• Ремонт
• Ремонт 
• Дизайн интерьера
• Обо всём
• О сантехнике

Отличался ли русский феодализм от европейского? Становление феодальных отношений на руси

Целый ряд народов перешёл сразу от первобытности к феодализму. К таким народам принадлежали и славяне. Киевская Русь - так называют историки государство древних славян с IX по XI века с центром в городе Киев.

Процесс формирования в Киевской Руси основных классов феодального общества слабо отражен в источниках. Это одна из причин, почему вопрос о характере и классовой основе древнерусского государства является дискуссионным. Наличие в хозяйстве различных экономических укладов дает основание ряду специалистов оценить Древнерусское государство как раннеклассовое, в котором феодальный уклад существовал наряду с рабовладельческим и патриархальным.

На Руси также существовало и патриархальное рабство, но оно не стало преобладающей формой хозяйствования, потому что использование рабов было неэффективным. В XI веке начали формироваться, наряду с княжескими, боярские вотчины. Это происходило несколькими путями :

князь жаловал своим дружинникам на определённый период территории для сбора дани - прокорма. Со временем эти земли становились наследными владениями бояр;

князь награждал дружинников за службу государственной землёй;

князь мог отдать своим приближённым часть своих владений.

С XI-XIII веков в феодальной земельной собственности утвердилась иерархическая структура землевладения. Во главе иерархической лестницы стоял старший князь, который являлся верховным владетелем по отношению к феодалам. Наследники старшего князя, получившие в полную собственность земли, становились удельными князьями, а их владения назывались уделами. При этой системе основной привилегированной формой землевладения по-прежнему оставалась боярская вотчина как крупная, независимая хозяйственная единица. Вотчинные хозяйства оставались почти полностью натуральными, все основные потребности удовлетворялись за счёт продукции, которая производилась внутри вотчины. Основной формой экономической зависимости крестьян от землевладельцев был натуральный оброк ( рента продуктами). Церковные землевладения по своим размерам не уступали боярским вотчинам. Церкви и монастыри, также как и феодалы, захватывали общинные земли, наступали на права крестьян. В период господства вотчинного хозяйства всё более заметное место стало занимать поместное, или условное землевладение.

В XIV веке усилилось общественное разделение труда, ремесло стало всё больше отделяться от сельского хозяйства, что привело к более активному обмену между городским и сельским населением, к зарождению внутреннего российского рынка. Но созданию внутреннего российского рынка мешала феодальная раздробленность, поскольку в каждом княжестве устанавливалось большое количество проездных и торговых пошлин и поборов. Развитие внутренней торговли неизбежно приводило к более активному денежному обращению. Как и в Древнерусском государстве, в период феодальной раздробленности Руси внутренняя торговля играла менее заметную роль, чем внешняя. Уже в конце XIII - начале XIV веков внешнеэкономические связи вновь оживились.

В начале XV века усилился процесс объединения русских земель в единое государство, который закончился в основном в XVI веке. Основной причиной усиления объединительных процессов на Руси, в отличии от Запада, было укрепление и развитие феодальных отношений, дальнейшее усиление вотчинного и поместного землевладения. Развитие экономики России в XV-XVI веках связано, прежде всего, с постепенным закрепощением крестьян, которые жили на землях феодалов.

Закрепощение крестьян можно разделить на 4 этапа :

Первый этап (конец XV - конец XVI вв.) - часть сельского населения теряла личную свободу и превращалась в смердов и холопов. Судебник 1497 г. упорядочил право крестьян покидать землю, на которой они жили и переходить к другому землевладельцу, подтвердив право владельческих крестьян после выплаты пожилого на возможность выхода в Юрьев день. Однако в 1581 г., в условиях крайнего разорения страны и бегства населения, Иван IV ввел заповедные годы, запрещавшие крестьянский выход на территориях, наиболее пострадавших от бедствий.

Второй этап (конец XVI в. - 1649 г.) - вышел указ о повсеместном закрепощении крестьян в 1592 г. Указом 1597 г. были установлены урочные годы (срок сыска беглых крестьян, определенный сначала в пять лет). По истечению пятилетнего срока бежавшие крестьяне подлежали закрепощению на новых местах, что отвечало интересам крупных землевладельцев, крупных дворян. Окончательное закрепощение крестьян было утверждено Соборным уложением 1649 г.

На третьем этапе (с середины XVII в. до конца XVIII в.) крепостное право развивалось по восходящей линии. Например, по закону 1675 г. владельческих крестьян можно было уже продавать без земли. Во многом под влиянием социокультурного раскола, вызванного реформами Петра 1, крестьяне стали терять остатки своих прав и по своему социальному и правовому статусу приблизились к рабам, к ним относились как к говорящей скотине.

На четвертом этапе (конец ХVIII в. - 1861 г.) крепостнические отношения вступили в стадию своего разложения. Государство начало проводить меры, несколько ограничившие произвол помещиков, к тому же крепостничество в результате распространения гуманных и либеральных идей было осуждено передовой частью русского дворянства. В итоге, в силу различных причин оно было отменено Манифестом Александра 11 в феврале 1861 г.

Как и в других феодальных государствах, главной отраслью феодальной экономики России было сельское хозяйство. На протяжении столетий именно сельскохозяйственное производство определяло уровень и степень экономического и общественно-политического развития страны.

Состояние сельскохозяйственного производства, особенно на ранних этапах, во многом зависело от природно-климатических факторов, которые в целом не были благоприятными. Лето для русского крестьянина - период предельного напряжения сил, требовавшего максимальной концентрации трудовых усилий и большой их интенсивности.

На протяжении феодальной истории главной отраслью сельского хозяйства являлось зерновое хозяйство, поскольку в структуре питания основную долю составляли хлебопродукты. Ведущее место занимала рожь, пшеница, ячмень. Их дополняли овес, просо, гречиха, горох и другие сельскохозяйственные культуры.

С середины XVIII в. были освоены десятки новых видов растений; специалисты насчитывают 87 новых культур. Особенно важным было введение в обиход картофеля, подсолнечника, сахарной свеклы.

Основной формой пашенного земледелия во всех областях, заселенных восточными славянами, являлось двуполье. В XIV - XV вв. начался переход к трехполью, делившему пашню на три части (яровое - озимое - пар). Повсеместный переход к трехпольному севообороту - крупнейшее достижение земледелия в России. Его внедрение произвело переворот в агротехнике и использовании земли.

Другие отрасли сельского хозяйства носили вспомогательный характер. В XVII в. наблюдался прогресс животноводства. Он выражался в выделении районов, где эта отрасль становилась преобладающей, наиболее приспособленной к рынку (Архангельская губерния, Ярославский, Вологодский уезды).

На протяжении раннего и зрелого феодализма в России существовали следующие формы земельной феодальной собственности: земли "черные" под властью монарха; земли дворцовые; земли светских и духовных феодалов. В этот же период крупными землевладельцами являлись монастыри, которые со второй половины XIV в. стали превращаться в самостоятельные феодальные хозяйства с большими земельными владениями. Всего насчитывалось 150 подобных монастырей.

Светские феодалы давно и с завистью посматривали на обширные земельные богатства церкви, мечтая прибрать их к рукам. Соборное уложение 1649 г. подтвердило курс правительства на замораживание роста владений духовенства. Однако в течение XVII в. церковь несколько увеличила земельный фонд.

По типу феодального землевладения различались земли вотчинные и поместные. Вотчиной называлось земельное владение, хозяйственный комплекс, принадлежащий владельцу на правах полной наследственной собственности. Поместное - неотчуждаемая земельная собственность, обусловленная службой правителю. Становление поместного землевладения приходится на конец XV в.

Соборное уложение 1649 г. санкционировало установившуюся практику передачи поместья целиком или частично от отца к детям.

Указ Петра I от 23 марта 1714 г. обозначил слияние поместной и вотчинной форм землевладения, превратив земельные имущества феодалов в наследственную собственность .

В Древней Руси помимо сельского хозяйства широкое развитие получило ремесленное производство. Как самостоятельная отрасль оно начало оформляться в VII-IX вв. Центрами ремесла являлись древнерусские города такие, как Киев, Новгород, Полоцк, Смоленск, Суздаль и др. Среди них первое место занимал Киев - крупный ремесленный и торговый центр.

Уровень ремесленного производства в Древней Руси был достаточно высоким. Искусные кузнецы, строители, гончары, серебряных и золотых дел мастера, эмальеры, иконописцы, другие специалисты работали в основном на заказ. Со временем ремесленники начали работать на рынок. К XII в. выделился Устюженский район, где производилось железо, поступавшее в другие местности.

Феодализм способствовал развитию хозяйства, промышленности и торговли. Развитие торговли вызвало появление денег. Первыми деньгами на Руси были скот и дорогие меха.

В начале XVII в. были построены первые мануфактуры. Большая их часть принадлежала казне, царскому двору и крупному боярству.

Дворцовые мануфактуры обслуживали нужды царского двора. Казенные мануфактуры создавались для производства оружия (Пушечный двор, Оружейная палата) либо для государственных потребностей (Денежный, Ювелирный дворы).

В XVII - XVIII вв. продолжалось строительство строительных и текстильных мануфактур, наблюдался прогресс в железнодорожном строительстве и развитии путей сообщения, возникло речное пароходство. Первый пароход появился на Неве в 1815 г. К 1850 г. в России было около 100 пароходов .

Выход России к Балтийскому морю увеличил объем и расширил сферу русской внешней торговли. Большое значение во внешней торговле приобрели порты Петербурга, Риги, Таллинна. Видное место в русском экспорте XVIII в. занимали промышленные товары: льняные ткани, парусина, железо, канаты, мачтовый лес, а в начале XIX в. зерно. Ввозила Россия сукно, красители, предметы роскоши. Продолжала развиваться торговля со странами Востока - Персией, Китаем, Турцией, Средней Азией.

Можно сказать, что экономическое развитие феодальной России происходило в целом в русле тех процессов, которые были характерны для других стран Европы. Вместе с тем оно обладало рядом черт и особенностей, связанных с внешне - и внутриполитическим развитием, менталитетом, традициями, громадной территорией, полиэтническим населением. Более позднее вступление России в эпоху индустриального развития предопределило ее отставание от ведущих стран Европы.

«Феодализм»: «классическая» модель и действительность

Когда в учебной литературе по отечественной истории заходит речь об общественном строе раннесредневековой Руси, Руси домонгольского периода, его характеристики концентрируются вокруг понятия «феодализм». Одни авторы исходят из того, что феодализм на Руси в эту эпоху уже господствовал. Другие полагают, что он тогда еще не сложился, а сформировался только в ордынскую эпоху. Эти положения являют собой отголосок одной из самых ожесточенных дискуссий в отечественной исторической науке.

Понятие «феодализм» появилось в XVIII столетии. Возникло оно во французской историографии и прилагалось первоначально к средневековой истории Западной Европы. Происходит слово «феодализм» от латинского feodum: так в западноевропейских странах называли одну из форм крупного землевладения. Во французском языке слово «феод» звучало как «фьеф», в немецком ему соответствовало понятие «лен». Главным признаком «феодализма» в XVIII столетии историки признавали так называемую вассально-ленную систему. Так именовали форму отношений внутри господствующего в обществе слоя, при которой вышестоящий его представитель («сеньор») жаловал землю и предоставлял покровительство нижестоящему («вассалу») в обмен на верную службу. Именно такая пожалованная (в наследственное владение) земля и называлась феодом/фьефом, или леном.

Уже во второй половине XVIII столетия, т. е. вскоре после появления понятия «феодализм» в западной исторической науке, оно стало прилагаться к русской истории. Коль скоро основным признаком феодального порядка в тогдашней историографии выступала вассально-ленная система, именно это явление было усмотрено на Руси. При этом с феодом (леном) одни авторы отождествляли русское «поместье» (форму условного, с обязательством службы, землевладения, возникшую в конце XV века), другие же - княжеские «уделы».

В отечественной историографии XIX столетия более обращалось внимание на специфику развития Руси, и термин «феодализм» к русской истории прилагался редко. Между тем в середине - второй половине XIX столетия в историографии западного Средневековья утвердилось представление о второй сущностной черте феодального строя (помимо вассально-ленной системы). Такой чертой, экономической основой феодализма была признана крупная земельная собственность, в терминологии исследователей, изучавших эпоху Средних веков, - «сеньория». В тот же период, в середине XIX столетия, в сочинениях К. Маркса и Ф. Энгельса было сформулировано широкое понятие феодализма - он стал рассматриваться как одна из социально-экономических формаций, т. е. как вся совокупность общественных отношений на определенном этапе развития человечества.

Но такое явление, как крупная земельная собственность, в русском средневековом обществе несомненно сушествовало. И вполне закономерно в начале XX столетия появилась концепция о наличии феодального строя на Руси. Ее автор, Н. П. Павлов-Сильванский, отстаивал мнение о наличии на Руси в XIII–XVI веках основных черт феодализма, признаваемых тогдашней наукой, - сеньории («боярщины», как он ее называл, т. е. земельной собственности бояр) и вассально-ленной системы.

В историографии советской эпохи было воспринято и распространено на отечественную историю марксистское представление о феодализме как общественно-экономической формации. Как главная его черта рассматривалось, в соответствии с представлениями, выработанными на западноевропейском материале, наличие крупной земельной собственности (о вассально-ленной системе стали говорить во вторую очередь, поскольку упор в ту эпоху делался на социально-экономическое развитие). Основные дебаты развернулись вокруг вопроса о времени становления феодализма на Руси. При этом конкретно-исторические представления о генезисе, возникновении феодализма были заимствованы у течения в науке о западном Средневековье - одного из направлений так называемой вотчинной теории: переход к феодализму в сфере социально-экономических отношений отождествлялся со сменой крестьянской общины как собственника земли сеньорией (в русском переводе - «вотчиной»).

В 1930-е годы имели место две дискуссии об общественном строе Киевской Руси. Б. Д. Греков в 1932 году выступил с гипотезой об утверждении феодализма на Руси в IX–X веках. Другие исследователи (в том числе С. В. Юшков, С. В. Бахрушин), соглашаясь с Грековым в том, что на Руси шел генезис феодализма, полагали, что о его складывании можно говорить не ранее XI–XII вв. В конце 1930-х годов, под влиянием идей «Краткого курса истории ВКП(б)» было выдвинуто (неспециалистами по средневековой истории) предположение о рабовладельческом характере Киевской Руси. Однако исследователи раннего Средневековья (причем как Греков, так и его недавние оппоненты) эту версию отвергли.

В результате к середине XX столетия в отечественной историографии возобладала точка зрения о феодализме на Руси начиная с домонгольского периода. По схеме Грекова, уже в IX–X веках существовало крупное частное землевладение - феодальные вотчины, соответствующие западноевропейским сеньориям. Грековская концепция надолго вошла в учебники, но… очень недолго продержалась в науке. Причиной было ее очевидное несоответствие сведениям источников.

Дело в том, что для IX века нет никаких сведений о наличии на Руси крупного частного землевладения. Для середины - второй половины X века имеются только единичные известия о «селах», принадлежащих киевским князьям. Для XI столетия есть данные, позволяющие говорить о развитии княжеского землевладения, и лишь единичные сведения о появлении земельных владений у бояр и церкви. Для XII века таких сведений больше, но ненамного.

Между тем не вызывало сомнений, что если не в IX, то в X столетии уже налицо существование Руси как государства. А государство, согласно господствовавшему (марксистскому) взгляду, возникает там и тогда, где и когда возникают общественные классы (что в принципе верно: говорить ли о «классах», общественных «слоях», элите и т. п., в любом случае очевидно, что государство появляется при наличии в обществе существенного социального расслоения). Итак, государство есть, а феодализма в его привычном понимании (т. е. сеньориального строя) нет… Это противоречие требовало объяснения. В рамках «классической» (западноевропейской) модели феодализма такого объяснения не находилось.

В «постгрековский» период появилось два ответа на указанное противоречие. Первый можно резюмировать таким образом: у нас тоже был феодализм, но «другой», не такой, как в Западной Европе, «неклассический». Второй ответ: раз древнерусские реалии не соответствуют «классической» модели феодализма, значит, у нас был не феодализм.

Первый ответ прозвучал раньше второго, еще в начале 1950-х годов, одновременно с выходом последнего издания книги Грекова «Киевская Русь». Его сформулировал Л.B. Черепнин. Он в 1953 г. выдвинул тезис о господстве на Руси в X–XI веках не частновотчинной собственности, а «верховной собственности государства» (термин был взят у Маркса, который прилагал его к восточным средневековым обществам). Проявлением ее Черепнин считал взимание государственных податей, среди которых, по источникам, главное место занимала подать поземельная - дань. В своей итоговой работе по общественному строю средневековой Руси 1972 году Черепнин исходил из того, что частная и государственная формы собственности возникают одновременно, но на «раннефеодальном» этапе преобладает верховная государственная собственность. Тезис о господстве в Киевской Руси «государственно-феодальных» отношений был с теми или иными модификациями принят многими исследователями (в том числе В. Л. Яниным, М. Б. Свердловым, Б. А. Рыбаковым).

Второй ответ был дан в 1960–1970-е годы, причем прозвучал в двух вариациях. Во-первых, была реанимирована гипотеза о рабовладельческой природе Киевской Руси; она, впрочем, не получила ничьей (исключая, естественно, автора) поддержки и осталась маргинальной. Большее распространение получила точка зрения И. Я. Фроянова, согласно которой на Руси вплоть до монгольского нашествия был бесклассовый строй, существовали самоуправляющиеся города-государства общинного типа.

И сторонники концепции «государственного феодализма», и адепты «общинной» концепции исходили из того, что обнаруживаемые на Руси социально-экономические реалии не соответствуют критериям «настоящего» феодализма; только первые трактовали их как «другой» феодализм, а вторые - как «нефеодализм». При этом все исходили из посылки, что «правильным» феодализмом, его «классической моделью» является строй, при котором безраздельно господствует сеньориальное, вотчинное землевладение, существует развитая вассально-ленная система. Такой строй, по казавшемуся незыблемым представлению, имел место в средневековой Западной Европе; здесь господствовал принцип - «Нет земли без сеньора». Однако во второй половине XX столетия, по мере изучения общественного строя разных стран средневековой Европы эта модель начала постепенно рушиться.

Вначале стало выясняться, что в таких регионах, как западнославянские страны, Венгрия, Скандинавия, Англия до нормандского завоевания, в раннее Средневековье обнаруживаются черты общественного строя, очень сходные с теми, что наблюдаются на русском материале: слабое развитие частного землевладения, зависимость основной массы населения только от глав публичной власти, выражаемая в системе государственных податей. Таким образом, оказывалось, что едва ли не большая часть европейского континента под «классическую модель» феодализма в раннее Средневековье не подпадает…

Далее выяснилось, что не все так ладно и с Западной Европой в узком смысле этого понятия (без Северной и Центральной). Здесь развитая вотчинная система также складывалась спустя значительное время после образования раннесредневековых государств. Помню изумление, которое я испытал, слушая на втором курсе исторического факультета МГУ в 1977 году лекции профессора А. Р. Корсунского. Он рассказывал о Франкском государстве, возникшем в конце V века, о формировании там феодального землевладения. И я с недоумением отметил, что система сеньориального землевладения начинает складываться, судя по изложению лектора, в лучшем случае с VII столетия, т. е. через два века после появления государства! «Но это ведь точно как у нас, - подумал ваш покорный слуга, - на Руси в IX веке формируется государство, и только в XI–XII - система частного землевладения»… Я подошел к А. Р. Корсунскому после лекции и поделился с ним своими недоумениями. Корсунский ответил, что нет, крупное частное землевладение складывается не позже, чем появляется государство (не аргументировав, впрочем, этот тезис), но в то же время сказал, что один исследователь, а именно Н. Ф. Колесницкий, выступал с гипотезой, будто первой формой феодальной собственности в Западной Европе была государственная.

Действительно, в 1963 году специалист по средневековой Германии Н. Ф. Колесницкий обнародовал гипотезу, что первоначальной формой феодальной эксплуатации в Западной Европе были государственные подати, а подчинение крестьян частным земельным собственникам явилось уже дальнейшей стадией процесса формирования феодальных отношений; автор предложил отделить понятие «феодализм» от понятия «частновотчинная зависимость». Этот призыв не встретил тогда понимания: на прошедшей публичной дискуссии автора довольно жестко критиковали. Приведу для примера выдержки из изложения выступлений двух видных специалистов по западному Средневековью: М. А. Барга и того же А. Р. Корсунского (в цитатах курсив мой. - А. Г.).

М. А. Барг: «В… докладе… переоценивается роль государства, которое будто бы утверждает феодальную форму эксплуатации раньше, чем она успела оформиться в производственных отношениях ».

А. Р. Корсунский: «Неясна классовая сущность государства, которое, по мнению докладчика, осуществляет феодальную эксплуатацию еще до того, как возникли феодальные отношения в экономике».

Таким образом, критика тезиса Н. Ф. Колесницкого велась с позиций тождества понятий «феодализм» и «вотчинная система»; все, что вне вотчины-сеньории, не признавалось производственными, экономическими отношениями. Критики исходили из сформировавшегося в XIX веке представления о феодализме как строе, при котором безраздельно господствует крупное частное землевладение.

Но исследовательская мысль уже не могла ютиться в рамках таких догматических представлений. В конце 1970-х годов видный специалист по средневековой Франции Ю. Л. Бессмертный сопоставил Русь XIV–XVI веков с Францией (т. е. признанным регионом «классического» феодализма!) IX–XV веков, Англией и Германией X–XV веков и пришел к заключениям о «переплетении» и «глубоком взаимопроникновении» сеньориальных и государственных элементов в отношениях знати и рядового населения как на востоке, так и на западе Европы.

Таким образом, в историографии шло постепенное разрушение представлений о «маргинальности» общественного строя русского Средневековья; картина западноевропейского социального устройства все более сближалась с древнерусскими реалиями.

Ударом по «классической модели» феодализма в западной историографии стала вышедшая в 1994 году книга английской исследовательницы С. Рейнольдс «Фьефы и вассалы». В ней доказывалось, что сеньория-феод как привилегированная собственность, обусловленная службой, стала реальностью только к XII веку; при этом закрепила новое положение дел в сфере отношений собственности государственная власть. До XII же столетия преобладали отношения не вассалитета, а подданства. В отечественной историографии видный медиевист А. Я. Гуревич выступил недавно с тезисом, что общественные отношения в средневековой Западной Европе не исчерпывались «феодальной ипостасью» (под которой им понимался сеньориальный строй) - наряду с ней существовал широкий слой «рядовых свободных» (полноправных государственных подданных). Таким образом, исследователи западного Средневековья по сути дела обнаруживают черты, которые давно зафиксированы на Руси, и историками-русистами всегда рассматривались как отечественные отклонения от «правильного» феодализма…

Пора констатировать, что «классическая модель» феодализма - сеньориальный строй с развитой вассально-ленной системой - являет собой практически фикцию. Безраздельного господства сеньориального (вотчинного) землевладения не было нигде и никогда. Соответственно при изучении общественного строя средневековой Руси нельзя отталкиваться от каких-либо заданных схем: необходимо рассмотреть зафиксированные в источниках реалии, исходя из понятий изучаемой эпохи, и только после этого пытаться подобрать научные дефиниции, определения для описания социального устройства в целом.

Для IX–X веков, эпохи складывания Древнерусского государства, сведений об общественном строе крайне мало. Отечественные повествовательные источники - летописи и другие - появляются только в XI веке; поэтому синхронные данные о социальном устройстве IX–X столетий приходится извлекать из известий иностранных авторов, а также материалов археологии.

К реалиям IX века (второй его половины) относится только известие арабского географа Ибн Русте о сборе правителем «славян» дани «платьями» (очевидно, мехами). Причем локализация этих славян неясна; некоторые исследователи полагают, что речь идет не о восточных славянах, а о западных, о Великой Моравии. К середине X столетия относится картина, рисуемая в сочинении византийского императора Константина VII Багрянородного «Об управлении империей». Автор рассказывает о сборе киевскими князьями и их дружинниками дани с зависимых «славиний» (древлян, северян, кривичей, дреговичей), причем приводится в греческой транскрипции древнерусский термин, обозначающий объезд подчиненных территорий с этой целью, - «полюдье»: «Зимний же и суровый образ жизни тех самых росов таков. Когда наступает ноябрь месяц, тотчас их архонты выходят со всеми росами из Киава и отправляются в полюдия, что именуется «кружением», а именно - в славинии вервианов, другувитов, кривичей, севериев и прочих славян, которые являются пактиотами росов. Кормясь там в течение всей зимы, они снова, начиная с апреля, когда растает лед на реке Днепр, возвращаются в Киав».

Данные археологии фиксируют в центральных пунктах Руси - вдоль так называемого пути «из варяг в греки», из Балтийского моря в Черное по рекам Восточной Европы - богатые погребения. Из их инвентаря ясно, что захороненные при жизни были привилегированными воинами.

Таким образом, источники говорят о сборе дани правителями формирующегося государства с подчиненных территорий, а в качестве элитного слоя выступает княжеская дружина.

Сведения древнерусского Начального летописания, т. е. Начального свода конца XI века и «Повести временных лет» начала XII в., подтверждают эту картину. Они говорят о наложении киевскими князьями в конце IX–X веков дани на славянские общности, при этом указывая ее фиксированные размеры и определенные единицы обложения. В тех случаях, когда указан «потребитель» дани, таковым называется княжеская дружина. Дань собиралась как с подчиненных, но еще непосредственно не включенных в состав государства «славиний», так и с территорий, находящихся непосредственно под властью киевской княжеской династии. Помимо дани, летописные известия фиксируют еще один вид государственных податей - виры (судебные штрафы), которые также идут на содержание дружинного слоя. Начиная с рассказа о временах княгини Ольги (серединаX века), летописание упоминает села и охотничьи угодья - личные владения киевских князей.

Знать Руси в летописных известиях представлена князьями и окружающей их дружиной. Представители верхнего слоя дружины именуются боярами , нижнего - отроками или гридями.

Таким образом, имеющиеся сведения об общественном строе Руси IX–X веков позволяют говорить, что общественная элита состояла из князей и военно-дружинной знати. Она существовала за счет получения от населения прибавочного продукта в виде дани - поземельной подати - и судебных штрафов. Что касается частного крупного землевладения, то можно говорить лишь о первых шагах его формирования - при этом только с середины X в. и только в отношении киевских князей.

В XI - начале XII века, в период существования единого государства Русь/Русская земля, система поземельных и судебных податей продолжала развиваться. Для суждений о ней имеются два источника, один из которых относится к началу указанного периода, а другой - к концу. В первом - церковном уставе Владимира Святославича (начало XI столетия) - говорится о «десятине», десятой части от государственных доходов, пожалованной церкви; в качестве центров территориального деления указаны города и погосты. Второй - уставная грамота Смоленской епископии князя Ростислава Мстиславича (1136 год) - содержит роспись податей с территории Смоленской «волости». Здесь называются такие виды государственных повинностей, как дань, полюдье (в данном случае уже не форма сбора дани, как в X столетии, а особая подать, существующая в отдельных местах), виры и продажи (судебные штрафы), погородье (налог на городских жителей). Пунктами, по которым расписаны повинности внутри волости, являются города и погосты.

Сведения указанных источников, а также летописей и древнерусского правового кодекса - «Русской Правды» позволяют заключить, что сбор государственных податей осуществлялся в пределах «волости». «Волость» в XI - начале XII века, как говорилось в главе 3, - это княжеское владение со стольным городом, территориальная единица в пределах государства - «Русской земли», управляемая князем из рода Рюриковичей под верховной властью киевского князя. Организовывали сбор податей князья или их наместники - «посадники». Сборщики податей именовались «данниками» или «вирниками» - в зависимости от того, какие подати собирались - поземельные или судебные (на практике данниками и вирниками были, скорее всего, одни и те же люди). Обычно сбор осуществлялся путем объезда территории, тянувшей к одному погосту - центру территориально-административной единицы, являвшейся составной частью волости.

К середине XI века уже в развитом виде выступает собственное княжеское землевладение, что нашло отражение в так называемой Правде Ярославичей (второй части Русской Правды Краткой редакции) - правовом кодексе, созданном в третьей четверти столетия. Имеются единичные сведения (с середины XI века) и о боярском и церковном землевладении. Пространная редакция Русской Правды (начало XII в.) фиксирует существование зависимых людей и управителей хозяйства у бояр, из чего ясно, что боярское землевладение стало к этому времени заметным явлением. Частные земельные владения обобщенно именовались «жизнью», конкретные же земельные комплексы - селами.

1130 годом датируется первая дошедшая до нас жалованная грамота - пожалование киевского князя Мстислава Владимировича и его сына новгородского князя Всеволода Мстиславича новгородскому Юрьеву монастырю на Буице. Этот погост передавался монастырю с данями, вирами и продажами - т. е. суть пожалования заключалась в том, что подати, ранее бывшие государственными, начинает взимать в свою пользу монастырь.

В качестве общественной элиты, как и ранее, выступала «дружина». Надо сказать, что институт дружины, служилых людей князя, долгое время (до 1980-х годов) находился на периферии внимания исследователей. Вначале этому способствовало представление о его варяжском происхождении, о привнесении дружинных отношений на Русь варяжскими князьями: из-за этого дореволюционные ученые приложили немало усилий к поиску исконно славянской знати - так называемых земских бояр (источникам неизвестных). Затем, в советскую эпоху, дружина представлялась чисто военно-политическим институтом, и «феодализацию» стремились связывать с некоей другой, «местной» или «родоплеменной» знатью (опять-таки не просматривающейся по источникам); дружинникам в лучшем случае тоже отводилась возможность «превращаться в феодалов», в худшем - они оказывались «орудием в руках» превращавшейся в феодалов родоплеменной знати.

Появление дружин у славян следует связывать с эпохой Расселения VI–VIII веков (т. е. со временем задолго до появления скандинавских викингов в Восточной Европе, что делает бессмысленными суждения о привнесении института дружины сюда скандинавами): уже тогда служилая знать вышла на ведущие позиции в догосударственных общностях - славиниях. В X в. дружина киевских князей (резко выделявшаяся своей силой в сравнении с аналогичными институтами окружающих славиний благодаря притоку норманнского элемента) выступает в качестве слоя, внутри которого распределяется продукт, поступающий князю в виде дани. В XI веке отчетливо прослеживается деление дружины на две части - «старейшую» (она же «первая», «большая», «лучшая») и «молодшую». Члены «старейшей дружины» именовались боярами, «молодшей» - отроками. Со второй половины XI столетия «молодшая дружина» дифференцируется: часть ее превращается в княжеских военных слуг, обозначаемых старым термином «отроки», часть - в детских, более привилегированный слой. Из дружинников формировался государственный аппарат. Именно они отправляют должности посадников - княжеских наместников в городах, где не было княжеских столов, тысяцких - княжеских управителей в стольных городах (своего рода заместителей при князьях), воевод - предводителей воинских отрядов, мечников - судебных чиновников, данников, вирников - сборщиков государственных податей (даней и вир - судебных пошлин). Доход дружинники теперь получали не только от распределения князем в их среде дани, но и от своих должностей (так, посаднику оставалась треть собранной с подвластной территории дани; вирник получал долю из собранных им судебных пошлин). Из верхушки дружины формировался совет при князе. С XI столетия у дружинников начинают появляться (путем княжеских пожалований) собственные земельные владения (они именовались селами).

В целом институт дружины в Киевской Руси предстает как возглавляемая князем корпорация, в которую была объединена вся светская часть господствующего слоя: вхождение в него в раннее Средневековье было возможно только через вступление в дружинную организацию. Какой-либо неслужилой знати источники не знают. Существующее в историографии мнение о существовании на Руси неких «общинных лидеров», делящих власть с князьями, не подтверждается: лица, «предлагаемые» в этом качестве, на поверку оказываются княжескими людьми. Знать Новгорода (позже приобретшая определенную независимость от князей) в XI веке еще носит служилый характер; новгородские бояре, чье происхождение можно проследить, ведут род от княжеских дружинников. Пространная редакция Русской Правды вводит охрану повышенным штрафом за убийство лиц двух категорий - «княжих мужей» (представителей верхушки дружины) и «княжих тиунов» (управителей княжеским хозяйством).

Таким образом, в качестве элитного слоя, в среде которого распределялись государственные доходы - от поземельных податей и судебных штрафов, - выступала в XI - начале XII века дружинная корпорация.

Основная масса рядового населения была представлена людьми - так назывались лично свободные жители сельских и городских поселений, платившие государственные подати. Остается дискуссионным вопрос о том, кем были древнерусские смерды. Многие ученые считали, что так именовалась основная масса древнерусских земледельцев. По мнению других, смерды были особой категорией населения; относительно того, что она из себя представляла, также высказывались различные суждения: от холопов (рабов), посаженных на землю, до зависимых от князя земледельцев, платящих дань и одновременно несущих военную службу.

Существовали также группы людей, объединенных по профессиональному признаку и обслуживающих нужды князя и знати (бортники, бобровники, сокольники и т. д.), - так называемая служебная организация. Таким образом, государственная власть не просто «наслаивалась» на общество, взимая подати с рядового населения, но сама формировала зависимые от себя сферы социально-экономических отношений.

Таким образом, господствующее положение в общественных отношениях в период существования единого государства Русь занимала система государственных доходов, которая служила для обеспечения господствующего слоя - дружинной корпорации, являвшей собой одновременно государственный аппарат. Эта система усложнилась и дифференцировалась в сравнении с X столетием. В то же время сложилась и система частного землевладения - княжеского, боярского, церковного, пока еще в качестве небольшого сектора.

К середине XII столетия, когда Русь вступила в период политической раздробленности, крупные волости превращались в фактически самостоятельные государства - «земли», а внутри земель складывались системы волостей, происходило соответственно и усложнение системы государственных податей; тем не менее податной единицей продолжал оставаться погост - округ в составе волости. Сведения о частном землевладении в этот период становятся более частыми, чем в предшествующий период; упоминаются как села бояр, так и «дружины» в целом, т. е. возможно и представителей ее низших слоев. Сохранился ряд жалованных грамот монастырям и летописных известий о пожалованиях сел духовным корпорациям.

Знать сохраняла в XII веке служилый характер. Определенное исключение составила Новгородская земля: здесь в XII столетии сложилась боярская корпорация, в значительной мере независимая от княжеской власти. Еще во второй половине XII столетия корпорации знати в русских землях продолжали традиционно определяться понятием «дружина». Верхушку ее («старейшую дружину») составляли бояре, средний слой - детские, низший - отроки. Но со второй половины XII века появляется другой термин - «княжий двор». Он постепенно, в течение XIII столетия, вытесняет понятие «дружина», которое перестает употребляться в качестве обобщающего названия служилых людей. Понятие «двор» употреблялось в двух значениях: 1) вся совокупность служилых людей князя, включая бояр; 2) только та их часть, которая постоянно находилась при князе. Члены двора в узком смысле этого понятия назывались дворянами или слугами. Смена дружины двором была обусловлена в первую очередь тем, что из-за развития боярского землевладения ослабла связь бояр с конкретными князьями: бояре теперь преимущественно служили тому князю, который правил в «их» городе (близ которого располагались их села), а не переходили вместе с князем из волости в волость, как прежде. Это ослабление послужебной связи бояр с князьями привело к отмиранию представления о «дружине» как целостной организации княжеских служилых людей.

Таким образом, в период с середины XII по первую половину XIII века в общественных отношениях на русских землях продолжали существовать две системы, сложившееся в период существования единого государства: система государственных податей и система частного землевладения. Они были неразрывно связаны между собой, поскольку и в той и в другой были задействованы одни и те же люди. Общественная элита сохраняла преимущественно служилый характер. Частное землевладение росло, но по-прежнему играло в обществе второстепенную роль.

Развитие общественных отношений в период после Батыева нашествия лучше всего прослеживается на материалах Северо-Восточной Руси, а внутри на нее - на источниках по истории Московского княжества, поскольку именно здесь сохранился достаточно объемный актовый материал - духовные (завещания), договорные и жалованные грамоты московских князей.

Центральную часть княжества составлял городской «уезд», территория которого делилась на «пути» и «станы». В станах жило население, относившееся к «служебной организации», - объединенное по профессиональному признаку и обслуживавшее нужды князя и его «двора». Пути же отдавались князем боярам в «кормление» - управление со сбором податей, при котором кормленщик часть собранных доходов оставлял себе.

Остальную часть княжества составляли «волости». Этим термином теперь обозначалось не княжеское владение со стольным городом в центре, а сельский округ, объединявший несколько сельских поселений и города (даже нестольного) на своей территории не имевший (волость в этом значении сменила погост). Волости отдавались в кормление боярам.

Сектор частной собственности был представлен селами - княжескими и боярскими. Князья могли отдавать свои села в кормление, но не боярам, а низшей категории двора - «слугам вольным».

Такая структура господствовала до середины XIV века. Она представляла собой по сути модификацию той, что существовала в домонгольский период. Частное землевладение было по-прежнему распространено мало. Консервация государственных форм эксплуатации была вызвана в первую очередь необходимостью выплаты дани в Орду, для чего использовались проверенные механизмы получения государственных доходов.

Со второй половины XIV века, в связи с ростом владений московских князей и развертыванием процесса формирования единого государства со столицей в Москве, происходят изменения. Практикуются массовые раздачи земель в «вотчину» - наследственное владение - боярам, слугам вольным, монастырям. С конца XV века, после присоединения Новгородской земли, начинаются раздачи территорий в поместье - владение с условием службы, не передаваемое по наследству. В результате раздач в вотчины и поместья в центральной части Московского (Российского) государства к середине XVI столетия почти все земли оказались в частном владении.

Знать была в ордынскую эпоху представлена княжим двором. Высший слой в нем составляли бояре, низший - слуги вольные или дворяне (в XV веке появляется еще один термин - «дети боярские»). С формированием единого Московского государства центральное положение занимает великокняжеский (Государев) двор, подчиненное - дворы удельных князей. Смена множества княжих дворов иерархией во главе с Государевым двором была проявлением государственной централизации в сфере организации господствующего слоя.

Рядовое сельское население было известно под множеством названий: традиционное «люди», «сироты», наименования, связанные с длительностью проживания на той или иной земле («старожильцы», «новоприходцы»), с характером повинностей («серебряники», «половники») и т. д. С конца XIV века появляется, а в течение следующего столетия закрепляется общее наименование для земледельцев - «крестьяне» («христиане»). Крестьяне, жившие на государственных землях, именовались «черными» (т. е. платящими подати). В конце XV века закрепляется в масштабах всего Московского государства право крестьян любых категорий переходить из одного владения в другое только раз в году - за неделю до и неделю после Юрьева дня осеннего (позже, в конце XVI столетия, отмена этого права станет решающим шагом к формированию системы крепостного права).

Суммируя сказанное, можно сказать следующее. В IX–X веках на Руси формируется общество, в котором в роли элиты выступал военно-служилый слой во главе с князьями. Его представители получали доход тремя способами: 1) через распределение в их среде государственных доходов; 2) благодаря отправлению должностей в государственном аппарате; 3) от собственных земельных владений, жалуемых князьями за службу.

Соотношение этих трех видов получения дохода менялось в разные исторические периоды. На раннем этапе преобладал первый; второй появляется и развивается с формированием и усложнением государственного аппарата; третий, появившийся позже двух первых, получает значительное распространение в XIV–XV веках.

Отношения господства-подчинения между военной верхушкой и рядовым земледельческим населением были доминантными в русском средневековом обществе. Можно ли считать их «феодальными»? Исходя из представления о феодализме, сложившегося в течение XVIII–XIX веков, - как о сеньориальном строе с развитой вассально-ленной системой - однозначно нет: частная крупная земельная собственность вплоть до XIV столетия была на Руси распространена относительно мало, вассальные отношения носили преимущественно одноступенчатый характер (князь - служилый человек). Но, как говорилось выше, эта «классическая модель» в действительности не существовала. В других регионах средневековой Европы наблюдается вплоть до Нового времени как раз принципиально сходная с Русью картина: господствующее положение военно-служилого слоя, получающего доходы от рядового населения тремя указанными способами (с теми или иными региональными различиями в их соотношении).

Как определить такое общественное устройство?

Споры о «феодализме» до сих пор характеризовались тем, что отправной точкой в них служили не реалии общественного устройства, а научные термины, дефиниции.

Было некогда выработано представление о феодализме, и все XX столетие ушло на выяснение - отклонения от него надо считать феодализмом или нет? Куда плодотворнее противоположный путь - попытаться обобщить реалии, выявленные путем конкретных исследований, а затем договориться о дефинициях. Общим (и доминантным) для общественного строя стран Европы (включая как Запад ее, так и Восток) было господствующее положение военно-служилого слоя (организованного в те или иные виды корпораций - дружина, рыцарское сословие, княжеский (государев) двор и т. д.), представители которого получали доход с рядового населения - либо путем распределения государственных доходов в их среде правителем, либо через отправление государственных должностей, либо благодаря наличию собственного земельного владения, пожалованного вышестоящим представителем корпорации за службу. Рядовое население находилось в той или иной степени зависимости от знати (от уплаты государственных податей до разных форм зависимости личного характера).

Основой деления на социальные слои в Средневековье правильнее, таким образом, считать не чисто экономический фактор (собственники земли и лишенные собственности), а функционально-сословный: знать (военно-служилое сословие) противостоит рядовому населению. Часть последнего могла зависеть от отдельных представителей знати, часть - только от главы государства (за которым стояла корпорация знати, в среде которой он распределял тем или иным способом доходы, получаемые от рядового населения). Государственные и сеньориальные элементы общественных отношений существовали в неразрывной связи и могли выступать в разных пропорциях. Говоря предельно обобщенно, чем ближе к юго-западу Европы, тем сеньориальные формы возникали раньше, развивались быстрее, распространялись шире; чем ближе к северо-востоку, тем они возникали позже (по отношению к государственно-корпоративным), развивались медленнее, распространялись в меньшей мере.

Как называть это общество - вопрос чисто терминологический. Если перестать настаивать на понимании «феодализма» как исключительно сеньориальной системы с разветвленными вассально-ленными отношениями (т. е. на представлении, сложившемся столетия назад), если относиться к нему как к условному термину, то вполне можно определять такое общество как «феодальное». Если термин «феодализм» признать все же, скажем так, «надоевшим» - нужно договориться о другом. Но главное - не терминологические споры, а реалии социального строя. Современное состояние их изучения позволяет говорить о принципиальном типологическом единстве общественного развития стран Европы в эпоху Средневековья.

Подведем краткий итог:

Развитие общественного строя Руси в эпоху Средневековья шло по тому же пути, что и в других европейских странах. Поэтому нет оснований полагать, что на Западе Европы был «феодализм», а на Востоке - нет. Либо следует применять условный термин «феодализм» ко всем европейским средневековым обществам, включая русское, либо искать другой термин, но опять-таки общий для всех европейских стран.

Источники : Повесть временных лет. Ч. 1–2. М. - Л, 1950 (2-е изд. - СПб., 1996); Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. М. - Л., 1950 (то же в: Полное собрание русских летописей. Т. 3. М., 2001); Духовные и договорные грамоты великих и удельных князей XIV–XVI вв. М. - Д., 1950; Памятники русского права. Вып. 1–3. М., 1952–1955; Акты социально-экономической истории Северо-Восточной Руси XIV - начала XVI в. Т. 1–3. М., 1952–1964; Константин Багрянородный. Об управлении империей. М., 1989.

Литература: Греков Б. Д. Киевская Русь. М., 1953; Новосельцев А. П., Пашуто В. Т., Черепнин Л. В. Пути развития феодализма. М., 1972; Фроянов И. Я. Киевская Русь: очерки социально-экономической истории. Л, 1974; он же. Киевская Русь: очерки социально-политической истории. Л, 1980; Свердлов М. Б. Генезис и структура феодального общества в Древней Руси. Л, 1983; он же. Общественный строй Древней Руси в русской исторической науке XVIII–XX веков. СПб., 1996; он же. Домонгольская Русь. СПб., 2003; Горский A.A.