Каспари столкновение. Столкновение. Откровенная история Виталия Калоева. часов до катастрофы
Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]
Ксения Каспари
Столкновение. Откровенная история Виталия Калоева
© Каспари К., текст, фото, 2017
© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2017
* * *
От автора
Главный герой этой книги – Виталий Константинович Калоев. Осетин, имя которого стало известно миллионам людей в России и за ее пределами, после того как в феврале 2004 года в пригороде Цюриха он убил авиадиспетчера Питера Нильсена, по вине которого в ночь с 1 на 2 июля 2002 года в небе над Германией столкнулись два самолета. На борту одного из них находилась вся семья Калоева: супруга Светлана и двое детей – 10-летний Костя и 4-летняя Диана.
После убийства диспетчера общество разделилось: одни были готовы понять и принять поступок Калоева, другие – настаивали на том, что убийству нет и не может быть оправданий. К числу последних относился, например, и один из российских консулов, посещавший Калоева в швейцарской тюрьме по долгу службы. Но его мнение изменилось после того, как у него самого погиб 16-летний сын. «Невозможно понять горе и отчаяние человека, потерявшего ребенка, пока сам не окажешься на его месте. Я сожалею, что осуждал вас, – сказал он Калоеву. – Если бы я знал, кто убил моего сына, и знал наверняка, что виновный не будет наказан, то скорее всего поступил бы так же, как вы».
Я не ставлю задачей оправдать в глазах читателя Виталия Калоева. Даже он сам не оправдывает себя. Ведь, несмотря на то что ему пришлось пережить, он все-таки переступил черту, убил человека. Но что заставило его сделать этот шаг? Кровная месть, якобы все еще распространенная на Северном Кавказе, о чем так много писали западные СМИ? Умопомешательство из-за потери близких? Или бездействие и равнодушие тех, кто должен был призвать к ответу виновных в произошедшей катастрофе? И если последнее верно, то как еще можно было поступить в ситуации, когда деньги и власть явно перевешивали справедливость?
«Столкновение» – это не только о столкновении двух самолетов, это еще и столкновение разных менталитетов, разных систем ценностей, в которых живем мы и Западная Европа. А еще это о столкновении с самим собой. О том, как под влиянием тяжелых жизненных обстоятельств можно обнаружить внутри самого себя незнакомого человека, представления о жизни и морали которого диаметрально противоположны, вступить с ним в схватку и не проиграть ее. О том, как каждый день приходится сталкиваться со своей слабостью, чувством вины, отчаянием и одиночеством.
Это реальная история человека, потерявшего всё. Не только семью, но и смысл жить. Потому что в его системе ценностей дети – это единственное, ради чего имеет смысл жить. Жить по-другому он не научился даже сейчас, спустя почти 15 лет после авиакатастрофы.
Книга основана на воспоминаниях людей, помогавших Виталию Калоеву в первые дни после авиакатастрофы на месте крушения самолетов, и тех, кто находился рядом с ним во время следствия и суда по делу об убийстве Нильсена. На воспоминаниях родственников главного героя и, конечно, в первую очередь на воспоминаниях самого Виталия Калоева. Он впервые откровенно ответил на многие вопросы, в том числе и о том, было ли убийство Нильсена непреднамеренным, как решил в итоге суд.
Ксения Каспари
Пролог
Спустя год и восемь месяцев после авиакатастрофы
Клотен, Швейцария
Рев моторов нарастал. Самолет бежал по взлетно-посадочной полосе мимо стеклянного здания цюрихского аэропорта. Секунды – и он уже в небе. Запрокинув голову, Виталий Калоев смотрел на «Боинг», пока проблесковые маячки не стали едва различимыми.
Очередная сигарета, дотлев до фильтра, обожгла пальцы. Он бросил окурок на землю и затушил ботинком. Посмотрел на часы – 17:45.
На улице уже темнело. Зажглись фонари и свет в окнах. Изредка, когда смолкал гул взлетавших и садившихся самолетов, из домов доносились уютные звуки обыденной жизни: звон посуды, смех, тихая музыка или бормотание телевизора. Обычный вечер обычной жизни, которой у него давно уже нет и никогда не будет.
«Все, хватит! Сколько можно тянуть?»
Виталий стоял здесь больше часа – в двадцати метрах от дома, в дверь которого ему предстояло постучать, – и прокручивал в голове одни и те же вопросы: «Узнает ли он меня? Придется ли объяснять, зачем пришел?»
В окне соседнего коттеджа дернулась штора и снова мелькнула едва различимая темная фигура. Кто-то наблюдал за ним последние пятнадцать минут.
Калоев нащупал в кармане складной швейцарский нож и медленно двинулся к нужному дому. Одноэтажное строение неприятного грязно-розового цвета с двумя белыми дверями. Он прошел мимо них и повернул за угол. Дом стоял на холме, а внизу, на равнине, расположился цюрихский аэропорт. Отсюда вся взлетно-посадочная полоса как на ладони. Размером с нее казались самолеты, здание терминала и диспетчерская башня – место работы человека, с которым через несколько минут он наконец встретится лицом к лицу.
Виталий постучал в стеклянную дверь на веранде. Через несколько секунд невидимая рука сдвинула штору, и он увидел испуганное женское лицо. Натянуто улыбнувшись, он приложил к стеклу лист бумаги с записанным на нем именем и адресом. Помедлив, женщина немного приоткрыла дверь.
– Вы кого-то ищете? – спросила она.
– Добрый вечер, – ответил Виталий и протянул ей бумагу.
Женщина бросила на нее беглый взгляд, кивнула и указала рукой на соседнюю дверь.
Несколько шагов – и негромкий стук, прозвучавший внутри него гулким набатом. Дверь открылась почти мгновенно. Так, словно хозяин давно ждал на пороге. Их глаза встретились, и Виталий тут же понял – объяснять ничего не придется. Его узнали. Но на всякий случай все же сказал:
– Ich sien Russland! (Я есть Россия!)
Глава 1
Навстречу неизбежному
5 часов до катастрофы
Бланес, Коста-Брава, Испания
За окном белого «мерседеса» тянулось бесконечное, но, увы, не родное Черное, а чужое Средиземное море. Июль – пик сезона, и на песчаной гряде курортного Бланеса не было ни одного свободного места. Белые тела только что приехавших на побережье и загорелая кожа давно отдыхающих туристов выглядели гигантской пешеходной дорожкой – живой, вяло шевелящейся «зеброй». И что только люди находят в этом праздном возлежании под палящим солнцем?
Бланес – один из самых старейших испанских курортов, город находится в 60 км на северо-восток от Барселоны в Каталонии, население около 40 тысяч. Ближайшие аэропорты в Жироне и Барселоне (россияне предпочитают именно его).
Сам Виталий Калоев за два года жизни в Испании на пляже был всего пару раз. Отчасти потому, что моря не любил. Он, как всякий кавказец, любил горы. И считал, что лучше гор могут быть только горцы. Настоящий горец не тратит время, нежась под солнцем. Это занятие для женщин. И его Света, конечно же, тоже обожала поваляться на пляже. Виталий не видел семью почти год и в ожидании встречи то и дело рисовал в своем воображении скорый совместный отпуск. Самолет еще не вылетел из Москвы, а он уже в нетерпении ехал встречать его в Барселоне.
Глядя на море, Виталий представлял себе жену у кромки воды: она держит за руку Диану и следит за тем, как ныряет Костик, ведь за ним нужен глаз да глаз. Сыну десять, и он абсолютно бесстрашный и очень активный. Дочери всего четыре. На море она еще ни разу не была, но, зная ее характер, Виталий не сомневался, что воды малышка не испугается. Диана росла среди мальчишек. Кроме родного брата, у нее было несколько двоюродных и троюродных, с любым из них дочь могла посостязаться в смелости и скорости. Очевидно, что вытащить из воды Диану каждый раз будет весьма непростым делом. И все же Виталий решил, что море будет только по утрам, до сиесты, а после – культурная программа.
В пригороде Бланеса расположен самый большой в стране ботанический сад «Мар и Муртра». Костику должно было понравиться. Конечно, палеонтологический музей впечатлил бы его больше, сын был абсолютно помешан на динозаврах, но гигантские кактусы, пережившие эру птеродактилей и тираннозавров, должны были его впечатлить. Ну и конечно, замок Сан-Хуан XIII века, романская базилика Святой Барбары XII столетия заинтересовали бы всех. В их семье любили историю. «Надо будет, кстати, рассказать Костику о родстве каталонцев и аланов», – подумал в тот момент Виталий.
Спустившись в город на автомобиле, он сбросил скорость и, проехав пару кварталов, остановился у небольшого магазинчика. Его хозяин Хесус (Виталий называл его Иисус) приветливо улыбнулся и, закатив глаза, провел тыльной стороной ладони по лбу. Это означало, что сегодня очень жарко. Виталий поприветствовал приятеля взмахом руки, а в знак согласия с его метеонаблюдениями кивнул головой. За два года в Испании он научился обходиться почти без слов, одним только языком международных жестов. По-испански, впрочем, уже достаточно хорошо понимал, а говорил все еще кое-как.
– Qué tal, Vitali? – спросил Хесус.
– В Барселону еду, в аэропорт. Моя семья прилетает! – ответил Виталий, щедро разбавляя свой скудный испанский красноречивыми жестикуляциями.
И Хесус, видимо, все понял. Его улыбка стала шире, он ударил в ладоши и прокричал:
– Поздравляю! – и еще что-то, из чего Виталий понял только один глагол «esperar» («ждать»), но догадался, о чем идет речь.
– Да, да! Долго ждал!
Виталий прошел к полкам с шоколадом. Нашел самую большую плитку и взял сразу две штуки, а потом и еще какие-то конфеты типа «Скитлс». Увидел целое ведро с разными сладостями. Подумал: взять, что ли, и его? Света, конечно, станет ругаться, но Диана точно дала понять в последнем телефонном разговоре, чего ждет от первой встречи с отцом после долгой разлуки. «Купи мне маленькие плитки, большие шоколадки!» – сказала она ему по телефону. И он не мог ее разочаровать! Кто в семье Калоевых посмел бы ослушаться Принцессы Дианы? А ведь когда-то Виталий хотел назвать ее в честь своей матери – Ольгой…
Сын Костя носил имя деда – человека уважаемого во всей Осетии, заслуженного учителя, который, несмотря на скудный достаток, каждый раз, когда выбирался из деревни в город, привозил своим детям сладости. И обязательно книги. У них было очень много книг! Такой библиотеки, как в семье Калоевых, не было даже в местной школе и сельсовете. Это отец Константин привил Виталию, его братьям и сестрам любовь к чтению и истории. А Виталий привил эту любовь и Костику.
Уже в семь лет сын Виталия знал всех своих предков до четырнадцатого колена. А имя себе он, можно сказать, выбрал сам: Костя родился ровно через четыре года после смерти деда, день в день – 19 ноября. И было бы как-то вполне логично, по мнению Виталия, назвать дочь в честь матери, уравнять, так сказать, родителей. Но Светлана и Костик выступили против него единым фронтом, они хотели назвать девочку в честь британской принцессы Дианы.
И родилась ведь действительно Принцесса! По крайней мере, отцом девочка повелевала безраздельно. Никто и никогда не имел над ним такой власти! Один ее голос, даже по телефону, пробуждал в нем какую-то болезненную, просто нечеловеческую любовь – он готов был слушать ее часами. И здесь, в Испании, вся работа вставала, когда Виталию звонила Дочь. Она сама набирала номер телефона отца, и он очень этим гордился. Ну, вот вы много знаете четырехлетних детей, способных запомнить и самостоятельно набрать десятизначный номер?..
Между ними словно была какая-то невидимая, мистическая связь. Свету вначале это даже пугало. Диана, например, заранее чувствовала, когда отец возвращался домой.
– Мама, папа дома!
– Нет, дочь, ворота закрыты, нет машины. Папа еще на работе.
– Нет, он дома!
Минут через пять открывались ворота, и во двор въезжала машина Виталия.
Диана хорошо чувствовала и отцовские настроения. Даже на расстоянии. Она часто звонила ему именно тогда, когда на Виталия накатывала хандра, мучила тоска по дому, по семье, по горам.
– Папа, ты грустный!
– Это потому, Диана, что я очень соскучился!
– А может быть, ты съел слишком много тараканов?
Тараканами они между собой называли морепродукты. Виталий не придумал лучшего объяснения тому, что такое креветки и мидии, и назвал их просто «морскими тараканами». И Диана в детском саду живописала воспитателям ужасы отцовской жизни за границей: «Мой папа работает на стройке в Испании и ест тараканов!»
Костик Виталию, конечно же, тоже звонил, но обычно по делу. Если, например, никак не получался какой-нибудь прием. Сын занимался вольной борьбой, как и все (ну или почти все) мальчики на Северном Кавказе. Ни в одном другом регионе мира не встретишь столько чемпионов – города, области, страны и даже мира, – и все по вольной борьбе. Общался с отцом Костик и на другие темы, например если нужно было попросить о какой-нибудь ну совершенно необходимой вещи. Последний раз это был телескоп. Астрономия – вторая страсть Костика после динозавров. Виталий обещал ему телескоп, как только семья вернется из Испании.
А недавно Костик звонил своему отцу, чтобы «разобраться». Прямо так и сказал: «Нам надо разобраться! Мальчишки в школе говорят, что ты домой не вернешься, потому что у тебя там уже давно другая женщина есть!» Виталий не засмеялся, ведь сын пытался быть настоящим мужчиной, защищал честь семьи. Он просто сказал Костику, что любит маму. И его любит. И Диану. И нет в мире такой силы, которая может ему помешать вернуться домой.
Со своей супругой Виталий в основном говорил о делах, они и не предполагали даже, что в Испании все сложится так удачно. Это было какое-то невероятное стечение обстоятельств.
Виталий еще в Осетии построил для своего друга Ибрагима дом и завод по производству алкоголя. На этой «пьяной» стройке Виталий сломал ногу – угодил в шестиметровую яму и год пролежал в гипсе. А тут еще и дефолт 98-го грянул, его строительная компания приказала долго жить. Денег не было совсем, и тогда Ибрагим предложил приехать в Испанию. Таким образом, в Бланес Калоева заманил друг, который купил дом и хотел его перестроить. Но сначала его звали, конечно, просто в гости на некоторое время. Ибрагим знал, что когда Виталий увидит фронт работ, не удержится, вовлечется, ведь Калоев был из тех счастливчиков, которые любят свое дело. Виталий мог часами сидеть за столом за чертежами своих будущих домов.
Во времена Советского Союза Калоев строил только типовые блочные пяти– и девятиэтажки, серые и одноликие, они сами по себе не были поводом для гордости. Но он ими гордился, потому что его дома стояли в Приэльбрусье – там, где еще совсем недавно и дорог-то не было. Калоев и его коллеги были первопроходцами: строили и дороги, и дома. А когда Союз рухнул, Виталию открылись совсем другие вершины.
На рынке появились стройматериалы, о которых раньше и мечтать не приходилось, сантехника невиданной советским человеком красоты и удобства, богатые обои и яркие краски. В конце 80-х Виталий создал свой строительный кооператив и за несколько лет построил во Владикавказе около сотни частных домов – один другого красивее. В 91-м даже взялся церковь возводить. До него за строительство храма никто не хотел браться, это ведь благотворительность, дохода ноль. Виталия вызвали в трест, надавили, как говорится, на больное: «Твой отец такой замечательный человек был! Столько людям добра сделал! Он бы тобой гордился!» Ну и Света опять-таки все уши прожужжала: «Нельзя от такого отказываться! Нельзя отказываться!» И Калоев решился. Надо было приумножать фамильную славу!
Во Владикавказе уже есть улица имени Калоева, в честь Заурбека Калоева, представлявшего горские народы в ЦИК СССР. В семье два Героя Советского Союза: Александр Калоев, так же как Александр Матросов, во время Великой Отечественной войны закрыл собой амбразуру; Георгий Калоев получил звание за освобождение Будапешта. Так пусть теперь будет и церковь, построенная Калоевым. Залил фундамент, поставил стены, потратив половину средств, заработанных на строительстве частных домов, а потом храм у Виталия просто отобрали.
Приближались первые выборы мэра, и кандидаты – вчерашние коммунисты и атеисты, а теперь вдруг демократы и православные, – развернули настоящую войну за право достроить храм. Это был верный способ поднять рейтинг. В итоге церковь превратилась в долгострой.
Курортный Бланес же в конце 90-х переживал настоящий строительный бум. Уютный, тихий городок на знаменитом побережье Коста-Брава облюбовали «русские»: ими, как водится, местные жители называли не только самих россиян, но и всех соседей по СНГ. Виталий еще не закончил работу у Ибрагима, когда стал получать предложения от других соотечественников.
Бригада Калоева пользовалась в Бланесе хорошей репутацией. Во-первых, проделанная качественная работа говорила сама за себя. У дома, построенного для Ибрагима, останавливались фотографироваться туристы. Здание выглядело столь внушительно, что казалось и не частным домом вовсе, а старинным, тщательно отреставрированным замком какого-нибудь знатного семейства. Во-вторых, у Калоева уже все было «схвачено». Он перезнакомился с владельцами всех строительных магазинов в округе. У одних закупал отделочные материалы, у других – сантехнику, у третьих – инструменты. И все со скидками, в некоторых торговых точках – до 30 процентов. Незнание языка налаживать деловые контакты не мешало. Если уж совсем не понимали: «Ке кьерес, Виталий, ке кьерес?», он брал листок и рисовал, что ему нужно. Ну а уж расположить к себе людей можно и без слов. Виталий для этого применял метод, широко распространенный на родине, – бутылочка хорошего вина и что-нибудь сладкое, например тортик. И не привыкшим к таким «бизнес-переговорам» испанцам все-таки приходилось бросать работу и садиться пить чай, а то и чего покрепче с этим «странным, но таким обаятельным русским».
Виталий помогал соотечественникам с покупкой стройматериалов, но на работу ни к кому из них так и не подрядился. Вместо этого он подумывал о том, чтобы начать свой строительный бизнес. Конечно, придется на первых порах взять кредит в банке, но его жена (а она у него финансист со стажем) давно все просчитала и пришла к выводу, что риски минимальные. Впрочем, этот бизнес-проект им еще предстояло обсудить, как только Светлана прилетит в Бланес.
А пока Виталий закупал сладости для детей в магазине Хесуса. Он выложил на кассу внушительную гору шоколада. Владелец пропускал товар через ленту и смеялся: «Виталий, они это до конца лета не съедят!» Калоев кивнул, улыбнулся и посмотрел на часы. Света и дети как раз должны вылетать.
8 часов до катастрофы
Москва, Россия
Для Светланы Калоевой в этот день время, наоборот, летело. Около полудня ей позвонили из турагентства и сообщили, что есть билеты на вечерний чартер до Барселоны. «Редкая удача! Организован рейс для каких-то школьников, и на борту есть свободные места. Я забронировала для вас три билета, но оплатить их нужно в течение двух часов в нашем офисе», – тараторила в трубку агент. Из Владикавказа прямых рейсов в Барселону нет, а в Москве в пик сезона отпусков купить билеты оказалось не так-то и просто. Бизнес-класс в их бюджет не вписывался, эконом-тариф давно распродали. Светлана же выкупать билеты заранее побоялась: вдруг визы не дадут?! Документы в посольство они подали еще в мае и ждали их оформления долгих два месяца. Виталий к этому времени давно закончил все проекты и мог сам приехать домой, но им со Светой очень хотелось, пользуясь возможностью, свозить Костика на море. Мальчик – аллергик и летом во Владикавказе из-за цветения горных трав с трудом дышал. «Море пойдет ему на пользу! – уговаривал жену Виталий. – Я дождусь вас здесь, а потом мы вместе вернемся домой!»
И вот после трех дней ожидания в Москве им наконец повезло. Светлана понеслась в центр, на Тверскую, оплатила там билеты, которые при этом еще предстояло забрать в аэропорту у турпредставителя, и обратно – в метро, домой за детьми. «Бегом, бегом! Не успеем, опоздаем! В Москве ведь пробки кошмарные!»
В столице Светлана с детьми остановилась у старшего брата Виталия – Юрия. В семье Калоевых детей было шестеро: три брата и три сестры. Юрий – самый старший, Виталий – самый младший, между ними двадцать лет разницы. Старший брат и его жена Маргарита в своих маленьких племянниках души не чаяли, с рук не спускали.
Почти каждое лето Костик у них по месяцу гостил, и это именно тетя Маргарита Михайловна, учитель географии в средней школе, отвела его первый раз в палеонтологический музей. Мальчик дополнял там рассказы экскурсовода о жизни динозавров, и ему пообещали, что в следующий раз в музей пустят бесплатно. И в тот самый «следующий раз», который по настоятельной просьбе Кости случился уже через три дня, интеллигентная Маргарита Михайловна от «бесплатно», конечно же, категорически отказалась.
Благодаря обширной программе: походам по театрам, кино, музеям и экскурсиям по Москве – во Владикавказ Костик вернулся окультуренным донельзя. Так вошел в образ, что первые дни не выходил играть с соседскими мальчишками: «Мама! О чем я с ними буду разговаривать?!» Но любовь к футболу все-таки победила. И уже через неделю – в бегах и драках – пафос с Костика слетел, но любовь к Москве с ее неограниченными возможностями осталась. Хотя и сама Светлана, и Виталий надеялись, что будущее Костика будет связано с малой родиной – Осетией и Владикавказом, – они хотели, чтобы их сын увидел мир, получил хорошее европейское образование. Для этого он уже третий год усиленно занимался английским.
Диана пока не понимала, что такое Москва. Для нее вся столица умещалась в огромной дворовой детской площадке: здесь тебе и горка, и песочница, и турникеты-лестницы, по которым она передвигалась на дядь-Юриных плечах. Не шло ни в какое сравнение с Владикавказом, где у Калоевых свой дом, но двор совсем небольшой и в нем только качели.
Дядя Юра ходил с Дианой на площадку и утром, и вечером. Они бы торчали там целыми днями, если б не мамка с теткой, настаивающие на обеде и тихом часе. Несмотря на полное «порабощение» племянницей, дядя Юра, как врач-терапевт, прекрасно понимал, насколько важен режим для ребенка. Вот и накануне перелета, вечером эта «парочка» зашла домой, заливаясь от смеха, при этом препираясь друг с другом: «Я тебя!», «Нет, я тебя!», «Нет, я тебя!». И 65-летний Юра светился совсем как малолетний ребенок, ведь они спорили с племяшкой, кто кого больше любит. Диана всех любила! И ее все любили! К ней на улице прохожие руки тянули: «Какая девочка! Какая куколка!» Непоседа, егоза, с мальчишками в догонялки носилась, но всегда нарядная, в платьях. Кокетка невозможная!
Когда Света вернулась домой из турагентства, Диана уже спала. Пришлось будить. Благо собираться долго не надо – жили на чемоданах все три дня. Виталик звонил, когда ее не было. Ну, ничего, из аэропорта Светлана наберет мужа, а сейчас было некогда. Главное, что Маргарита Михайловна ему уже сообщила время прилета.
В Домодедово семейство Калоевых повез племянник Амур. Он совсем недавно сел за руль и пока не очень хорошо ориентировался на дорогах столицы, поэтому пришлось брать с собой и «навигатор» – соседа дядю Лешу. С ним, несмотря на час пик, «садами-огородами» до аэропорта доехали очень быстро – всего за час. Но до конца регистрации оставалось каких-то 30 минут.
В Домодедове, как всегда в разгар отпускного сезона, было полным-полно народу. В огромном зале, казалось, не было ни одной неработающей регистрационной стойки, у каждой стояла своя длиннющая очередь. Люди толпились у мониторов с информацией о вылетах, бились за журналы в газетных ларьках, стоя пили пиво в набитых, словно бочка с сельдью, кафешках.
Дорогу через толпу к стойке туристического агентства, где Светлане должны были отдать билеты, прокладывал Амур. Он шел впереди с двумя чемоданами. И Костик, пользуясь тем, что у брата заняты обе руки, задирался, ставил подножки, толкался, а в ответ на «угрозы» «убить, как только он избавится от этих чертовых чемоданов», только заливался смехом.
– Ну, все! Конец тебе! – сказал Амур младшему брату, опуская сумки на пол у стойки турагентства.
Костик хохотнул и бросился бежать. Рванувший догонять его Амур не заметил, что и Дианка припустила за ними.
Светлана в это время уже общалась с сотрудницей фирмы путешествий. А когда закончила и обернулась, рядом были только чемоданы. Она полезла в сумочку за телефоном, чтоб набрать Амура, но тут услышала смех Костика. Он подбежал и спрятался за ее спиной от брата. Тот старался его достать, но мальчик, ухватив мать за талию, прикрывался ею, как щитом. В любой другой момент Света бы рассмеялась, но сейчас ей было не до смеха.
– Где Диана?
– Я думал, она с вами осталась! – ответил Амур.
– Диана! Диана! – вместо крика у Светланы получился шепот. Голос не слушался.
– Вы идите налево, я направо! – велела она Амуру.
Светлана пробежала по всему залу вылета, заглянула, кажется, в каждый угол и все спрашивала-спрашивала-спрашивала. Маленькую девочку в розовом платьице и белых бусах никто не видел. Бедной матери уже не нужно было никакой Испании. Ей не нужно было ничего – только бы нашлась дочь! Только бы с ней ничего не случилось! Вот ведь знала Светлана, чувствовала: что-то произойдет! Перед отлетом из Владикавказа в Москву даже к матери на кладбище заехала – так на сердце тяжело было! Прямо камень!
– Ку-ку, мама! – неожиданно Дианка выскочила из газетного киоска Светлане наперерез.
– Никогда, Диана, никогда больше так не делай! Ты очень меня напугала! – обеспокоенная женщина схватила дочку и прижала к себе.
До конца регистрации оставалось всего десять минут. Они опаздывали на рейс! Костик и Амур дожидались их у той же стойки агентства, а потом все вместе понеслись сдавать багаж. Девушка из «Башкирских авиалиний» не смогла скрыть раздражения:
– Вы, как говорится, запрыгнули в уходящий поезд! Мы как раз собирались закрывать регистрацию!
У таможенной зоны попрощались с Амуром. Костик снова толкнул брата, забежал за загражденья и оттуда стал корчить рожи. Амур рассмеялся:
– Ты учти, я злопамятный! Вот прилетишь из Испании, я тебе отомщу!
Света больше не выпускала из рук Диану, и кроха, разморенная жарой, быстро заснула. Не разбудила малышку даже шумная ватага подростков, ожидавших посадки в самолет. С полсотни мальчишек и девчонок толкались и смеялись, фотографировались, и Светлана, глядя на них, выдохнула, наконец расслабилась. «Все хорошо! Все позади! Успели и скоро будем в самолете».
– А вы тоже с нами летите? – спросила у нее одна из девочек.
– Видимо, да. А откуда вас так много?
– Мы из Уфы, едем на каникулы. Правда, это уже вторая наша попытка. Нас позавчера не в тот аэропорт привезли. Два дня в Москве просидели, пока нам этот чартер не организовали. Представляете, какая невезуха!
Света кивнула и подумала, что если бы не это невезение уфимских школьников, они бы, наверно, и сегодня не улетели. Потом достала мобильный, чтобы позвонить Виталику, но трубка, оказывается, успела сесть и отключиться. Ну, ничего, он все и так знал и должен был обязательно встретить в аэропорту. Пора перестать нервничать. Все уже позади. Вон и посадка началась. Четыре часа полета, и они наконец увидят Виталика.
15 лет назад авиалайнер Ту-154М авиакомпании "Башкирские авиалинии", выполнявший рейс по маршруту Москва - Барселона, столкнулся в воздухе с грузовым самолётом Boeing 757-200PF авиакомпании DHL, летевшим по маршруту Бахрейн - Бергамо - Брюссель. Столкновение произошло недалеко от маленького города Юберлинген около Боденского озера (Германия). Погибли все находившиеся на борту обоих самолётов - два пилота "Боинга" и 69 человек на Ту-154 (девять членов экипажа и 60 пассажиров, среди которых было 52 ребёнка).
В той страшной авиакатастрофе над Боденским озером погиб 71 человек, среди них вся семья Виталия Калоева - жена Светлана, дочь Диана и сын Костя. Следствие ни к чему не привело, но 24 февраля 2004 года Виталий сам наказал авиадиспетчера, который был виновен в произошедшем.
К 15-летию со дня трагедии свет увидела книга московской журналистки, которая выросла в Капшагае, долгое время работала в Алматы, а сейчас является шеф-редактором вечернего выпуска "Вестей" на телеканале "Россия-1". Ксения Каспари лично прилетела в Алматы, чтобы представить и подписать свою книгу о страшной и до сих пор непонятной истории.
- Ксения, как вы думаете, как вашу книгу воспримут в Казахстане?
Я думаю, что как в России, так и в Казахстане, и в любой другой стране книга никого не оставит равнодушным. История очень противоречивая, невозможно однозначно ответить: кто этот человек, переживший такую страшную трагедию, - жертва или преступник. Книга - это история непростой человеческой судьбы, очень неординарной и неоднозначной.
- Как вам пришла в голову идея написать именно эту историю?
Как журналисту мне пришлось очень много писать об этой истории и о самом Виталие Калоеве. Эта история меня цепляла и удивляла: вот был человек, интеллигентный, архитектор, семьянин, и вдруг он совершает убийство. Почему? Какими мотивами он был движим? В западных СМИ особенно часто мелькала версия легендарной кавказской кровной мести. Но мне казалось, что не настолько всё однозначно, как это преподносят.
Когда Виталий вышел на свободу, ко мне обратились люди, которые хотели снять о нём фильм. Я выступила в роли посредника, таким образом и познакомилась с ним. Пообщавшись, я предложила ему написать в виде книги его историю, если он сможет мне довериться. В первый раз я приехала к нему во Владикавказ на неделю, ходила с ним на работу, попутешествовали мы по всему Кавказу. Это помогло понять, в какой среде был воспитан этот человек.
Потом я полетела в Германию, на место, где произошла катастрофа. Разговаривала с людьми, которые сопровождали его после катастрофы, помогали ему. В Швейцарии разговаривала с переводчиками, присутствовавшими на судебном процессе. Общалась с прокурорами, адвокатами - со всеми, кто мог хоть что-то рассказать о Калоеве. Также в книгу включены отрывки из реальных протоколов допросов.
Но в этой книге убийство - не основная глава. Это история именно человеческой судьбы. Что он чувствовал, о чём он мечтал и думал. Что за метаморфозы с ним произошли, что его заставило пойти на убийство.
- Много ли в книге от Ксении Каспари?
Как журналист я попыталась перенести историю максимально объективно. Это было невероятно тяжело, учитывая, что история очень эмоциональная. Я плакала каждый день, когда находилась рядом с Виталием и он мне всё рассказывал. Плакала, когда разговаривала с пастором, переводчиками, всеми остальными участниками истории. Я уже шесть лет общаюсь с Виталием Константиновичем, и не могу его ни осудить, ни оправдать - до сих пор всё, что я узнала, вызывает во мне неоднозначные чувства. Но я вас уверяю, от автора в этой книге - только предисловие.
Обложка книги "Столкновение"
Недавно в США сняли фильм, основанный на событиях 1 июля 2017 года. Видели ли его вы и сам Виталий Калоев? Близок ли к истине сценарий этого фильма?
Да, и я, и он видели этот фильм. Не буду приводить его мнение - все его комментарии есть в сети. За себя же скажу: фильм был снят по очень отдалённым мотивам и мало похож на то, что было на самом деле. Совпадают только две вещи: главный герой убил авиадиспетчера, по вине которого погибла его семья, и на месте крушения были обнаружены бусы дочки главного героя. Всё остальное придумано сценаристами. Например, в фильме авиадиспетчер был признан виновным, в реальности никакого следствия не проводилось. В фильме Петер Нильсон кажется настоящей жертвой: ему пришлось переехать в другую страну из-за нападок людей, которые даже писали на его двери "убийца!", его бросила жена, и вообще у него всё плохо. Тогда как в жизни всё было наоборот. Я считаю, что в фильме сдвинуты все акценты, слишком много вымысла.
- В какой момент вы решили, что это ваш сюжет? Что именно вас потрясло больше всего?
В этой истории великое множество деталей, случайных совпадений, который вкупе привели к трагедии. Начать с того, что самолёт, на котором должны были лететь дети из Уфы, улетел без них - потому что изначально детей привезли не в тот аэропорт. Чтобы дети всё-таки улетели на каникулы в Испанию, специально был организован чартерный рейс. На который и купила билеты Светлана Калоева. Затем в аэропорту потерялась маленькая Диана, и пока её искали, закончилась регистрация. Светлана с боем смогла зарегистрироваться и сесть в самолёт. Самолёт вырулил на взлётную полосу, и тут выяснилось, что забыли загрузить еду. Пришлось вернуться за едой, ведь на борту дети... Это минуты, задержка буквально на 15-20 минут. А ведь в небе не хватило всего 40 секунд, чтобы столкновения не произошло. Вы представляете, сколько совпадений? И вся эта история богата такими мелкими деталями.
- Что ваша книга изменила в вас? Чему вас научила трагическая история Виталия Калоева?
Я поняла, что главная ценность в нашей жизни - это дети. Всё остальное - мишура, наживное и не имеет значения. А жизнь Виталия Константиновича закончилась 15 лет назад и больше не начиналась. В его доме по-прежнему не тронута детская комната его детей, он по-прежнему проводит очень много времени на кладбище. Как это ни странно, это жизнеутверждающая история, после которой начинаешь ценить то, что у тебя есть.
- Неужели он до сих пор переживает трагедию? И не смог как-то наладить свою жизнь...
Виталий Константинович женился повторно - три года назад. Это была предсмертная просьба его брата Юрия, который был на 20 лет старше и пользовался непререкаемым авторитетом. Виталий нашёл женщину, в которой разглядел ту самую, с которой смог бы создать семью. Недавно я с ней познакомилась - её зовут Ирина, очень хорошая и приятная женщина. Мне кажется, что с ней Виталию хорошо, он стал намного лучше выглядеть, начал улыбаться и даже шутить иногда - для него это просто огромный прогресс.
Вы много общались с Виталием. Расскажите - был ли шанс избежать убийства Петера Нильсона? Намеренно ли он шёл с ножом в дом своего врага, или история намного сложнее и запутанней?
Виталий убил Петера Нильсона не преднамеренно, он не разрабатывал план действий, не шёл в дом к человеку, чтобы убить его на глазах жены и троих детей. Перед этим Виталий испробовал все доступные способы, чтобы добиться справедливости. Ему нужно было немного: чтобы виновные в смерти его семьи люди просто попросили прощения, искренне, посмотрев ему в глаза. Он обошёл все инстанции, начиная с подмосковной прокуратуры, которая расследовала смерть российских граждан, заканчивая офисом авиакомпании Skyguide, на которую работал Петер Нильсон.
Компания Skyguide решила, что любые извинения - это косвенное признание вины, а это означало бы то, что компания не получит страховку. В то же время, я считаю, что директор авиакомпании - главный виновник всего, что произошло. Если бы оборудование работало исправно, диспетчер просто не смог бы совершить ту роковую ошибку. Но директор всеми силами прятал Петера Нильсона и избегал контактов с Виталием Калоевым. Кроме того, Виталию прислали письмо, в котором очень цинично предлагали компенсацию - по 50 тысяч франков за каждого ребёнка и 60 тысяч франков за жену в обмен на отказ от всех претензий.
- Сожалеет ли Виталий Константинович о содеянном?
Ему не стало легче, после того как умер Петер Нильсон. Но Виталий не сожалеет и никогда не сожалел о содеянном. У него навсегда изменилось отношение к Богу: он говорит, что с Богом в разводе.
- О чём будет ваша следующая книга?
Очень трудно найти особенную, неоднозначную историю, как эта. И я нашла таких ещё две. Пока что они только развиваются, и совсем непонятно, чем всё закончится. Если всё положительно для героев - то будут ещё две книги.
Я больше журналист, чем писатель, меня привлекают реальные истории реальных людей. Я считаю, что лучший писатель - жизнь.
15 лет назад Виталий Калоев потерял всю свою семью в авиакатастрофе над Боденским озером. Впоследствии он убил авиадиспетчера, дежурившего в момент столкновения самолетов. Ксения Каспари, автор документального романа, посвященного этим трагичным событиям, в своей книге рассказывает о том, как произошло убийство, и было ли оно случайным или все-таки преднамеренным. Больше о мотивах уже отбывшего наказание вдовца вы узнаете из отрывка, эксклюзивно предоставленного нашему порталу издательством «ЭКСМО».
Документальный роман «Столкновение», написанный при непосредственном участии его главного героя Виталия Калоева , повествует об авиакатастрофе над Боденским озером, которую считают самой страшной страницей в истории отечественной авиации.
2 июля 2002 года в небе над немецким городом Юберлинген столкнулись грузовой «Боинг» компании DHL и пассажирский самолет «Башкирских авиалиний», выполнявший чартерный рейс из Москвы в Барселону. Большинство пассажиров разбившегося ТУ-154 были детьми. Виталий Калоев потерял в этой катастрофе жену Светлану и двоих детей – 10-летнего Костю и 4-летнюю Диану. Он единственный из всех родственников погибших примет участие в поисковой операции на месте крушения. А после, так и не дождавшись результатов расследования, убьет диспетчера, осуществлявшего контроль за воздушным пространством во время трагедии.
К 15-летию авиакатастрофы над Боденским озером в издательство «Эксмо» вышел документальный роман, посвященный трагедии
«Сопровождающим от полиции назначили Гельмута Зонтхаймера. На его машине они быстро преодолели дорогу, без остановок минуя все посты. Обломки увидели издалека. Утопленный в пожарной пене хвост «Туполева» лежал прямо на проселочной дороге. В нескольких метрах от него – шасси и турбины. Искореженный, покрытый копотью металл. Чьей-то рукой расчищен российский флаг на фюзеляже. Десятки полицейских и экспертов в защитных костюмах. Из обломков выносили тела.
Виталий, извините, но этого нельзя делать. – Гельмут (полицейский, - прим. сайт) остановил Калоева, попытавшегося войти за экспертами в самолет.
- А вдруг там мой сын? Или дочь? – закричал он в ответ. – Я имею право! Это мои дети!
- Виталий, нам разрешили присутствовать здесь только при условии, что мы не станем мешать работать оперативным службам! Пожалуйста! Мне придется надеть на вас наручники!
Светлана, супруга Виталия Калоева, с дочерью Дианой (весна 1999 года)
Виталий простоял у обломков до тех пор, пока не вынесли все обнаруженные там останки. Каждый раз, когда из темноты салона показывались полицейские с носилками, он вздрагивал, но заставлял себя смотреть. Некоторые тела были настолько обезображены, что простого взгляда было мало, и он бежал за носилками, пока не появлялась полная уверенность, что это не его ребенок. Тела и их фрагменты складывали на поляне, где другие полицейские убирали их в мешки и относили в припаркованный на обочине грузовик.
Виталий, вы хотите, чтобы я прочитал молитву? – Пастор видел, что Калоева трясет от едва сдерживаемых слез.
Священник хотел подойти поближе и обнять Виталия, но чувствовал, что тот пребывает в полном смятении и отнюдь этого не жаждет, а наоборот.
Молитву?! – прокричал ему Калоев в ответ. – После всего этого, - он показал рукой на тела, - вы все еще верите в Бога?! Если он есть, ваш Бог, то почему допустил такое?! – Виталий тяжело задышал, сдерживая гнев и слезы.
Шесть минут до Земли
[…] Эксперт задавал Виталию стандартные в таком случае вопросы: даты рождения, имена, особые приметы, во что были одеты. На случай, если потребуется ДНК тест, взяли образец слюны.
- И еще, - эксперт, явно робея, опустил глаза, - у нас есть фотографии уже обнаруженных тел. Если вы готовы…
Он протянул Калоеву пачку снимков. Виталий просмотрел первых два, а взглянув на третий, вдруг закричал:
- Диана! Моя Диана!
Он слышал свой голос будто со стороны. Страшный, надрывный крик незнакомого ему человека. Виталий ослеп от навернувшихся слез, мир поплыл перед глазами. Он потерял контроль над собой, душа словно вышла из него, ломая ребра, разрывая плоть. Боль пронизывала все. Одна лишь сплошная непрерывная боль!
Майя (переводчица, - прим. сайт) обнимала Виталия, пытаясь успокоить его, остановить этот крик, но он смотрел сквозь нее, не видя и не слыша ничего, будто и нет его здесь. Майя побледнела так, что, казалось, вот-вот упадет в обморок. Гельмут с трудом оторвал ее от Виталия и вывел на свежий воздух. Там ее осмотрели врачи «скорой помощи», дежурившей у штаба. Когда они вернулись назад, Калоев уже взял себя в руки.
Майя, скажи им, что я хочу видеть свою дочь!
Костя и Диана у недавно посаженного дерева черешни во дворе дома Калоевых (весна 2001 года)
Гельмут предвидел эту просьбу и боялся ее. Место, где хранили тела, тщательно скрывали. В Юберлингене и его окрестностях не было ни одного морга, рассчитанного на такое количество тел. И останки временно свозили в Гольдбахские штольни. Их начали строить осенью 44-го года после серии интенсивных бомбардировок Фридрихсхафена. Специально для этого в окрестностях Юберлингена открыли «филиал» Дахау, куда перевели 800 с лишним военнопленных. Это были в основном поляки и русские. Работали круглосуточно. Менее чем за семь месяцев внутри скалы был вырыт тоннель длиною в четыре километра. Это стоило жизни двум сотням заключенных.
И вот спустя полвека бункер, который строили для нацистов советские военнопленные, вдруг стал временным «прибежищем» для 52 погибших российских детей. Понимая эту жуткую иронию судьбы, немцы держали в строжайшей тайне, где им приходится хранить тела.
Виталий, - Гельмут вдруг осознал, что говорит с этим несчастным русским, как с ребенком, - ты же знаешь, это запрещено…
- Мне плевать на их запреты! - тут же вспыхнул Калоев. - Все уже знают, что тела свозят в штольни. Один ты делаешь из этого секрет! Если мне не разрешат увидеть мою дочь, я сам туда пойду!
- Я поговорю с руководством. Возможно, для тебя снова сделают исключение. Ты ведь уже опознал ее.
В штабе взяли паузу, чтобы согласовать это решение с министерством. Гельмут предложил Виталию пока съездить к тому месту, где нашли Диану. Тело девочки обнаружили наутро после катастрофы на ферме в двадцати километрах от Овингена. Как рассказал по дороге Гельмут, Диану увидела дочь хозяйки фермы, выгоняя коров на пастбище.
Эксперты осматривают обломки Ту-154 в Овингене
Я все пытаюсь вспомнить ускорение свободного падения… 9,8? - спросил вдруг Виталий.
- Да, 9,8 метра в секунду, - подтвердил Гельмут. - А почему ты об этом спрашиваешь?
- Я пытаюсь посчитать, сколько они летели до земли, прежде чем погибнуть…
- Виталий, они погибли в момент столкновения! - вмешался в разговор Михаэль (психолог, - прим. сайт). - Самолеты столкнулись, был взрыв, пожар!
- Тогда почему Диана целая? - спросил его Виталий. - Она ведь даже не обгорела! Что, если ее просто выбросило из самолета в момент столкновения? И она была жива, пока не упала на землю…
- Пожалуйста, не надо думать об этом! - взмолилась Майя.
- Виталий! - Гельмут только сейчас по-настоящему испугался за Калоева.
До сих пор ему казалось, что Виталий неплохо держится, но что на самом деле творится в его голове, если он думает о таком?
На такой высоте низкое давление. Если в самолете происходит разгерметизация и в течение нескольких секунд не надеть кислородную маску, развивается гипоксия, и человек просто отключается. Те, кто не погиб в момент столкновения, потеряли сознание через несколько секунд! - продолжил полицейский.
Майя увидела, как Виталий достал из кармана мобильный, открыл в нем калькулятор и стал что-то считать.
- Получается что-то около шести минут, - сказал он, закончив подсчет.
Они съехали на грунтовую дорогу. Слева от нее тянулись яблоневые и грушевые сады, а справа - зеленые луга, огороженные невысоким деревянным забором, за которым паслись два десятка черных лохматых коров.
Руководство швейцарской авиадиспетчерской компании Skyguide (осуществляла контроль за воздушным пространством в зоне столкновения) пыталось уйти от ответственности, обвиняя в произошедшем российских пилотов. Официальные извинения родственникам погибших и властям России принесли только в 2004 году (на фото Ален Россье, возглавлявший компанию)
Разорванные бусы
Хозяйка фермы проводила их к месту, где нашли Диану. Девочка, по ее словам, лежала под деревом. Ветки могучей ольхи расцарапали лицо, но смягчили падение, и тело ребенка почти не пострадало. Виталий опустился на колени, лег на примятую телом Дианы траву и заплакал. Майя, Михаэль и Гельмут отошли в сторону, решив, что Виталию нужно побыть одному. Через несколько минут они услышали его крик.
Я нашел ее бусы! - кричал Калоев.
Виталий выглядел безумным. Он плакал и смеялся одновременно, а потом показал Майе три перламутровые бусины на своей ладони:
- Я подарил их Диане в прошлом году.
Калоев снова опустился на колени и стал шарить руками по траве.
- Хотите, я вам помогу? - спросила Майя.
- Не надо! Не подходите! Я сам.
Виталий нашел еще пять бусин. С дерева с надломленной ветки снял клочок волос дочери. Все то, что осталось у него от Дианы, он аккуратно сложил в платок, завязал его и убрал в левый нагрудный карман жилета. Этот маленький сверток теперь всегда и везде будет с ним. А на месте авиакатастрофы появился мемориал в виде разорванной жемчужной нити…
Виталий отметил место падения Дианы, перетащив к нему валун, и все вместе они отправились в аэропорт Фридрихсхафена, куда прилетали родственники погибших. Среди них племянник Калоева Амур и брат Светы - Володя.
- Виталик, ты совсем седой! - Брат Светы Володя не видел Калоева больше года и не знал, что поседел он всего за два дня.
Виталий Калоев на могиле близких. Фото сделано в ноябре 2007 года, сразу после его освобождения
Журналисты потом опубликуют настолько разные снимки: на одном в аэропорту Барселоны запечатлен осанистый брюнет средних лет с легкой проседью в волосах, на другом - абсолютно седой человек неопределенного возраста, сгорбившийся так, словно взвалил на спину неподъемную ношу.
Виталий бережно хранит память о детях. В их комнатах ничего не изменилось даже спустя 15 лет после гибели
Володя вместе с Амуром прилетели в Германию одним бортом с другими родственниками погибших. Володя - чтобы сдать образцы ДНК для опознания Светланы, Амур просто поддержать Виталия. О людях, которые так же, как и он, потеряли своих детей, Калоев до этого момента не думал. Осознание того, что ты не один в своем горе, ему облегчения не приносило. Но когда он увидел их, убитых горем мужчин и женщин, вдруг почувствовал близость с ними.
Только эти люди, наверно, и могут понять, что он сейчас чувствует. Поддерживая друг друга, они спускались по трапу самолета. Одни несли в руках венки и цветы, в основном полевые, с малой родины, другие - детские игрушки, книжки и ранцы - обещанные, но так и не купленные при жизни детей подарки.
Калоев жалел этих людей, но одновременно и завидовал. У многих из них есть еще дети, а значит, и смысл жизни. А для кого жить ему?»
Ксения Каспари
Столкновение. Откровенная история Виталия Калоева
© Каспари К., текст, фото, 2017
© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2017
* * *Главный герой этой книги – Виталий Константинович Калоев. Осетин, имя которого стало известно миллионам людей в России и за ее пределами, после того как в феврале 2004 года в пригороде Цюриха он убил авиадиспетчера Питера Нильсена, по вине которого в ночь с 1 на 2 июля 2002 года в небе над Германией столкнулись два самолета. На борту одного из них находилась вся семья Калоева: супруга Светлана и двое детей – 10-летний Костя и 4-летняя Диана.
После убийства диспетчера общество разделилось: одни были готовы понять и принять поступок Калоева, другие – настаивали на том, что убийству нет и не может быть оправданий. К числу последних относился, например, и один из российских консулов, посещавший Калоева в швейцарской тюрьме по долгу службы. Но его мнение изменилось после того, как у него самого погиб 16-летний сын. «Невозможно понять горе и отчаяние человека, потерявшего ребенка, пока сам не окажешься на его месте. Я сожалею, что осуждал вас, – сказал он Калоеву. – Если бы я знал, кто убил моего сына, и знал наверняка, что виновный не будет наказан, то скорее всего поступил бы так же, как вы».
Я не ставлю задачей оправдать в глазах читателя Виталия Калоева. Даже он сам не оправдывает себя. Ведь, несмотря на то что ему пришлось пережить, он все-таки переступил черту, убил человека. Но что заставило его сделать этот шаг? Кровная месть, якобы все еще распространенная на Северном Кавказе, о чем так много писали западные СМИ? Умопомешательство из-за потери близких? Или бездействие и равнодушие тех, кто должен был призвать к ответу виновных в произошедшей катастрофе? И если последнее верно, то как еще можно было поступить в ситуации, когда деньги и власть явно перевешивали справедливость?
«Столкновение» – это не только о столкновении двух самолетов, это еще и столкновение разных менталитетов, разных систем ценностей, в которых живем мы и Западная Европа. А еще это о столкновении с самим собой. О том, как под влиянием тяжелых жизненных обстоятельств можно обнаружить внутри самого себя незнакомого человека, представления о жизни и морали которого диаметрально противоположны, вступить с ним в схватку и не проиграть ее. О том, как каждый день приходится сталкиваться со своей слабостью, чувством вины, отчаянием и одиночеством.
Это реальная история человека, потерявшего всё. Не только семью, но и смысл жить. Потому что в его системе ценностей дети – это единственное, ради чего имеет смысл жить. Жить по-другому он не научился даже сейчас, спустя почти 15 лет после авиакатастрофы.
Книга основана на воспоминаниях людей, помогавших Виталию Калоеву в первые дни после авиакатастрофы на месте крушения самолетов, и тех, кто находился рядом с ним во время следствия и суда по делу об убийстве Нильсена. На воспоминаниях родственников главного героя и, конечно, в первую очередь на воспоминаниях самого Виталия Калоева. Он впервые откровенно ответил на многие вопросы, в том числе и о том, было ли убийство Нильсена непреднамеренным, как решил в итоге суд.
Ксения КаспариСпустя год и восемь месяцев после авиакатастрофы
Клотен, Швейцария
Рев моторов нарастал. Самолет бежал по взлетно-посадочной полосе мимо стеклянного здания цюрихского аэропорта. Секунды – и он уже в небе. Запрокинув голову, Виталий Калоев смотрел на «Боинг», пока проблесковые маячки не стали едва различимыми.
Очередная сигарета, дотлев до фильтра, обожгла пальцы. Он бросил окурок на землю и затушил ботинком. Посмотрел на часы – 17:45.
На улице уже темнело. Зажглись фонари и свет в окнах. Изредка, когда смолкал гул взлетавших и садившихся самолетов, из домов доносились уютные звуки обыденной жизни: звон посуды, смех, тихая музыка или бормотание телевизора. Обычный вечер обычной жизни, которой у него давно уже нет и никогда не будет.
«Все, хватит! Сколько можно тянуть?»
Виталий стоял здесь больше часа – в двадцати метрах от дома, в дверь которого ему предстояло постучать, – и прокручивал в голове одни и те же вопросы: «Узнает ли он меня? Придется ли объяснять, зачем пришел?»
В окне соседнего коттеджа дернулась штора и снова мелькнула едва различимая темная фигура. Кто-то наблюдал за ним последние пятнадцать минут.
Калоев нащупал в кармане складной швейцарский нож и медленно двинулся к нужному дому. Одноэтажное строение неприятного грязно-розового цвета с двумя белыми дверями. Он прошел мимо них и повернул за угол. Дом стоял на холме, а внизу, на равнине, расположился цюрихский аэропорт. Отсюда вся взлетно-посадочная полоса как на ладони. Размером с нее казались самолеты, здание терминала и диспетчерская башня – место работы человека, с которым через несколько минут он наконец встретится лицом к лицу.
Виталий постучал в стеклянную дверь на веранде. Через несколько секунд невидимая рука сдвинула штору, и он увидел испуганное женское лицо. Натянуто улыбнувшись, он приложил к стеклу лист бумаги с записанным на нем именем и адресом. Помедлив, женщина немного приоткрыла дверь.
– Вы кого-то ищете? – спросила она.
– Добрый вечер, – ответил Виталий и протянул ей бумагу.
Женщина бросила на нее беглый взгляд, кивнула и указала рукой на соседнюю дверь.
Несколько шагов – и негромкий стук, прозвучавший внутри него гулким набатом. Дверь открылась почти мгновенно. Так, словно хозяин давно ждал на пороге. Их глаза встретились, и Виталий тут же понял – объяснять ничего не придется. Его узнали. Но на всякий случай все же сказал:
– Ich sien Russland! (Я есть Россия!)
Навстречу неизбежному
5 часов до катастрофы
Бланес, Коста-Брава, Испания
За окном белого «мерседеса» тянулось бесконечное, но, увы, не родное Черное, а чужое Средиземное море. Июль – пик сезона, и на песчаной гряде курортного Бланеса не было ни одного свободного места. Белые тела только что приехавших на побережье и загорелая кожа давно отдыхающих туристов выглядели гигантской пешеходной дорожкой – живой, вяло шевелящейся «зеброй». И что только люди находят в этом праздном возлежании под палящим солнцем?
Бланес – один из самых старейших испанских курортов, город находится в 60 км на северо-восток от Барселоны в Каталонии, население около 40 тысяч. Ближайшие аэропорты в Жироне и Барселоне (россияне предпочитают именно его).
Сам Виталий Калоев за два года жизни в Испании на пляже был всего пару раз. Отчасти потому, что моря не любил. Он, как всякий кавказец, любил горы. И считал, что лучше гор могут быть только горцы. Настоящий горец не тратит время, нежась под солнцем. Это занятие для женщин. И его Света, конечно же, тоже обожала поваляться на пляже. Виталий не видел семью почти год и в ожидании встречи то и дело рисовал в своем воображении скорый совместный отпуск. Самолет еще не вылетел из Москвы, а он уже в нетерпении ехал встречать его в Барселоне.
Глядя на море, Виталий представлял себе жену у кромки воды: она держит за руку Диану и следит за тем, как ныряет Костик, ведь за ним нужен глаз да глаз. Сыну десять, и он абсолютно бесстрашный и очень активный. Дочери всего четыре. На море она еще ни разу не была, но, зная ее характер, Виталий не сомневался, что воды малышка не испугается. Диана росла среди мальчишек. Кроме родного брата, у нее было несколько двоюродных и троюродных, с любым из них дочь могла посостязаться в смелости и скорости. Очевидно, что вытащить из воды Диану каждый раз будет весьма непростым делом. И все же Виталий решил, что море будет только по утрам, до сиесты, а после – культурная программа.
В пригороде Бланеса расположен самый большой в стране ботанический сад «Мар и Муртра». Костику должно было понравиться. Конечно, палеонтологический музей впечатлил бы его больше, сын был абсолютно помешан на динозаврах, но гигантские кактусы, пережившие эру птеродактилей и тираннозавров, должны были его впечатлить. Ну и конечно, замок Сан-Хуан XIII века, романская базилика Святой Барбары XII столетия заинтересовали бы всех. В их семье любили историю. «Надо будет, кстати, рассказать Костику о родстве каталонцев и аланов», – подумал в тот момент Виталий.
Спустившись в город на автомобиле, он сбросил скорость и, проехав пару кварталов, остановился у небольшого магазинчика. Его хозяин Хесус (Виталий называл его Иисус) приветливо улыбнулся и, закатив глаза, провел тыльной стороной ладони по лбу. Это означало, что сегодня очень жарко. Виталий поприветствовал приятеля взмахом руки, а в знак согласия с его метеонаблюдениями кивнул головой. За два года в Испании он научился обходиться почти без слов, одним только языком международных жестов. По-испански, впрочем, уже достаточно хорошо понимал, а говорил все еще кое-как.
(оценок: 1
, среднее: 1,00
из 5)
Название: Столкновение. Откровенная история Виталия Калоева
О книге «Столкновение. Откровенная история Виталия Калоева» Ксения Каспари
Авиакатастрофу над Боденским озером считают самой страшной за всю историю отечественной авиации, поскольку большинство пассажиров разбившегося самолета были детьми – 52 из 60. На борту одного из самолетов находилась вся семья Калоева: супруга и двое детей. Спустя полтора года после случившегося Виталий Калоев убил авиадиспетчера, по вине которого произошла эта трагедия. Общество до сих пор неоднозначно относится к событиям тех дней: одни встали на сторону убитого горем отца, другие осудили Калоева за чудовищное преступление. В этой книге, впервые за 15 лет после катастрофы, Виталий Калоев откровенно рассказывает о событиях, которые изменили его жизнь, о том, как произошло убийство Питера Нильсена и было ли оно случайным.
На нашем сайте о книгах lifeinbooks.net вы можете скачать бесплатно без регистрации или читать онлайн книгу «Столкновение. Откровенная история Виталия Калоева» Ксения Каспари в форматах epub, fb2, txt, rtf, pdf для iPad, iPhone, Android и Kindle. Книга подарит вам массу приятных моментов и истинное удовольствие от чтения. Купить полную версию вы можете у нашего партнера. Также, у нас вы найдете последние новости из литературного мира, узнаете биографию любимых авторов. Для начинающих писателей имеется отдельный раздел с полезными советами и рекомендациями, интересными статьями, благодаря которым вы сами сможете попробовать свои силы в литературном мастерстве.
