедем – в старых песнях Лада оборачивалась Птицей Сва.
Сварог, Бог-кузнец , оборачивается в Яви рыжим конем, поэтому на капище, посвященному верховному богу славян, непременно должен быть образ стремительной лошади.
Наверно, недаром, в самой архаичной северной росписи – мезенской, корни которой уходят в тысячелетия, основными мотивами являются конь и птица. Это супруги Сварог и Лада оберегают и современных людей от зол и несчастий, приносят любовь в дом.
Именно так, в лесу или даже во дворе можно было встретить Бога – оборотня, и прямо попросить его о помощи.
Так поступил и герой северной сказки «О том, как Макошь долю Горюне вернула" (издательство "Северная сказка").
Совсем закручинился Горюня, все думает, помог бы кто, спросить бы у кого. И вот как-то раз отправился он живицу собирать. Надрезал одну сосну, другую, стал туески закреплять, чтоб живица в них стекала. Вдруг видит, волк из-за сосны вышел и смотрит на него очень внимательно, а глаза-то у волка голубые, и шкура серебром отливает.
Это ж сам Чур, прародитель рода,- смекнул Горюня и бухнулся ему в ноги. - Батюшка Чур, помоги, научи, как мне от злой недоли избавиться!
Волк поглядел- поглядел, потом обошел вокруг сосны и вышел уже не волк, а седенький такой старичок, но глаза те же, голубые и смотрят внимательно.
Я,- говорит,- давненько за тобой наблюдаю. Родители твои как померли, в Навь отошли, матушка твоя, горюя о тебе сиротинушке, невзначай твою долю с собой унесла, а как поняла, что наделала, так и мается до сих пор. Но помочь вернуть тебе счастливую долю только Макошь может, богиня судьбы. У нее богини Доля и Недоля в помощницах, только ей подчиняются. Парень ты в душе чистый, не озлобился от своей горькой недоле, не сломила она тебя, к счастью стремишься, проси Макошь, что она решит, так и будет.
Спасибо, батюшка Чур, за мудрый совет, - кланяется Горюня .
Вот такие рассказывают сказки о простом и понятном деле – как познакомиться с Богом и попросить у него помощи и поддержки.
Вот и думай после этого, есть ли Бог, если он по улице запросто гуляет!
Возможно, Боги никуда и не уходили, а просто живут рядом, ожидая, когда неверие перейдет все границы и качнется маятник вновь?
Желаю вам найти Бога – если не на улице, то, хотя бы, в себе.
К сожалению, славянская мифология зародилась в те времена, когда письменности еще не было, и никогда не была записана. Но кое-что удается восстановить по древним свидетельствам, устному народному творчеству, обрядам и народным верованиям.
Миф о сотворении Родом мира
Сперва не существовало ничего, кроме хаоса, все было едино. Тогда древнейших бог Род сошел на землю в золотом яйце и принялся за дело. Сначала решил он разделить свет и тьму, и из золотого яйца выкатилось солнце, осветив все вокруг.
Следом появилась и луна, заняв свое место в небе ночном.
После сотворил прародитель необъятный водный мир, откуда позже поднялась суша – огромные земли, на которых тянулись к небу высокие деревья, бегали разные звери, и птицы пели свои дивные песни. И создал он радугу, чтобы разделить сушу и море, Правду и Кривду.
Тогда поднялся ввысь Род на золотом яйце и огляделся, понравились ему плоды труда своего. Выдохнул бог на землю – и зашелестел в деревьях ветер, а из дыхания его появилась на свет богиня любви Лада, обернувшаяся птицей Сва.
Разделил Род мир на три царства: небесное, земное и преисподнюю. Первое он создал для богов, которым должно следить за порядком на земле, второе стало обителью людей, а последнее – пристанищем для мертвых. И сквозь них произрастает исполинский дуб – Мировое древо, которое выросло из брошенного творцом семени. Корни его таятся в мире усопших, ствол проходит сквозь царство земное, а крона поддерживает небо.
Заселил Род царство небесное сотворенными им богами. Вместе с Ладой создали они могучего бога Сварога. Вдохнув в него жизнь, даровал ему бог-творец четыре головы, дабы тот смотрел во все концы света и приглядывал за порядком.
Стал Сварог верным помощником прародителю: проложил он путь Солнца по небосводу и путь луны по небу ночному. С тех пор и встает солнце на рассвете, а ночью на освещенное звездами небо выплывает луна.
Как Чернобог хотел Вселенную захватить
Зародился в незапамятные времена злой бог Чернобог – повелитель мрака. И стала Кривда ум его в думы мрачные погружать да на дела недобрые наводить. Поддался он соблазнам и замыслил весь мир себе подчинить, обратился Змеем Чёрным и выполз из логова своего.
Сварог же, который за миром приглядывал, почуял неладное. Сделал себе в кузнице молот огромный и с размаху опустил его на Алатырь, чтобы помощников себе сотворить. Полетели искры во все стороны, из которых боги тотчас появились. Первым родился небесный бог Даждьбог. Затем явились Хорс, Симаргл и Стрибог.
Подполз Змей к Алатырю и хвостом о камень высек искры серебряные, которые превратились в нечисть земную и подземную. Увидел то Даждьбог и послал Симаргла, вестника между небом и землей, Сварогу обо всем рассказать. Улетел тот к отцу и поведал, что грядет битва великая между злом и добром. Выслушал сына Сварог и принялся в небесной кузнице оружие ковать для войска своего.
И настало время битвы – встретились силы света с силой нечистой. Долго длилась та битва нелегкая. Темные силы пробились в небесный чертог и почти что проникли в сварогову кузницу. Тогда выковал плуг Сварог и в Чернобога его запустил, едва тот в дверях появился. Позвал он на помощь детей, и все вместе запрягли они Змея в плуг да всю нечисть пленили.
Взмолился тогда темный бог, попросил пощадить своих отпрысков. Был Сварог справедлив и отходчив, обещал пощадить народ навий, только если никто из богов всей Вселенной править не будет. И велел он прокопать Межу великую меж мирами двумя. И Межа та пройдет сквозь весь мир людей, по одну сторону будет царство сварогово, по другую же будут земли темные. Согласился Чернобог, ведь все равно не было выбора – так пришли боги к согласию.
Стали боги плугом царства свои разделять, справа стал мир богов светлых, слева же – Нави. Посреди мира людей прошла та борозда, потому-то и хорошего и плохого на земле одинаково. Мировое Древо объединило три мира. Справа в ветвях его сидит Алконост – птица райская. Слева – темная птица Сирин.
Стали Сварог с богиней плодородия Ладой зверями да птицами мир заселять. Посадили деревья они и цветы.
А после всех трудов они на поляне лесной играть принялись. Начали через плечо метать камешки. Мать Сыра Земля росой их смочила, отчего те людьми обернулись. Те, что от Лады упали, стали девицами, а свароговы – молодцами. Не хватило тогда того Ладе, стала веточки одна о другую тереть. Появились искры божественные, из которых явились девы и парни прекрасные. Доволен был Род, потому что вновь расцветал тот мир, что он когда-то создал. Наказали людям боги по заветам жить, на Алатырь-камне высеченным. А Мокошь принялась прясть нити судьбы, всякому свой срок определяя.
Миф о волшебном ландыше
Решил Перун в жены взять богиню дождя Додолу. Многих богов на свадьбу позвали, не забыли и Велеса. Надеялся громовержец примириться с давним противником. В небесном царстве свадьбу сыграли, и начался пир в райском саду.
Радовались боги празднику, хмель пили за здравие. Один только Велес сидел мрачней тучи – приглянулась невеста ему, весь пир с нее глаз не сводил. Разъедала сердце ему зависть к Перуну, что такую красавицу в жены себе взял.
Спустился тогда Велес на землю из Ирия и долго бродил по дремучим лесам. Однажды Додола на землю отправилась по лесам да лугам погулять. Приметил Велес ее, и вспыхнули чувства, и едва он рассудок от них не потерял. Обратился он ландышем у самых ног ее. Сорвала Додола цветок и понюхала. И родила потом она сына Ярилу.
Узнал о том муж ее и праведным гневом тотчас разошелся. Хотел уничтожить он подлого Велеса, который так отблагодарил за добро. И в битве тогда те два бога сошлись. Три дня и три ночи длилась та битва, пока громовержец с трудом не победил Велеса. Притащил Перун его на Алатырь-камень, чтобы боги судили того. И боги тогда на веки вечные изгнали из Ирия Велеса в царство подземное.
Как Велес украл небесных коров
Было это, когда Велес уже жил в подземном царстве. Яга уговаривала его похитить небесных коров у богов. Долго противился бог, но потом вспомнил, что когда в Ирие обитал, то лучше всех за коровами ухаживал. И никто сейчас лучше его за ними не присмотрит. Подняла тогда Яга вихрь от земли и до самого неба, который коров всех в подземное царство унес. Там Велес укрыл их в большой пещере и стал присматривать за ними.
Когда узнали о том звери лесные, решили, что им теперь можно все. Больше всех разошлись волки – всякий страх потеряли и скотину начали домашнюю загонять. А люди стали друг у друга животных красть. Но и это не все беды, что на земле начались. Засохли все пастбища и все посевы, все потому что вместе с коровами небесными и тучи исчезли.
Люди богов стали молить, чтобы Велес коров вернул, чтобы кончилась засуха, и все стало как раньше. Перун и Дажьбог молитвы услышали и решили помочь. Спустились на землю, к вратам царства подземного. А там их уже поджидает воинство Велеса. А сам он в корнях Мирового Древа укрылся, чтобы незаметно напасть на богов.
Но Перун его первым заметил и метнул свою молнию в корень. Сильно молния в Древо ударила, зашаталось оно, задрожала земля. Остановил громовержца Дажьбог, испугавшись, что упадет Древо, а с ним и весь мир.
На честный бой вызвал Перун Велеса, и не смог отказать бог из-за гордости. Обратился он Змеем огнедышащим, и сошлись они в битве. И на битву ту из царства подземного смотреть вышли все его обитатели, отворив двери каменные.
Проскочил Дажьбог в царство подземное, стал небесное стадо искать. Долго бились два бога, и с трудом одолел Перун Змея. Принял тот тогда свой облик истинный и пустился бежать. Громовержец преследовал Велеса и пускал стрелы-молнии вслед. И услышал Перун голос Дажьбога, что просил метнуть молнию в гору, чтобы вызволить стадо небесное. Расколол Перун гору выстрелом, и вернулись коровы небесные в Ирий.
Как Велес запер подземные воды
Много лет люди почитали молитвами да жертвоприношениями разных богов, но про Велеса, повелителя мира подземного, позабыли. В запустение пришел идол его, а священный костер, куда некогда дары приносили, почти что погас.
Оскорбило тогда Велеса, что забыли о нем люди, и замками закрыл он воды все источники. На земле тогда началась засуха, скот стал болеть, потому что засохли все пастбища. А люди стали богов молить о помощи. Один род даже оставил дома родные и направился в лес к перунову идолу просить дождем землю сухую смочить.
Ворон услышал людские мольбы и взмыл ввысь, в самый Ирий, обитель богов небесную. Отыскал он Перуна и поведал о беде, которая с людьми приключилась. Выслушал ворона бог и разозлился на Велеса. И решил проучить его за то, что воды подземные запер замками крепкими. Взял он лук свой и стрелы-молнии, оседлал коня белоснежного и отправился Змея искать.
Велес тогда землю осматривал, на которую наслал засуху, и доволен был тем, что людей наказал. Но увидел он в небе Перуна летящего, испугался и хотел под землей было спрятаться. Но громовержец ему помешал, из лука молнией выстрелив. В дупло старого дуба тогда решил Змей заползти. Но успел добрый бог поджечь дерево, пустив стрелу свою с неба высокого. Под валун решил тогда Велес спрятаться, но разлетелся тот на маленькие камушки, когда Перун в него из лука попал.
Понял Змей, что не скрыться ему от гнева перунова, стал тогда о пощаде молить. Обещал показать все замки, на которые он источники подземные запер. Смилостивился тогда громовержец и согласился. Повелитель мира подземного указал все места укромные, в которых запер он воду. Вот только ключи потерял, пока от молний перуновых прятался. Перун разбил все замки своей палицей, и вернулась вода в родники да реки, и наполнились снова колодцы, озера.
Так и кончилась засуха, проросли зеленой травой пастбища. А люди больше не забывали почитать Велеса наравне с другими богами.
