Солдатским полем призванные. Солдатское поле (мемориал) Поле солдатской смерти
] Вчера приехала из Волгограда и привезла фотографии одного, незаслуженно забытого, монумента, посвященного Сталинградской битве. Почему забытого? Потому что, читая репортажи о посещении Волгограда, я ни разу не наткнулась на рассказ об этом месте. Не понимаю, то ли это настолько неинтересная достопримечательность, то ли настолько неизвестная....
Итак, "Солдатское поле" ...
История монумента такова:
В августе 1942 года в этих местах проходила малая оборонительная полоса, построенная трудящимися Сталинграда. 23 августа здесь занял оборону небольшой отряд бойцов, которые сдерживали натиск фашистов до 10 сентября и тем самым сорвал планы гитлеровского командования с ходу войти в город.
После окончания Сталинградской битвы это поле площадью 400 гектар, которое местные жители называли "Солдатским" оставалось неразминированным вплоть до 1975 года - настолько сильно оно было "нашпиговано" смертельным металлом. Кстати, и в мирное время здесь подорвалось достаточно много людей, особенно мальчишек, которым все любопытно и интересно, а настоящие боевые снаряды им кажутся игрушкой. Во время саперных работ, которые закончились осенью 1975г, было обезврежено около 6,5 тыс. боеприпасов. 18 сентября участниками Всесоюзного комсомолького слета победителей похода по дорогам славы советского народа поле было вспахано. И в том же, 1975, был открыт мемориал «Cолдатское поле», авторами которого стали скульпторы Л. Левин и А. Криволапов.
В братской могиле захоронена урна с прахом погибших солдат, останки которых были найдены при разминировании и вспашке поля:
В центре комплекса - воронка в форме звезды, заполненная осколками от мин, снарядов, гранат, собранных здесь же, на поле:
Далее, скульптура девочки с цветком в руке. Рядом с ней - мраморный треугольник солдатского письма. На треугольнике процитировано письмо майора Д. Петракова к дочери, написанное 18 сентября 1942 г. после боя в степи северо-западнее Сталинграда. «Моя черноглазая Мила! Посылаю тебе василек. Представь себе: идет бой, вокруг рвутся вражеские снаряды, кругом воронки и здесь же растет цветок. И вдруг очередной взрыв - василек сорван. Я поднял его и положил в карман гимнастерки. Цветок рос, тянулся к солнцу, но его сорвало взрывной волной, и, если бы я его не подобрал, его бы затоптали. Вот так фашисты поступают в оккупированных населенных пунктах, где они убивают ребят. Мила! Папа Дима будет драться с фашистами до последнего вздоха, чтобы фашисты не поступили с тобой так же, как с этим цветком...»
За скульптурой девочки находится могила Неизвестного солдата:
Лемехи плугов, которыми было вспахано Солдатское поле, оставленные участниками слета, как символ преемственности поколений:
Ну и само Солдатское поле. В далеке виднеется дорога М6 "Каспий"...именно по ней можно добраться из Москвы в Волгоград.
Солдатским полем призванные
Со временем все зарастает былью,
Что связано с минувшею войной,
Уж не приходят вдовы к надмогилью,
Траншеи битвы заросли травой.
А. Болутенко
Изначально эта работа планировалась как рассказ о деятельности студенческих строительных отрядов волгоградских институтов в 1970-е–1980-е годы и о судьбах стройотрядовцев. Судя по публикациям в местной печати, стройотряды выполняли самые разнообразные задачи. И «трудовые подвиги» были не самой главной задачей. Чтобы выяснить, какой «особый дух» царил в стройотрядах, необходимо было встретиться с «бойцами» стройотрядов тех лет. Мой руководитель договорился о встрече с Александром Семеновичем Денисовым, в 1973–1978 годы он был главным инженером и руководителем Волгоградского областного штаба студенческих стройотрядов. Ярким и важным событием в жизни Александра Семеновича и других волгоградских стройотрядовцев стало строительство в 1975 году мемориала «Солдатское поле».
Я раньше никогда не слышала о «Солдатском поле». Оказалось, что в 15 км от городской черты, около «старой ветки» трассы Волгоград – Москва находится мемориал, который символизирует память поколений о Великой Отечественной войне. Рассказы Денисова об этом «детище» стройотрядовцев так меня увлекли, что стало понятно – работа будет не только о стройотрядах.
Встреча с Денисовым стала лишь отправной точкой исследования. Тогда мне казалось, что рассказ о «Солдатском поле» – это история о восстановлении памяти, о бескорыстных советских людях, так не похожих на сегодняшних. Я была в восторге! Я читала публикации 1970-х–1980-х годов и восхищалась людьми – настоящими героями – которые не жалели сил, времени, средств, чтобы сделать «великое дело».
Но, погрузившись в эту историю, я поняла, что нет легендарных советских людей, которые с таким пафосом описываются в книгах того времени. Создание мемориала – это полностью заслуга небольшой группы неравнодушных, которые смогли убедить других в необходимости его появления. Эти люди искали средства и возможности. Они и сегодня с теплотой вспоминают о создании мемориала.
Как появился мемориальный комплекс «Солдатском поле»?
Перед встречей с Денисовым я стала искать в интернете информацию о «Солдатском поле», но все публикации о мемориале оказались однотипными. Позже выяснилось, что они дублировали информацию из справочников 1980-х годов о памятниках Волгограда.
Вкратце история такова. В 1975 году в ближайшем пригороде Волгограда было разминировано и вспахано последнее из оставшихся минных полей площадью более 400 га, которое на картах обозначалось «М» – минное или «мертвое». Комсомольцы, которые должны были в начале сентября 1975 года провести в Волгограде VII Всесоюзный слет победителей походов по местам революционной, боевой и трудовой славы советского народа, решили приурочить открытие мемориала к слету.
Поле удалено от современных дорог, и мемориал решено было возвести в 12 км от поля, около трассы Волгоград – Москва. Строили памятник стройотрядовцы – быстро и бесплатно. Скульпторы Л. М. Левин и А. Е. Криволапов создали очень трогательный и даже лиричный мемориал. На пьедестале фигурка девочки 8–10 лет с цветком в руках, которая пришла почтить память воинов на место боев. У подножия пьедестала высеченный из камня треугольник фронтового письма политрука Дмитрия Петракова, сражавшегося под Сталинградом. Он написал письмо своей шестилетней дочери Людмиле в город Ульяновск: «Моя черноглазая Мила! Посылаю тебе василек. Представь себе: идет бой, кругом воронки, и здесь же растет цветок. И вдруг очередной взрыв, василек сорван. Я его поднял и положил в карман. Мила, папа Дима будет биться с фашистами до последней капли крови, до последнего вздоха, чтобы фашисты не поступили с тобой так, как с этим цветком». Перед девочкой стилизованная воронка от взрыва, за ней братская могила. В братской могиле похоронены защитники Сталинграда, чьи останки были найдены на поле во время разминирования. Поодаль лемеха плугов, объединяющих военное прошлое и мирное настоящее.
У меня появилась возможность услышать рассказ непосредственного участника событий. Александр Семенович – человек энергичный и деятельный, при встрече сразу предложил поехать на своем автомобиле на «Солдатское поле» и разговаривать там, чему я очень обрадовалась. Прекрасный рассказчик, Денисов за время пути с явным удовольствием пересказал уже известную нам историю строительства и реконструкции мемориала. Но потом, когда мы задавали уточняющие вопросы, нам удалось узнать и что-то новое.
По мнению Денисова, идея создания мемориала появилась спонтанно. 30 августа 1974 года корреспондент Георгий Пряхин в газете «Комсомольская правда» опубликовал статью о том, что в Волгоградской области спустя 31 год после окончания Сталинградской битвы всё еще остаются ее следы. Заминированное, не паханное много лет поле напоминало о тех страшных событиях. Эта статья и стала толчком к началу разминирования Солдатского поля. Александр Семенович считает, что само название «Солдатское поле» – заслуга Пряхина.
Главным вдохновителем и организатором проекта стал, по словам Александра Семеновича, первый секретарь волгоградского обкома комсомола Владимир Анатольевич Катунин. На совещании ЦК ВЛКСМ в Москве Катунин сказал о том, что комсомольцы обезвредят Солдатское поле и построят мемориал. Идею поддержали, была выпущена специальная директива генерального штаба Вооруженных сил СССР о разминировании поля. Волгоградским комсомольцам активно помогали и ЦК ВЛКСМ , и Министерство обороны, и, конечно, Волгоградский обком КПСС .
Кто и когда точно начал разминирование Солдатского поля, Денисов не знает. Во время работ по разминированию нашли останки погибших воинов. Встал вопрос о перезахоронении погибших бойцов. Мемориальные кладбища на Мамаевом кургане в Волгограде и близ села Россошка Городищенского района Волгоградской области еще не были созданы. Решили захоронить в братской могиле. Студенческие стройотряды каждое лето строили в селах и хуторах Волгоградской области памятные знаки землякам, погибшим на полях Великой Отечественной войны, и обновляли братские могилы. Работа понятная и знакомая. Смущало только, что разминированное поле было слишком удалено от населенных пунктов и крупных дорог, а значит, будущий памятник окажется в «чистом поле».
Возвращаясь после осмотра разминированного Солдатского поля, руководители штаба стройотрядов заметили участок земли не распаханной, изрытой воронками и окопами рядом с трассой Москва – Волгоград. Отсюда открывалась прекрасная панорама Волгограда, была видна скульптура Родины-Матери на Мамаевом кургане, здесь тоже в августе–ноябре 1942 года шли кровопролитные бои на подступах к Сталинграду. На этом месте и решили поставить памятник. Приехали к первому секретарю обкома КПСС Леониду Сергеевичу Куличенко. Он идею поддержал.
Началась напряженная работа. Архитектором мемориала «Солдатское поле» был выбран Леонид Менделеевич Левин – автор мемориального комплекса «Хатынь».
Узнав, что нужно создать целый мемориальный комплекс, Левин попытался отказаться, так как времени было катастрофически мало. Пытаясь переубедить Леонида Менделеевича, Катунин прочитал ему письмо Дмитрия Аверьяновича Петракова, воевавшего под Сталинградом .
Письмо Петракова к дочери потрясло Левина. Благодаря этому тексту, он согласился стать «идейным вдохновителем» памятника-мемориала «Солдатское поле». На одном из собраний, где решалось, каким будет памятник, в кабинет к Василию Федоровичу Гордееву, второму секретарю обкома комсомола, с яблоком в руках вошла десятилетняя дочь Лена, и Левин сразу сказал: «Всё. Идея есть!».
По задумке архитектора, Мила – девочка, которая олицетворяет всех детей. «Лена зашла с яблоком в руках, а в письме у майора Петракова был василек. Но, так как василек был бы слишком хрупким, решили вложить в руки девочки тюльпан, который наиболее типичен для нашей местности», – уточняет Денисов. Выполнить скульптуру девочки поручили волгоградскому скульптуру Алексею Евдокимовичу Криволапову.
Левин решил установить скульптуру девочки – Милу, которая пришла отдать дань подвигу отца, перед ней стилизованная воронка от взрыва с искореженным «военным железом», которая разделяет ее и братскую могилу, где похоронены воины, погибшие на Солдатском поле. Девочку от взрыва защищает письмо отца с фронта. За воронкой – братская могила, на мраморной плите – пробитые каски погибших бойцов (впрочем, мраморная плита появится только в 1980 году, а пробитые каски после реставрации 2002 года стали вовсе не пробитыми). А далее простирается поле, которое будет живым, плодоносящим. Но таким оно станет позже, а пока студенческим стройотрядам предстояла колоссальная работа.
120 га невспаханной земли вдоль трассы Волгоград – Москва, которую отвели для мемориала, саперы предварительно тщательно проверили на наличие мин и неразорвавшихся снарядов.
Работали практически круглосуточно, «бетон нам отпускали только ночью, потому что днем все машины были задействованы на строительных площадках», говорит Денисов. Днем делали опалубку, выносили землю, а ночью заливали бетоном. На «Солдатском поле» работали студенты Политехнического института, Института городского хозяйства и Гидромелиоративного техникума. Но они работали в основном днем после учебы. «В ночь приезжали работники обкома комсомола, горкома комсомола и трудились вместе с нами». Птицефабрика им. 62 армии, на территории которой строили мемориал, обеспечивала освещение и бесплатное питание строителей. «По ночам 6 военных КАМАЗ ов фарами освещали нужное место».
18 сентября 1975 года состоялось торжественное открытие мемориала. Его участниками были делегаты VII Всесоюзного слета, среди почетных гостей были Герой Советского Союза, председатель Центрального штаба похода по местам народной славы, маршал И. Х. Баграмян; м аршал В. И. Чуйков; дважды Герой Советского Союза, генерал-полковник А. И. Родимцев; Герой Советского Союза, снайпер В. И. Зайцев; Герой Советского Союза Я. Ф. Павлов.
Над полем звучали записанные в годы войны голоса солдат, обращенные к своим близким. «Естественно, гимн играл, траурная мелодия». На лафетах привезли два саркофага с останками погибших воинов и торжественно захоронили.
Прозвучал воинский салют. Минута молчания. А следом скрежет металла – участники слета бросали в символическую воронку куски искореженного металла.
Символическая воронка с кусками металла на мемориальном комплексе «Солдатское поле»
К следующему юбилею Победы, в 1980 году, «Солдатское поле» решили реставрировать. Работа была поручена комсомольцам, а также рабочим треста «Машстрой».
Комсомольцы Волгоградской области переводили деньги, заработанные на субботниках на специальный счет. Даже областной исполком поддержал комсомольцев, объявив областной субботник. «Теперь были средства», и мемориал стал «гораздо краше».
Скульптура девочки, ранее выполненная из гипса и покрашенная, была отлита из бронзы, «чтобы ее не спилили, мы ее до пояса заполнили бетоном, и была арматура такая мощная».
За пять лет с момента открытия мемориала остатки снарядов, брошенные в воронку, растащили на сувениры. Собрали еще снаряды и искореженное железо, решили сварить металлические куски между собой. Приехал сварщик, уже достаточно опытный, он посмотрел и сказал: «Ээээ, ребята. Если саперы не проверят каждую болванку, которую мне надо приварить, я варить не буду». Привезли специалиста, «он как увидел груду металла, потребовал срочно народ убрать». Но всё обошлось.
Из бронзы отлили каски и лемеха. Всё делалось в полторы натуры, т. е. брали предмет и увеличивали его размер в полтора раза. Пьедесталы под лемеха сделали в виде стилизованных отвалов земли.
Вход на мемориал украсил указатель, выполненный из бетона, он похож на деревянные указатели военных лет. На нем надпись: «Тебе, солдат, подвигом имя свое обессмертившему, хлебу и миру вернувшему ратное поле, воздвигли этот памятник комсомольцы». Текст написал волгоградский поэт Владимир Овчинцев, который в 1980 году был заведующим отделом обкома комсомола.
5 мая 1980 года состоялось торжественное открытие обновленного мемориала. Оно было приурочено к старту Всесоюзной вахты памяти. Комсомольцы наводили порядок, собрали мусор и подожгли в овраге, а там оказался снаряд. И вот «утром 5 мая 1980 года прогремели два последних взрыва на этом поле».
На торжества в Волгоград впервые приехала Людмила Дмитриевна Петракова, отцовское письмо которой послужило идеей создания мемориала.
Авторский коллектив мемориала: архитектор Л. М. Левин, скульптор А. Е. Криволапов, первый секретарь обкома комсомола В. Катунин, командир областного студенческого отряда А. Денисов – в 1981 году были удостоены звания лауреатов премии Волгоградского комсомола. Награждение состоялось на «Солдатском поле» во время проведения в Волгограде Всероссийского слета участников экспедиции «Моя Родина – СССР ».
В 1990-е годы наступила разруха и «все стали красть безбожным образом». Были украдены гранитные плиты, бронзовые каски, лемеха. 12 из 15 лемехов успели спасти: отремонтировали и увезли в районный отдел милиции. В 2002 году администрация ООО «ЛУКОЙЛ – Нижневолжснефть» по инициативе сотрудника А. Лемякина (в 1975 году он был секретарем обкома комсомола и участвовал в строительстве мемориала) решила восстановить «Солдатское поле». «Мы поехали в милицию, а там не оказалось ни одного лемеха. Называется отвезли на сохранность», – с досадой говорит Денисов.
По просьбе бывших комсомольцев руководитель Волгоградоблэнерго Ангар Николаевич Полицимако в 2013 году установил на мемориале освещение и видеокамеру, которая ведет круглосуточную видеосъемку и автоматически отправляет «записи» в отделение полиции Городищенского района Волгоградской области.
«Девочку несколько раз пытались унести. Когда это произошло в последний раз, мы заполнили ее полностью бетоном, но, тем не менее, всё же подлец сорвал металл и унес». В 2014 году скульптура была отлита заново по макетам, которые к счастью сохранила вдова Криволапова.
А вот кто и зачем установил второе надгробие позади скульптуры девочки, Денисов не знал. Надпись: «1942–1943 Вечная слава российским безымянным солдатам – защитникам Сталинграда» говорит о том, что здесь должны быть захоронены воины.
Александр Семенович с явной любовью рассказывает о жизни мемориала, о том, что сюда приезжают студенты, когда начинают трудовой семестр и 1 августа, в день стройотрядов. Ежегодно 29 октября и накануне Дня Победы здесь собираются бывшие комсомольцы–стройотрядовцы – члены неофициальной и незарегистрированной общественной организации «Солдатское поле». По традиции возлагают цветы к скульптуре девочки, возлагают цветы на братскую могилу. Потом поодаль, у лемехов, устанавливают раскладной столик, «у нас есть фляжка, у нас есть алюминиевая кружка, никаких ни фужеров, ни бокалов». В алюминиевую кружку наливают водку, нарезают сало, лук и черный хлеб. Можно и не выпивать, но каждый обязательно должен сказать, ради чего он сюда приехал.
Беседовать с Александром Семеновичем Денисовым большое удовольствие. Даже мне понятно, что трем деревенским парням – Денисову, Чернышову и Шумилину – стройотряды и комсомольско-партийная работа стали надежной карьерной лестницей. Причем они на этой лестнице устояли и в период перестройки, и в 1990-е годы, работая руководителями отделов администрации Волгограда.
Для них мемориал «Солдатское поле» – не только память о подвигах защитников Сталинграда, это память об их юности.
Неизвестное о знаменитом «Солдатском поле»
Даже после обстоятельных рассказов Александра Семеновича Денисова, у меня всё равно остались вопросы, связанные с «Солдатским полем»:
– Почему такое поле вообще могло оставаться более 30 лет не разминированным? Хотелось увидеть карту с буквой «М», обозначающей минное поле.
– Действительно ли нужна была одна статья Г. Пряхина в газете «Комсомольская правда», чтобы спустя три десятилетия поле было разминировано и создан мемориал?
– Как на мемориале появилось вторая могила, о которой А. С. Денисов ничего не знал?
– Повлияло ли создание мемориала «Солдатское поле» на жизнь Милы Петраковой?
– Что сейчас представляет собой то настоящее «Солдатское поле», которое разминировали и вспахали в 1975 году?
Найти ответы оказалось гораздо сложнее, чем я предполагала сначала. Пришлось поработать с публикациями в центральной и местной печати, начиная с 1974 года, документами фондов трех архивов (Государственного архива Волгоградской области, Центра документации новейшей истории Волгоградской области, архивного отдела администрации Городищенского муниципального района Волгоградской области), двух музеев (музея-панорамы «Сталинградская битва», Городищенского историко-краеведческого музея) и еще в двух получить консультации по телефону, побывать в «коридорах власти» (обращалась в Волгоградский областной комитет культуры, администрацию р.п. Городище и поселковые советы). Были моменты, когда казалось, что ничего выяснить уже не удастся, опускались руки. Но стоило чуть потерпеть и открывалось что-то новое и интересное (правда, далеко не всегда приятное или имеющее непосредственное отношение к этой работе). Просто какое-то «Следствие вели…». Я даже начала привыкать, что услышав о Солдатском поле, все поначалу скучнели. Но узнав, какие именно вопросы меня интересуют, проявляли живой интерес и искренне стремились помочь.
Неизвестные солдаты
Самым простым казался вопрос о втором захоронении. Посоветовавшись со своим научным руководителем, я решила обратиться в Волгоградский областной комитет культуры. Мемориальный комплекс «Солдатское поле» – объект культурного наследия, а значит, должен быть паспорт мемориала с необходимой мне информацией.
Я была удивлена, узнав, что это государственное учреждение находится не просто в центре города, а в Центральном универмаге. В том самом, который до войны считался одним из самых красивых зданий в СССР . В подвале этого здания 31 января 1943 года был пленен командующий немецко-фашистскими войсками под Сталинградом генерал-фельдмаршал Паулюс. ЦУМ – памятник истории федерального значения и памятник архитектуры регионального значения. Лучше места для областного комитета культуры не найти.
Я не могу припомнить, бывала ли в универмаге раньше. Когда подошла к входу, пыльные двери не смутили, вдруг просто уборщица плохая. Потом поняла, что двери закованы цепью изнутри. Оказалось, что весь ЦУМ закрыт уже несколько лет. Вернее, в этом здании нет магазинов. В подвале находится музей «Память», в котором рассказывается о пленении Паулюса. На четвертом этаже – комитет культуры. Вход туда не с парадных дверей, а со двора. Нас встретила милая женщина-охранник и указала, куда идти. Мы поднимались по широкой, всё еще красивой лестнице. Сквозь стеклянные двери на каждом с первого по третий этаж мы видели огромные помещения, просто заваленные строительным мусором. Одно из самых главных зданий города просто стоит и рушится. Важен только фасад, который все видели на фотографиях.
Четвертый этаж существенно отличался от других. Множество красивых дверей с табличками, дорогой ремонт, ковровые дорожки и прохладный воздух (день выдался очень жарким) свидетельствовали: это не просто коридор, а коридор власти. Работают там замечательные люди, которые с радостью помогли написать заявление с просьбой предоставить паспорт мемориального комплекса «Солдатское поле» и историческую справку о нем. Через несколько дней нам были предоставлены все бумаги, которыми располагал Отдел государственной охраны объектов культурного наследия Комитета культуры Волгоградской области. Читая паспорт мемориального комплекса, составленный в 1980 году, ничего нового мы не обнаружили. Там были лишь пять общеизвестных фотографий мемориала «Солдатское поле» уже после реконструкции 1980 года, карточка, на которой были указаны какие-то инженерные данные, и небольшая историческая справка с уже известными сведениями.
Позже в статье О. И. Сгибневой (участница строительства, ныне доктор философских наук, профессор ВолГУ) я прочитала, что о рганы культуры долгое время не могли поставить «Солдатское поле» на учет как памятник истории и культуры, потому что мемориал строился без согласований с Художественным фондом и другими инстанциями. Не знаю, как относиться к тому, что официальные разрешения различных ведомств может заменить согласие на строительство первого секретаря обкома КПСС Л. С. Куличенко. Но проблемы, возникшие с постановкой памятника на учет, никак не объясняют и не оправдывают то, что за 37 лет не было внесено никаких уточнений.
Охраной памятников, определением границ охраняемых территорий в Волгограде занимается и ООО «НПО “Наследие”», и мы отправились туда. Обычный офис в центре города. Встретили нас весьма радушно, с готовностью помочь. Действительно, в 2013 году сотрудники ООО «НПО “Наследие”» проводили описание границ зон охраны объекта культурного наследия регионального значения «Братская могила воинов 62-й армии, погибших в период Сталинградской битвы». Но сразу предупредили, что историческая справка ими не составлялась, они выполняли в первую очередь инженерные исследования.
Кроме уже известного нам паспорта, который мы видели в комитете культуры, планов, карт и чертежей, составленных специалистами учреждения, были интересные, новые для нас фотографии. Меня восхитило научное описание местонахождения мемориала: «Памятник находится на западной окраине промышленной зоны р. п. Городище, на земельном участке между старым и современным шоссе Волгоград – Москва. Земельный участок в месте нахождения объекта культурного наследия расположен на склоне доминирующей высоты. С севера он ограничен пахотным полем, с востока старым шоссе Волгоград – Москва и промышленной зоной р. п. Городище, с юга балкой Бирючьей, с запада склоном отрога балки Бирючьей и современным шоссе Волгоград – Москва».
В разделе, где перечислены все элементы мемориального комплекса, указано: «В 90-х годах ХХ века по результатам работ поисковых отрядов на территории Городищенского района была организована братская могила безымянных советских воинов, погибших в период Сталинградской, битвы, которая примыкает с юго-востока к мемориальному комплексу “Солдатское поле”. На могиле имеется прямоугольное в плане, вытянутое надгробие – клумба с мемориальной мраморной доской». Значит, это вторая братская могила на территории «Солдатского поля» и нужно продолжать поиск.
Солдаткое поле. Документы
Составили и направили письма – запросы в администрацию Городищенского муниципального района Волгоградской области, чтобы получить разрешение работать в фондах местного архива и музея.
В архивном отделе администрации Городищенского муниципального района ничего нового узнать не удалось. Возможно, документы есть, но мы ориентировались на списки в описях. Поэтому увидели лишь «Охранное обязательство памятника – мемориала “Солдатское поле” р. п. Городище», свидетельствующее, что в 1982 году Птицефабрика имени 62-й армии берет на себя ответственность за сохранность «Солдатского поля». Сразу же вспомнились заброшенные корпуса птицефабрики, они совсем рядом с мемориалом, и скоро станут «частью» мемориала. Птицефабрика не работает уже много лет и находится в запустении. Есть и паспорт «Солдатского поля», но еще менее информативный, чем в комитете культуры. В типографском бланке паспорта вписано только название «Паспорт памятника-ансамбля “Солдатское поле”». И никого не смутило, что мемориал превратился в ансамбль…
Справедливости ради отмечу, что власти Городищенского района за мемориалом присматривают. Там чисто, кусты подстрижены. Кода мы приезжали на «Солдатское поле», видели, что вокруг косят траву.
В музей я ехала, предвкушая большие и малые открытия, казалось, здесь узнаю всё. Сначала сотрудники музея отнеслись к нам с недоверием: «Почитайте, в интернете всё есть», потом прислали по электронной почте уже известные фотографии. Но теперь готовы были проконсультировать по всем вопросам. Музей на первом этаже жилой пятиэтажки, предупредили нас, но что это помещение явно было магазином, меня очень удивило. Оказывается, строили жилой дом с магазином, но глава района решил, что необходим музей. И в 1989 году открыли историко-краеведческий музей с очень специфической «не музейной» планировкой. Думаю, что замена магазина на музей понравилась далеко не всем городищенцам.
В музее заместитель директора Ольга Николаевна Вольтман поручила работу с нами Людмиле Владимировне Астаховой, заведующей отделом экскурсионно-массовой работы, сразу обозначив, что мы всё узнаем на экскурсии. И музей интересный, и экскурсовод замечательный, но лишь спустя два с половиной часа мы попали в зал, посвященный Великой Отечественной войне. Небольшая часть экспозиции – две витрины посвящены «Солдатскому полю». Я была расстроена. Экскурсовод на мои вопросы ответить точно не могла. Отсутствие результата – тоже результат, эта встреча была важна, так как изменила отношение к нам сотрудников музея. Им тоже захотелось найти ответы на наши вопросы.
Спустя некоторое время из музея по электронной почте пришла сканкопия «Акта о проведении поисковых работ и перезахоронении останков погибших солдат № 2» от 25 апреля 1995 года. Из этого акта следует, что на «Солдатском поле» были похоронены останки 67 человек. Им были оказаны и воинские почести (рота почетного караула), и духовные (священник Городищенской церкви о. Василий провел молебен). В апреле 1995 года поисковикам разрешили произвести захоронение на «Солдатском поле» и могил стало две. Апрель – это только начало Вахты Памяти (поисковики работали 2–2,5 недели), а уже 67 воинов подняты из безвестных могил и перенесены в братскую. Несколько жутко от разницы в цифрах на 67 погибших – 16 гробов, хотя причина понятна: не тела, а останки хоронят поисковики. За спиной у скульптуры девочки под недорогим надгробием покоятся 67 человек и в братской могиле под гранитными плитами с солдатскими касками – 5 человек. Всего 72 человека и все – неизвестные солдаты. А скольких еще не нашли?!
Итак, как и когда на «Солдатском поле» появилась вторая могила, я, наконец, узнала.
«М» значит мертвое
Карту с буквой «М», обозначающей Солдатское поле, я искала самозабвенно. Ведь это не 120 га вдоль трассы, которые примыкают к мемориалу, а более 400 га, которые несли смертельную опасность более трех десятилетий. В существовании карты я была абсолютно уверена, ее упоминают многократно и не в интернет-публикациях, а в советских газетах. И просто была обескуражена, когда и в Городищенском историко-краеведческом музее сказали, что у них такой карты нет, и никто даже ее не видел. Но я всё же надеялась, заказывая все новые дела в ГАВО и ЦДНИВО , смотрела – есть ли документы с картами.
Работать в архивах мне нравится. Сотрудники любого волгоградского архива – настоящие профессионалы, способные понять, что нужно исследователю, даже если он и сам не понимает. Внимательны и терпеливы, помнят наши имена и темы. Главная сложность – это недостаток мест для исследователей в читальном зале архива, поэтому каждый раз нужно записываться в очередь. За рабочую неделю, с понедельника по четверг, в архиве можно поработать максимум дважды. Мы работали «в четыре руки» с моим руководителем, иначе было бы невозможно изучить все необходимые документы. В читальном зале одному исследователю выдают не более пяти дел, а нам понадобилась почти сотня документов. Хотя для работы оказалась полезна едва ли треть из них.
Я очень благодарна сотрудникам ГАВО , которые сами нашли для меня статьи в газете о Солдатском поле. Пригласили для консультации работника отдела, в котором хранят документы под грифом «Секретно», вдруг карта к ним относится. Но скоро стало понятно, что вряд ли в отделе будет нужный мне документ. И тут сотрудники архива вспомнили, что в переданных в ГАВО на хранение документах районных военкоматов 1960-х–1970-х годов есть карты районов Волгоградской области. Ну, где, если не на карте военкомата, должны быть подобные отметки?
Было обидно, что на этой карте, выдачу которой пришлось ждать неделю, буквы «М» не оказалось. Есть множество, видимо, стратегически важных отметок, даже радиоточки показаны, а 400 га заминированного поля никак не отмечены.
А была ли карта? Или корреспондент Георгий Пряхин использовал некую метафору, которая потом просто срослась с Солдатским полем? Впрочем, это могла быть агрономическая карта с указанием распределения пахотных земель, где обозначение такого поля необходимо. Должны ли сохранять подобные карты и где их можно найти, мне выяснить не удалось.
Гораздо важнее, на самом деле, было найти объяснение самому существованию подобного поля. В волгоградских газетах 1970-х годов о «Солдатском поле» нередко писали как о последнем из разминированных полей под Волгоградом. И даже намека нет, что минных полей в мирное время просто быть не должно. Я не сразу поняла, что имеется в виду не заминированное поле с указателем «Осторожно, мины», а огромная территория, на которой множество взрывоопасных предметов.
Сразу же после окончания Сталинградской битвы в феврале 1943 года началась очистка города от мин и неразорвавшихся снарядов. Только инженерные войска 62 армии в период со 2 февраля по 7 марта 1943 года на территории Сталинграда и в окрестностях обезвредили 159 110 взрывоопасных предметов.
Мне всегда казалось, что в Советском Союзе всё подлежит строгому учету, поэтому выяснить, на каком основании значительный участок пахотных земель три десятилетия остается невостребованным, да еще и представляет собой серьезную опасность, будет легко. В статье Г. Пряхина неиспользование поля объяснялось взрывами при малейшей попытке его распахать. Я думала, что быстро просмотрю документы Городищенского районного исполнительного комитета 1943–1952 годов Сталинградской области за 1943–1944 годы (таковы хронологические рамки архивных дел в ГАВО ), и всё станет понятно.
Оказалось, быстро просматривать подобные документы совершенно невозможно. От них просто нельзя оторваться, не прочитав каждую буковку. Документы поразительны, решения и постановления исполнительного комитета Городищенского райсовета напечатаны на низкокачественной, разномастной бумаге, на печатной машинке, у которой, видимо, сломана клавиша с буквой «к», и эту букву во всех документах приписывали от руки, протоколы сельсовета и общих собраний написаны от руки, разными чернилами на обрывках или с оборотной стороны карты местности на немецком языке, разрезанной на формат листов А4 (это была лучшая по качеству бумага). Распоряжения писали на оборотной стороне папиросной бумаги (теперь я знаю, как она выглядит) с заявлениями жителей о фашистских злодеяниях и соответствующих актах. Порой хотелось рыдать в голос, так это было ужасно.
Конечно, о муках, которые пережили мирные жители Сталинграда в период битвы написано далеко не всё. Но есть исследования и публикации, дающие представление об этом кошмаре. А вот публикаций об ужасах существования пригородов и деревень после боев мне не встретились. На территории Городищенского района Сталинградской области военные действия продолжались с августа 1942 по январь 1943 года. За это время был нанесен колоссальный урон. Из 30 довоенных колхозов 9 прекратили свое существование, потому что не осталось работников.
С марта 1943 года воины Сталинградской группы войск вели работы по разминированию территории Городищенского района. Данные актов о проведении работ по разминированию, в которых указывались географические координаты территорий и карт по разминированию (из фондов музея-панорамы «Сталинградская битва») я нанесла на одну карту, используя как шаблон карту Генерального штаба 1938 года. На моей карте видно, что «треугольник» между хутором Кузьмичи и селами Орловка и Ерзовка оставался нетронутым. Именно здесь и находилось Солдатское поле.
Здесь же проходила линия четвертого внутреннего оборонительно обвода. Сталинградские обводы – это подвиг военных строителей и жителей города, которых массово мобилизовали на строительство оборонительных сооружений. Было построено четыре линии обводов общей протяженностью более 3000 км. «Более трех месяцев мы сооружали противотанковые эскарпы, углубляли рвы, расставляли ежи, прорывали ходы сообщений, строили доты, дзоты, заграждения с колючей проволокой… Еще недостроенное укрепление в конце сентября начали занимать бойцы Красной армии», – рассказывает о строительстве обвода на месте будущего Солдатского поля один из строителей, Б. И. Чередниченко. После боев к такому месту и подойти-то было невозможно. Кроме того, именно такие места становились кладбищем разбитой военной техники, когда весной 1943 года начали готовить более «чистые» поля к пахоте.
Невероятная задача стояла перед районным руководством – необходимо очистить пахотные земли, но обрабатывать земли было некому. Исполком Сталинградского областного Совета депутатов 20 февраля 1945 года направляет письмо в Совнарком СССР с просьбой передать пахотные земли в госземфонд, и исключить из облагаемой площади на 1945 год пахотных земель, занятых военными сооружениями, 7085 га. На письме личная резолюция и подпись Г. М. Маленкова синим карандашом; ходатайство о передаче пустующих земель в государственный земельный фонд отклонено – нельзя уменьшать поставки зерна. Лишь учесть уменьшение поставок зерна с площади 6603 га, занятой военными сооружениями. Словно, если оставить пахотные земли необработанными – урожай будет.
У колхоза «Новая жизнь» (на его территории находилось «Солдатское поле») военными сооружениями, рубежами и руинами было занято 850 га пашни. Впоследствии площадь занятых таким образом земель сократится, а 400 га останутся нетронутыми до 1975 года. Попытки изменить ситуацию власти предпринимали неоднократно, но, судя по всему, безуспешно. В ответ на приказ министерства сельского хозяйства РСФСР от 10 сентября 1958 года, требующий восстановить запущенные пахотные земли, выходит решение исполнительного комитета Сталинградского областного Совета депутатов трудящихся №19/513 от 2 октября 1958 года, в котором колхозам и совхозам было дано распоряжение определить сроки по освоению земель, занятых рвами и окопами, и разминированию оборонных сооружений. Но цифры выполненных объемов в Городищенском районе ничтожно малы – 7 га в течение 1959 года. Стало понятнее, почему поле до 1975 года оставалось мертвым. У совхоза имени 62 армии, вобравшего в себя земли прежних колхозов, просто не было возможности тратить ресурсы на освоение еще и этого поля.
У меня сложилось впечатление, что гектары Солдатского поля по какой-то причине остались неучтенными. В «Годовых земельных отчетах Городищенского районного управления сельским хозяйством» за 1944–1981 годы видно, как ежегодно происходит передача пахотных земель от одного хозяйства к другому (причины в документах не указаны), и где находятся передаваемые земли – неизвестно. И очень меня удивило, что с 1975 вплоть до 1981 год увеличения пахотных земель не зафиксировано, это притом, что было распахано Солдатское поле (400 га) и территория около мемориала «Солдатское поле» (120 га) и даже собран урожай.
Был вопрос, который я, к сожалению, не задала лишь Александру Семеновичу Денисову: «Что сейчас представляет собой то настоящее Солдатское поле, которое разминировали и вспахали в 1975 году?». Но этот вопрос никак не затруднил ни работников Городищенского историко-краеведческого музея, ни сотрудников архива администрации р. п. Городище. Все знали ответ. Там сейчас «просто поле » – пустырь.
Что значит «просто поле»? А это значит, что Солдатское поле не пашут и не сеют. Вновь некому этим заняться. И эта земля, как старый фронтовик, продолжающий воевать во сне, замерла от боли ран и хотела бы, да не может заниматься мирным трудом. Я была очень расстроена, узнав, что Солдатское поле заброшено. Его будто снова предали.
Первый раз предали – не очистив от «военного железа» в 1940-х и «забыли» о нем на 30 лет. То, что поле не было расчищено сразу, имеет хотя бы какое-то объяснение: не хватало рабочих рук, техники, поле стало складом разбитой военной техники. Сталинградский металлургический завод «Красный Октябрь» более пяти лет работал, переплавляя эту советскую и немецкую технику. Этот факт подтвердила и директор музея завода Наталия Евгеньевна Болдырева. Но сведений, откуда именно в то или иное время привозили отвоевавший металлолом на завод, в музее нет.
Почему Солдатское поле забросили, было необъяснимо.
Черноглазая Мила
Фронтовые письма, такие дорогие и личные для адресата, нечасто получают широкую известность. Для меня было удивительно, что именно благодаря простому письму «девочке Миле» родилась идея создания мемориала «Солдатское поле». Из рассказов А. С. Денисова у меня сложилось впечатление, что первый секретарь волгоградского обкома комсомола В. А. Катунин непременно хотел использовать письмо майора Д. А. Петракова в «придумывании идеи». Хотя к Солдатскому полю ни письмо, ни сам Д. А. Петраков отношения не имели. До Великой Отечественной войны Д. А. Петраков жил в Ульяновске и туда же отправлял письма для дочки; 308 стрелковая дивизия, в которой он воевал, сражалась далеко от Солдатского поля.
Я так и не смогла понять, чем именно комсомольского функционера В. А. Катунина и архитектора Л. М. Левина зацепили, на первый взгляд, простые слова отца к дочери. Ведь в книге «Говорят погибшие герои», которую архитектору показывал В. А. Катунин, было много трогательных писем. Почему именно это?
Мне захотелось понять, повлияло ли строительство мемориала «Солдатское поле» на жизнь Людмилы Дмитриевны Петраковой, дочери политрука, письмо к которой высечено на мраморном «солдатском треугольнике». Непонятно, каким образом письмо получило такую известность и попало в 1957 году на страницы журнала «Работница». Может быть, оно было опубликовано где-то раньше, но никаких указаний на это мы не нашли.
Искать информацию о судьбе Людмилы Петраковой мы начали летом 2016 года. Для начала обратились к ресурсам сети интернета. В опубликованных статьях встречались порой самые невероятные формулировки «авторской идеи» мемориала: что это памятник письму девочке Миле. Но далее следует практически один и тот же текст воспоминаний Людмилы Дмитриевны. Невозможно понять: журналисты всегда задавали одинаковые вопросы (что маловероятно), или авторы статей опираются на одно и то же интервью, данное однажды. Мне очень хотелось поговорить с Людмилой Дмитриевной лично или хотя бы по телефону, но как с ней связаться, было непонятно, и пришлось работать с уже опубликованными интервью.
Я выбрала для начала самую информативную, по моему мнению, публикацию корреспондента интернет-портала г. Волгограда « VI » Ольги Дощечниковой «Солдатское поле девочки Милы» от 12 мая 2013 года. Статья интересна тем, что Дощечникова цитирует не только Петракову, но и Марию, «внучку» Людмилы Дмитриевны. Позже стало понятно, что это не внучка, а супруга внука Петраковой. Мария – корреспондент газеты «Мозаика» города Ульяновска. Мне показалось, что Дощечникова знает, как связаться с Людмилой Дмитриевной. Однако мы не нашли на портале « VI » контактных данных Дощечниковой и ее статей, опубликованных позже 2013 года. А совсем недавно на « VI » появилась заметка Елены Ивановой, о том, что 29 ноября 2016 года на 81-м году жизни после продолжительной болезни в Ульяновске умерла Людмила Дмитриевна Фадеева (Петракова). Печальное известие сообщил ее внук Андрей Саксонов.
Я продолжала искать хоть какие-то новые сведения о семье Людмилы Дмитриевны. Я понимала, что информация будет содержаться, скорее всего, на волгоградских или ульяновских сайтах. И каково было удивление, когда я нашла информацию о Дмитрии Петракове на сайте Котласского краеведческого музея.
Выяснилось, что с 1986 года МУК «Котласский краеведческий музей» собирает копии документов, фотографий, вырезки статей из газет и журналов, посвященные земляку – Дмитрию Андриановичу Петракову, уроженцу деревни Сазониха Метлинского сельсовета Северного края (ныне Котласский район Архангельской области). В 1987 году по просьбе сотрудников музея много документов и фотографий прислала жена Дмитрия Андриановича Мария Михайловна Петракова.
Родился Дмитрий Андрианович Петраков в 1908 году в многодетной семье, в 1932 году окончил Самарский педагогический институт. Работал учителем истории в строительном техникуме г. Ульяновска. Последняя запись в трудовой книжке: «С 4 июля 1941 года находится в рядах действующей Красной Армии, сражается против фашистов». Людмила Дмитриевна в интервью рассказывала, что, несмотря на пятилетний возраст (родилась в 1936 году), помнила первый день войны. Папу, пришедшего с рыбалки (в некоторых публикациях – с охоты), маму, выронившую из рук стакан, когда объявили о начале войны.
В 1942 году Петракову было присвоено звание старшего политрука.
17 сентября 1942 года 308-я стрелковая дивизия сражалась недалеко от станции Котлубань на подступах к Сталинграду. В этот день Д. А. Петраков был назначен командиром батальона, который должен был любой ценой удержать высоту. 18 сентября началась танковая атака врага. Петраков приказал вызвать артиллерийский огонь на свои позиции. Воспользовавшись замешательством противника, батальон пошел в контратаку и высоту удержал. В этом бою Дмитрий Андрианович был тяжело контужен.
Именно этот день (18 сентября 1942 года) указан майором Д. А. Петраковым в знаменитом письме Миле про василек. Таково общепринятое описание событий. Как подобное стало возможно, я не понимаю: с одной стороны, не до писем, когда вокруг сражение, с другой – Дмитрий Андрианович так и пишет: «кругом идет бой».
Петраков часто писал для дочери отдельные письма печатными крупными буквами, чтобы девочка могла прочесть сама. Одно из них мне удалось найти на просторах интернета.
В октябре после госпиталя Петраков возвращается в 308 стрелковую дивизию, которая теперь сражается в цехах сталинградского завода «Баррикады», и назначен комиссаром полка. С группой бойцов в течение недели удерживали заводскую котельную. За мужество и героизм в Сталинградских боях Д. А. Петраков награжден орденом Красной Звезды и медалью «За оборону Сталинграда».
Других подробностей фронтового пути Петракова выяснить не удалось. Известно лишь, что 11 сентября 1943 года майор Д. А. Петраков погиб в бою и был похоронен в городе Бытоше Брянской области.
Людмила Дмитриевна вспоминала в интервью, как непросто им с мамой жилось в годы войны, как радовались письмам с фронта и не верили пришедшей в 1943 году похоронке. Мила продолжала ходить на вокзал и встречать поезда.
Уже после войны семью Петраковых нашел Михаил Лазаревич Ингор, который политруком воевал в 308-й дивизии вместе с Дмитрием Андриановичем. Михаил Лазаревич попросил показать письмо, по словам Людмилы Дмитриевны, он видел, как Петраков подобрал василек и знал о письме. Много лет Петраковы и Ингор будут дружить, переписываться и даже ездить друг к другу в гости. В 1957 году в журнале «Работница» была опубликована статья М. Л. Ингора «Честь отцов» и процитировано знаменитое письмо. Я решила побольше узнать о фронтовом товарище Петракова.
Оказалось, что гвардии майор Михаил Лазаревич Ингор во время Великой Отечественной войны был инструктором политотдела 308-й стрелковой краснознаменной дивизии. За участие в боях был награжден орденами Отечественной войны 1 и 2 степени, двумя орденами Красной Звезды, 15 медалями.
После войны став журналистом, направил все свои силы на увековечивание памяти тех, кто служил в 308-й стрелковой Краснознаменной дивизии полковника Л. Н. Гуртьева. В 1950 году вышла его книга «Сибиряки-сталинградцы», через четыре года появилось второе дополненное издание.
Я и не задумывалась, что у фронтовых листовок может быть автор. В музее-панораме «Сталинградская битва» можно увидеть рукописную листовку, рассказывающую о подвиге связиста Матвея Путилова, который погиб, зажав зубами концы проводов, но связь обеспечил. Подвиг Путилова запечатлен и на полотне панорамы. Это я знаю с детства, а теперь выяснила, что именно Михаил Лазаревич Ингор написал цветными карандашами ту листовку и приложил огромные усилия, чтобы воссоздать биографию Матвея Путилова и увековечить память героя. К сожалению, в библиотеках Волгограда этой и других книг Ингора нет, а возможно, Михаил Лазаревич писал и о майоре Петракове не только в журнальной статье.
И, по-моему, совершенно заслуженно Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 24 июня 1974 года М. Л. Ингору присвоено звание Заслуженного работника культуры РСФСР . Жаль, что теперь невозможно узнать, а известно ли было Михаилу Лазаревичу о мемориале «Солдатское поле» и о том, что он по праву должен считаться одним из его соавторов. Ведь если бы не его кропотливая работа, то о письме Миле Петраковой кроме родных никому известно бы не было.
Где же само письмо теперь? Людмила Дмитриевна рассказывала, что запомнила знаменитый василек и письмо отца. Но само письмо и другие документы Дмитрия Андриановича Петракова они с мамой по первой же просьбе передали в музей, который организовывали где-то в Минске.
В Волгоград впервые Людмила Дмитриевна приехала в 1980 году – на открытие мемориала «Солдатское поле» после реконструкции. В интервью она говорила, как тронута, что отцовское письмо увековечено на мемориале. Потом приезжала неоднократно, но в 2014 году на открытие восстановленного памятника приехать уже не смогла, слишком тяжела дальняя дорога.
Поле солдата Ивана Суворова
Музей-панорама «Сталинградская битва». Никакими словами не передать, насколько сильно я восхищаюсь этим местом! Там своя атмосфера, особенная. Там время как будто замирает. У меня дух захватывает каждый раз, когда бываю здесь. А теперь мне выпало счастье попасть в фонды музея. Это не просто коридор, кабинеты, хранилища. Это сердце музея. Всё, что я вижу наверху, что тысячи туристов видят на улице и в самих выставочных залах (а музей, действительно, прекрасный!), начинается здесь. Каждая выставка, каждая витрина начинается здесь. И я сейчас нахожусь в этом месте!
Для меня в фондах музея-панорамы материалов было немного: карты разминированных территорий и отчеты по разминированию. Но мне было очень интересно держать в руках не распечатанные на принтере карты Генерального штаба СССР , а самые настоящие, размером как четыре листа формата А1 с карандашными пометками и записями 1943 года. И в который раз произошло чудо – одна из сотрудниц, зная о моей теме, сказала, что есть «папка с материалами о Солдатском поле» и подсказала, как эту папку заказать в читальный зал.
Название папки мне очень нравилось: «Материалы о возрождении Мертвого (Солдатского) поля собрал Суворов Ив. Вас.». Но нужно было дождаться следующей рабочей недели, когда мне дадут эту папку.
Просмотрев газетные публикации 1970-х годов и свои записи, сделанные в Городищенском историко-краеведческом музее, припомнила: в музее упомянули, что Иван Васильевич Суворов был инициатором возрождения «Солдатского поля», потому что сам воевал здесь в августе–сентябре 1942 года, а на уточняющие вопросы не ответили. Интернет-ресурсы немного помогли разобраться.
Шестнадцатилетний И. В. Суворов в сентябре 1941 года вступил в народное ополчение города Иваново. А через год командир отделения роты автоматчиков 115 стрелкового полка 49 Иваново-Рославльской дивизии 62 армии сражался под Сталинградом. 5 сентября дивизия из района балки Сухая Мечетка начинает наступление с целью захвата высоты 139.7 и выхода на село Орловка для соединения с частями 62 армии. Эта высота является господствующей на Солдатском поле. За первые 6 дней боевой дивизия продвинулась на 2–3 км, потеряв при этом половину личного состава. Но продолжала вести бои на этом участке до начала ноября 1942 года. Иван Васильевич Суворов был ранен, возможно, это и спасло ему жизнь.
Сражался на Курской дуге, участвовал в освобождении Прибалтики, Украины, Белоруссии. Закончил войну в Германии. Среди двух десятков боевых наград – орден Красной Звезды, ордена Отечественной войны 1 и 2 степени, медали «За оборону Сталинграда», «За боевые заслуги», «За победу над Германией».
В 1952 году Иван Васильевич приезжает на строительство Сталинградской ГЭС . И остается работать на Волжском Трубном заводе начальником отдела кадров. Создал на заводе Музей боевой славы. Стал инициатором движения «Отцы прославили Родину в боях, а мы прославим ее трудом» – в состав бригад зачислялся погибший герой, а коллектив выполнял план и за этого человека. Один из создателей и первый руководитель литературного клуба «Патриот», ч лен городского совета Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры, основатель памятного знака «Сталинградское кольцо», лауреат почетного знака «Герб города Волжского». Собрав библиотеку книг о Великой Отечественной войне, передал ее Волжскому гуманитарному институту. Собирал материалы о защитниках Сталинграда.
И вскользь упоминается, что Иван Васильевич – инициатор создания мемориала «Солдатское поле» и удостоен звания Почетного гражданина Городищенского района Волгоградской области.
Иван Васильевич Суворов, как и Михаил Лазаревич Ингор, знал, что такое подлинная память о войне, и знал, как эту память нужно хранить. С нетерпением я ждала возможности увидеть материалы, переданные И. В. Суворовым в фонды музея-панорамы «Сталинградская битва».
В фонды музея-панорамы «Сталинградская битва» Иван Васильевич Суворов, согласно описи, передал личные вещи солдат, погибших на Солдатском поле, осколки снарядов, каски, упаковку с «хлебом» Солдатского поля, негативы фотографий и, самое интересное для нас – альбом с материалами о возрождении Солдатского поля. Акт передачи материалов № 16 (!) датирован 29 марта 1985 года. Музей был открыт 6 мая 1985 года. Суворов принес материалы в еще создаваемый музей, наверное, многие личные вещи солдат сразу стали частью экспозиции, потому что в акте стоит отметка «витрина».
«Материалы о возрождении Солдатского поля» – это фотоальбом с плотными картонными страницами, на которых Иван Васильевич поместил свои рукописные заметки, фотографии, вырезки из газет.
Первые же страницы меня поразили. 20 мая 1972 года Суворов вместе с членом совета заводского музея Владимиром Чернегой ездили по местам боев Сталинградской битвы и нашли поле смерти в 15 км от Орловки на одной из высот, где в сентябре 1942 года шли тяжелые бои. Изрытая воронками земля, всюду видны старые окопы и блиндажи, черные опалины промасленной выжженной земли, остатки изуродованной военной техники, снаряжения и обмундирования. Кроме чахлой полыни на этом мертвом поле ничего не росло… Это мертвое поле в народе называлось «Памятник» (там после боев жители при захоронении наших воинов установили деревянный памятник). Суворов с Чернегой увидели несколько десятков разрытых могил советских солдат, разбросанные останки, предметы солдатского обмундирования и боевого снаряжения. Сам памятник был изломан.
22 мая 1972 года Иван Васильевич пишет заявление директору Волжского трубного завода В. И. Лысенко с просьбой сделать в ремонтно-механическом цехе металлический памятник и ограду для братской могилы. «Мы хотим собрать ветеранов войны комсомольцев и организовать захоронение Героев и заодно поставить им пока железный памятник, а при возможности поставить настоящий памятник во Славу их подвига», – писал в заявлении Суворов. На заявлении размашистая резолюция: «Срочно сделать». Два фронтовика, оба воевавшие под Сталинградом, поняли друг друга без лишних слов.
А меня душили слезы. Я испытывала невероятный ужас. Такого просто не может быть! Это невозможно! Я знаю, во время войны и в послевоенные годы, когда всего катастрофически не хватало, приспосабливали ДОТ ы как хозяйственные постройки, забирали всё, что могло хоть как-то сгодиться в хозяйстве. Я знаю о существовании «черных копателей», видела их сайты и форумы, на которых они свободно обсуждают цены на каски, награды и прочее, мне казалось они появились в 1990-е годы, когда возник спрос на подобные вещи, особенно у иностранцев. Но в 1972 году?! Зачем? Что искали в братской могиле?
В альбом вложен небольшой листок, на нем рукой Суворова записаны имена тех, кто надругался над могилами. Я не считаю себя вправе называть эти имена. Это были трое волгоградцев 14, 16 и 18 лет. Я, если не примирилась, то, как минимум, привыкла, что мои сверстники не всегда знают даты, события и даже противников СССР в Великой Отечественной войне. Но патриотическое воспитание в СССР мне казалось примером, достойным подражания. И пока не могу понять и дать оценку произошедшему в мае 1972 года.
На склоне высоты 124,7 И. В. Суворов со своими помощниками обнаружили останки советских воинов. Их подразделение преградило путь фашистам. По медальону, найденному Валерием Носовым, удалось установить имя одного из бойцов, чьи останки были найдены на поле. Это был воентехник 2 ранга Александр Александрович Белистов, заместитель командира роты 37 отдельного мотопотонного мостового батальона.
На местности видно, как немецкие траншеи полукольцом охватывали склоны высотки. Значит, бой был долгим, если немцам пришлось окапываться. Из прилегающей лощины гитлеровцы вели по нашим воинам огонь из тяжелых минометов. В бою участвовали танки и бронетранспортеры (были найдены танковые траки и резиновые скаты, а также снаряды танковых пушек). Советские воины располагали ротным минометом, гранатами и стрелковым оружием, в том числе противотанковыми ружьями. Немецкие каски, боеприпасы, следы сгоревшего бронетранспортера или танка в непосредственной близости от позиции советских воинов говорят о рукопашных схватках. Такие заслоны выставлялись в конце августа 1942 года на пути колонны немецкого танкового корпуса, части которого 23 августа вырвались к Волге севернее Сталинграда.
Погибший сапер А. А. Белистов, наверное, был направлен в это подразделение для минирования танкопроходимых мест. Родственники воентехника А. А. Белистова получили после войны извещение, что он 24 августа 1942 года пропал без вести. В альбоме переписка И. В. Суворова с военкоматами Воронежской области и родственниками А. А. Белистова, копия письма пионерам Николаевской средней школы, в которой учился Белистов, фотография героя.
13 июля 1972 года останки А. А. Белистова и еще 13 неизвестных советских воинов с этого поля были перенесены и торжественно захоронены в братской могиле на хуторе Кузьмичи. На многочисленных фотографиях в альбоме – пять украшенных грузовиков с 14 гробами, рота почетного караула и торжественный митинг.
В газете «Молодой ленинец» была опубликована заметка о траурной церемонии, именно ее справедливо считать первой публикацией, а не статью Г. Пряхина 1974 года, как принято. Впрочем, название «Солдатское поле» тоже принадлежит отнюдь не Пряхину. В 1971 году был опубликован сборник рассказов В. Понизовского «Солдатское поле». Отмечу, что для Г. В. Пряхина строительство мемориала «Солдатское поле» стало началом карьеры (сейчас он директор издательства «Художественная литература»). В 2006 году он опубликовал книгу «Хазарские сны», в которой весьма пренебрежительно отзывается о волгоградских комсомольцах, приписывая себе все заслуги по строительству мемориала «Солдатское поле». Было даже неприятно читать.
Без всякой явной практической цели решила посмотреть, какие документы Белистова представлены на ОБД «Мемориал». Кроме списков о безвозвратных потерях, есть «Учетная карточка воинского захоронения» в хуторе Кузьмичи, составленная 08 сентября 1998 года. Оказалось, в одной могиле похоронено 5 981 (!) человек на участке 16х9 м. Такого я просто раньше и подумать не могла. Но это было не последнее открытие. Согласно информации в учетной карточке, все 5 981 человек известны, неизвестных – 0 человек. Получается, имена еще 13 бойцов, останки, которых были захоронены вместе с останками Белистова, к 1998 году стали известны. Последний столбец «Откуда перезахоронен» в списке «Персональных данных о захороненных» мог бы помочь увидеть эти 13 имен, но этот столбец остался незаполненным даже в данных А. А. Белистова. Найти имена среди прочих не представляется возможным. Впрочем, я не уверена, что их внесли в список. Нумерация списка начинается с номера 22 (Абдулов) и заканчивается номером 3 913 (Яценко), то есть в списке 3 892 имени. После фамилий на букву «Я» подпись военкома, список закончен. Где еще имена 2 089 воинов? Ответа на этот вопрос я не знаю. И даже не знаю, где его искать.
Благодаря стараниям Ивана Васильевича Суворова и комсомольцев совхоза имени 62-й армии о Мертвом (Солдатском) поле стало известно, и трудовая вахта становится частью VII Всесоюзного слета участников похода комсомольцев и молодежи по местам революционной, боевой и трудовой славы советского народа. Согласно записям в «Материалах о возрождении Солдатского поля», для разминирования были призваны 20 саперов запаса, которые прошли обучение в течение недели и приступили к работе. В балке Сухая Мечетка недалеко от лагеря был найден ящик из-под снарядов, в котором находились списки погибших. Скорее всего, списки были переданы в военкомат. Но больше нигде информации о списках мы не встречали.
На Солдатском поле было найдено и уничтожено 6 540 взрывоопасных предметов. И были найдены останки неизвестных советских воинов, которые впоследствии и будут торжественно захоронены при открытии мемориала «Солдатское поле». И. В. Суворов за время разминирования многократно приезжал к саперам на Солдатское поле.
Казалось, что дальнейшие события мне уже известны. Но в «Материалах о возрождении…» есть рукописный текст Ивана Васильевича Суворова «Тайны Солдатского поля»: «Нам удалось установить еще двух воинов, погибших на этом поле – сержанта Комина Николая Ивановича и рядового Хазова Николая Николаевича, оба воины 38 гвардейской дивизии. В сентябре 1975 года вновь найденные останки наших воинов были торжественно захоронены при открытии мемориала у поселка Городище». Нет никаких сомнений, что Суворов имеет в виду открытие мемориала «Солдатское поле» в сентябре 1975 года. Но всем известно, что в мемориале похоронены безымянные солдаты.
В альбоме сохранились письма в военкоматы и родным Комина и Хазова. Особенно меня потрясло письмо Софьи Ивановны Хазовой помощнику Суворова Валерию Чернеге. Практически неграмотная женщина бесхитростно рассказывает о своей жизни и благодарит за известие о гибели сына спустя 33 года.
Вновь неразрешимые вопросы. На портале ОБД «Мемориал» есть сведения о гибели А. А Комина. и Н. Н. Хазова, но места захоронений не указаны. Неужели просто не стали дожидаться ответов на запросы и предпочли торжественно захоронить неизвестных солдат? И почему впоследствии имена героев не были названы? А может быть, это мы неверно поняли слова Суворова и воины похоронены в другом месте? Еще одна загадка Солдатского поля.
В альбоме И. В. Суворова меня привлекла фотография, подписанная Иваном Васильевичем: «Памятный знак “Эхо войны” советским воинам, погибшим на Солдатском поле», датированная 8 мая 1978 года. Где находился этот памятный знак? Ведь уже в 1984 году Суворов в письме в редакцию газеты «Молодой ленинец» пишет, что на Солдатском поле нет даже фанерного щита с указанием, что это за поле. Никто не смог ответить на этот вопрос, а спрашивали многих. Обращались в Городищенский историко-краеведческий музей, в администрацию Городищенского района, в Волгоградский областной краеведческий музей, в сельсоветы Ерзовки, Орловки и Кузьмичей, так как эти села ближе всех к Солдатскому полю, но все лишь удивлялись, узнав, что такой знак был.
В 2002 году Иван Васильевич Суворов умер. Созданный И. В. Суворовым музей на Волжском трубном заводе не работает. Но остается надежда на встречу с родными Ивана Васильевича и знакомство с его личным архивом. Внуки Суворова готовят сейчас документы к передаче в Городищенский историко-краеведческий музей. Может быть, тогда удастся ответить на оставшиеся вопросы.
* * *
Мемориал «Солдатское поле», созданный силами стройотрядовцев, стал настоящим символом памяти о Великой Отечественной войне, местом проведения экскурсий. В любом учреждении поселка Городище, куда мы обращались с вопросами о «Солдатском поле», нам рассказывали про мемориал. Организацию строительства мы знали поэтапно, благодаря Денисову; история о девочке Миле в общем виде многократно опубликована.
Я не могла понять, неужели одну меня в истории с «Солдатским полем» мучило столько вопросов? На многие я смогла ответить, обратившись к разным источникам, но некоторые вопросы так и остались не отвеченными.
Что сейчас с тем самым полем в 400 га? Ведь оно по-настоящему Солдатское, там до сих пор не были подняты из земли тела всех солдат-защитников города и, к моему большому удивлению, даже не идет речи о поисковой операции, установлении хотя бы памятного знака.
Иван Васильевич Суворов всеми силами старался сохранить память о погибших товарищах, лишь из-за удаленности места боев от современной трассы и города было решено строить мемориал вдали от реального места.
Я слушала рассказ Денисова о строительстве мемориала – с каким трепетом Александр Семенович относится к этому «детищу» стройотрядовцев! Для Денисова «Солдатское поле» не просто напоминание об ужасе войне, а дань памяти конкретным людям, до сих пор не захороненным, несправедливо забытым. Строители мемориала старались сохранить память так, как могли, вряд ли они предполагали, что когда-то «Солдатское поле» назовут памятником девочке Миле, – письмо Петракова к дочери было лишь символом.
Я с грустью поняла, что мемориал стал рядовым памятником, который абстрактно символизирует память о войне, а проезжающие по трассе, возможно, думают, что мемориал установлен на месте боев и является большой братской могилой.
Да, «Солдатское поле», трогательный текст письма и девочка с васильком вызывают эмоциональный отклик у человека любого возраста, но мне всегда казалось, памятник должен рассказывать о фактах, его нужно ставить на месте событий, особенно если речь идет о тысячах погибших.
Так в чем же назначение памятника? Вызывать эмоции или говорить о фактах?
Даже в Городищенском историко-краеведческом музее сотрудники очень удивились, когда мы показали фотографию импровизированного памятника, который был поставлен по инициативе Суворова вблизи «настоящего Солдатского поля». Что уж говорить о простых волгоградцах. Мемориал «Солдатское поле» для новых поколений перестал ассоциироваться с конкретными историческими событиями. школа № 129, г. Волгоград
научный руководитель Наталья Александровна Карюкина
Мемориальный комплекс «Солдатское поле» сооружен в 1975 г. в память о павших воинах 62-й армии. Мемориал расположен на окраине поселка Городище Волгоградской области.
Во время Сталинградской битвы, с конца августа до середины сентября в 1942 г. здесь проходили ожесточенные бои. В августе 1942 г. трудящиеся Сталинграда построили в этих местах малую оборонительную полосу. Небольшому отряду советских воинов, 23 августа занявшему здесь оборону, был отдан приказ любой ценой остановить наступление фашистских войск. В результате ожесточенных боев, продолжавшихся до 10 сентября, планы немецкого командования войти в город с ходу были сорваны.
После Сталинградской битвы это место было усеяно советской и фашистской военной техникой и боеприпасами. Еще долго технику вывозили на завод «Красный Октябрь» на переплавку, а 400 гектаров земли между хутором Кузьмичи , селами Ерзовка и Орловка лежали «мертвыми», находиться здесь было смертельно опасно.
К осени 1975 г. саперами были полностью закончены работы по разминированию, продолжавшиеся три месяца, в результате которых было обезврежено свыше 6,5 тысяч снарядов, бомб, мин и других боеприпасов. В период проведения в Волгограде VII Всесоюзного комсомольского слета победителей похода по местам боевой, революционной и трудовой славы вблизи автодороги Волгоград - Москва 20 сентября состоялось торжественное открытие мемориала «Солдатское поле».
В центре мемориала находится воронка, выполненная в форме пятиконечной звезды, над которой поднимается символический «взрыв» из осколков собранных с поля снарядов, авиабомб и мин. Вокруг мемориала расположены лемехи плугов, которыми вспахивали Солдатское поле, они установлены на бетонные постаменты, символизирующие поднятые плугом пласты земли. Частью мемориального комплекса является братская могила, где захоронены обнаруженные при разминировании останки солдат. Над могилой склонилось сухое обожженное дерево с висящими на его ветвях алыми галстуками пионеров, которых принимали здесь в комсомол.
Один из элементов мемориала «Солдатское поле» - бронзовая скульптура девочки Милы, держащей в руке полевой цветок и олицетворяющей спасенное поколение. Около нее установлена плита в виде треугольника письма с подлинным текстом Дмитрия Петракова, являвшегося одним из участников обороны Сталинграда. Это письмо было написано его дочери Людмиле 18 сентября 1942 года: «Моя черноглазая Мила. Посылаю тебе василек. Представь себе: идет бой, кругом воронки, и здесь же растет цветок. И вдруг очередной взрыв, василек сорван. Я его поднял и положил в карман гимнастерки… Мила, папа Дима будет биться с фашистами до последней капли крови, до последнего вздоха, чтобы фашисты не поступили с тобой так, как с этим цветком. Что тебе непонятно, мама объяснит» . Присутствовавшая на открытии мемориального комплекса Мила Дмитриевна была глубоко тронута, узнав, что письмо ее отца подсказало идею мемориала.
У входа на мемориал поставлен символический указатель военных дорог, выполненный из бетона, текст на котором гласит: «Тебе, солдат, подвигом имя свое обессмертившему, хлебу и миру вернувшему ратное поле, воздвигали этот памятник комсомольцы» .
«Моя черноглазая Мила! Посылаю тебе василек. Представь себе: идет бой, рвутся вражеские снаряды, кругом воронки, и здесь же растет цветок. И вдруг еще один взрыв, василек сорван. Я поднял его и положил в карман гимнастерки. Цветок рос, тянулся к солнцу, но его сорвало взрывной волной… Мила! Папа Дима будет биться с фашистами до последней капли крови, до последнего вздоха, чтобы фашисты не поступили с тобой так, как с этим цветком. Что тебе непонятно, мама объяснит».
Эти написанные крупными и печатными буквами строки письма вошли во все советские хрестоматии, легенды о Великой войне и бетон мемориала «Солдатское поле» на въезде в Волгоград. Но мало кто помнит, что за высеченными на треугольном камне словами стоят не легенды, а реальные человеческие судьбы. И тем более уже забыто, что мемориал «Солдатское поле» имеет лишь косвенное отношение к Солдатскому полю - настоящему.
Василек для дочки
Девочка Мила жива. Людмила Фадеева-Петракова, та самая Мила, которой с фронта писал письма отец, в настоящее время живет в Ульяновске. 5 июня Людмиле Фадеевой исполнится 77 лет. Как рассказала сайт ее внучка Мария Саксонова, все члены семьи по сей день бережно хранят ее воспоминания о Дмитрии Адриановиче Петракове, уцелевшем в Сталинградской битве, но так и не дожившем до Дня Победы.
«Семья Петраковых жила в Ульяновске, на тихой улице, утопающей в зелени тополей. Сюда Дмитрий Адрианович вместе с женой Марией переехал в 1932 году, окончив факультет Самарского педагогического института. В 1936 году у них родилась дочь Людмила, - вспоминает Мария Саксонова . - Бабушка рассказывала, как жили в деревянном двухэтажном доме на несколько семей: на первом этаже - трое, на втором - «господа», немцы. До сих пор помнит двор, сад с кустами крыжовника, гамак... На свежем воздухе взрослые ставили самовар и пили чай. Соседи жили дружно, вместе пекли пироги на общей кухне, в русской печке».
В субботу, 21 июня 1941 года, у Петраковых было маленькое семейное торжество. Утром после завтрака пятилетняя дочка Людмила вручила папе подарок - роскошную голубую рубашку, сшитую мамой. Но носить обновку преподавателю истории строительного техникума Дмитрию Петракову пришлось недолго.
Людмила Фадеева (Петракова)
«Мой отец был страстным рыбаком. В ночь на 22 июня они ушли с другом на Волгу, - рассказывала Людмила Петракова. - Вернувшись, папа лег на диван и включил радио. Сообщение о начале войны передали около 12. Мама, когда услышала об этом, уронила стакан…»
4 июля Дмитрий Петраков ушел на фронт. Прощаясь с родными на вокзале, он пообещал остаться в живых и, уходя, так и не обернулся...
Время от времени от отца приходили Миле письма. Крупные печатные буквы, смешные добрые рисунки, напутствия и даже простенькие шуточные задачки. Один раз, когда дивизия, в которой он служил, находилась на формировании, прислал и подарок - матроску и юбочку.
А потом был Сталинград. 308-я дивизия под командованием полковника Леонтия Гуртьева после 50-километрового марша со станции Арчеда вступила в бой под Котлубанью. 17 сентября 1942 года агитатор политотдела дивизии Петраков трижды ходил в атаку со стрелковым батальоном. На утро 18 сентября в очередной атаке погиб командир батальона. Комдив Гуртьев по телефону передал приказ: «Командиром батальона назначается старший политрук Петраков. Батальону любой ценой удержать высоту 154,2».
Дмитрий Петраков
Эта, известная только по номеру, высота для многих стала последней. В этом месте приняли последний и решительный бой пулеметчики Рубена Ибаррури. Здесь поднялась в последнюю атаку за «Четвертую высоту» санинструктор Гуля Королева. И именно здесь 18 сентября Дмитрий Петраков написал своей дочери то самое письмо, текст которого высечен в бетоне Солдатского поля. Отправить только не успел. Письмо достали из кармана политрука, когда его с тяжелой контузией вывозили с поля боя в тыл.
Оправившись от контузии, он вскоре вернулся в дивизию, воевал за цеха завода «Баррикады». Он первым ворвался в здание заводской котельной и с группой бойцов неделю держал круговую оборону. Несмотря на все усилия, выбить из руин подразделение Петракова так и не удалось. За мужество и героизм в сталинградских боях Дмитрий Андрианович был награжден орденом Красной Звезды и медалью «За оборону Сталинграда».
Дожить до победы и вернуться ему не удалось. Майор Петраков погиб под Орлом в 1943 году. В октябре в семью пришла похоронка. Но еще долгие годы в семье отказывались в это поверить. Ждали. Надеялись. Верили…
Но жизнь шла своим чередом. Сегодня Людмила Фадеева-Петракова, вспоминая жизнь во время войны, не жалуется на судьбу, а говорит, что у нее было счастливое детство.
Людмила Петракова с матерью Марией Михайловной
«Бабушка рассказывала, что после того, как ее отец, мой прадед, ушел на фронт, к нам приехали родственники из Крыма, где вовсю шли военные действия, - рассказала Мария Саксонова. - Потом все они вместе переселились к дедушке с бабушкой в Мелекесс. В семь лет бабушка сама записалась в школу. Несмотря на войну, голод, они жили одной большой дружной семьей».
Свою послевоенную жизнь Людмила Петракова вспоминает так: «Помню, было голодно. До 1947 года хлеб давали по карточкам. Мама не могла найти работу педагогом, поэтому его давали только на ребенка - 300 граммов в неделю. Однажды я пошла в магазин и по пути домой съела весь кусок: тот хлеб показался мне шоколадом. Так моя мама осталась голодная, но она все равно не ругала меня. В конце концов мы обосновались в Карсуне, где она второй раз вышла замуж. В 1950 году родился мой брат Саша; мне, 14-летней девчонке, приходилось колоть дрова, носить воду, топить печку, стирать пеленки. Когда брату было пять месяцев, у мамы начался перитонит, ей сделали операцию при свечах. Отчима в это время не было дома, он работал вахтовым методом. В этой тяжелой ситуации нам помогли мои одноклассники: они напилили и накололи дров. А один раз меня поймали в центре Мелекесса: оказывается, купленное мне мамой на рынке платье оказалось украденным из детдома».
В 1957 году Людмила Петракова закончила в Ленинграде институт водного транспорта. Ее студенческая жизнь была насыщенной.
«Бабушка рассказывала, что после лекций она с одногруппниками часто ходила по музеям, театрам, концертам, - рассказала Мария Саксонова. - Она часто вспоминает, как однажды заявилась в ателье, где обслуживали жен генералов, со своим отрезом драпа и на последние деньги сшила себе пальто, которое позже, работая в Ульяновске, испачкала в мазуте. В Москве и Ленинграде в то время были полные витрины магазинов, а в Ульяновске не было ничего».
После окончания института Людмила Петракова устроилась работать в Ульяновский речной порт, где проработала всю жизнь. В 1961 году она вышла замуж за Михаила Фадеева, и спустя почти год у них родилась дочь Наталья. В 1991 году Людмила Фадеева ушла на пенсию.
А о том, что в Волгограде на Солдатском поле будет увековечено письмо, которое Дмитрий Петраков адресовал своей дочери, сама Людмила Фадеева узнала не сразу.
«Она очень удивилась, получив на 30-летие Победы, в 1975 году, приглашение от волгоградского обкома комсомола, - рассказывает Мария Саксонова. - Только приехав в Волгограда и увидев мемориал, она все увидела и поняла».
Поле солдатской смерти
Настоящее Солдатское поле находится достаточно далеко от мемориала. Это почти 400 гектаров земли, расположившихся между Орловкой, Кузьмичами и Ерзовкой, ставшие местом наиболее ожесточенных боев сентября 1942-го.
«Бои были напряженными и там, где установлен мемориал. Об этом говорят найденные в тех местах боеприпасы и останки, - рассказывает известный волгоградский краевед Геннадий Слива . - Но наиболее сильные бои были северо-восточнее».
Солдатское поле 1975 года
В конце августа 1942 года севернее Сталинграда прорвались и вышли к Волге подразделения 14-го танкового корпуса вермахта. Через узкий «коридор» проходила важнейшая для немцев трасса снабжения.
«Немецкие танки нуждались в горючем, снарядах. Для немцев это была крайне необходимая линия снабжения частей, которые подбирались к Волге и к Сталинграду, - говорит Геннадий Слива. - Красная армия пыталась ликвидировать этот прорыв. На тот момент туда бросалось все, что только было под рукой».
Эти бои на 20 дней задержали немецкие войска от непосредственного наступления на Сталинград, где не было никого, кроме 10-й дивизии НКВД и двух-трех разрозненных и измотанных непрерывными боями стрелковых бригад. Поэтому в мясорубку под Орловкой одни за другими прямо с марша и эшелонов уходили в бессмертие тысячи солдат и офицеров.
«В конце августа 1942 года на этом направлении наступала армейская группа генерала Коваленко, - рассказывает основательница Городищенского историко-краеведческого музея музея, научный сотрудник Галина Шаповалова . - Затем в первых числах сентября - первая гвардейская армия генерала Москаленко, а в середине сентября - 66-я армия генерала Малиновского. Десятки дивизий, танковые корпуса и бригады участвовали в этих боях. Непосредственно в этом месте сражалась 38-я гвардейская, 84, 315, 116 и 49-я стрелковые дивизии, четвертый и седьмой танковые корпуса….»
Участник разминирования М. Половников, май 1975
Об ожесточенности боев могут свидетельствовать даже скупые сводки одной 49-й дивизии. Всего за три дня схваток в истоках балки Сухая Мечетка, где три раза переходила из рук в руки высота 124,7, погибла половина ее состава. За время боев дивизия потеряла один за другим трех своих командиров: генерал-майоров Додонова, Матвиенко и Черникова.
После боев на этом месте осталось кладбище немецкой и советской разбитой техники, которую еще долго потом свозили на переплавку на завод «Красный Октябрь», и огромное количество неразорвавшихся боеприпасов. До сих пор в этом поле работают и поисковые отряды, поднимая останки погибших солдат и офицеров.
«Когда я участвовал в Вахте памяти, проходившей в Городищенском районе, в ямках мы находили останки от трех до 15 бойцов, - вспоминает Геннадий Слива. - А ямка от ямки находилась на расстоянии от трех до семи метров. И так по всему этому участку».
Число оставшихся в полях неразорвавшихся боеприпасов оказалось таково, что, несмотря на неоднократное разминирование, 400 гектаров земли было невозможно использовать в хозяйственной деятельности 33 года.
Официально вспомнили о Солдатском поле только летом 1972 года.
Братская могила, в которой похоронен майор Петраков, село Любышь Брянской области
«В мае 1972 года ветеран 49-й стрелковой дивизии и участник тех боев Иван Васильевич Суворов с добровольными помощниками Владимиром Чернегой и Валерием Носовым нашли на этом поле останки 14 наших воинов, - рассказывает Галина Шаповалова. - По найденным медальонам удалось установить имена только троих погибших. Это помощник командира роты 37-го отдельного понтонно-мостового батальона воентехник второго ранга Белистов Александр Александрович, с 24 августа 1942 года считавшийся без вести пропавшим, и воины 38-й гвардейской стрелковой дивизии сержант Николай Иванович Комин, рядовой Николай Николаевич Хазов, погибшие в начале сентября 1942 года. Остальные остались неизвестными. Погибших торжественно перезахоронили в братской могиле хутора Кузьмичи».
О перезахоронении вышли публикации в ряде местных газет, в результате чего родилась идея возрождения «мертвого поля» и увековечивания его памяти. Ее активно поддержал Волгоградский обком ВЛКСМ. В то же время ЦК ВЛКСМ и штаб Всесоюзного похода комсомольцев и молодежи по дорогам боевой и трудовой славы готовили в Волгограде VII слет победителей этого похода. Его также решено было приурочить к «Солдатскому полю».
Из солдат-саперов запаса была организована группа, которая все лето 1975 года под командой офицера Воротецкого вела поиск, сбор и обезвреживание оставшихся со времен войны мин, снарядов, гранат, бомб. К началу слета - осени 1975-го - работа была успешно завершена. На поле было найдено и обезврежено 6540 взрывоопасных предметов.
В сентябре 1975 года, в дни Седьмого всесоюзного комсомольского слета победителей похода по местам боевой славы советского народа, на поле вышли 40 тракторов. Машины вели советские, болгарские, польские, вьетнамские трактористы. Маршал Василий Чуйков первым бросил на вспаханное поле горсть семян пшеницы.
«Момент был и торжественный, и тревожный. Тревожный потому, что… слово «взрыв» никто не хотел произносить, все верили саперам, - рассказывает Галина Шаповалова. - Земледельцы приняли акт на пользование полем. Герой Социалистического труда Мария Пронина доложила о готовности экипажей тракторов. Руководитель операцией поднял флаг… и в самом конце поля раздался взрыв. Это саперы подорвали последнюю из мин».
Начались и работы по увековечиванию памяти. Но смущало то обстоятельство, что поле находится далеко от населенных пунктов. Не было к нему и хорошей дороги. Задуманный мемориал-памятник стоял бы в одиночестве. Поэтому решили соорудить его неподалеку от Городища, рядом с московской трассой.
Разминирование Солдатского поля
«Работу над мемориалом вел авторский коллектив, который возглавил лауреат Ленинской премии, автор «Хатыни» минчанин Леонид Левин, с ним работали волгоградский скульптор Алексей Криволапов и киевский инженер Наталья Савицкая, - рассказала Галина Шаповалова. - Торжественное открытие состоялось 3 мая 1980 года. Центр поля войны - площадь Памяти. Гранитная прямоугольная плита - это самое святое место мемориала. Здесь лежат герои, погибшие в Междуречье, на Солдатском, «мертвом», поле. В центре площади Памяти - композиция «Эхо войны». Рядом с предметами, которые несли смерть, стоит бронзовая фигура девочки. Родина защитила девочку. И сегодня она - среди погибших героев с цветком в руках. Рядом со скульптурой девочки - белоснежный треугольник-письмо, солдатское слово с поля боя к детям, женам, родным. Поле Войны соединяется пятью аллеями-дорожками с полем Мира. Здесь установлены лемеха, снятые с тракторов, которые распахивали «мертвое поле». Они отлиты из бронзы. Это, скорее, памятник преемственности поколений, чем мемориал непосредственно сражению и на поле сражения. А на настоящем Солдатском поле, к сожалению, нет даже памятного знака….»
Но стоит на Солдатском поле собирательный образ девочки Милы с васильком в руке. По всей стране тысячи таких девочек ждали возвращения своих отцов. Стояли, надеялись, верили. И, как Мила Петракова, ходили встречать возвращавшиеся с запада поезда, спрашивая всех, кто в форме: «Вы не знаете моего папу?... Он под Сталинградом воевал. А потом под Брянском. Дмитрий Адрианович. Майор Петраков. Красивый такой, с усами. Не знаете?»
